Микромашинка устремилась к воротам казарм, легко проникнув на территорию через пробитое в воротах попаданием отверстие. Ланс для упрощения нам всем жизни вывел на чат видеоизображение с камер.Внутри было освещение, но крайне тусклое. В неверном свете редких потолочных ламп были видны стены, покрытые обкалывающейся штукатуркой и не красившиеся уже много лет, голый бетонный пол. Справа и слева по коридору располагались металлические двери, ведущие в помещения размерами двадцать пять на десять метров, заставленные двухъярусными кроватями. Городские казармы были рассчитаны на десять рот, то есть тысячу человек, размешенных по сотне в комнатах. НУ и понятно, что тут где-то были помещения для офицеров, сержантов, артмастерская, оружейный склад. И по идее двери сейчас должны быть распахнуты, тут царит суета и всяческое активное действо, перемежающееся матом сержантов и воплями СЭР, ЕСТЬ СЭР от солдат. Вот только в данный момент на всех металлических дверях снаружи висели замки, прицепленных к грубым петлям и наброшенные на двери стальные засовы, сделанные из подручных материалов. А изнутри раздавался детский плач и редкие причитания взрослых. За первую попавшуюся дверь попасть просто так не удалось — вентррешеток мы не нашли, а щелей в ней не предусматривалось, так что уже мелькнула мысль ввести робота через окно, разбив его предварительно выстрелом. Но у оператора возникла другая идея, которая был несколько перспективнее. В таком помещении не может не быть сортира, и вряд ли он защищен от проникновения в него из общей канализационной системы казарм. Так что микробот смело скользнул в ближайшем же помещении с маркировкой WC в унитаз и полез по трубам, используя для ориентации встроенную карту, которую он рисовал во время движения. “Анальный обход”, как окрестила маневр Ланселота Сата, закончился очень быстро, уже через пять минут бот крайне аккуратно приподнял свою выдвижную камеру над краем унитаза, оглядывая помещение. Ну, чего можно было ожидать от туалета в переполненном здании? Грязновато, обколотая кафельная плитка на стенах и полу, хлипкая деревянная дверка со щеколдой, в данный момент приоткрытая. Ведомый Лансом, разведчик бесшумно выскальзывает, правда теперь за ним остается неприятно пахнущий след из капель воды и зацепленных лапками со стенок трубы слизистых комков вещества, понятно из чего состоящего. Но это быстро прекращается, благо размеры у него невелики. За дверью кабинки обнаруживается небольшой холл, в который выходит еще четыре такие же дверцы кабинок и в нем же расположены две раковины. Из этого помещения ведет чуть приоткрытая дверь, покрашенная той самой тошнотворно-зеленой краской, которую неизвестно где берут на этапе строительства всевозможных государственных учреждений. Из осторожности по помещению Ланс перемещается, используя стены и потолок, благо по неровным стыкам кафельной плитки забраться туда не проблема. Подбираясь к двери, он чуть было курьезно не спалился — пласт старой штукатурки на потолке держался явно лишь на силе воли геймдизайнера, и прикосновение лапок бота начало процесс отделения этой окаменелости от потолка. К счастью, маленькая машинка обладала все ж недюжинной силой, и сумела удержать в лапах эту самую штукатурку, а потом аккуратненько спустить ее на пол, не издавая лишних звуков. Но пока он не вернулся обратно — клянусь, возле экрана никто не дышал! Камера, заглянувшая сквозь дверную щель, показала нам то, чего мы и опасались. В помещение, рассчитанное на сто мужиков, было запихнуто на глаз — сотни две или чуть больше гражданских. Древние армейские двухъярусные койки никто не убирал, так что на них сейчас в основном находились дети и совсем уж старики. Посреди помещения стоял, совершенно не маскируясь, здоровенный лабораторный бидон с крышко-распылителем. Бидон был непрозрачен, но и так понятно, для чего он тут. А возле него, прислонившись спинами и держа в руках по самокрутке, сидело двое персонажей, тотально не похожих на всех остальных в комнате. Выше среднего роста, худощавые, оба были обладателями сальных патлов, пегого и темно-рыжего цвета, с заплетенной в косицу одной прядью справа. Одетые в какие-то зеленые мешковатые толстовки и рабочие штаны, они явно выделялись среди обычных НПС Тарента, будучи похожими скорее на растаманов или хиппарей, чем на людей, выживающих в постапоке. Жаль, но возможности робота не подразумевали Системного анализа, и их уровни и статус были недоступны. Остальные населявшие комнату люди старались даже не приближаться к этой парочке, явно и однозначно исключая их из своего круга. НЕ нужно даже было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться кто это такие, памятуя рассказ Игана о фанатиках. Вот только что можно сделать сейчас с ними. Убить их тихо не выйдет, именно потому их двое. Они однозначно полностью контролируют систему выпускания спор в воздух, так что надо или валить их одновременно и беззвучно, или же выводить из строя систему. Чертов Шамаил. Он предусмотрел вариант взлома системы, и теперь можно только как-то физически отрубить сами капсулы с отравой… Робот тем временем аккуратно перемещался по потолку, пока не застыл прямо над контейнером. У него помимо обычно видео режима, были и иные, не менее полезные возможности, в том числе — просмотр электромагнитных возмущений. Так вот, судя по спектрограмме, которая считывалась еще минут десять — от обоих странных парней шло по проводу к емкости, и еще один — от кнопки на корпусе. Внутри — просто капсула с газом под высоким давлением и переключатель — инициатор его подачи, плюс подъёмный механизм крышки. Все элементарно и по сути дуракостойко. Выводить из строя провода, идущие к парочке противников не нужно, достаточно вывести из строя кнопку. Примерившись, разведбот аккуратно падает на крышку емкости, и очень быстро скрывается от любых взглядов за корпусом выключателя. Пара секунд, несколько движений дуговым микропаяльником и все. Эта банка обезврежена. Осталось еще девять, если верить плану помещений. Следующие пять комнат казармы были обезопашены по проверенной схеме, а вот на шестой случилось собственно то, что рано или поздно должно было произойти. Машину на потолке заметил ребенок, видимо боящийся насекомых. Ну или у него была копрофобия, не исключаю и такого варианта, к этому моменту робот уже капитально, хмм, засрался. В общем, чадо увидело на потолке склизкую страшную тварь и заорало. Вслед за ним заорало еще несколько человек. А потом в нашего разведчика полетели ботинки и полотенца, быстро сбившие с потолка не слишком устойчиво там закрпленную конструкцию. Финал его существования был поставлен ребристой подошвой рабочего ботинка, одетого на нифига не женственную ножку сорок четвертого размера тетеньки в камуфляжных штанах и с пропорциями фигуры штангистки. Хрррссть… — Ребята, а теперь нам надо срочно прям влетать туда и спасать оставшиеся комнаты, они ведь через пару секунд обнаружат, что это робот. Короче, влетаем, каждому по комнате, замки сносите как угодно, и сходу валите всех, похожих на растаманов. Окажутся лишние жертвы — насрать, нам не до них ща. Если там хоть одна банка распылится — хана всем двум сотням. А то и больше, помещения рядом, споры летучи. И…постарайтесь не зацепить детишек. Все, погнали, время деньги… План конечно был ну так себе, другого изобрести я не мог. Честно говоря, я абсолютно уверен был, озвучивая этот, что гражданским хана в половине комнат точно. Просто потому что мы не знаем, а где после шума и паники окажутся суицидники, и не закроет ли их при вскрытии дверей от нас толпа. Слишком много факторов случайности могут привести к жертвам… Удивительно, но все прошло абсолютно штатно. Ворвались, каждый моментом обстрелял две цели, успешно уничтожая их, и успел отойти в сторону, когда из помещения хлынула толпа паникующих. Вот только даже покинуть общий коридор казарм они не успели. Зазвенела сирена пожарной сигнализации, и в здании резко опустились жалюзи бронестворки входной двери, отсекая толпу от улицы. А из расположенной под потолком системы хлынула вода. Вот только сенсоры моей брони заорали как ненормальные, предупреждая о токсической угрозе. Черт. Это просто была ловушка в ловушке, и я, как идиот — в нее вляпался. В составе жижи, льющийся из-под потолка — была ударнейшая доза нейротоксинов. При всем своем желании я не успел бы ничего сделать для спасения всех людей. Но можно было попытаться спасти хоть кого-то. Матери догадались закрыть детей от первых потоков, хотя это все давало мне крайне небольшую фору, все же стоило попробовать. Огонь по трубопроводам! — скомандовал я. Так можно было хотя бы локализовать разлив яда, не допуская поражения всех. Сам я активировал ускорения, и, мысленно попросив прощения у всех, кого я сейчас задавлю, устремился в металлическую блокирующую систему со всем возможным разгоном, которого мог достичь. За метр до двери я еще и оттолкнулся, чтобы еще больше увеличить инерцию. Удар не просто пробил дыру, я снес собой всю конструкцию, и, путаясь и ломая прочные металлические листы, покатился вместе с ними по покрытию площади. Следом за мной выбегали люди. Но мало. Слишком мало. Кажется, звание Мерлин-Освободитель в этом городе мне не светит. Но каков же гад то, а. А еще я точно понял, что все совсем хреново. Мы не можем задержаться здесь и помочь пострадавшим. Упустим время, и наши погибшие соратники реснуться на базе Блюкрейн, так что о их участии в миссии можно забыть. Сюда попасть кроме как на летательных средствах — это адский и долгий путь. Единственный наш летательный аппарат был благополучно разбит об край болота, и без серьезной мастерской тут нельзя ничего сделать. Соответственно, тем, кто хочет попасть сюда в Тарент — придется добираться по земле. А значит — сначала прорываться через наши, галерские засады рейдеров на трассе. Потом — как-то преодолевать разрушенные ворота, где мы обставились в неизвестной ситуации защитников против целой армии Гектора. И потом — прорываться по чужой стране, добираясь через блокаду сюда, в Тарент. Короче, за это время заложники давно умрут. Похоже, единственным путем было оставить часть отряда тут, а часть взять с собой…Оглядываю свое и так поредевшее войско и не обнаруживаю в живых Ромео. — Лизун, а как Ромео погиб? — Так это. Он же отдал свой скафандр Ариону, ну и вот… Я в ярости. Чертовы гады умудряются просчитывать события. Как будто… как будто они знают их наперёд. Так. Стоп. А ведь они их просто напросто наперед и знают. Там же есть этот, д’хис Игорь. И он похоже обладает какими-то способностями к предсказанию. Как бороться с тем, кто знает все твои действия? Я могу придумать т только одно решение. Действовать хаотично. Настолько хаотично, чтобы даже я сам не знал, когда хаос закончится. И максимально нешаблонно для себя-Воина Дороги, за которого меня явно принимают все НПС. Вместо ускоренного марша вперед прошу Сату передать Ариону ее Городового, без Меха паренек сейчас будут бесполезен. Всем отрядом помогаем вытаскивать тела из помещения. И выкладываем их длинным рядочком вдоль. Один труп занимает шестьдесят сантиметров в ширину. Казарма в сто раз длиннее. Тем не менее трупов настолько много, что они, лёжа прям притертые друг к другу, выстраиваются ряд за рядом, занимая по площади столько же, сколько сама казарма. Одна тысяча двести человек. Из них четыреста дети разных возрастов, шесть сотен женщин, остальные старики обоих полов. Взглядов полных ненависти не слишком много, я ожидал куда большего количества. Большинство тут не выжило бы, не вмешайся мы. Но и в заложниках они оказались лишь потому, что мы вообще существовали. Вот такая вот дилемма.Впрочем, решать ее путем агрессии в наш адрес решилась только одна, абсолютно безумная женщина, трое детей которой умерли внутри здания. Выпучив безумные глаза, и скрючив пальцы в форму когтей птицы, она кинулась на мою броню, и полезла вверх, к кабине, в ярости колотя ногами по всем выступающим частям скафандра. Застыв над колпаком, прикрывающим мою голову, она принялась яростно осыпать ее ударами, брызжа слюной и выкрикивая что-то вроде “мои дети! Ты должен сдохнуть, а не мои дети!”. Собственно, я просто смахнул ее с брони, так что ее тело с влажным хлопком врезалось в стену казармы и сползло, пачкая кровавой полосой стену, к прочим трупам. Одним больше, одним меньше. Я в принципе ожидал, что рано или поздно злобные и ожесточенные люди могут выйти на площадь в целях дать нам в лоб. Но что их будет столько — не предполагал. Больше трех тысяч человек, по сухому подсчету дрона Саты, вышло из арки, увитой плющом и когда-то даже запиравшейся на ажурные металлические створки, теперь уцелевшие лишь в виде ржавых фрагментов на земле и вполне угрожающе пошло к нам. По логике, мы должны бы сейчас отступить, ведь это не враги, а мирные граждане, и прочие бла-бла-бла. И даже вон, весьма вероятный путь отступления для нас оставлен — вооот тот проход с площади, ведущий хоть и в обход, но вроде как к ратуше. Но сколько ж можно играть по чужим нотам то? Не, не пойдет. Включаю на полную мощь внешние динамики и, максимально угрожающим голосом, рычу: — Первое же враждебное действие повлечет за собой вашу гибель! Остановитесь! Толпа замедляется, никто не хочет быть первым, бросившим вызов трехметровой фигуре в доспехе, вооруженной потрескивающим силовым молотом, за спиной которой стоят четверо хорошо вооружённых людей и здоровенный мех. — Убирайся! Убийца! Ты виновен! Уходи! Сволочь, умри сам! — эти и сотни других выкриков посыпались со всех сторон. Кричать то все горазды, но похоже, что прям уверенности в том что они делают у них нет, а значит, можно попробовать одну штуку, она мне пришла в голову еще в магазине снаряжения… Сата, а у тебя есть запись инфразвука? Есть, но зачем она тебе? Излучатель то мы не нашли… Ну, так-то — у нас есть моя броня, сгусток всяких передовых технологий. А инфразвук — это всего лишь очень низкочастотное колебание, идущее через специальный усилок. Как думаешь, внешние динамики потянут? Недолго — вполне. Но скорее всего выйдут из строя, если долго будешь использовать. Отлично, скидывай мне, попробую сейчас запустить его — может, сработает. Динамики мне особо не ценны. Не буду я дожидаться пока сраная толпа на меня кинется, попробую сначала нелетально напугать. Не то что мне их прям жалко, но на них придется потратить трудно восполняемые боеприпасы, которых и так все меньше. Запуск динамиков, убираю ограничения на мощность, подтверждаю, что понимаю последствия, вырубаю внешние микрофоны, и включаю инфразвук на полную мощь. Скафандр предупреждает, что данные колебания он может передавать не дольше четырех минут, дальше начнутся необратимые повреждения системы динамиков. Эффект был, и он был ровно таков, как мы и ожидали. Инфразвук быстро действует на человека, так что через несколько секунд часть толпы начала паниковать. Люди зажимали ладонями уши, но низкочастотный шум проникал через ладони, продолжая долбить им прямо в мозг. Некоторые попадали на колени, а самые задние ряды просто побежали назад. К сожалению, четырех минут не хватило, чтобы полностью разогнать всех. Ядро толпы в полторы примерно тысячи все еще оставалось на площади, хотя большая часть явно утратила боевой пыл. Спасенные из ловушки люди, кстати, оказались умнее и разбежались к чертям собачьим, унося с собой всех раненных. Глава 14. Мясник Таррента Я решаю ускорить процесс, и, поудобнее перехватив молот, начинаю наступать на толпу, заставляя ее пятится. В чат улетает команда — “Напугать, не убивать!” и мои друзья, каждый по-своему, пытаются претворить ее в жизнь. Над головами толпы ударили две короткие очереди из автопушки Городового. И уже его динамики, искажая голос Ариона, зарычали: “ Всем отойти назад! Покинуть территорию!!!” Его поддержали пара выстрелов вверх из монструозного дробовика Лизуна, и наставленная на толпу пушка Саты, недвусмысленнно светящаяся режимом боевой готовности. Испуганные и дезориентированные НПС, наверное, отступили бы. Но тут вмешался случай — кто-то из пораженных детей умер, и его мать, рыдая, развернулась и выскочила передо мной, грозя кулаком. Я,Ю честно скажу, просто проигнорировал ее — угроза ноль, а демонстрировать сейчас агрессию — плохой план, мне их напугать надо бы. А зря. Когда потерявшая рассудок дамочка поняла, что я ее игнорирую — она наклонилась к земле и поднялась уже с легким автоматическим карабином, видимо уроненным одним из возмущенных граждан. И дала из него очередь в меня. И вторую. А третью ей выдать не удалось — верхняя часть торса испарилась от попадания плазменного заряда, прилетевшего со стороны крыш сперва от площади. —ШАКААЛ! —Кэп, это не я — я вообще тут, на крыше казармы. — А тогда кто? —Я его вообще не вижу, это какой— то продвинутый маскировочный костюм. А момент выбрал стрелок архи удачно, со стороны толпы, разъярённой убийством женщины, на нас посыпались градом выстрелы, пока что разрозненные. Видимо, и такой расклад был просчитан, и заранее продуман, но в него вкралась одна ошибка. А заключалась она в уверенности составителя плана в том, что носитель доспехов Макса должен по сути своей становится Воином Дороги. Вот только я-то человек, И сам решаю за себя, какой моральной доктрине следовать. А уж умение обойти правила заложено в каждом опытном геймере. Что мы видим? А видим мы толпу НПС, несправедливо обвиняющую меня и моих людей в гибели их близких, и совершающую акт незаконного нападения. При этом их— три тысячи, а нас — шесть. Так что может ли Воин Дороги вмешаться на стороне нас? Конечно может, даже должен. Все, никаких штрафов со стороны системы к правилам кармических действий в связи с моим статусом. Отдаю приказ в чат, дублируя его звуком наружу: “Огонь по толпе на поражение!” И с молотом наперевес влетаю плечом в первые ряды, разбрызгивая кровь по доспеху и делая широченных круговой размах Роком. Кровавая просека. И тут же зарядившаяся ульта. УДАР! И в сфере суперприема испаряются тела пары сотен. А я продвигаюсь вперед, дорываясь до самых дальних рядов. Слева снаряды автопушки проделывают в незащищенных людях кровавую просеку, раскидывая какие-то ошметки в стороны и на их товарищей, справа короткие сухие трески и звуки передергиваемого цевья — это Сата сносит за выстрел по паре десятков человек, использую импульсный дробовик. Размеренные выстрелы Лизуна, каждый пробивает четверых— пятерых. Еще одна ульта заряжена, подпрыгиваю максимально высоко и бью ударом с воздуха, больше для психологического эффекту. Представьте — в небе висит огромный чувак с сияющим молниями молотком, с его брони льются просто-таки потоки крови, и тут он метает молот, создавая зону абсолютной смерти. Вы бы не побежали? Вот и они побежали. Теряя оружие, и топча своих же, остатки толпы ринулись с площади, растекаясь частично в тот же проход, через арку которого они вышли на нее, а частично — в ту дорогу, которую по идее должны были выбрать мы. Интуиция меня кстати не подвела — через пару минут там раздался адской мощности взрыв, поднявшийся огненно-дымным шаром выше крыш домов. Не уверен в том, что там рвануло — но это что тото не только взорвалось, но и заполыхало с огромными клубами черного дыма, явственно распространяясь. Так что, похоже— очередная огненная ловушка. Шаблонненько. По моим подсчетам, на площади мы грохнули человек шестьсот, ну чуть поболее. Как я и ожидал, система ничего не сказала мне про несоответствие действий с кармической сущностью Рокотански, так что все я правильно просчитал — при правильном создании ситуации можно убивать, не оглядываясь на правильность действий в абсолюте. Отлично, буду учитывать это в дальнейшем, а сейчас — на маркере квеста осталось убить семнадцать врагов, и Шамаила. Подозреваю, что найду я все это в мэрии — вряд ли трус выйдет воевать с нами на улицы города, или оставит себя без серьёзной защиты. Надеюсь, как и рейд-босс возле Галеры, этот моральный урод видит глобальный чат. Мерлин (Глобальный чат Тарентской области): Эй, урод! Я сейчас приду, и, прежде чем убить тебя — сначала вырву тебе яйца, а потом еще и раздавлю их у тебя на глазах. Готовься, сука. Да уж, прям перешел на манеру разговора своего детства. Но бесит он меня неимоверно, этот наркоша и козел. Реально огромное желание не просто убить и победить, а еще и опустить перед смертью урода. Жаль, что на деле это будет серьезная схватка с боссом, и мне некогда будет искать способы красивого убийства, придется просто его пристрелить, или расплющить молотом. Последняя улица на пути к ратуше. Два квартала. Первый— классический жилой квартал, когда-то населенный теми, чей уровень достатка превышал средний по городу. Идем вдоль стен, чтобы не работать мишенью для снайпера-невидимки, все еще не вычисленного ни Шакалом, ни Сатой. Если в кварталах, размещенных ближе к городской стене, были типовые прямоугольники домов, максимум в три этажа, соединенные между собой стенами, то тут — исключительно одноэтажные, некоторые с этажом-пентхаусом наверху, некоторый с чердачной крышей и каждый — на отдельном участке, огороженный заборчиком. Раньше явно ухоженные, сейчас многие эти домики стояли, зияя выбитыми стеклами панорамных окон и разрушенными черепичными крышами.