— Есть какие-нибудь новости? — громко спросила Долорес, вешая пальто на крючок у задней двери и направляясь к своему любимому табурету. — Ни звука, — откликнулась Ханна, прекрасно понимая, что имела в виду Долорес. Она хотела знать, объявился ли Росс. Мать задавала этот вопрос всякий раз, когда появлялась в «Куки-Джар» или звонила Ханне по телефону. — Спасибо, дорогая, — поблагодарила Долорес, когда Мишель подала ей кофе. Тут она заметила, чем занимается Ханна, и спросила: — А что это ты режешь, Ханна? Что бы это ни было, пахнет оно шоколадом и… вишнями? Мишель засмеялась: — У тебя потрясающий нюх, мама. Мы только что испекли шесть партий шоколадно-вишневого пирога. — Спасибо, дорогая. До сих пор никто не называл мой нюх потрясающим. — Она снова повернулась к Ханне. — Если эти ваши шоколадно-вишневые творения достаточно остыли, чтобы их нарезать, достаточно ли они остыли для того, чтобы их попробовать? — Ну конечно. — Ханна закончила перекладывать нарезанный пирог на тарелку и понесла ее к рабочему уголку с покрытием из нержавеющей стали. — Вот, пожалуйста! Скажи нам, если тебе понравится. Долорес взяла кусок пирога, надкусила и сразу же улыбнулась. — Бесподобно! Десять баллов из десяти, дорогая. — Спасибо, мама, — поблагодарила Ханна, усаживаясь на табурет напротив матери. Она отметила, что Долорес в полном макияже и в одном из дизайнерских костюмов, купленных у Клэр Роджерс Кнудсон в магазине «Бомонд Фэшн». Ее темные волосы были тщательно уложены, а рубиновое кольцо на пальце гармонировало по цвету с костюмом. Хотя Долорес всегда следила за модой, сегодня она была одета особенно стильно. Это заставило Ханну предположить, что ее матери предстоит важная встреча. — Ты собралась по важным делам, мама? — спросила Мишель, как будто прочитав мысли Ханны. — Да. У меня встреча в больнице с «Радужными дамами». — Долорес имела в виду добровольческую группу, основанную ею больше года назад. — Какой-то особый случай? — поинтересовалась Ханна. Как правило, когда Долорес встречалась с «Радужными дамами», она надевала свободные черные брюки и один из ярких пиджаков, которые «Радужные дамы» носили, чтобы выделяться на фоне больничного персонала. — Да, но это не имеет ничего общего с «Радужными дамами». Вторую половину дня я проведу с доктором в больнице, а потом мы отправимся обедать. Сегодня наша годовщина. Ханна и Мишель обменялись озадаченными взглядами, и первой заговорила Ханна: — Мама… но ведь сейчас ноябрь, а ты вышла замуж в сентябре. Или ты празднуешь годовщину каждый месяц? — Какая чудесная мысль! — Долорес улыбнулась старшей дочери. — Нет, дорогая. Это настоящая годовщина. Доктор сделал мне предложение в ноябре. — И ты вышла за него замуж месяцем раньше? — поинтересовалась Мишель. — Нет, дорогая. Мы поженились почти через два года. Я не была уверена, стоит ли мне снова выходить замуж, но доктор меня уговорил. — И ты рада, что он это сделал, — констатировала Ханна очевидную вещь. — Безусловно. — Долорес потянулась за очередным куском пирога. — Сегодня вечером Салли устраивает для нас в «Лейк-Эден Инн» специальный юбилейный обед. Мы будем есть утку с клюквенным соусом, а на десерт — шоколадное суфле. Именно это мы ели в тот вечер, когда доктор сделал мне предложение. Мишель выглядела озадаченной: — Но… я думала, ты не любишь утку. — Не люблю, но доктор любит, а вдобавок это традиция. Мы едим утку по случаю каждой годовщины того дня, когда он сделал предложение. — И ты ее ешь? — продолжала допытываться Мишель. — Конечно. В тот первый вечер я была так шокирована предложением доктора, что съела все на своей тарелке и даже не почувствовала вкуса. А теперь, когда мы празднуем каждый год, думаю, мне и в самом деле скоро понравится утка. Ханна не могла удержаться от смеха, как и Мишель. Мгновение Долорес смотрела на них в замешательстве, а потом тоже рассмеялась. Они все еще продолжали смеяться, когда услышали стук в заднюю дверь. — Я открою, — сказала Мишель, вставая с табурета. Через минуту она ввела в кухню своего друга Пи Кея и жестом указала ему на табурет рядом с Долорес у рабочего островка. — Привет, Пи Кей! — приветствовала Долорес ассистента Росса на телевизионной станции KCOВ. — Я собиралась позвонить тебе сегодня утром и поблагодарить за то, что ты каждый день сообщаешь Ханне, не объявился ли Росс. А еще спасибо тебе за рекламные ролики о пьесах, которые ставит Мишель. В ответ Пи Кей улыбнулся: — Пожалуйста, не говори никому на станции, что ты называешь эти ролики рекламными, Долорес. — Но почему? — Потому что, если бы они были рекламными, мне пришлось бы потребовать за них денег. Долорес была озадачена: — Ну и как их иначе назвать? — Это социальные клипы. Долорес рассмеялась: — Понимаю. И станция не берет за них плату? — Конечно нет. Мы записываем их и даем в эфир на общественных началах. Пи Кей улыбнулся, и Ханна поразилась, как сильно он изменился с того времени, когда снимал ее конкурс на лучшую выпечку. Тогда это был длинноволосый технарь бунтарского вида, работавший на телевизионной станции KCOВ. Теперь это был повзрослевший, заматеревший и очень способный видеооператор, ассистент Росса. — Я думала, ты уже на работе, Пи Кей, — сказала Долорес. — Должен бы, но мне надо было отогнать свою машину в «Гараж Сирила». Выяснилось, что в ней нужно менять генератор переменного тока. — Он повернулся к Ханне и Мишель. — Я подумал, может, кто-нибудь из вас подвезет меня до станции. Мишель переглянулась с Ханной, и та сразу поняла, о чем хочет спросить младшая сестра. Невысказанный вопрос Мишель был таков: «Ничего, если я позволю Пи Кею воспользоваться машиной Росса?» Ханна кивнула, и Мишель улыбнулась. — Ты можешь взять машину Росса, — сказала Мишель. — Сегодня утром я нашла ключи, а машина припаркована за магазином одежды Клэр. Пользуйся ею, пока не починят твою. — Спасибо, Мишель. Но как ты будешь добираться до работы? — Буду ездить вместе с Ханной. Я езжу с ней все время, и еще несколько дней без машины меня не убьют. — Спасибо! — поблагодарил Пи Кей, а Мишель вытащила из кармана ключи и вручила ему. — Обещаю, буду водить очень осторожно, и это всего на два дня. Сирил сказал, что моя машина будет готова послезавтра. Когда Пи Кей стал подниматься с табурета, Ханна жестом усадила его обратно: — Перед уходом съешь-ка пару кусочков пирога. И выпей кофе, чтобы согреться. Сегодня на улице холодно. — Ты должен посидеть как минимум десять минут, — сказала ему Мишель. — Потом мне надо попасть в школу «Джордан» на репетицию, и ты сможешь меня подвезти. — Ну конечно. — Пи Кей взял ломоть пирога и отхватил огромный кусок. — Очень вкусно, — прокомментировал он. — Это новинка? Ханна кивнула. — Мы собираемся назвать это шоколадно-вишневым пирогом. И это не единственная новинка. Нэнси, тетушка Лизы, сегодня утром дала нам рецепт малиновых ватрушек по-датски. Мы думаем подавать их здесь, если сможем выпекать порционные ватрушки, — добавила Ханна. — Я дам тебе одну из больших ватрушек, чтобы ты взял ее домой и потом позавтракал ею. Пи Кей благодарно улыбнулся: — Если она так же хороша, как этот шоколадно-вишневый пирог, до завтра она может и не дожить. — Не думаю, что у вас… — начала Долорес. — Не волнуйся, мама, — прервала ее Мишель, зная, что за этим последует. — Я прекрасно знаю, что ты хочешь сказать. Ханна и я помним, что доктор любит малиновые ватрушки по-датски, так что мы сберегли для вас одну. Шоколадно-вишневый пирог Предварительно нагрейте духовку до 175 °C и установите решетку посередине. ✓ 1 стакан белого сахара-песка ✓ 3/4 стакана соленого сливочного масла (170 г), размягченного ✓ 1 крупное яйцо ✓ 1/2 чайной ложки экстракта ванили ✓ 2 стакана муки (утрамбовывайте в стакане при отмеривании) ✓ 1/4 чайной ложки разрыхлителя для теста ✓ 1 банка (340–425 г) консервированных вишен (это джем с вишенками в нем)