— Все ясно, — сказал он через несколько минут, распрямляя спину. — Какой-то подводный пират, оснащённый мощной техникой, сумел при помощи дальнодействующих атомных излучателей вывести приборы «Китти» из строя. Судно потеряло управление. А в море, как помните, свирепствовал шторм… Дальнейшая картина ясна… Картина, которую нарисовал Седов, обследовав приборы «Китти», была совершенно верна. Действительно, направив на атомоход мощные излучатели, Гуль вывел технику корабля из строя. Не прошло и минуты, как «Китти» свернула с курса и, беспомощно рыская в океанских водах, пошла прямо на остров Питт. Гуль хотел нагнать «Китти», взять ее на буксир, отвести в какую-нибудь укромную гавань и забрать ее груз… Но сильный шторм, который с каждой минутой разыгрывался все больше и больше, не позволил ему произвести этот маневр. Подгоняемая ветром, «Китти» резко увеличила скорость. Гуль видел, как она приближалась к каким-то треножным мачтам, которые, как ему казалось, стояли прямо в бушующих и ревущих волнах. Он догадался, что это была русская метеорологическая станция на острове Питт… На карте было обозначено, что в этом месте мореходу грозят густые ряды мощных рифов. Боясь продырявить борт субмарины, Гуль прекратил преследование и издали наблюдал, как судно беспомощно кидало с волны на волну, «Китти» несло прямо к острову. Вскоре огромный вал подхватил, ее и на мгновение, как бы поднял над островом… Над водой мелькнуло красное днище «Китти». Гуль видел, как, будто в предсмертной агонии, по воде замолотили винты корабля. Раздался треск — «Китти», наскочив на скалу, повалилась на борт и, описав дугу, начала носом погружаться в воду. Прошло еще пять минут — и на поверхности, кроме высоких волн и согнутой мачты островной метеостанции, ничего не осталось. «Сорвалось!» — выругался Гуль. Но терять драгоценный груз он не хотел, Поэтому он решил обязательно найти «Китти». — Такими «призами» не бросаются, — сказал он сам себе, — «Китти» — не булавка, найдем. И, приказав погружать субмарину, он удобно уселся в кресле перед экраном подводного телевизора. А что произошло с подводным пиратом на дне моря — читатели уже знают. 9. Задание выполнено Найдя «Китти», Ивин и Седов всплыли на поверхность, к борту «Океана», и по трапу поднялись на палубу. Сняв скафандры, они рассказали о том, что с ними произошло на глубине. — На сторожевом поле морской границы погиб неизвестный подводный корабль, — доложил Седов Воробьеву. — Судя по всему, он вывел из строя аппаратуру «Китти», и это привело к гибели атомохода… — Да, да, — подхватил мистер Хиль, — я уверен, что это не случайность. Это была субмарина Грея, которая охотилась за «Китти». Грей решил перехватить руду, которую везли в Россию. Я могу с кем угодно держать любое пари, что это так и есть… — Ну, и дьявол с ней, с субмариной, — сказал Воробьев. — Жаль вот команду, люди все погибли… — Страховая компания выплатит вознаграждение семьям погибших членов экипажа, — спокойно возразил мистер Хиль. — Ну, вознаграждение, — это еще не все, — невесело усмехнулся капитан Воробьев. — Не все, но очень многое, — цинично улыбнулся мистер Хиль, он вспомнил, что хорошо застраховал «Китти», так что за судно он не в убытке. — Жаль, конечно, капитана Артура и команду, но что поделаешь — такова судьба моряка… — В нашей стране без риска бизнеса не сделаешь, — закончил он свою мысль. …Через два часа по координатам, данным Седовым, «Океан» подошел к месту гибели «Китти», и в подводный телевизор стало видно то, что осталось от атомохода. — Как, капитан, сможете вы поднять «Китти»? — спросил мистер Хиль Воробьева. — Не пройдет и часа, как все будет в порядке. — О’кэй! — удивился Хиль. — С глубины двести метров!.. Да, Россия, видно, далеко обогнала наши добрые штаты! «Океан» остановился точно над «Китти» и на тросах спустил к ее корпусу специальные электромагнитные присоски. На экране телевизора было ясно видно, как присоски прилипли к бортам, палубе, к носу, к корме атомохода. Вскоре десять присосков, как пиявки, облепили «Китти». — Включить сверла! — приказал капитан Воробьев. По электрокабелю к присоскам был подан ток. Сверла врезались в металл обшивки корпуса «Китти». Когда отверстия были готовы, сверла остановились, и по стальным тросам отверстия опустили надувные понтоны. — Дать сигнал наполнения! С пульта управления судна в воду пошел акустический сигнал. Сигнал был принят автоматическим реле наполнительного устройства понтонов. — Малый задний! — передал в машинное отделение Воробьев. «Океан» стал медленно отходить от места гибели «Китти». Все напряженно смотрели на место, где должна всплыть «Китти». И в самом деле, через несколько минут на поверхности спокойной воды стали появляться воздушные пузыри. — О! Колоссально! Колоссально! — воскликнул мистер Хиль. — Русский ум — колоссальный ум! Но он явно нервничал, опасаясь, что «вдруг», что-нибудь у моряков «не выйдет»… Ивин и Седов сидели на раскладных шезлонгах и, дымя предложенными мистером Хилем сигарами «Гаванна», тоже смотрели на воду, но гораздо спокойнее, чем американский делец, они были уверены, что отечественная техника не откажет. И они не ошиблись — вскоре метрах в ста пятидесяти от носа «Океана» вода словно закипела. Большие пузыри, лопаясь и набегая друг на друга, окрашивали поверхность моря в белый цвет. — Сейчас «Китти» появится на поверхности, — сказал Седов. — Смотрите, вот она! Разрезая бурлящую поверхность, над водой медленно всплывал корпус атомохода. Громкое «ура» пронеслось по палубе «Океана», моряки приветствовали отважных водолазов. — Ну, вот и ваша «красавица», — сказал капитан Воробьев, обращаясь к Хилю. — «Красавица», пробормотал тот. — Да, она в самом деле красавица — моя «Китти»… Над водой уже виднелся нос «Китти», всплыли обломки деревянного рангоута, потом вынырнул и весь корабль, поддерживаемый огромными понтонами. Теперь все отчетливо видели зияющую пробоину, из которой с шумом бежала вода. — А как же субмарина, — вдруг забеспокоился Хиль. — Она ведь тоже денег стоит. Она — приз победителей… — Ну, субмарина — это дело другое, пират получил, что ему положено, и пусть останется там, куда попал по своей же вине, — ответил Воробьев, и брови его сурово нахмурились. — Пусть это будет уроком для других… Мистер Хиль смущенно замолчал. Тем временем «Океан», взяв на буксир пострадавший атомоход, повел его на мелководье, к западной стороне острова Питт. Наблюдая в бинокль за приближающимся островом, Седов увидел на берегу фигуру Нины Владимировны. Она приветственно махала белым платком в сторону спасательного судна, и Седов почему-то почувствовал глубокую уверенность, что еще не раз встретится с этой славной, отважной девушкой. Борис Воронов Снаряд инженера Попова Фантастическая повесть «Флаг Родины» ежедневная газета Черноморского флота; №№ 20, 21, 22, 24, 25. 1958 г. Севастополь. 1. Защита изобретения Несколько рядов электромобилей выстроилось на площади у высотного здания научно-исследовательского института аварийно-спасательной службы. Атомные часы на здании показывали без четверти десять, когда на площадь плавно приземлился двухместный пассажирский вертолет. Кандидат технических наук инженер Попов, высокий блондин, поставив машину в квадрат стоянки у подъезда здания, захлопнул дверцу и быстро направился к эскалатору. Движущиеся ступеньки лестницы подняли Валентина Михайловича к широкой прозрачной пластмассовой двери парадного входа. Фотореле любезно открыло дверь в вестибюль. Попов торопился на заседание научно-технической комиссии. Он оставил на вешалке синтешелковый плащ, шляпу и вошел в лифт. Через несколько секунд кабина подъемника плавно доставила Валентина Михайловича на площадку десятого этажа. Попов хорошо знал расположение помещений судо-подъемного отдела. На ходу расстегивая молнию портфеля, он легкой походкой прошел в зал. Там его уже ждали представители из Академии наук, инженеры и товарищи по заводу. Многие и раньше часто сталкивались с Валентином Михайловичем по работе и, зная его точность, не беспокоились, что до начала доклада оставалось всего пять минут. Но те, кто об этой точности не знал, уже ерзал от нетерпения в креслах. — Может быть, запоздает Попов? — спросил инженер Васильев, посматривая на пустующую сцену, где перед комиссией был поставлен закрытый небольшой ширмочкой снаряд Попова. — Что вы! — ответил ему пожилой, с седеющими висками, академик Соколов. — Мы-то уж узнаем Валентина Михайловича. Вдруг в зале все повернулись в сторону сцены. Раскланиваясь на ходу, Попов взошел на кафедру, оглядел присутствующих и, секунду помолчав, улыбнулся и открыл портфель. — Сегодня я должен! Рассказать о новой конструкции судоподъемного снаряда, изготовленного на нашем заводе. Вам всем хорошо известно, что до сего времени перед нами стояла проблема глубоководного подъема затонувших судов. Разрешите, я вам приведу несколько цифр. За истекшее трехлетие на всех океанах и морях земного шара от различных катастроф, аварий утонуло судов общим водоизмещением на семьсот тысяч тонн. Из них различными судоподъемными организациями, по данным статистических бюллетеней, поднято судов всего лишь на сто десять тысяч тонн, а остальные шестьсот тысяч и до сего времени остаются недоступными на глубине. Вы теперь хорошо можете представить эту материальную потерю для человечества. Особенно, если учесть, что современные суда изготовлены из нержавеющей стали, не подвергающейся разрушениям. Раньше подъем судов ограничивался тем, что водолаз не мог в скафандре работать на глубине свыше двухсот пятидесяти метров, а глубоководные панцирные скафандры обеспечивали погружение водолаза лишь до четырехсот метров. Валентин Михайлович посмотрел в зал. Все внимательно слушали его, некоторые записывали речь Попова на карманные магнитофоны.