Хальцион была слишком озабочена состоянием сестры, чтобы прислушиваться к ним. Она опустилась рядом с Эвадной. Озиас ушел, но Фелис остался на веранде, и его молчаливое присутствие успокаивало Хальцион. Девушка вслушивалась в трели соловья, к отдаленному эху детского плача. Она вспомнила звуки, которые издавал Деймон, и ее сердце заныло от горя. – Он потерял свою магию навсегда, да, Фелис? Фелис молчал, глядя на раскинувшийся пред ними город. – Да, Хальцион. Он никогда больше не сможет колдовать. Она сделала долгий, глубокий вдох. Глаза не отрывались от Эвадны, и ей стало дурно от осознания, что придется рассказать об этом своей младшей сестренке. Потому что Хальцион видела, как искрится воздух между Эвадной и Деймоном. Видела, как они смотрят друг на друга. – Сколько времени потребуется, чтобы исцелиться? – поинтересовалась она. – Зависит от обстоятельств. – Фелис не стал вдаваться в подробности, и Хальцион почувствовала, что это была довольно щекотливая тема. Озиас вернулся с перекинутой через руку белой туникой. И прихватил с собой губку и миску с водой, чтобы Хальцион смыла кровь с тела Эвадны. Мужчины оставили их на веранде, и Хальцион принялась раздевать сестру. Она отстегнула бронзовые крылья на ее плечах, расстегнула Золотой Пояс на ее талии. Сняла окровавленный хитон, раскрыв раны, которые рассекали кожу Эвадны. Два следа от ножевых ранений на животе. Они все еще затягивались. «Лунный свет недостаточно яркий», – сокрушалась Хальцион, молилась, чтобы ночь подошла к концу. Девушка осторожно обтерла кровь с тела Эвадны и переодела ее в новую тунику, которая оказалась слишком большой для нее, – Эвадна почти утонула в ней. Хальцион едва не расплакалась. Она легла рядом с сестрой. Девушка не собиралась спать, но дремота вскоре овладела, и Хальцион погрузилась в череду горьких снов. Хальцион проснулась, когда рука дяди легла ей на плечо, мягко тряхнув ее. – Хальцион? Кое-кто здесь хочет тебя видеть. Она наклонилась вперед, ее шея затекла. Ночь еще не миновала, и Эвадна спала, освещенная серебристым светом. – Я посижу с Эвадной, – заверил ее Озиас, и Хальцион неуклюже поднялась, после чего направилась через квартиру дяди к открытой входной двери. На пороге ждала девушка. Хальцион никогда прежде ее не видела, но на руке был закреплен амулет. Одна из слуг Стратона. – Хальцион из Изауры? – спросила она. Хальцион кивнула. – Лорд Стратон вызывает вас на свою виллу, – сообщила девушка с дрожью в голосе. – Он просит прийти как можно скорее. Хальцион колебалась. Она хотела пойти к командору. Но также она хотела остаться. Остаться со своей сестрой. Раздираемая противоречиями, она повернулась к Фелису, который все это время стоял неподалеку и слушал. – Скажи дяде, что я скоро вернусь, – хрипло попросила она и выскользнула из квартиры прежде, чем успела передумать. Девушка бежала с Хальцион, с трудом поспевая за длинными шагами гоплита. Вилла командора находилась неподалеку, и, когда Хальцион подбежала к ней, ее сердце сжалось. Ворота были открыты; она поднялась по лестнице, и стражники безмолвно отворили перед ней громадные бронзовые двери. Она никогда не бывала здесь раньше, но Ксандер часто рассказывал ей об этом месте. И ей даже казалось, что раньше, в своих снах, она уже бродила по коридорам виллы. Лира ждала ее на краю зеркального пруда. Не сказав ни слова, она повела Хальцион вверх по мраморной лестнице, по извилистому коридору, прямо в личную спальню Стратона и Козимы. Хальцион тут же захотелось убежать. Горели благовония. Хальцион узнала сладкий древесный аромат ладана, масла, которое сжигали на алтарях Никомидеса. Все ставни были распахнуты настежь, впуская свежий ночной воздух, а белые занавески развевались на легком ветерке. Хальцион с неохотой остановилась у прикроватного столика, уставленного банками и горшочками с травами, настойками и мазями и рулоном льняного белья. Там же стоял таз, наполненный кровавой водой. Она чувствовала себя так, словно вторглась во что-то очень личное. Ей уже захотелось отступить назад, но она увидела командора. Стратон, опираясь на подушки, сидел на кровати. В ожидании Хальцион. Рядом с ним стояла его жена, чье лицо было измученным, а светлые волосы спадали на лоб. Деймон, с короной Аканты на голове, сидел на стуле по другую сторону кровати. Его левая рука была забинтована, а все его пальцы – вправлены. Хальцион не хотела даже представлять себе боль от этого процесса, поскольку много лет назад сломала большой палец. В правой руке он держал чашу с тонизирующим средством: Хальцион почувствовала его резкий острый запах и предположила, что мать приготовила ему напиток, дабы притупить боль. – Зимородок, – позвал Стратон, но его голос звучал непривычно. Он был слабым, немощным. – Подойди ближе. Как только Хальцион подошла к постели, Козима, Деймон и Лира покинули комнату. Хальцион, обессилев, заняла стул, который ранее освободил Деймон. Она чувствовала, что командор смотрит на нее, ожидая, когда она соберется с духом и встретится с ним взглядом. Медленно она сделала это. Она увидела в его глазах отпечаток смерти. Краски жизни выдох за выдохом покидали его. И Хальцион хотелось бушевать и плакать, потому что она не хотела, чтобы он покидал ее. Она никогда особенно не молилась, но сейчас готова была возносить молитвы любому богу. Умолять исцелить Стратона, позволить ему жить. – Скоро я уйду, – сказал Стратон. – И я хотел увидеть тебя. Просить тебя об одной вещи. Хальцион ждала, в ее горле застрял ком эмоций. – Я хочу, чтобы ты осталась, – продолжил он. – Чтобы помогла Нарциссе и другим капитанам. Помогла им управлять легионом. – Я недостойна этого, – прошептала она. – Более чем достойна. Однажды ты займешь мое место. – Он потянулся к ее ладони. Его рука была испещрена шрамами и лихорадочно дрожала, а на запястье она заметила окрашенные ядом вены. – Посмотри на меня, Зимородок. Ей потребовались все силы, чтобы сдержать слезы и снова встретиться с ним взглядом. – Я назначил тебя своим преемником. Нарцисса будет возглавлять легион, пока ты не отслужишь свой срок в качестве капитана. И тогда… это место станет твоим. Я хочу тебя видеть командором Бронзового Легиона. В голове пронесся вихрь. Мысли путались и метались, и она не могла дышать, представив, как однажды займет его место. – Ты сделаешь это, Хальцион из Изауры? Она проглотила ком в горле. Крепче сжала его руку. – Да, командор. Это будет честью для меня. – Хорошо. Мужчина откинулся на подушки. Его силы были почти исчерпаны. – Позволь мне предложить тебе что-нибудь выпить. – Хальцион попыталась встать, но он ухватил ее за руку, удерживая на месте. – Есть еще одна вещь, о которой я должен просить тебя, Зимородок. – Стратон тяжело вздохнул и снова уставился на девушку налитыми кровью глазами. – Деймон носит корону Аканты. Но пора завершить миссию. Я хочу, чтобы ты отнесла Всевидящую Корону во дворец и возложил ее на голову королевы Нерины. Чтобы разрушить чары. Заключительный этап миссии, которую она, Деймон, Ксандер и Стратон разработали вместе. Финал, о котором они мечтали: увенчать королеву реликвией. – Сделай это как можно скорее, – сказал командор. – Ибо легион все еще в поле, ждет открытия ворот. – Я клянусь, что все будет исполнено, господин. Он был вялым, угасал с каждым мгновением. А Хальцион так и не простила его за все те злодеяния, что он совершил. Она думала, что на это уйдут луны, может, даже годы. Но как смерть все меняет. Как обостряет и отрезвляет душу. Она не могла представить себе мир без Стратона. И она простила его, и прощение это пришло спокойно. Это случилось в тот момент, когда она увидела его, сидящего у стены, когда увидела рану. Рану, которую он получил из-за нее. Она подняла его руку и прижала пальцы к своей щеке. – Без вас мир померкнет, – прошептала она. Стратон улыбнулся. – И все же я спокоен, зная, что ты будешь для него светом. Лорд понял, что Хальцион простила его. Она увидела это в его глазах. Сопротивляясь желанию убежать, она встала. Козима вошла в комнату, и, пока разглаживала складки на одеялах командора, Хальцион выскользнула из комнаты. Лира ждала ее в коридоре. – Мой брат в своих покоях, – сообщила она, увлекая девушку дальше по коридору. Они нашли Деймона, сидящего в кресле и вперившегося в пустой стол. Аркалос свернулся калачиком у его ног, а корона Аканты поблескивала на его темных волосах. Когда он посмотрел на Хальцион, его лицо вытянулось. Юноша знал, что она пришла забрать у него корону. Корону, которая хранила его память. Лира приготовила ему очередной напиток и вложила чашу тому в руку. Деймон некоторое время неохотно смотрел на него, а затем выпил все до последней капли. Напряжение в его теле сразу же начало спадать. Он выпил зелье, которое должно было погрузить его в сон. – Последние пять лун, – начал он, снова уставившись на стол. – Когда проснусь после этого снадобья, я не буду помнить, что произошло за последние пять лун. С момента завершения обучения в Дестри и до сих пор… все будет стерто из моей памяти. Проснувшись, я буду считать, что сегодня – день после моего выпуска. Деймон встретился взглядом с Хальцион, и она услышала слова, которые он не произнес. Он не вспомнит о смерти Ксандера. Ему придется заново пережить боль. Он не вспомнит магию, которую придумал и сотворил за последние пять лун. Он не вспомнит о своем путешествии на гору Эвфимия, о том, как задуманная им миссия воплотилась в жизнь. Он не вспомнит о своей битве с Селеной, битве, которая сломила его. Он не вспомнит, что его отец был смертельно ранен.