— Цеторхинус максимус, — с завидным спокойствием произнес Джон. — Один из подвидов. Я прозвал их «бешеными»… Если вовремя не подоспеет патруль, они нас сожрут. И потряс разряженным пистолетом. Лео с удивлением обнаружил, что и он успел за несколько минут израсходовать все десять ракет. Быть съеденным? Ну, нет! Лео вытащил из чехла кинжал и встал в оборонительную позу. Джон рассмеялся, затем одобрительно сказал: — Ол райт! Только все это ни к чему. Они проглотят нас, как кит глотает планктон… А вот и обещанный патруль! Лео оглянулся. Грозные черные тени исчезли. В поле зрения появились головастые, клюворылые животные. — Дельфины! — с удивлением воскликнул Лео. — Только они умеют успешно бороться с акулами, — произнес Джон. — Правда, на глубине не свыше ста метров. Теперь можно полчаса быть спокойным. Меллон издал серию свистков, Дельфины ответили, и Лео с невольным уважением посмотрел на американца. Разговаривает с дельфинами! Вот бы подробно расспросить Джона. Лео с сожалением поплыл за шефом, который уже достиг белой арки и вытягивал из ажурной ниши двухместный подводный скутер. Две соседние ниши были пустыми. — Последний, — хмуро сказал Джон. — Если и этот не дай бог! взорвется, будем ходить пешком. Теперь тебе нет времени копаться в атомных кишках реактора. Садись на место водителя и на ходу изучай капризы «Морского дьявола». — Какого дьявола? — не понял Лео. — Скутера, — коротко пояснил Меллон. — Садись. Будем надеяться, он не превратит нас в атомное состояние. Осмотрев реактор, Лео отрегулировал автоблокировку и включил реактивную струю. Скутер легко набрал скорость и помчался в район поиска. Осмотр квадрата продолжался уже свыше четырех часов. Тщательно просматривались каждая щель, каждый подозрительный бугор и заросли гигантской ламинарии. Лео поочередно включал прожектор, гидролокатор, проносился на «бреющем», взмывал ввысь и оттуда обозревал зелено-голубой полусумрак. — Все! — решительно сказал Джон. — Возвращаемся. Наш квадрат чист. Донати заложил крутой поворот и пошел вдоль подводного склона крошечного островка Рошель. «Автоблокировка в полном порядке, — подумал Лео. — Надо будет исследовать химический состав замедляющих стержней». И вдруг он уловил запах камфары. — Джо! Кажется, завоняло больницей. — А ну, сделай круг! — скомандовал Меллон и включил свой «Угриный нос». Но сколько они ни крутились, сколько ни принюхивались, запах бесследно исчез. Лео заволновался, стал утверждать, что в последний момент отказали аппараты, но Джон авторитетно заявил: — Подводная галлюцинация обоняния. Тебе не приходилось наблюдать световые галлюцинации? Нет? А мне приходилось… Однажды я целый час гонялся за собственной тенью, а подумал черт знает что. Пусть меня слопает морской змей, если я вру… — Он внезапно замолчал и уставился на плоский экран локатора. Лео скосил глаза на свой, но экран был пуст. — Э… ты ничего не заметил? — тихо спросил Джон. — Нет?.. Странно! А ну, дай полный ход и вылетай на поверхность! Быстро! Лео форсировал двигатель. Скутер с шипением выскочил наверх, и понесся по отлогим волнам к обширной лагуне с ослепительно белым песком. Лео оглянулся вокруг. На траверзе островка, примерно в трех милях, едва вырисовывался силуэт притопленного рыболовецкого судна. В мелководной лагуне Лео опустил на дно скутер, и они вплавь добрались до песчаной косы. Островок был разочаровывающе голым, необитаемым, скудным. Они остановились на пригорке, обложенном камнями. — Лео! — Что? — Здесь погиб француз Рошель! Островок переименовали в знак его памяти. — Как это произошло? — Понимаешь, — задумчиво ответил Джон, — я все время поддерживал с ним связь. Он был особенно болтлив на своем несносном языке, и я попросил его перейти на английский. Он сказал: «Ви… жуме…», затем связь оборвалась. Его нашли вот здесь, уже мертвого, выброшенного из воды взрывной волной. А от скутера — ни кусочка! И в этот момент в лагуне раздался взрыв. Падая, Лео успел заметить, как на том месте, где они оставили «Морского дьявола», оседал широкий водяной столб, перемешанный с паром. Когда прошла ударная волна, они приблизились к берегу лагуны, пристально посмотрели друг другу в глаза. — Что ты теперь скажешь, Лео, — казалось, говорили глаза Джона. — Всему, виной твои недоделки-реакторы! — Святая Мария! — говорили глаза Лео. — Третья роковая случайность? Извини, старина, но это уже закономерность, за которой что-то скрывается. Сдается мне, что ты, Джо, что-то затеял… но что? Клянусь своей матерью, но я докопаюсь до истины… Но вместо этого Лео сказал: — «Дьявол», взорвался, как атомная бомба! — Угу! — промычал Джо. — Скоро, здесь появятся вертолеты СНОГ. Они перебросят нас в лабораторию. — Понятно, — сказал Лео, вставая. — Послушайте. Джо, а не кажется ли вам странным, что скутер Рошеля — вдребезги, а сам он цел, хотя и мертв? — Ничего нет странного, — нахмурился Джо и поспешно отвернулся. — Он был… он копался в зарослях зостеры, а скутер находился вдали… — Он вам так сказал? — Нет. Я так предполагаю. Брось допрашивать. Джо молча пожал плечами. Донати крепко сжал губы. В его душе вновь зашевелилось неприязненное чувство. Теперь Лео твердо уверился, что Джо знает больше, чем говорит. Они стояли и смотрели в разные стороны, поглощенные своими мыслями, и между ними все росла и росла невидимая, глухая стена. Вдали послышался резкий стрекот вертолета. Когда вертолет поднялся в воздух, Лео посмотрел вниз и заметил небольшое суденышко с высоко задранным носом и широкой кормой. Крошечные фигурки бегали по палубе. От кормы в сторону островка тянулась длинная белая полоса. Судно явно удирало, от места взрыва. Лео живо представил переполох среди команды и улыбнулся… 2. Первая заповедь Лео проснулся оттого, что сквозь сон почувствовал, будто за ним кто-то наблюдает. Он раскрыл глаза и быстро вскочил. В каютке никого не было. В соседнем отсеке громко храпел Джо. Лео повернул голову к иллюминатору и от неожиданности едва не закричал. Сквозь толстенное силоновое стекло на него смотрел громадный меченосец, лениво пошевеливая необычно длинными грудными плавниками. Донати бросился к иллюминатору, на ходу протирая глаза. Он горячим лбом приник к прохладному стеклу, но видение исчезло. Перед ним расстилался пустынный пейзаж. Тогда Лео кинулся к автоматическому киноаппарату, трясущимися руками вынул кассету с отснятой позитивной пленкой и сунул ее в экспресс-проявительную машинку. Через три минуты тихо затрещала проекционка. На экране мелькали мелкие рыбешки, каракатицы. Вот степенно проплыл огромный скат. Рыбешки бросились врассыпную. И опять подводная пустыня. Никакого меченосца не было. Лео вытер с лица обильный пот и раскрыл чемодан. На мгновение задумался. Очень заманчиво было вот сейчас же испытать в настоящем деле глубоководный гидрокостюм с новым аквалангом, работающем на сжиженной глубинной смеси. Вот они, два сверхпрочных пластиковых баллона с преобразователем и дыхательным автоматом! Шесть часов автономного плавания! Можно и погоняться за неуловимыми меченосцами, заодно поискать металлические обломки погибшего скутера. Это — прямой его долг. Лео поспешно натянул отливающий голубизной гидрокостюм, прицепил баллоны и дыхательный аппарат, свинтил три короткие штанги. Это было оружие и прибор. С одной стороны штанги холодно поблескивали металлические штырьки молниевого разрядника, на другом конце был металлоискатель со световым индикатором. Смешно поднимая лягушачьи ноги, Лео приблизился к люку, сполоснул маску и натянул ее на голову. Взяв в рот загубник, он нырнул и только тогда вспомнил, что вышел под воду один, без страховки. Это было грубейшим нарушением первой заповеди гидронавтов еще и потому, что Лео никого не известил о своем выходе. Но дыхательный аппарат так хорошо работал, и так тепло было в гидрокостюме с электрообогревом, что Лео резво взмахнул ластами и поплыл вокруг лаборатории. Не встретив призрачного меченосца, Лео сориентировался по часам-компасу и поплыл в сторону сброшенного им вчера буя. Счетный механизм часов показывал 06–15. Лео увлекся. Безотказная работа глубинного акваланга притупила осторожность. По расчету, где-то здесь разметались по дну осколки взорвавшегося «Дьявола». Лео включил искатель и поплыл зигзагами, постепенно смещаясь в сторону островка. Ярко окрашенные заросли багрянки утомляли глаза. И вдруг индикатор мигнул раз, другой и засветился оранжево-красным светом. Донати раздвинул водоросли и в неширокой расщелине рассмотрел лежащего робота. Тускло поблескивали гусеничные «ноги». Уродливые руки-клешни были согнуты и наполовину уходили в илистый грунт. Большая кабельная катушка на спине делала робот горбатым. Лео только сейчас обратил внимание на светящийся буй возле робота. Подавляя в сердце восторг, Донати взмахнул ластами и подплыл к неожиданной находке. И тут он почувствовал, как его кто-то схватил за ноги. Лео бешено заколотил руками и ногами, стараясь освободиться. Перед маской промелькнуло щупальце с рядами желто-белых пуговиц. Вторая живая петля захватила его правую руку с оружием. Осьминог! Только секунду находился Лео в шоковом состоянии, затем забился, стараясь левой рукой дотянуться до молниевого разрядника. Третье щупальце перехватило его туловище. Повернув голову, Донати встретился с жутко-холодным пристальным взглядом огромных глаз. Свободной рукой Лео нащупал на штанге предохранительное кольцо и повернул его вправо. Теперь перехватить штангу и направить оружие в голову осьминога не составило большего труда. Осьминог выкинул еще одно щупальце на перехват штанги и на миг коснулся разрядника. Небольшая молния поразила чудовище. Щупальца обмякли и безвольно упали. Все еще не веря в свое спасение, Лео с яростью тыкал в голову чудовища разрядником, стараясь поразить мозг. Убедившись, что осьминог мертв, Донати оттащил его подальше от робота и решил отдохнуть. Его взгляд упал на часы. Счетчик показывал 12–04. Лео вскочил. Дыхательной смеси хватит ровно на одиннадцать минут. Если плыть налегке, то времени хватит в обрез, чтобы выбраться на песчаный пляж острова. Но робот! Сумеет ли он потом вновь найти его? И тут его осенило. Он схватился за конец кабеля и потянул. Защелкала, поворачиваясь, катушка. Тогда Лео перекинул через плечо кабель и двинулся в сторону острова, стараясь пореже дышать. Ему казалось, что он идет бесконечно долго. Вот и заросли ламинарий — бурых водорослей лагуны. Лео ускорил шаг, с трудом волоча за собой потяжелевший кабель. Когда до прибойной полосы осталось с десяток метров, акваланг стал давать перебои, а Донати уже с трудом волочил тяжелый кабель. В висках стучало. Он опустился на колени и пополз. Уже в прибойной полосе, вытолкнув языком бесполезный загубник, Лео широко раскрыл рот и, захлебываясь, хватил первый глоток свежего морского воздуха. Последним усилием воли он поставил на место предохранитель молниевого разрядника, на другой конец штока насадил светящийся буй и глубоко воткнул разрядник в песок. Теперь он знал, что его обнаружат даже ночью. Лео подумал о найденном роботе, об отлично работающем акваланге и, ткнувшись лицом в песок, закрыл глаза. На его окровавленных губах появилась счастливая улыбка. 3. Потомок Омиками В шоковом состоянии, с признаками кессонной болезни и аноксии Донати был доставлен в ближайший декомпрессионный пункт вертолетом СНОГ. Его сопровождал Джон Меллон и только что прибывший на подводную станцию молодой индийский врач-аквалангист. Вскоре, захватив гидрокостюм и акваланг Лео, они отбыли в подводную лабораторию. Донати, тщательно осмотренный врачами декомпрессионного пункта, был срочно переправлен в Манильский госпиталь. Когда его жизни перестала угрожать опасность, неожиданно обнаружилось непонятное психическое расстройство, иногда Лео терял нить мысли, в памяти получались какие-то непонятные провалы, все чаще и чаще возникали вспышки буйного веселья. Тогда врачи госпиталя пригласили на консилиум знаменитого филиппинского психиатра — японца Хибати Мицубиси. Осмотрев и послушав Лео, Мицубиси, как бы жалеючи, слегка качнул круглой головой и, сверкая золотой оправой темных очков, предложил поместить пациента в свою частную психиатрическую лечебницу. Нет, насчет платы он не настаивает! Просто очень редкий и весьма любопытный случай. Гарантии о выздоровлении? О, Хибати Мицубиси через месяц вернет пациента совершенно здоровым! Так Лео Донати попал в распоряжение Мицубиси. Доктор, тщательно изучив рентгенограммы головного мозга больного, провел небольшую операцию. Через сутки, после фантастических видений и кошмаров, Лео вдруг уснул сном здорового человека. Через двое суток у него появился зверский аппетит. А еще через неделю он мог до мельчайших подробностей вспомнить свою Каролинскую одиссею. Доктор Мицубиси довольно потирал смуглые руки с длинными подвижными пальцами. Прошел месяц. Разгуливая по роскошному саду, Донати жмурился от удовольствия, подставляя похудевшее лицо под горячие, лучи филиппинского солнца. Здесь его нашла медицинская сестра-Мулатка и направила в кабинет Мицубиси. Донати переступил порог уютного помещения, мельком осмотрел красные стены, расписанные золотыми драконами и, улыбнувшись, с поклоном сказал по-итальянски: — Буон маттино!.. Ми каписко?[1] — Си, каписко тутто. Ди хи коза соффре?[2] — ответил доктор и слегка склонил голову-шар. — Аригато́![3] — совершенно машинально поблагодарил по-японски Лео. — Вы гений, доктор! Правда, сегодня утром меня немного беспокоил зуб, но стоило мне войти в ваш кабинет, как зубная боль совершенно пропала! Сейчас я чувствую себя превосходно… Может быть, действительно эти красные стены приносят счастье…