Да! – подумала Люси. О, так ты храбрее меня, Люси! Отлично, удачи тебе! Люси испуганно сглотнула и дрожащими руками откинула край одеяла. Она увидела, что в ее комнате пусто, но она слышала скрипы и ворчанье существ, обыскивающих комнату ее мамы. – Глянь-то в ящщички! Куртку нам надоть! – прошипел один. Люси посмотрела на свой открытый шкаф и оставшуюся на месте деревянную панель, за которой лежала папина куртка. Неизвестно, что это было – внезапный приступ отваги или чистое безумие… Но Люси выпрыгнула из постели и побежала к шкафу. Отодвинула деревянную панель, вытащила куртку и натянула ее поверх комбинезона. – О! Вонищща! – прошипел голос, и всё стихло. – Чую, паффнет. – Чую, боицца! – Чую, ребятенок из постели прыг, – прохрипело четвертое существо, и Люси услышала самый ужасный звук за эту ночь. Все существа заскрипели обратно в ее комнату. Глаза Люси заметались по комнате. Она понимала, что прятаться под одеяло уже бесполезно. В дверь она выбежать не могла – скрипуны ее тут же поймают. Она посмотрела на окно, но оно было слишком высоко над землей, чтобы прыгать. Успокойся и не мешай мне думать! – приказала себе Люси. Кто, я? Ладно, прости! Куда мне бежать? – подумала она. – В дверь нельзя, в окно – тоже. И в шкафу они меня найдут… Должен быть другой выход! И тут она увидела темную дыру под кроватью. Если Скрипуны вошли сюда таким образом, возможно, я смогу отсюда выйти! Скрип становился громче. Скрипуны выбрались из маминой спальни и приближались к ее комнате. – Ловить ребятенка! – хрипели они. – Сцапам куртку! – кричали они. У Люси не было времени как следует всё обдумать. Нужно было или лезть под кровать, или дожидаться, когда ее схватят четыре существа, которые вот-вот переберутся через порог ее комнаты! Она побежала к кровати так быстро, как только могла, и нырнула под нее. Несколько мгновений Люси, дрожа, лежала в темноте под кроватью. Но потом вдруг почувствовала что-то очень странное. Твердые деревянные половицы под ней перестали казаться такими уж твердыми. И вообще, пол под кроватью Люси вел себя очень необычно. Люси прижала к нему ладони. Пол был мягким и податливым, как жвачка или горячий пончик, – и, не успев понять, что происходит, Люси погрузилась в него, как в зыбучие пески. Ее неумолимо затягивало в мир под кроватью. Она в отчаянии цеплялась за поглощавший ее пол, но ничего не помогало: помимо своей воли она погружалась всё глубже. Рыхлый пол стал тверже, когда она погрузилась в него по грудь, затем по шею, губы, нос, и, в тот момент, когда комната сверху полностью исчезла, Люси заметила четыре пары сверкающих черных глаз-бусинок, глядящих на нее с порога. – Ребятенок БАЦ вниз, в Волеб! – захрипели они. Затем Люси исчезла. Глава 8 Волеб Люси погружалась всё глубже. Время от времени пол под кроватью переставал ее заглатывать, а темные, губчатые стены то отпускали ее, то вновь сжимались, проталкивая ее дальше вниз. Она подумала, что, наверное, вот так ты себя должен чувствовать, если тебя проглотила огромная змея. Куда бы ни направлялась Люси, каким бы местом ни оказался этот Волеб, казалось, что ее засасывает в какой-то тоннель, и она путешествует не только вниз под кровать, но и сквозь пространство и время. Ее стало подташнивать, как в тот день, когда она участвовала в семейном соревновании по поеданию мармеладных конфет, и ее вырвало прямо себе на ботинки. Она не понимала что происходит, как и почему, но вдруг всё, в чем она была уверена, что казалось реальным и несомненным, стало неопределенным. Верх превратился в низ, левое – в правое, и так далее. У нее кружилась голова, и это было совсем не так весело, как тогда, когда ты кружишься и кружишься на одном месте, а потом, смеясь, валишься на траву в парке. Это было больше похоже на головокружение, как тогда, когда ты слишком долго катался на американских горках, а потом просто упал и не можешь встать. Руки Люси дрожали от усталости. Ноги стали мягкими, как картофельное пюре, и она поняла, что проигрывает в битве с полом. Но, как ни странно, в ту самую секунду, когда она перестала сопротивляться, стены ее отпустили. Ее нога освободилась первой, а за ней последовало и всё остальное. Люси выскочила из дыры и пролетела несколько метров. А потом зависла в воздухе, как космонавты на международной космической станции. Да, Люси парила, прямо над землей. Вот только земля была теперь у нее не под ногами, а над головой, и всё было вверх тормашками! Как только Люси поняла это, она села на пол рядом с дырой, откуда вывалилась. Люси попала в Волеб. – Хотя мне по-прежнему совершенно непонятно, что это такое, – пробормотала она. Она встала (теперь это значило: села), стряхнула с себя пыль (теперь это значило: стряхнула на себя пыль), и от этой неразберихи у нее закружилась голова. Она шагнула вперед (теперь это значило: назад) и чуть не споткнулась, потому что земля под ее босыми ногами зашевелилась. Это была самая странная поверхность, по которой ей когда-либо приходилось ступать. Она была теплой, влажной и склизкой, как будто ты стоял на чьем-то гигантском языке. Фу! – подумала Люси. – Жаль, что у меня нет тапочек. Так всегда бывает! Когда среди ночи попадаешь в водоворот приключений, никогда не бываешь к ним полностью готов. Воздух во влажном коридоре был горячим и влажным, и пижама стала липнуть к рукам и ногам Люси. Она откинула волосы с глаз, и челка прилипла к ее потному лбу. Стены были слегка скругленные, с какими-то странными арками над головой. Люси вдруг показалось, что она попала в чье-то огромное горло. От этой мысли она задрожала. Тут воняло: запах был такой отвратительный, что Люси пришлось зажать нос. Внезапно отверстие у ее ног задрожало, как желе из грязи, и Люси заметила маленькую деревянную табличку с единственным словом: «Дангстон». Это была ее фамилия! Почерк Люси тоже сразу узнала – это были всё те же грязные коричневые буквы, которыми было написано письмо, приколотое к дверям школы. – Значит, то письмо написали Скрипуны! – пробормотала она, разглядывая буквы, стоявшие вкривь и вкось. Дыра снова задрожала, и Люси услышала эхо голосов, смех и скрип. – Наверное, они спускаются за мной вниз! – прошептала она, и от ужаса у нее перехватило дыхание. Значит, придется продвигаться глубже в Волеб, иначе ее догонят и схватят. Она побежала, так быстро, как только могла, но это было всё равно, что бежать по надувному дворцу, или как в тех снах, когда бежишь под водой, но очень медленно и никак не можешь никуда добежать. Люси запыхалась, стало трудно дышать. Нужно замедлить бег, сообразила она. «Вверх» здесь означало «вниз», значит, быстро – это медленно, и Люси, перейдя на шаг, заметила, что двигаться стало легче и она вполне может идти быстрее. Не успела она сделать несколько шагов, как споткнулась. Люси закачалась на колыхавшемся влажном полу, издававшем отвратительное хлюпанье, и наконец разглядела, обо что же она споткнулась. Это была еще одна маленькая деревянная табличка, похожая на ту, на которой было написано ее имя. Люси прочитала ее, и сердце у нее в груди подпрыгнуло. Тем же неряшливым почерком на табличке было написано «КВИРК». А рядом она увидела маленькое отверстие, такое же, как то, из которого она вылезла. Норман Квирк! Наверное, здесь вход в дом Нормана, – подумала Люси, заглядывая в дырочку. На другом конце коридора она разглядела темную спальню. Люси оглянулась и всего в нескольких метрах от себя увидела еще одну табличку. Затем еще и еще. Здесь были сотни, а может быть, и тысячи маленьких деревянных табличек. Они занимали всю территорию Волеба и торчали среди грязных испарений, как надгробия на кладбище. Люси принялась читать фамилии на табличках: Нойинг, Бэддинг, Пейн, Грин, Трандл, Коблсмит… Это Хламская улица! – догадалась Люси. Люси заметила, что расположение табличек соответствует расположению домов на улицах Уиффингтона. Рядом с каждой табличкой находилось небольшое круглое отверстие – портал, соединяющий этот мир-наоборот с верхним миром. – Ага, ребятенок! – грозное рычание эхом отдалось от влажных стен. – Тебе тута низзя быть! В Волебе, то исть! Люси огляделась и различилав тумане четыре пары маленьких черных глаз-бусинок. Они смотрели прямо на нее. Сердце Люси едва не остановилось. Она не могла как следует разглядеть эти пронзительные глазки, но их было достаточно, чтобы ей захотелось убежать как можно дальше. Она оглянулась и посмотрела на длинную, влажную, извилистую дорогу, которая уходила всё дальше и глубже в Волеб.