— Большинство гравюр выглядят как детские работы, но они слишком гротескные. — Как например? — Лицо с крестом выдолбленным во лбу, на другой кто-то в шляпе волшебника, рот и глаза идеально схожи на нолики. Она продемонстрировала мне жуткую гримасу. — Туннели сходятся, потом расходятся, меняют ни с того ни с сего направление. Там есть и Банкетный зал, и река Стикс, в комплекте с поддельными сталактитами, которые надо преодолеть чтобы попасть комнату что называется Внутренняя часовня. Моим личным фаворитом был проход в никуда, нафаршированный дешёвыми манекенами Дэшвуда и его приспешников. — А зачем Дэшвуд вырыл эти пещеры? — Может у него было денег больше чем мозгов. Там и мавзолей его есть. Похож на Колизей. Она осушила свой стакан, быстро проглотила вино, видно ей в голову пришла какая-то идея. — А может Фрэнк был Уолтом Диснеем 18-го века. Планировал заработать миллионы таким аттракционом для туристов. — Разве они не дают объяснений? — Дают. До этих пещер есть длинный коридор из кирпича, где на стенах висят гобелены с его историей. Я фотографировала, и не читала их. Тэд читал. Она посмотрела в свой стакан — он был пуст. — Дальше по дороге стоит вычурное английское поместье Медменам Эбби. Здание было построено в 12-м веке монахами-цистерцианцами, но Дэшвуд купил его, отремонтировал и сделал из него придорожную гостиницу. Готические стены, полуразрушенная входная арка с выбитым на ней девизом. Об этом она сказала хриплым голосом, взмахнув над головой рукой. Энни агент по недвижимости, и иногда описывает вещи в таком риэлтерском стиле. — И что за девиз? — Чтоб мне провалиться, если я знаю. Подали кофе. Мы добавили сливок и размешали. — После того нашего телефонного разговора я постоянно думаю о Дэшвуде. — Такая фамилия не является редкостью. — Как часто встречается? — Ну, я не могу назвать цифры. — Ты знаешь кого-нибудь под такой фамилией? — Нет. — Достаточно редкая все же. Было трудно не согласиться. — Фрэнсис Дэшвуд жил 250 лет назад. Она пожимала плечами, а у меня зазвонил телефон. Я тут же ответила, извиняясь с улыбкой перед другими клиентами. Считая что в ресторане пользоваться мобильными это верх невежливости, я все же совсем не хотела пропустить этот звонок от Кроу. А это была именно она. Выбираясь из зала, я уже разговаривала с ней, а она слушала не перебивая. — Этого вполне достаточно для ордера. — А что если этот козел все равно заартачится? — Я думаю наведаться туда прямо сейчас. Если же он не согласится, я что-нибудь придумаю. Когда я вернулась к столу, Энни заказала себе еще бокал вина и выложила на стол пачку фотографий. Следующие 20 минут я восхищалась красотами Вестминстера, Букингемского дворца, Тауэра и его моста, и всеми музеями великого Лондона. Домой я вернулась почти в 11. Когда я сворачивала к своей квартире, в свете фар я заметила большой коричневый конверт на крыльце. Я припарковалась, выключила зажигание и закрыла окно. Только сверчки и шум движения на Квинс-роуд. Я побежала к задней двери и проскользнула внутрь. Здесь я опять прислушалась, отчаянно желая чтобы Бойд был со мной. Ничего не нарушало тишину, кроме шума холодильника и тиканья бабушкиных каминных часов. Я уже было собиралась позвать Бёрди, как он появился в дверях, потягивая по очереди задние лапы. — Кто-то здесь был, Бёрди? Он уселся и стал смотреть на меня своими круглыми желтыми глазищами. Затем стал вылизывать свою правую лапку, периодически проводя ею по ушам. — Очевидно что тебя не беспокоили незваные гости. Я прошла через гостиную к входной двери, приложила ухо, прислушалась, затем взялась за ручку. Бёрди внимательно следил за мной. Снаружи никого не оказалось, и я схватив конверт тут же заперла дверь. Бёрди все еще тихо наблюдал за мной. Женским, круглым почерком на конверте был написан мой адрес. Обратного адреса там не было. — Это для меня, Бёрд. Он молчал. — Ты не видел кто это оставил, а? Я потрясла конверт. — Наверное саперы так никогда не делают. Я надорвала край и заглянула внутрь. Книга. Надорвав край конверта до конца я вытащила большой, обернутый кожей журнал. К обложке была прикреплена записка на нежной бумаге персикового цвета. Почерк был тот же что и на конверте. Мои глаза впились в подпись. Марион Луиза Уиллоуби Вехоф. Глава 26 Доктор Брэннан! Я беспомощная пожилая женщина. Я никогда нигде не работала. Я не писала книг и не занималась садоводством. У меня нет поэтического дара, художественного таланта или музыкального слуха. Но все годы в браке я была лояльной и послушной женой. Я любила своего мужа и всегда и во всем беспрекословно его поддерживала. Именно так меня воспитали. Мартин Патрик Вехоф был отличным кормильцем, любящим отцом и честным бизнесменом. Но иногда в бессонные ночи, в сердце мое закрадывается сомнение и в голове возникают вопросы. Была ли у человека, с которым я прожила почти 60 лет, другая, неизвестная мне, жизнь? Все ли у нас было хорошо? Посылаю вам дневник моего мужа, который он прятал и держал всегда закрытым на ключ. Жены, доктор Брэннан, всегда найдут способ открыть тайны мужа, особенно жены, у которых уйма свободного времени. Я нашла его давно, и возвращалась к нему каждый раз услышав новости. И молчала. Человека, убитого в день похорон Пэта, звали Роджер Ли Фэрли. Есть его некролог. Почитайте дневник и просмотрите вырезки из газет. Не очень уверена что понимаю, что все это значит, но ваш визит напугал меня. Последние несколько дней заставили меня заглянуть к себе в душу. Достаточно. Я не вынесу еще одну ночь наедине с этим кошмаром. Я стара и скоро умру. Но прошу вас только об одном. Если мои подозрения подтвердятся, пусть этот позор не коснется нашей дочери. Прошу прощения за свою грубость в прошлую пятницу. Полна раскаяния ваша Марион Луиза Уиллоуби Вехоф. Сгорая от любопытства, я дважды проверила сигнализацию, сделала себе чаю и, с конвертом пошла в кабинет. Приготовив блокнот и ручку, я открыла дневник и обнаружила застрявший между страниц еще один конверт. Я вытащила его и по столу разлетелись аккуратно вырезанные газетные статьи. Некоторые были без опознавательных знаков, другие же из «Шарлотта Обзервер», «Роли Ньюс энд Обзервер», «Уинстон-Салем Джорнал», «Эшвиль Ситизен Таймс», в народе известный как «Голос гор», и «Чарльстон Пост&Курьер». Большинство из вырезок было некрологами, но некоторые были небольшими статьями. В каждой говорилось о смерти определенного человека. Поэт Кендалл Роллинз скончался от лейкемии 12 мая 1986 года. У него остался сын Пол Хардин Роллинз. Волосы у меня встали дыбом. В списках служащих в H&F было имя П. Х. Роллинз. Я сделала заметку в блокноте. Роджер Ли Фэрли разбился на самолете в Алабаме 8 месяцев назад. Так вот что имела в виду миссис Вехоф. Я записала имя и дату — 13 февраля.