Райан обосновался на кухне. По квартире распространялись запахи томата, анчоусов, чеснока и пряностей. — Готовишь свое фирменное блюдо? — сказала я, потом потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. — Не так быстро. Райан обнял меня и поцеловал в губы. Потом ловко оттянул пояс моих штанов и заглянул в них. — Неплохо, хоть и не шортики. Берди, неодобрительно посмотрев на нас, проследовал к миске. За ужином я описала сложность работы в случае с Феррисом, а Райан поделился новостями расследования. — Феррис занимался импортом ритуальной одежды. Кипы, талисы — это молитвенные накидки. — Откуда только ты все знаешь? Райан католик, как и я. — Прочитал в энциклопедии. — Понятно. — Еще Феррис торговал ритуальными предметами для дома. Меноры, мезузы, свечи для шаббата, молитвенные чаши, полотенца. Надо почитать и про это. Райан пододвинул ко мне тарелку, на которой красовался всего один круассанчик. Я мужественно отказалась, и мой приятель тут же проглотил его. — Феррис торговал в Квебеке, Онтарио, Маритаймсе. Не «Уолмарт», конечно, но все-таки. — Ты разговаривал с секретаршей еще раз? — Да. Как выяснилось, Пурвайенс действительно больше чем простой секретарь. По слухам, она вела отчеты, проводила инвентаризацию, оценивала товар в Израиле и Штатах. Пурвайенс жила в израильской коммуне, переехала в восьмидесятые. Она знает там все входы и выходы. К тому же говорит на английском, французском, арабском и иврите. — Впечатляет. — Отец у нее француз, мать — туниска. Короче, Пурвайенс долдонит одно и то же. Дела шли хорошо. Никаких врагов. В последние дни Феррис был очень угрюмый. Я дал ей еще день, чтобы до конца проверить склад, после опять поговорим. — Ты нашел Кесслера? Райан подошел к своему пиджаку и вынул из кармана листок бумаги. Вернувшись за стол, протянул его мне: — Вот люди, допущенные к вскрытию. Я прочитала имена. Мордехай Феррис. Теодор Московиц. Мирон Ньюлендер. Давид Розенбаум. — Никакого Кесслера, — заметил Райан. — Ты разговаривал с теми, кто мог его знать? — С семьей разговаривать без толку. У них анинут. — Анинут? — Первый этап оплакивания. — И как долго этот анинут будет продолжаться? — До погребения. У меня перед глазами появилась часть черепа, сохнущая в лаборатории. — Может затянуться. — Жена Ферриса сказала, что можно приходить, когда они закончат. Это продлится неделю. Думаю, я навещу их раньше. — Для нее, наверное, это все сплошной кошмар. — Между прочим, интересный факт. Жизнь Ферриса была застрахована на два миллиона долларов. С двойной выплатой в случае внезапной смерти. — Все достанется Мириам? Райан кивнул. — Детей у них не было. Я рассказала ему о разговоре с Джейком Драмом. — Не могу представить, зачем он сюда едет. — Думаешь, Джейк реально может помочь? Хотела бы я это знать. — По-моему, ты сомневаешься, — произнес Райан. — У него что, не все дома? — Нет, он нормальный, просто немного отличается от других. — Отличается? — Джейк — прекрасный археолог. Работал в Кумране. Райан усмехнулся: — Свитки Мертвого моря. — Он знает миллион языков! — Хоть на каком-нибудь из них сейчас говорят? Я запустила в Райана салфеткой. Убрав со стола посуду, мы растянулись на диване. Берди развалился у камина. Перешли на личные темы. Дочка Райана сейчас в Галифаксе. Она встречается с каким-то гитаристом и собирается переехать в Ванкувер. Райан боится, что Лили чего-то недоговаривает. Кэти. На последнем, двенадцатом, семестре Виргинского университета моя дочь выбрала лепку, фехтование и посещает класс «Женские тайны в современных фильмах». А ее независимое исследование состоит в опросе постоянных посетителей пабов. Берди начал издавать уютные звуки: не то заурчал, не то захрапел. Чарли напевал одну и туже строчку из «Бессердечной Ханны». Потрескивал камин. Окна замерзли. Постепенно все стихло. Райан потянулся и выключил свет. В янтарном свете камина заплясали красивые тени. Мы лежали обнявшись. Моя голова удобно устроилась на груди Райана. От него пахло мылом и дровами, принесенными для камина. Он нежно гладил мои волосы. Мне стало приятно. Спокойно. И не было совершенно никакого дела ни до скелетов, ни до расколотых черепов. Я гладила тело Райана — крепкое и мускулистое. А за камином пусть следит Берди!.. 5 Райан уехал рано утром. Бормотало радио. Я не привыкла слушать его в семь утра, и обрывки фраз сами по себе лезли в голову. Провалявшись в постели до восьми, я выпила кофе и поехала в лабораторию. Ввиду моего намечающегося пятидневного отсутствия семья Ферриса, должно быть, заждется новостей.