— Что это? — спросил кибернетик, послушав секунд пятнадцать. В динамике булькало и шкворчало, звук вызывал ассоциации с водой, сифоном, канализационным сливом, электрочайником, а также маслом на горячей сковородке. — Если верить базе акустиков, это экстренная продувка балластных цистерн, — преувеличенно ровно ответил Глинский. — «Огайо». Постников задумался еще на пару мгновений, а затем дословно процитировал Мохито. Винтокрыл, наконец, приземлился, команда «фершалов» засуетилась в кажущемся хаосе, на самом деле оперативно и профессионально вытаскивая из машины сразу троих пациентов. Крови было столько, что, казалось, она переливалась через порожек эвакуационного отсека. Не обращая внимания на медиков, техники занимались своим делом, заливая пеной вяло разгорающийся двигатель. — Вдруг, откуда ни возьмись, появился в-рот-стебись, — сплюнул Глинский. Бес вдруг быстро вытащил из кармана одноразовый телефон и торопливо набрал длинный номер, промахиваясь мимо клавиш и мучительно вспоминая кодировку страны. Как будто в компенсацию за нервы абонент отозвался почти сразу, словно держал «трубу» под подушкой. — Юра, подъем! — голос кибернетика звучал как воронье карканье, глухо и хрипло из-за пересохшей глотки. Крокер ответил не слишком разборчиво, односложно и весьма зло. — Да я знаю, что пять утра, — проорал в ответ Бес. — Нужна помощь! * * * — Они нас караулили? — тоскливо и вымученно спросил Нах. — Наверное, — ответил Копыльский. — Сейчас запустит ракето-торпеду… и конец. Уйти не успеем. — Зря мы в это влезли, — подвел неутешительный итог бухгалтер. — Зря… ну, теперь уж поздно горевать. — Ни хрена, — вклинился Кадьяк. Он снял шлем и даже скафандр успел скинуть, но все равно занял собой оставшееся пространство рубки почти без остатка. — Чего? — Rien du tout, — повторил Кадьяк. — Это не за нами, слишком далеко, по ту сторону башни, со стороны моря. — Неужели… — Нах не закончил фразу и с силой ударил по креслу, так что даже поморщился от боли. — Они чем-то своим занимались, тайно. И наверняка слышали нас, что скрываемся и работаем тихо. А потом у нас загремела труба, — предположил Кадьяк. — Мы их вспугнули. Теперь они быстро всплывают и, наверное, будут работать открыто. Посидим тихо, может и обойдется. — Так, Мохито, что со взломом?! — громко спросил, почти воскликнул Нах. «он справился» — сразу же ответил архитектор, не уточняя о ком речь, и так понятно. — «я беру под контроль сторожей и отключаю тревогу. идет поиск архива» — Значит, еще не все потеряно, — быстро предположил Копыльский. — Пока там наверху рубятся, вытащим, что сможем. — А кто с кем вообще закусился? — задал резонный вопрос Нах. — Да какая разница, — отмахнулся Кадьяк. — Главное, что мы можем проскочить под ногами слонов. Надо быстро продолжать. Похватаем, что успеется, а камнями будут кидать в тех, других. — Ну что, есть смысл, — криво улыбнулся Нах. — Голосуем? — спросил Копыльский. — Они, если что, развернулись и улетели, — возразил Нах. — Наш главный риск, нам и решать. — Согласен Комитетчики быстро переглянулись. — Мохито, ломай в открытую, — приказал Копыльский. — Тяни весь архив, сколько сможешь. Потом бежим со всех ног. «принято» * * * — Так, еще раз, — Крокер уже проснулся, но голос все еще звучал хрипловато, как у простуженного. — Штука похожая на краба, четыре ножки, ходит по воде яко посуху. И субмарина поблизости, верно? — Да. Глядя на кибернетика, Глинский хищно подобрался, став похожим за сурового и опасного Колобка. — Хм-м-м… а где-то я это уже видел. Погоди чуток… Крокер зашуршал чем-то, возможно перебирал чертежи. Бес никогда не видел жилье собирателя военно-технической мудрости, но почему-то представил каморку не больше чулана, заваленную копиями патентных заявок и синими чертежами. — Ага, так и думал. Значит, гляди… Снова шуршание. Постников стиснул зубы, удерживая гневный вопль. Вопиять, что каждая секунда на счету, не имело смысла, Крокер никогда никуда не торопился и не понимал, как может спешить кто-то иной. — Это похоже на «Корморант». — «Корморант», — уточнил Бес. — Ну, да, только вторая итерация. Помнишь, ты был у Севы последний раз, и там еще говорили за подлодки и автоматиков? — Да… — Бес действительно припоминал. — Ну вот, первый проект «Корморант» подразумевал размещение ударных самолетов в шахтах «баллист». А второй был интереснее. Проектировщики набили руку на отдельных темах по размещению в ракетоносцах ударных роботов, артиллерии и автоматов-разведчиков. А затем решили, отчего бы не впихнуть все разом в один корпус? — Вот же… Бес не закончил, напряженно вслушиваясь. — И американцы заявили концепцию многоцелевого подводного крейсера. Шахт двадцать четыре, хватит для всего и еще место под батарею крылатых ракет останется. Может действовать открыто, в составе флотской группировки, просто как самоходная оружейная платформа. Может подкрадываться как тать в нощи, помнишь, я говорил, тридцать секунд на изготовку к стрельбе. Весь спектр поддержки сухопутных сил на берегу, от штурма до тайных операций. А эти ваши «крабики» планировались как один из вариантов разведывательных роботов, по десять на шахту. Их специально для флотской разведки проектировали. Они бесшумные, на радарах не светятся, заявленная скорость больше двадцати семи узлов при слабой волне… наверняка соврали, но все равно бегали эти штуки по воде довольно прилично. И хорошая автономность. Там где надо все разведать, а самолеты не годятся, можно выпустить шагающих уродцев. Такой вот «Корморант» номер два. Отличный был проект. — Был? — До металла чертежи не добрались. Ну, во всяком случае, никто про такое не слышал. Военным было уже не нужно, они не знали, куда обычный флот девать. Для капиталистов слишком дорого. Крокер перевел дух. — Но я так понимаю, для кого-то стало не совсем дорого? — Я перезвоню. Расскажу. Спасибо. Бес нажал клавишу сброса и посмотрел на Глинского. — «Крабы» пасли числовую башню «Правителя», — сказал кибернетик. — И если мой… консультант не ошибся… Он умолк, новый кусочек мозаики был слишком противен и грустен, чтобы его проговаривать. Бесу показалось, что если вымолвить вслух, значит больше шансов на то, что все сбудется. * * * — Значит, они пришли за тем же, что и мы, — поделился очевидной догадкой Нах. «Птеродактиль», субмарина и площадка с медицинскими вертолетами превратились в разнесенный по локациям, но связанный в реальном времени оперативный пункт. Что узнавал кто-то один, то сразу становилось общим достоянием. Только «мичуринец» не выходил на связь, но про него на время дружно забыли, решая более насущные вопросы. С фальшивым контейнером диверсант должен был получить дыхательную маску и пистолет-пулемет, больше ему помочь ничем не могли. — И когда мы бахнули контейнером, они, видимо, запаниковали, пошли напролом. Вопрос в том, что дальше? События развивались стремительно. Противник в открытом море продолжал булькать и сифонить на всю округу, гремя, как железная банка с гвоздями. Мохито сосредоточился на выкачивании архива «ГосСтат», а винтокрыл ушел в сторону и ниже к воде, стараясь сохранять устойчивую связь с плавучей антенной «ослика». Сторожевая система башни орала на всю округу, в том числе и буквально, оглушительным воем тревожных сирен. Тихий, элегантный взлом с незаметным похищением стремительно деградировал в торопливый гоп-стоп. Буквы, торопливо бегущие по экрану, сообщали, что Мохито (через все ту же сторожевую систему) фиксирует подводный запуск малогабаритного летательного аппарата километрах в двадцати за башней. Вражеская подлодка всплывала, а с берега к острову направлялось что-то неидентифицируемое, но быстрое и надводное. Судя по оснащению, башню атаковали те же люди, что пустили на дно танкер биотехнологов, и у берегов гигаполиса они действовали столь же бескомпромиссно, как в открытом океане. — Думаю, им нас просто нечем достать, — рассудил Кадьяк. — Все заточено на штурм. Они не ждали подводного боя и не снарядились для него. Так что какое-то время у нас есть, пока штурмовики не вломятся в башню. — Ну, ждем… — подытожил Нах. — Сколько возьмем, с тем и уйдем. Главное не попасться под руку. Весовые категории… малость не того.