– Иван с Асей – вольные стрелки и поступают так, как им заблагорассудится. А я – человек подневольный и должен в своих действиях придерживаться буквы закона. Поверь мне, освободить человека из СИЗО гораздо сложнее, чем его туда посадить. Я не понял, кофе наливают в этом доме? – Минутку! – отозвался Тимур. – Я кофе не буду, – предупредила Кристина. Прозвучало это как-то резко, и майора, похоже, задело. – Пожалуй, я тоже не буду, – сказал он. – Как это так? Нет уж, заказали – извольте выпить, – возмутился Тимур, ставя перед Щедрым чашку. – Нашему шефу просто доктор прописал придерживаться здорового образа жизни хотя бы неделю, поэтому она отказывается. Если хочешь, могу тебе составить компанию. – И я! – поддержала Молчанова Ася. – И я тоже, – бросил на произвол судьбы игру в «Морской бой» Рыбак. И только Федор, с головой ушедший в сложную задачу, не присоединился к компании. Назвать обстановку непринужденной можно было только с большой натяжкой, и, торопливо расправившись с кофе, Щедрый начал прощаться. – Вы же пришлете мне картинки, да? – спросил он у Кристины, старательно пряча глаза. – Обязательно, – ответил вместо нее Тимур, – обязательно. – Мы, наверное, тоже поедем с Настей. Хочу погулять с ней во дворе, ей очень нравятся цветочки, – сказала Кристина. – А почему бы нам не поехать ко мне домой? У меня цветочки гораздо лучше, чем у вас во дворе, – неожиданно предложил Тимур. – Ты же собирался в банк, пообщаться с Нестеровым, – напомнила Кристина. – Сделаю это завтра утром. Сначала завезем Настю в детский сад, оставлю тебя в офисе и отправлюсь на встречу с Нестеровым. Просто у меня есть одна идея насчет этих дополнительных полутора миллионов, и если я прав, то Нестеров разговаривать со мной не будет. Нужно запастись поддержкой руководства банка, что я и сделаю завтра с утра. Так мы едем? Настя! Хочешь поехать ко мне домой? Девочка оторвалась от книги, удивленно посмотрела на Молчанова, потом перевела взгляд на Кристину и заявила: – Затрудняюсь сказать. – Что? – Кристина от неожиданности, казалось, лишилась дара речи, у Рыбака отвисла челюсть, Асины глаза распахнулись. Молчанов, по своему обыкновению, никак не отреагировал на слова девочки, а заработавшийся Лебедев ничего не услышал. – Почему затрудняешься? – придя в себя, спросила Кристина. – Я хочу туда, куда ты, – пояснил ребенок, и это было более понятно, чем предыдущая фраза. – Все-таки зря ты читаешь ей взрослые книги, – прошептала Ася, подойдя к подруге. – Тогда поехали, – решительно тряхнула головой Кристина. – Может, Асю с собой возьмете, – предложил вдруг Рыбак, что тоже было за гранью – обычно он предпочитал держать ее в поле зрения. – Нет, я останусь, мы с Федором еще поработаем над отчетом, – возразила Ася. – Ну, тогда до завтра, – сказала Кристина и, подойдя к Лебедеву, тронула его за плечо. – Федор, как будут результаты, скинь мне, пожалуйста, на почту. И Щедрому тоже. Хорошо? – Хорошо-то хорошо, – с напором на букву «о» произнес программист, – да только ничего хорошего. Камеры в элитном Благодатном переулке – самый что ни на есть зашквар, результат распила бюджетных денег. Стыдоба, да и только. Вот, полюбуйтесь на этот ужас. Кристина подошла и посмотрела на размытое черно-белое изображение фигуры в платье до колен и расклешенных брюках со светло-серым пятном вместо лица. – М-да, – произнес заинтересовавшийся Рыбак, – кажется, Гром был прав, это действительно марсианка в платье с чужого плеча. Ася, иди посмотри! Ася и Молчанов присоединились к коллегам. – Узнаете кого-нибудь? – спросил Лебедев. – Точно не Нестерова, – сказала Ася. – Она не такая высокая и гораздо полнее. – И не Михайлова, – добавил Рыбак. – Та тоже ниже ростом. Чем больше Кристина смотрела на изображение женщины в Благодатном переулке, тем сильнее ее охватывало чувство, что подобное одеяние она уже видела. Причем совсем недавно. Но где? Среди записей, снятых Иваном и Асей? Надо будет ночью, когда Настя заснет, пересмотреть их повнимательнее. – Я еще попытаюсь поковыряться, есть у меня одна программка, – пообещал Лебедев. – Давай, Федор, на тебя вся надежда, – произнес Иван и дружественно похлопал его по плечу, отчего программист, не привыкший к таким жестам со стороны Рыбака, засиял. Глава 30 Пожалуй, это был первый случай, когда Лебедев не оправдал возложенных на него надежд. Утром Кристина с Тимуром приехали в офис, а портрет незнакомки пребывал все в том же не пригодном для идентификации состоянии. Для того чтобы заняться привычной текучкой, Кристине пришлось подключить внутренние резервы, потому что мысли то и дело возвращались к Насте, маленькому белому лебедю, с которым скоро, очень скоро придется расстаться. Уже собираясь отправить одному из клиентов аналитическую справку, она обнаружила в сравнительной таблице ошибку, которая повлекла за собой искажение конечного результата. Нет, так не пойдет. С этим срочно нужно что-то делать. Вопрос – что? Прийти к какому-либо решению помешало появление в офисе Рыбака с Асей. Ася передала Федору свой телефон с записью очередного рейда «Тайного покупателя», а Иван устроился на излюбленном месте Щедрого возле Кристининого стола. – Показали фотографию нашей марсианки Грому и Александру Михайлову, – доложил он. – Фантаст подтвердил, что это та самая женщина, которую он видел в ночь убийства Фигаро. Михайлов не был так уверен, но сказал, что одежда похожа. Кстати, насчет этих Михайловых. Отличные ребята. Парень немного излишне амбициозный, но грамотный, чем-то похож на нашего Федора… – Что? – услышав свое имя, вскинулся Лебедев. – Я говорю, картинки твои показали Грому с Михайловым, и они их одобрили. – А старикам-разбойникам? – Нам не по пути было, как-нибудь потом, – ответил Иван и вернулся к интересовавшему его вопросу, – я насчет Михайловых… – Когда потом? – возмущенно заголосил Лебедев. – Кристина Сергеевна! Ну скажите, разве не могут бывшие соседи Наны опознать эту женщину? – Да это же бред! – взорвался Иван. – Во-первых, если ты забыл, дед в момент совершения преступления находился в Крыму в санатории. А бабуля наверняка десятый сон видела. И что она увидит на этой твоей картинке? Призрак Благодатного переулка? Бред, полнейший бред! – Призрак Благодатного переулка, – повторил Федор. – Ничего так звучит. Можно Грому предложить в качестве названия для романа. А насчет бреда: знаете, Иван Станиславович, поэт такой был, Маяковский, так вот он сказал: «Бред и истина – близнецы-братья». Так что… Договорить Федору не удалось – колокольчик над входной дверью скромно звякнул, и в офис вошли двое – женщина с букетом роз и парень с большой спортивной сумкой. – Здравствуйте, – неуверенно произнесла женщина, глядя на Асю. Затем перевела взгляд на Кристину и радостно повторила: – Здравствуйте! Мы с вами встречались в полиции, помните? Только сейчас Кристина узнала ее – это мать Кузнецова, а парень, скорее всего, сам Ярослав. – Выпустили? – улыбнулась она. – Это вам, – женщина протянула Кристине розы. – И еще… Ярик, давай! Парень поставил сумку на ее стол и достал из нее большую упаковку с кофейными зернами, несколько пачек любимого печенья Федора, две коробки конфет… – Подождите! Зачем все это? – запротестовала Кристина. – Молодой человек!.. – Кристина Сергеевна! Не отказывайтесь! Мы от чистого сердца. Вы даже представить себе не можете, как мы благодарны вам и вашим коллегам. Ярослав извлек из сумки несколько пачек сухариков с холодцом и хреном: – Вот, я даже не знал, что такие есть. – Андрей Геннадьевич сказал: если бы не вы, Ярослав еще неизвестно сколько просидел бы, – продолжала женщина. – Давайте так, – сказала Кристина, – я возьму сухарики, а остальное забирайте, пожалуйста. Ярослав, наверное, голодный… – А кофе? Зачем он нам? Мы пьем растворимый. А этот разве что для красоты будет стоять. Пропадет же… И цветы… – Кофе оставьте, цветы… ладно, пусть будут цветы. Но остальное однозначно забирайте, – распорядилась Кристина. – Кстати, Ярослав, можешь посмотреть на эту фотографию? Она вывела изображение женщины-призрака на монитор ноутбука и развернула его экраном к посетителям. – Можно поближе? – Парень взял ноутбук в руки, впился взглядом в экран. – Точно, я ее видел. Еще подумал, что они вместе – она и тот чокнутый. – Чокнутый – это Куцак?