Он поворачивается ко мне и небрежно бросает: – Можешь и обойти. Его явно мало беспокоит, что он доставляет мне неудобство. На лице высокомерная улыбка, голос звучит уверенно. На платиновых волосах отражаются огоньки свечей в люстре. Чуть дальше за столом Аарья откидывается на спинку стула, чтобы лучше нас видеть. Инес смотрит на меня с сочувствием. Я сверлю взглядом Брендана. – А ты можешь просто убрать ногу, задвинуть стул и дать мне пройти, – говорю я. Я могла бы попытаться протиснуться мимо него, но места очень мало, и если он чуть двинется и толкнет меня, я, чего доброго, рухну на стол и попаду прямиком на стратегически расположенный нож. Он делает вид, что обдумывает мое предложение. – Да нет, мне и так удобно. «Ну вот, без ссоры не обойдется». Я выдыхаю, осматриваю комнату в поисках другого варианта решения проблемы, но ничего не нахожу. – Раз уж мы тут застряли, поскольку, как видно, тебе интереснее торчать у меня на пути, чем обедать, что бы такое нам обсудить? – невозмутимо говорю я. – Погоду, спорт или… как твои дружки помогали Коннеру убивать других учеников? Мне вот что интересно: а какое отношение ты имеешь к смерти Стефано, Брендан? Брендан усмехается: – Недурно. Недурно. Но я рассчитывал на более дружескую болтовню. – Он бросает взгляд в сторону, чтобы убедиться, что окружающие нас слушают. – Может, мне следует пожелать тебе удачи в твоем путешествии. Аарья, навострив уши, так навалилась на спинку, что чуть не падает со стула. У меня бешено колотится сердце. Он все знает. Брендан внимательно изучает мое лицо. – Ах, ты думала, это тайна? – Он смеется. – Это лишь еще одна причина, почему тебя ожидает полный провал. Не знаю, что он имеет в виду под провалом: я не сумею вовремя найти отца или нанести удар Львам, а может, и то, и другое. Меня одолевают сомнения: а вдруг он прав? – Странно, – говорю я, делая вид, что пропустила его замечание мимо ушей. – Никто в этой школе не ожидал моего появления. Никто не думал, что я хоть в чем-то преуспею. Однако я почему-то на каждом шагу одерживаю над тобой верх. Интересно, что бы это значило? Это я так хороша? Или ты так плох? По его ухмылке понимаю, что он знает что-то, чего не знаю я. – Может быть, ты протянешь неделю… если повезет. – Хочешь поспорить? – Делаю все возможное, чтобы убедить и его, и окружающих, что меня вообще не трогают его слова. – Ты ведь претендуешь на пост главы Львов, правда? А мы с тобой, строго говоря, кузены. Не значит ли это, что я тоже могу претендовать на престол? Или как там у вас, помешанных на власти Львов, это называется? Он выставляет вперед подбородок и раздувает ноздри – целых два признака того, что он хочет причинить мне боль. Может, Брендан пока и не пытался убить меня собственными руками, но он явно желает мне смерти, и теперь я задумываюсь, уж не раскрыла ли я случайно причину, по которой они с друзьями так упорно преследуют меня. Искоса смотрю на крошечное расстояние между ним и столом. Если я сейчас сделаю шаг, это может плохо кончиться. Но не могу же я вечно здесь торчать. Он знает, что я уезжаю, и у него есть немало причин вывести меня из игры, даже если этим он заработает себе наказание. Я принимаю мгновенное решение и выбираю единственный возможный вариант: усаживаюсь на его пустой стул. Не оборачиваясь, накладываю на его чистую тарелку немного картофельного пюре. – Как дела, ребята? – непринужденно обращаюсь я к парням, с которыми он говорил. Они в растерянности смотрят на меня. Готова поклясться: у Стратегов так выглядит состояние шока. Внимательно слежу за парнем напротив, который переводит взгляд на Брендана. Судя по тому, как он опускает глаза чуть ниже, а также по ощутимому давлению на стул, догадываюсь, что Брендан схватился руками за спинку. Если он дернет его назад, я непременно рухну на задницу. – Я бы на твоем месте не стала этого делать, – говорю я, пережевывая картофельное пюре с чесноком. – За залом пристально следит целый стол учителей, и если я грохнусь на пол – а я уж об этом позабочусь, – это будет выглядеть так, будто ты затеял драку. – Ты думаешь, мне не все равно, как это будет выглядеть? – надменно спрашивает он. Его слова раздаются так близко к моему затылку, что волосы у меня на шее встают дыбом. – Думаю, что нет, – отвечаю я, не оборачиваясь. – Потому что единственное, чего никто так и не сумел понять, это как мне удалось то, чего не удавалось другим, – попасть в Академию в семнадцать лет. Может, я более влиятельна, чем тебе представляется. И может быть, может быть, я использую свое влияние, чтобы сделать твое пребывание в темнице особенно неприятным. – Это риск. Делаю ставку на предположение, что он никогда не был в темнице, учитывая, что вся школа практически вертится вокруг него. И если я права, наверняка он больше всех остальных боится туда угодить. – Если мы подеремся, я, как ты уже заметил, все равно отсюда уеду. А ты? Чувствую, как он крепче стискивает спинку стула, и слышу его глубокий вдох. – Приятно было с вами познакомиться, – говорю я парням за столом, встаю со стула по другую сторону от Брендана и направляюсь к Эшу и Лейле, радуясь, что обошлось без драки. – Страшно подумать, какие ужасы ждут твоего отца, – говорит он мне в спину, и я замираю на месте. – Мне даже его жалко. Я бы тебе рассказал, но ты, наверное, и сама скоро узнаешь. Сердце подскакивает в груди. Сжав кулаки, я резко оборачиваюсь. Секунду мы с Бренданом смотрим друг на друга полными злобы и ненависти глазами. Прежде чем я успеваю сделать шаг в его сторону, Инес встает из-за стола и преграждает мне путь. Рыжая коса вьется у нее по спине, глаза горят упрямым огнем. – Он хочет, чтобы ты первая на него набросилась, – говорит она. Я едва ли не второй раз в жизни слышу ее голос. – Если ты сейчас это сделаешь, то в ближайшее время точно никуда не поедешь. Победа будет за ним. – Она внимательно смотрит на меня, будто ждет сигнала, что я все поняла. Делаю глубокий вдох и разжимаю кулаки. А Инес спокойно садится на свое место и как ни в чем не бывало продолжает есть. – Спасибо, – говорю я, но она не отвечает. Феликс и Аарья в изумлении смотрят на нее – похоже, ее решение заговорить со мной удивило их не меньше, чем меня. Не тратя времени, иду на свое обычное место и сажусь напротив Лейлы и Эша. Сердце отчаянно стучит. Приходится несколько раз глубоко вдохнуть, прежде чем мне удается взять себя в руки и откинуться на спинку стула. Эш улыбается: – Тебя даже на пару минут нельзя оставить одну. Хорошо, что я и не собираюсь этого делать. Лейла вскидывает брови: – Ты сейчас что, флиртуешь? Вообще-то все это могло закончиться дракой. – Но не закончилось же, – невозмутимо, как и всегда, отвечает он. – Новембер прекрасно со всем справилась. То, как ты уселась на стул Брендана, было просто гениально. Лейла хмурится. – Честное слово, не знаю, что о вас обоих и думать. Один хуже другого. – Она замолкает на мгновение. – Как вы без меня справитесь… Эш толкает ее плечом и улыбается так, что я сразу представляю себе, какими они были в детстве. – Это ты так напрашиваешься на приглашение поехать с нами? А еще я, кажется, улавливаю что-то вроде… ну не знаю, ревности? Лейла сурово смотрит на него: – Ревности? Ни в коем случае. Да я с нетерпением жду той минуты, когда смогу спокойно почитать и мне не придется спасать одного из вас от вашей же собственной глупости. Эш смеется, но мне не до смеха. – Брендан так уверен, что меня ждет крах, – говорю я сдавленным от волнения голосом. Оба поворачиваются ко мне. Улыбка Эша гаснет, но он не выглядит обеспокоенным. – Возмездие Львам – дело нелегкое. С точки зрения Брендана, это нечто невообразимое. Опять это слово, возмездие. По правде говоря, я и не думала ни о каком возмездии. – Я просто хочу найти папу, – мрачно говорю я. – Найдешь ты отца или нет, это не решит проблему, – говорит Лейла, подливая себе в стакан воды. – Львы не перестанут преследовать вас обоих. Она права – я зациклилась на поисках отца и явно недооцениваю ситуацию в целом. – Никак не могу выкинуть из головы то, что Брендан сказал про папу, – говорю я, ища у них поддержки. – Неужели Брендану действительно известно что-то о том, что с ним происходит? На секунду Эш едва заметно поджимает губы, и я распознаю одно из микровыражений, о которых Гупта рассказывал нам на занятиях по обману. Гупта говорит, что если кто-то поджимает губы, это нередко означает, что человек что-то скрывает или пытается не выдать какой-либо информации. – Я уже говорил, связь с Академией контролируется и часто бывает нерегулярной, – объясняет Эш. – Скорее всего, Брендан просто так развлекался. Лейла молчит, и ее молчание подтверждает мои худшие опасения. Возможно, Брендан и развлекался таким образом, но это вовсе не значит, что одновременно не мог говорить правду. * * * Мебель в гостиной наших апартаментов, некогда казавшаяся мне слишком роскошной и вычурной, теперь выглядит почти родной и уютной. Я рассматриваю каждый предмет, пытаясь удержать их в памяти: диван, на котором Эш поцеловал меня, стол для завтрака возле арочного окна, где Лейла часами занималась со мной, и камин, перед которым я часто сидела, размышляя о своих теперешних бедах. Я думала, что ненавижу эту школу, но теперь, когда мне предстоит покинуть ее, понимаю, что нигде еще не чувствовала себя такой живой. Дверь из комнаты Лейлы открывается, и она, поглядывая на часы, выходит в гостиную. – Уже совсем скоро, – с улыбкой говорит она. Хотелось бы мне улыбнуться в ответ.