— Вам нелишне будет знать, — сказал англичанин, — что мне приходится решать не только чисто научную проблему, но и преодолевать массу технических сложностей. Задача заключается в том, чтобы обнаружить передаточный механизм информации из нервных центров головного мозга в клетки, которые вырабатывают протеин и пептиды… Разговор продолжался еще час. Сэм время от времени задавал Пит-Смиту вопросы, и Селия была поражена, насколько точно и детально он их формулировал. Чем подробнее Пит-Смит рассказывал им о своих планах, тем больше они заражались его энтузиазмом и все более проникались к нему уважением — ясная, точная форма изложения свидетельствовала о четко организованном, упорядоченном мышлении молодого ученого. — Попробуем подвести итог, — сказал Сэм. — Как бы вы, доктор, сформулировали конечную цель ваших исследований? Прежде чем ответить, Пит-Смит задумался. Затем, тщательно подбирая слова, ответил: — Моя цель — обнаружить содержащийся в тканях мозга пептид, способствующий усилению памяти у людей в молодости и перестающий со старостью вырабатываться человеческим организмом. Обнаружив и выделив такой пептид, мы должны научиться вырабатывать его. А тогда он сможет быть использован в качестве лечебного препарата с целью сведения до минимума потери памяти, забывчивости, а возможно, и для полного прекращения умственного старения. Все это говорилось со спокойной уверенностью, без всякой внешней аффектации. Впечатление оказалось настолько сильным, что ни Сэм, ни Селия не были в состоянии прервать наступившее молчание. Невзирая на убожество окружающей обстановки, у Селии возникло чувство, что эти минуты она запомнит навсегда. Первым заговорил Сэм: — Доктор Пит-Смит, с этой минуты компания «Фелдинг-Рот» ассигнует на ваши исследования необходимую сумму. — Вы хотите сказать?.. Значит, все так просто… вы уверены? — Пит-Смит был явно озадачен. Теперь наступила очередь Сэма улыбаться. — Как президент фармацевтической компании «Фелдинг-Рот» я располагаю определенными полномочиями. И время от времени испытываю удовольствие, когда могу воспользоваться данной мне властью. У нас есть одно условие, обычное при подобных соглашениях, — добавил Сэм. — Нам бы хотелось быть постоянно в курсе дела по мере продвижения вашей работы и сразу же получить в руки результат, который может быть вами достигнут. — Естественно, — кивнул Пит-Смит. — Это само собой разумеется. Казалось, он еще не успел прийти в себя от удивления. Сэм протянул руку, и они обменялись рукопожатиями. — Поздравляю, и пусть вам сопутствует удача! Спустя полчаса на биохимическом факультете наступило время чая. По приглашению Мартина — а теперь они называли друг друга по имени — все трое поднялись этажом выше в фойе, где стояли столики на колесах с чаем и бисквитами. Пробравшись сквозь толпу сотрудников факультета, Мартин сумел найти свободный уголок для своих гостей. — Здесь всегда так людно? — спросила Селия. — Обычно так. — Казалось, ее вопрос развеселил Мартина. — Здесь собираются почти все. Только за чаем мы и встречаемся друг с другом. — У меня создается впечатление, — заметил Сэм, — что у вас на факультете вообще мало возможности уединиться. — Временами это мешает, — пожал плечами Мартин. — Но ко всему можно привыкнуть. — Но разве столь уж необходимо к этому привыкать? — удивился Сэм и, не получив ответа на свой вопрос, понизив голос так, чтобы его не услышали стоящие рядом, добавил: — Я вот о чем подумал, Мартин: почему бы вам не заниматься той же работой, что и сейчас, но только в отличных условиях, не испытывая недостатка в техническом оборудовании и помощи? Слегка улыбнувшись, Мартин спросил: — В отличных условиях? Где именно? — Вы наверняка уже поняли, — сказал Сэм, — что я предлагаю вам покинуть Кембриджский университет и перейти к нам, в «Фелдинг-Рот». Это сулит вам ряд преимуществ, и, кроме того, работать предстоит в Англии, где мы планируем… — Извините! — перебил его Мартин. Ученый, казалось, был озабочен. — Могу я вам задать один вопрос? — Конечно. — Эго — обязательное условие, при котором ваша компания согласна предоставить субсидию? — Вовсе нет, — ответил Сэм. — Субсидию вы уже получили, она ничем не обусловлена, кроме нашей с вами договоренности. — Спасибо. А то я уж было заволновался. — На лице Пит-Смита вновь заиграла широкая мальчишеская улыбка. — Не хочу быть резким, но думаю, что это сэкономит всем нам время, если я вам кое-что скажу. Я университетский ученый и намерен таковым оставаться и впредь. Не буду перечислять все причины, но главная из них — свобода. Под этим я подразумеваю право проводить исследования в той области, которая меня интересует вне каких-либо коммерческих интересов. — У нас вы ее получите… — начал было Сэм, но Мартин прервал его жестом руки. — У вас мне придется считаться с коммерческими соображениями. Разве не так, если по-честному? — М-да, время от времени с ними приходится считаться, — признался Сэм. — Что ни говори, а мы связаны с бизнесом. — Вот именно. Здесь же подобных соображений, не существует. Лишь чистая наука, стремление к познанию. Именно в этом направлении мне бы хотелось двигаться и дальше. Когда они вышли на улицу и подошли к взятому напрокат «ягуару», Мартин сказал Сэму: — Спасибо вам за все, в том числе и за предложенную работу. И вам, Селия, тоже спасибо. Но я останусь в Кембридже, который, если не считать этого здания, — тут он оглянулся и скривил гримасу, — прекрасен. Усевшись рядом с Сэмом в машину и опустив стекло, Селия сказала Мартину: — Кембридж действительно прекрасен. Как бы хотелось остаться здесь подольше. — Эй, подождите! — оживился Мартин. — Сколько вы еще будете в Англии? — Думаю, еще две недели, — ответила Селия. — В таком случае почему бы не приехать еще на денек? Добираться к нам несложно. А я буду рад познакомить вас с городом поближе. — Очень вам признательна, — ответила Селия. Пока Сэм заводил мотор, они условились, что Селия приедет через десять дней, в воскресенье. По пути в Лондон Селия и Сэм сидели в машине молча, каждый думал о своем. Но когда они выбрались из Кембриджа и помчались по автостраде А-10 на юг, Селия тихо спросила: — Скажи, ведь он тебе нужен? Ты хочешь, чтобы он возглавил наш институт? — Конечно, хочу, — с нескрываемым огорчением ответил Сэм. — Этот парень — человек выдающийся, может быть, даже гениальный. Он самая яркая фигура из всех, кого я здесь видел. Но, Селия, — вот ведь проклятие! — нам его заполучить не удастся. Он полностью предан «чистой науке» и останется верен ей навсегда. Ты сама слышала, что он сказал, и ничто не заставит его изменить свое решение. Это факт! — Как раз над этим-то я и ломаю голову, — задумчиво ответила Селия. — Посмотрим, так ли это. Все последующие дни Сэм и Селия с головой ушли в различные организационные дела, связанные с открытием в Англии научно-исследовательского института компании «Фелдинг-Рот». Место уже было определено — Харлоу. Но работа эта, несмотря на ее необходимость, радости им не доставляла. — Я встречался еще с несколькими кандидатами, но все они не идут ни в какое сравнение с Пит-Смитом. К сожалению, после знакомства с ним других я просто не воспринимаю, — заметил Сэм через неделю после их поездки в Кембридж. Селия напомнила, что она снова встретится с Мартином в следующее воскресенье, в ответ на что он мрачно кивнул. — Ты, конечно, постарайся сделать все возможное, но я особого оптимизма не испытываю. Этот парень слишком целеустремлен и предан своему делу, чтобы бросать слова на ветер. Как бы у вас ни повернулся разговор, — предупредил он Селию, — постарайся не затрагивать вопрос о деньгах; я имею в виду жалованье, которое мы готовы ему платить, если он перейдет в компанию. Он и без наших напоминаний знает, что оно значительно больше его нынешней зарплаты. Но если ты коснешься этой темы, он может подумать, будто его покупают. Еще, чего доброго, решит, что ты и я всего лишь очередная пара наглых американцев, убежденных, что все в этом мире можно купить за доллары. — Но, Сэм, — возразила Селия, — ведь если он перейдет к нам на работу, рано или поздно все равно встанет вопрос о жалованье. — Конечно, встанет. Но нельзя начинать разговор с денег, ибо не в них суть дела. Поверь мне, Селия, я знаю, насколько чувствительными могут быть люди такого типа. И если тебе покажется, что есть хоть малейшая надежда, что он изменит свое решение, постарайся обойтись без грубой прямолинейности, иначе все испортишь. — Интересно знать, — спросила Селия, — какую сумму мы готовы ему платить? Сэм задумался, потом ответил: — Для начала мы платили бы ему в четыре или пять раз больше, чем он зарабатывает в Кембридже. Селия даже присвистнула: — Я не подозревала, что разрыв настолько велик. — Но ученые в университетах знают об этом. И, однако, предпочитают оставаться в академическом мире. Они считают, что в колледжах более подходящая среда для занятий наукой. Ты ведь помнишь, с каким отвращением говорил Мартин о «гнете» коммерческих соображений? — Да, помню, — ответила Селия. — Но ведь ты спорил с ним и доказывал, что «гнет» этот не столь уж велик. — Я призван отстаивать интересы нашей отрасли — в этом моя работа. Но если по-честному, сугубо между нами, должен признать, что все-таки прав Мартин. — Я согласна с тобой по большинству вопросов, — ответила Селия. — Но что касается последнего, сомневаюсь. Разговор этот, чувствовала Селия, оставлял у них обоих чувство неудовлетворенности. Она еще долго не могла успокоиться, вспоминая его, и решила, невзирая ни на что, попытаться составить «собственное мнение». В субботу, накануне своей поездки в Кембридж, Селия позвонила домой. Она рассказала Эндрю, в частности, и о предстоящей завтра встрече с Мартином. — Думаешь, он может изменить свое решение? — поинтересовался Эндрю. — Мне кажется, что это возможно, — ответила Селия. — Наверное, все будет зависеть от обстоятельств. Но у меня нет ни малейшего представления, как они сложатся. Одно я знаю наверняка: во время нашего завтрашнего разговора я постараюсь сделать все возможное, чтобы не наломать дров. — Судя по тому, что ты мне рассказала, — продолжал Эндрю, — Пит-Смит — человек открытый. — Да, весьма открытый. — В таком случае я и тебе советую вести себя с ним так же. А если будешь хитрить, чего-то недоговаривать, только сама себе навредишь. И вообще, Селия, ходьба вокруг да около не твой стиль. Оставайся сама собой. И когда встанет вопрос — будь то о деньгах или какой-нибудь другой, — подходи к нему открыто.