— Да. Мы изолировали три телефонные линии в том крыле, где она забаррикадировалась, так что можем контролировать все ее звонки. Мы неоднократно пытались связаться с ней, но она все время вешает трубку. Впрочем, пройдет время, и ей захочется общения. Так бывает почти всегда. — Вы полагаете, она такая же, как все террористы? — Как правило, если дело касается заложников, преступники ведут себя одинаково. — И как много среди них женщин? — Должен признать, это нетипично. — Вам когда-нибудь приходилось иметь дело с женщиной-террористкой? Он задумался. — По правде говоря, — сказал он, — в моей практике это первый случай. Первый для всех нас. Здесь мы имеем дело с редким исключением. Женщины не захватывают заложников. — Но эта захватила. Он кивнул. — И, пока я не располагаю информацией, мне приходится действовать по старой схеме. Прежде чем я вступлю в переговоры, мне необходимо знать о ней как можно больше. Кто она, почему это делает. Маура покачала головой. — Не знаю, смогу ли я вам помочь. — Вы последняя, кто вступал с ней в контакт. Расскажите мне все, что помните. Каждое слово, произнесенное ею, каждое ее движение. — Я была с ней наедине очень недолго. Всего несколько минут. — Вы разговаривали? — Я пыталась. — Что вы ей говорили? Маура почувствовала, что ладони вновь стали влажными, стоило ей вспомнить ту поездку в лифте. Вспомнить, как дрожала рука женщины, сжимавшая пистолет. — Я пыталась успокоить ее, урезонить. Я сказала, что хочу ей помочь. — И как она реагировала? — Она молчала. Не проронила ни звука. И это было самое страшное. — Она взглянула на Стилмана. — Ее абсолютное молчание. Он нахмурился. — Она что, вообще никак не реагировала на ваши слова? Вы уверены в том, что она вас слышала? — Она не глухая. Она реагировала на звуки. Я уверена в том, что она слышала вой сирен. — И тем не менее не произнесла ни слова? — Он покачал головой. — Странно. Может, мы имеем дело с языковым барьером? Тогда это осложнит переговоры. — Мне показалось, что она не расположена к переговорам. — Давайте с самого начала, доктор Айлз. Расскажите все, что она делала, все, что делали вы. — Я уже все рассказала капитану Хейдеру. Бесконечно задавая мне одни и те же вопросы, вы не продвинетесь ни на шаг. — Я знаю, что вам приходится повторяться. Но, может быть, что-то из того, что вы вспомните, окажется чрезвычайно важной деталью. Единственной зацепкой для меня. — Она целилась мне в голову. Мне трудно было сосредоточиться на чем-то. Я думала только, как бы остаться в живых. — И все-таки вы были с ней. Вы лучше всех знаете, в каком она состоянии. У вас есть какие-то соображения, почему она это сделала? И собирается ли она расправиться с заложниками? — Она уже убила одного человека. Это вам ни о чем не говорит? — Но с тех пор мы не слышали других выстрелов, так что можно считать, первые критические полчаса миновали, а это самый опасный период. Именно в это время захватчик находится под воздействием страха и может убить заложника. Прошел уже час, а она не совершила больше никаких действий. Никто не пострадал, насколько нам известно. — Тогда что она там делает? — Понятия не имею. Мы по-прежнему пытаемся выяснить, кто она, откуда взялась. Убойный отдел проверяет, что предшествовало ее появлению в морге. В больничной палате сняты, как мы надеемся, ее отпечатки пальцев. Пока никто не пострадал, время работает на нас. Чем дольше будет пауза, тем больше информации о ней мы сможем получить. И тем выше вероятность того, что все обойдется без кровопролития и героизма. — Он бросил взгляд в сторону больницы. — Видите вон там полицейских? Они уже готовы штурмовать здание. Если дойдет до этого, тогда можно считать мою миссию неудачной. У меня есть золотое правило: не спешить. Мы блокировали ее в крыле, где нет ни окон, ни выходов, так что ей не уйти. Во всяком случае своими ногами. Так что пусть посидит, обдумает ситуацию. И со временем поймет, что нет другого выбора, кроме как сдаться. — Если она достаточно разумна, чтобы это понять. Некоторое время Стилман молча смотрел на Мауру. Словно взвешивал ее слова. — Как вы считаете, она в здравом уме? — Я считаю, что она до смерти напугана, — сказала Маура. — Когда мы были одни в лифте, я видела ее взгляд. В нем была паника. — И поэтому она стреляла? — Должно быть, она почувствовала угрозу. Нас было трое возле ее кровати, и мы все пытались усмирить ее. — Трое? Медсестра, с которой я беседовал, сказала, что, когда она вошла в палату, увидела только вас и охранника. — Был еще врач. Молодой человек, блондин. — Медсестра его не видела. — Да, он сбежал. После того как прогремел выстрел, он бросился наутек, словно трусливый заяц. — Маура замолчала, все еще переживая тот факт, что она была брошена на произвол судьбы. — Я осталась одна в ловушке. — Как вы думаете, почему пациентка стреляла только в охранника? Вас ведь было трое там, возле ее койки? — Он наклонился к ней. И стоял ближе всех. — А может, все дело в его униформе? Маура нахмурилась. — Что вы имеете в виду? — Подумайте сами. Униформа — это символ власти. Она могла принять его за полицейского. Это наводит на мысль, что у нее могло быть криминальное прошлое. — Многие люди боятся полиции. Для этого вовсе не обязательно быть преступником. — Почему она не выстрелила в доктора? — Я же сказала вам, он убежал. Его уже не было в палате. — Но она и вас не убила. — Потому что ей нужен был заложник. Я подвернулась под руку. — Как вы думаете, она бы убила вас, будь такая возможность? Маура посмотрела ему в глаза. — Я думаю, эта женщина не остановится ни перед чем, лишь бы остаться в живых. Внезапно распахнулась дверь трейлера. Капитан Хейдер высунул голову и обратился к Стилману: — Пожалуй, тебе стоит зайти к нам и кое-что послушать, Лерой. — Что там? — Только что поймали в эфире. Маура вернулась следом за Стилманом в трейлер, где, как ей показалось, стало совсем нечем дышать. — Прокрути эту передачу еще раз, — попросил Хейдер Имертона. Из динамика раздался взволнованный мужской голос: — …вы слушаете радиостанцию «КБУР», и с вами я, Роб Рой, ведущий программы этого странного дня. Друзья, у нас тут прелюбопытная ситуация. Только что к нам поступил звонок от дамы, которая утверждает, будто она удерживает заложников в медицинском центре. Я поначалу не поверил, но наш оператор как раз сейчас беседует с ней. Мы думаем, что она не обманывает… — Какого черта? — возмутился Стилман. — Это же наверняка мистификация. Мы полностью изолировали все телефонные линии. — Слушай дальше, — перебил его Хейдер.