– Что? – Такой поворот не просто сбил Светлану с толку, он заставил ее насторожиться. – Игры кончились окончательно, – серьезно предупредил Олег. – И сразу скажу, это не наказание. Не война и не прочие недоразумения. Это дело об убийстве Надюхи. Ты знала ее, когда работала в центре? – Нет, – психолог пожала плечами, – я ее не помню. Начальник отдела не удивился. Ни ее равнодушному тону, ни полному отсутствию интереса к погибшей Наде. – А вот эту девушку ты помнишь? – Олег развернул ноутбук так, чтобы Светлана смогла увидеть фото на экране. – К чему это? – испугалась она. – Я обязан предупредить тебя, – устало и с нужной долей занудности начал полицейский, – что с этого момента ты являешься свидетелем по делу о ряде нападений на женщин, проходивших реабилитацию в центре «Феникс». Все твои ответы на мои вопросы будут задокументированы. Это официальная беседа. – Это манипуляция и шантаж, – перевела для себя психолог. – Может, ты еще отволочешь меня в допросную? – Верно. – Олег встал. – В данном случае я считаю правильным соблюдать все инструкции. Светлана Валерьевна, прошу вас следовать за мной. Дальнейшее общение будет производиться под запись в специально отведенной комнате для допросов. Также я могу дать вам время на то, чтобы вы пригласили своего адвоката, если сочтете нужным его присутствие. – Ты серьезно? – Кажется, она наконец осознала, как далеко все зашло. – Ты хороший психолог, – признал Олег. – Но ты ошиблась. Маньяк все же есть. И я веду это дело. А теперь пройди, пожалуйста, в допросную сама. Я бы не хотел… лишнего шума и недоразумений. Светлана заметно побледнела. Она все еще была зла. Очень. Именно из-за того, что проиграла. Но, похоже, пока женщина еще не могла оценить, насколько все серьезно. И это ее пугало. Психолог собрала свои вещи: сумочку, пальто, которое успела повесить на спинку стула, шарф. Ее действия были несколько суетливы, что ей самой явно не нравилось. – Ты можешь оставить это все в общей комнате, – предложил Олег. Он не стремился быть галантным или даже просто вежливым. Он просто спешил. Она наконец-то вышла из его кабинета, тут же сгрузила одежду и сумочку на стул у двери, торопливо зашагала на выход. Серый и Валька проводили ее удивленными взглядами. Оперативница усмехнулась и вопросительно кивнула Олегу. – Есть новости? – спросил он. – Много, – Валька тут же перешла на деловой тон, – но надо проверять. Материалы уже везут. Глаз едет. И тут… – она указала на блокноты Надюхи, – тоже очень интересно. Но нужно время. – Час еще, начальник, – подхватил Серый, снова уткнувшийся в ноутбук. Возможно, в свой, может быть, в Мышкин. – Будет совещание. – Начальник отдела поспешил за выскочившей прочь Светланой. Он не боялся, что психолог сбежит, не пугало его и то, что она разозлится еще больше, если придется ждать. Олег просто вспомнил, что Хель по какой-то странной привычке снова превратила допросную в собственный кабинет. Светланиной решимости держать лицо хватило только до порога. Выйдя из общей комнаты, она застыла в коридоре, не зная, что делать, как себя вести. Похоже, она все-таки до последнего не верила, что Олег реально собирается ее допрашивать. Однако полицейский быстро обогнал психолога и чуть кивнул ей, давая понять, что им на самом деле нужно войти в комнату для допросов. Он сам шагнул вперед и только потом придержал дверь, как бы показывая, что Светлана должна следовать за ним. Вся его вежливость по отношению к этой женщине осталась в прошлом. Была забыта сразу после ее вторжения в кабинет начальника отдела и в расследование смерти Мышки. По крайней мере, это выглядело так, но Олег как-то не задумывался о создании хоть какой-то там картинки. Он просто шел к Хель. Его подруга обосновалась в допросной. Уже привычно удобно. Олег вспомнил тот первый раз, когда Алиса писала здесь свидетельские показания. Тогда девушка точно так же устроилась на стуле, вытянув ноги под столом и скрестив их в лодыжках. Полицейский находил, что ее сапожки на тонких шпильках делают эту простую позу очень привлекательной. Ему вообще нравилась манера Алисы всегда вести себя спокойно, основательно, нравилось, что в любых ситуациях его подруга выглядит очень естественно. Казалось, Хель умеет чувствовать себя комфортно и уверенно везде. Если полгода назад, как помнил Олег, перед девушкой стоял ноутбук, то в этот раз по столу были разложены книги. Но, как и тогда, Алиса читала с самым серьезным видом. И при этом фоном играл тяжелый рок. В прошлый раз была композиция «AC/DC», слышная в наушниках. Сегодня девушка поставила «Металлику». Просто со смартфона. На всю допросную. Олег подошел ближе, одной рукой бережно дотронулся до плеча Алисы, другой – выключил проигрывание. – Я еще не освободилась. – Хель даже не оторвала взгляд от страницы. – Хотя тут все и так уже понятно. Не в сюжете, разумеется. Он… Как там его? Георг?.. Олег чуть сжал ее плечо, будто предупреждая. – Посекретничаем чуть позже, – предложил он и указал свободной рукой туда, где в дверном проеме застыла психолог. Ему было интересно – всегда нравились эти девичьи разборки. В такой ситуации любая представительница слабого пола на месте Хель устроила бы какой-нибудь спектакль. Например, окинула бы психолога нарочито надменным изучающим взглядом и состроила бы гримаску, выражая свое мнение. Или что-то подобное. Но… Хель только чуть прищурилась. На миг. А потом, четко глядя Светлане в глаза, холодно, но совершенно спокойно выдала: – Однажды я уже выслушивала ваши аргументы. Касательно похожей ситуации. Тогда это было дело Олега, потому я не вмешивалась. Но сейчас… Если вы помешаете искать убийцу Нади… У вас будет два дня, чтобы исчезнуть из города. В первый день мои журналисты найдут на вас компромат. И поверьте, они вывернут наизнанку всю вашу жизнь, а также вашей семьи, родных, друзей и даже врагов. На второй день они начнут методично обращать в пыль вашу репутацию. Вы уверены, что хотите рискнуть? Олег не отказал себе в удовольствии и громко насмешливо хмыкнул. Вообще, он мог бы сказать Алисе, что готов сэкономить время журналистов и ее деньги на оплату услуг по поиску компромата на Светлану. Но… полицейский уже озвучил психологу: никакой войны, игр, спектаклей, только расследование. – Прежде чем она примет решение, – все-таки от сарказма в тоне Олег не отказался, – я хотел бы ее допросить. Тебе помочь перенести книги? Например, в соседнее помещение. Алиса прекрасно поняла, что, по сути, полицейский предлагает ей понаблюдать за допросом из соседней комнаты, специально для таких целей и предназначенной. Но Светлана была Хель неинтересна. Вообще. А дело с книгами стоило закончить. – Просто соберем их, – решила она. – Мне нужна только эта. Девушка указала на детектив, который лежал прямо перед ней. Олег спокойно кивнул и стал складывать остальные книги. – Я ненадолго, – сказал он, провожая свою подругу и предусмотрительно придерживая для нее дверь. – Наверное, пора заказать еду, – рассеянно ответила Алиса. – Я позвоню. 9 Это были трудные сорок минут. Крайне непростая и раздражающая беседа. И наверняка она здорово испортила бы Олегу настроение, если бы не одно «но»… Начальник отдела специальных расследований соврал. Спокойно и даже хладнокровно. Ничто в сложившейся ситуации не вело к тому, чтобы проводить настоящий допрос Светланы. По-хорошему, ее даже свидетелем по делу и то можно было назвать с натяжкой. Просто небольшое интервью, для проведения которого совершенно необязательно бронировать допросную и сгущать краски. В этом он и соврал. Никакой войны, игр или наказаний… На самом деле он именно этим сейчас и занимался – мстил, наказывал, воевал. Правда, все по мелочи, потому что серьезных чувств к этой женщине не испытывал. Вернее было бы сказать, что он ей немного попортил нервы, напакостил. За все. Пять лет назад Олег готов был согласиться с любыми условиями, только бы остаться в системе, закрепиться, вырваться вперед, обрасти связями. И все для одной цели – получить возможность найти убийцу своей невесты. Встречи, вернее сеансы, со Светланой были одним из этих условий, психолог прекрасно все знала и пользовалась этим. Конечно, они никогда не говорили о зависимости полицейского от рекомендации Светланы. Зачем говорить, когда и так все понятно. И Олег пять лет был пай-мальчиком, вежливым, покладистым, насколько такое вообще было ему свойственно. Пока не добился желаемого. Но именно на последнем этапе Светлана попыталась его остановить. Не ради него, хотя она упорно твердила это, а ради нее самой, ради власти над полицейским, возможности использовать его и дальше. Не получилось. Но попытки вернуть ситуацию в прежнее русло она не оставляла. Он сказал ей сегодня и кое-что искренне правдивое – он от нее устал. Она не поняла, и теперь Олег играл по другим правилам. Жестко, возможно, жестоко, но… Но было еще и дело Мышки. А у психолога имелась информация. Полицейский добывал сведения как мог и тем способом, какой ему нравился. Но палку начальник отдела не перегибал, чтобы Светлана раньше времени не поняла, что ее обманули. Просто легкий испуг и небольшая истерика. Потом Олег отпустил ее с миром. Злую и потрепанную, расстроенную и проигравшую. Сам он после этого отправился в кабинет к Александру Дмитриевичу. Подстраховаться. Алиса так и не заказала еду. Просто было не до того. Слишком быстро развивались события, слишком много новостей. И потрясений. Смерть Надюхи по-прежнему давила на всех сотрудников отдела. Даже подвижки в расследовании убийства не радовали, но все же приносили удовлетворение. Плюс – новые обстоятельства. То есть еще несколько преступлений. Отдел привык работать в авральном режиме, видеть трагедии, боль, потери. И сейчас в них, в чужих эмоциях, они топили свою скорбь. А заодно снова погружались в привычный ритм. Только уже без Надюхи… Соколиный Глаз, прибывший с полчаса назад, оккупировал кабинет своего начальника, где теперь с Серым и Виктором раскладывал какие-то документы, что-то высматривал и выстраивал, как стратег перед битвой. Валька висела на телефонах, параллельно что-то с бешеной скоростью печатая на клавиатуре своего (а может быть, и чужого) ноутбука. Хель сверяла найденные ею данные с медицинской картой Надюхи и тоже бурно общалась по телефону. Все это никому из них не доставляло удовольствия. Но дело шло, просто с поразительной скоростью развивалось. И это отвлекало от эмоций. Когда девушка закрыла наконец свой блокнот и отключила вызов на сотовом, к ней прямо-таки подлетела оперативница. Валентина нуждалась в порции сигаретного дыма. Срочно. Но она прекрасно помнила раздражение начальника из-за курения. По какой-то странной, с точки зрения Хель, логике оперативница рассудила, что, если писательница отправится на это неправедное дело с ней за компанию, Олег будет меньше злиться. Алиса знала, что ее другу наплевать, с кем Валька ходила курить. Если его что-то раздражает, он все равно выскажется. Но подруга просила. Хель поставила только два условия. Они идут не в курилку, а на свежий воздух, потому что Алисе этот самый воздух был жизненно необходим, как Вальке табачный дым. И второе – они молчат. Тишины девушке тоже не хватало. И вот они обе стояли на ступеньках управления, на заднем крыльце. Валька нервно, как-то без удовольствия, затягивалась сигаретой, а Алиса просто наслаждалась вечером, свежим воздухом и думала, что взрослые похожи на подростков своим поведением больше, чем дети соответствующего возраста. Их недолгая идиллия закончилась хлопком двери. Было ощущение, что распахнули ее ногой. На крыльцо вылетела женщина. Довольно миниатюрная, строго одетая, в красивом бежевом пальто, с высоким аккуратным узлом волос, на лице блеснула тонкая брендовая оправа. Она была явно расстроена. В руках женщина сжимала какие-то листы бумаги. Остановившись, она судорожно скомкала документы, развернулась выкинуть их в урну и заметила, что не одна. Алиса узнала Светлану и просто промолчала. Ей психолог была малоинтересна. Если уж мозгоправ в таком состоянии, то волноваться за Олега не стоит. А большего Хель знать было и не надо. А вот Валентина нахмурилась и потом, выбросив окурок в урну, все же нехотя кивнула психологу. – Добрый вечер, – холодно поздоровалась оперативница. Вальке Светлана не нравилась по нескольким причинам. Прежде всего из-за чисто интуитивного осознания, что психолог считает всю команду отдела… недостойными, что ли? Людьми более низкого класса. А еще пусть Валька уже давно и не спит со своим начальником, но ей все равно неприятно было, как эта женщина за Олега цепляется. И ладно бы чисто по-женски, но ведь нет! Тут что-то другое. И это ее тоже напрягало. – Вы, – желчно произнесла Светлана, наконец-то избавившись от смятых бумаг. – Конечно… Психолог уставилась на Алису. Валька инстинктивно придвинулась ближе к подруге. Мало ли что… Дамочка явно в истерике. – Зачем вам это? – спросила Светлана с вызовом. Алиса только удивленно приподняла брови, показывая, что вопрос неуместен. – Вообще, у нас подругу убили. – Оперативницу ситуация просто удивила. – А еще у нас работа такая, преступников ловить… И, только произнеся это, Валька сообразила, что Алиса не работает в полиции. – Это на самом деле очевидно, – иронично заметила Хель. – Только Светлана спрашивала о другом. – А! – Валька усмехнулась. – Олег, значит… – Да, Светлане крайне интересно знать, почему я с Олегом, – в том же тоне пояснила ей писательница. – Вот только… Я не исповедуюсь. Валька хмыкнула. Она помнила, что в первую же их встречу с Хель писательница сказала ей именно эту фразу. – А еще ты не лесбиянка и против секса втроем, – напомнила она. – Кстати, и об этом тоже, – вдруг отреагировала психолог как-то ядовито. Женщина встала напротив них, сложив руки на груди наполеоновским жестом. – Смерть подруги? Будто вы не знали, как Надежда относится к Олегу! Или о том, что до вас он спал с вот этой вашей подругой. – Для психолога вы слишком сильно полагаетесь на сплетни, – холодно выдала Алиса. – Только непонятно, с какой целью. Я сплю с Олегом и дружила с Надей, как дружу с Валентиной. С ним отдельно, с ними – отдельно. У меня сложился индивидуальный подход к людям, хоть я и не психолог.