Инспектор посмотрел на дворецкого и кивнул: — Вы что-то хотели, Хакстон? — В большой гостиной вас ждут напитки и пирожные. Миссис Додсон посчитала — вам там будет уютнее и теплее вести беседу, сэр. — Благодарю, — ответил Аддерли и поднялся с места. То, как именно слуги говорили с ним, подтверждало слова Мэдди об уважении и любви к инспектору. Я никогда не жила в подобном доме, по крайней мере, в то время, что я помню, и не могла судить о порядках и приличиях, но даже мне показалось это странным. Просторная гостиная встретила нас ласкающими слух звуками потрескивающих дров в камине и шумом дождя за двумя большими окнами. Когда на улице такая гроза, на сердце становится особенно хорошо оттого, что можно погреться у огня и насладиться уютом. Эта комната была выполнена в теплых пастельных бледно-коричневом и бежевом тонах. Два больших бежевых дивана, стоящих друг к другу спинками, — один смотрел на окна, а другой на входную дверь. Возле второго приютились низкий столик с угощениями и два глубоких кресла с высокими спинками. Неподалеку разместился круглый стол для игр в карты, окруженный четырьмя резными стульями. Я обратила внимание, что резьба на них была точно такой же, как и на подлокотниках дивана и кресел. Смотрелось очень гармонично. Вообще, эта комната вызывала только приятные эмоции. На украшенном лепниной камине стояли белые подсвечники и несколько миниатюрных фотографических портретов на подставках. Возле камина тоже расположились два кресла из того же гарнитура. Мягкий ковер заглушал мои шаги. Я предпочла устроиться в кресле у камина, будто все еще пыталась согреться. — Откуда вы, мисс Хоггарт? — спросил инспектор, пристраиваясь напротив. — С севера. — Я смотрела, как языки пламени плясали в камине, облизывая небольшие поленья. — Из Аркома. Эту легенду мы придумали вместе с миссис Баррингтон. Арком — один из немногих городов, которые я хорошо знала и могла быть уверена, что не попадусь на лжи. — Как вы попали в Вичпорт? — Я слышала настоящий интерес инспектора, а не просто жажду владеть информацией о собеседнике, присущую полицейским. — Родители умерли, и я осталась совсем одна. В родных стенах было тяжело. Некоторое время я искала себя, немного путешествовала и, наконец, осела в пансионе миссис Баррингтон. Жгучая тоска снова опалила сердце. Говорить о себе, как о той, у которой была семья, — порой просто невыносимо. Мне отчаянно хотелось принадлежать кому-то или чему-то: городу, дому, комнате. Какому-то человеку. Но я понимала, что, даже если у меня и была семья когда-то, они уже давно умерли и там, за дверью далекого дома, меня никто уже не ждал. Слезы сами собой покатились из глаз, и я постаралась утереть их, прежде чем инспектор заметит. — У вас есть семья, инспектор? — спросила я, продолжая смотреть в огонь, будто он манил меня своими плясками. — В какой-то степени да. — Странный ответ. — Какой есть. — Мистер Аддерли поднялся из кресла и, взяв со столика рюмку с чем-то темным и ароматным, опрокинул напиток в рот. Инспектор подошел к большому окну, которое при внимательном рассмотрении оказалось дверями, и положил руку на ручку, словно хотел приоткрыть дверцу и впустить свежий воздух. В этот момент я не возражала бы. — Инспектор, прошу вас не отдавать кулон, — тихо сказала я. — На каком основании? Эта вещь приобретена мистером Хардманом законно. Боюсь, что уже завтра меня вынудят вернуть ее ювелиру для дальнейшей передачи хозяину. За окном громыхнуло так, что я вздрогнула и обняла себя за плечи, но желание отворить дверь никуда не исчезло. — Тогда оно хотя бы не останется у вас, — задумчиво сказала я. — А это было бы проблемой? — Кулоны Томаса Марлоу должны находиться либо у него самого, либо у хозяина, иначе они несут смерть. — Не понял, — развернулся ко мне инспектор. — Именно это я пыталась вам сказать в кебе. Кулоны опасны для тех, кому не принадлежат. — Но сейчас он у меня, и я в порядке. — Технически — он все еще у меня, — уточнила я и достала кулон, который положила за пояс платья. — Он был некоторое время и у ювелира, тот тоже жив и здоров. — Рамок и границ нет, но совершенно точно его магия оставляет отпечаток. — Это написано в ваших книжках? — хмыкнул инспектор. — Вы просто не понимаете, о чем говорите! — Его реакция возмутила меня. — Для инспектора вы довольно беспечны и ограниченны. — А по-вашему, я должен придавать большое значение байкам столетней давности? — спокойно спросил он. Я тоже поднялась на ноги, гонимая нетерпением и негодованием. Подошла к нему ближе и заглянула в лицо. — Я понимаю, что вы вовсе не обязаны верить мне с первых минут знакомства, к тому же до сих пор смотрите на меня с подозрением! Однако здравый смысл должен присутствовать! Вы же не отрицаете существование магии? Не будете спорить, что она может быть опасной? — Спорить не буду, но человеку сложно судить о том, чего он никогда не видел, — продолжая сохранять невозмутимость, ответил Аддерли. — А хотели бы? — не ожидая от самой себя, спросила я у него. Инспектор оторвался от стены, к которой прижимался плечом, и сделал шаг ко мне. Его глаза, пытливые и такие притягательные, пристально вгляделись в мои и взволновали душу, которая тут же устремилась резко вниз, а потом вспорхнула ввысь. — Хотел бы, — признался он. Повинуясь сиюминутному желанию, я завела руку за спину и прикрыла глаза, взывая к своей магии. Она откликнулась мгновенно, будто только и ждала призыва. Дальше я смотрела только на инспектора, который как завороженный наблюдал за огоньком, выпрыгнувшим из камина и направляющимся к моей ладони. Стоило ему коснуться моей руки, как я продемонстрировала его инспектору. — Откройте дверь, — попросила я. Мистер Аддерли повиновался, а я чуть отстранила его и вытянула руку под дождь, ощущая, как тяжелые капли падают на запястье. — Сивало шукате димори сатахо… уэй! — пробормотала я заклинание и подбросила огонек. Пламя рассыпалось на множество искр, которые впитывали дождевую влагу и росли, превращаясь в сияющие теперь уже голубым цветом снежинки. Они переливались и сверкали на фоне ночной непогоды. — Очень красиво, — проговорил инспектор тихо. Продолжая наблюдать за его реакцией, я сжала пальцы в кулак, а потом резко разжала, и каждая снежинка взорвалась, ударив нам в лица неприятной волной. Инспектор закрылся руками, а потом недоуменно посмотрел на меня, поправляя взъерошенные волосы. — Даже такая красота может быть опасной! — сказала я. — Прошу вас не закрывать глаза на мои предупреждения, мистер Аддерли. Вы можете пострадать. Не обязательно, но такое возможно. — И что, по-вашему, нужно сделать с этим кулоном? — прищурился инспектор, довольно быстро овладевший собой. — Если хозяин не найдется, лучше всего уничтожить его, — сказала я. — Доброй ночи. До лестницы добралась довольно быстро. Этот вечер и наступившая ночь встревожили меня, разбередили былые раны, вернули печаль в сердце. А также открыли нечто новое в желаниях и стремлениях. Проходя по коридору, я услышала тихий кашель. Немного притормозила и прислушалась. Звук доносился из той комнаты, что привлекла мое внимание чуть раньше. Кашель был глубоким, надрывным и казался наполненным страданиями. Не задумываясь, я шагнула к двери и приоткрыла ее. Комната, в которую я попала, была слабо освещена тусклой лампой, стоявшей на столике у кровати. В окна, распахнутые настежь, врывался свежий ветер с холодными брызгами. На кровати лежала молодая девушка. Ее светлые волосы разметались по подушкам, а на бледной коже яркими пятнами проступал румянец. На лбу серебрились капельки пота, глаза девушки были прикрыты. Она едва-едва дышала. Настолько медленно, что я захотела подойти ближе и прислушаться. Новый раскат грома напугал меня. Я затаила дыхание, а потом, осмотревшись, направилась к кровати. Сверкнула молния, и в ее коротком сиянии лицо девушки показалось мне мертвым. Внутри все сжалось от страха. Я сделала еще шаг, и девушка внезапно открыла глаза, заставив меня вскрикнуть и схватиться за сердце. — Кто вы? — хриплым голосом спросила она, а я так перепугалась, что и слова не смогла вымолвить. — Мисс Хоггарт! — раздался сердитый голос за спиной, и я обернулась. В дверях стояла миссис Додсон, и она правда была сердита, о чем свидетельствовали неприкрытая злость в ее глазах, направленных на меня. — Идемте, провожу вас в вашу комнату. — Благодарю, — тихо ответила я и, бросив еще один взгляд на девушку, вышла из комнаты. Ночью мне снились тревожные сны, я часто просыпалась и прислушивалась к звукам в коридоре. Иногда мне слышались негромкие шаги и даже шепот, а потом, когда все стихало, я еще некоторое время не могла уснуть. Пробуждение было тяжелым, но теплая вода, принесенная заботливой Мэдди, немного привела меня в чувство. Умывшись, я оделась в свои вещи, приведенные в порядок усердными слугами этого дома. — Завтрак готов, мисс, — сказала горничная и улыбнулась. — После него приготовят экипаж, который доставит вас в пансион. — Благодарю, Мэдди, — ответила я и последовала за ней. За столом мы с инспектором почти не разговаривали, хотя мне очень хотелось спросить о девушке, что я видела ночью. Мистер Аддерли явно был не в самом приятном расположении духа, поэтому я подавляла желание начать разговор. Когда завтрак подходил к концу, дворецкий принес записку. — Констебль ожидает у вашего коттеджа, — сказал мистер Хакстон и, поклонившись, вышел. Инспектор Аддерли развернул записку, прочел ее и нахмурился. Новости, похоже, были недобрыми. — Что случилось? — негромко спросила я. — Этой ночью убили мистера Оддеркота. Глава 5 НЕПРИЯТНОЕ ОТКРЫТИЕ — Едем, — сказала я, отбрасывая салфетку и поднимаясь из-за стола. — Не понял. — Не успев встать со стула, инспектор сел обратно. — Куда едем? Кто?