– Ваша Светлость, как смотрите, если мы устроим сегодня вечером пир в замке? – лихо приосанившись, сверкнул улыбкой граф. – Именно это я и хотела вам предложить, Ваше Сиятельство. – подражая лорду, приосанилась и улыбнулась я. Граф Даранийский громко рассмеялся, выпуская напряжение прошедших месяцев и наконец-то ощущая, что он вернулся... домой. Слуги подвели нам коней. Когда успели за ними сходить – не знаю. Но два палевых коня ждали нас на берегу, когда мы спустились с причала. От порта до города мы ехали уже без всех. Радость от долгожданной встречи была столь сильна в людях, что они не стали нас сопровождать, разбежавшись по домам. И я их не осуждала. В этих краях я увидела жизнь с другой стороны и поняла, что не всегда есть смысл в правилах и этикете. Например, когда мужчины твоей семьи возвращаются с войны. Мы ехали неспеша, и граф мог сполна рассмотреть, как изменились его угодья за время похода. Он неподдельно удивлялся всему, даже цветам, и я видела, что ему искренне все это нравится. Это чувство, когда понимаешь, что твоя работа не прошла впустую, непередаваемо прекрасно. Оно наполняет жизнь смыслом, делает ее ярче. Я поняла, что способна на большее. Гораздо большее. Улыбки не сходили с наших лиц все это время, но вдруг все изменилось. Желая графу показать немного больше, я повела его не самым прямым путем к замку, и в итоге мы оказались на какой-то площади. Я здесь бывала и раньше, но обычно, проходя мимо, проходила мимо, не останавливаясь. Ничего примечательного здесь не было, так что дел у меня здесь тоже не было. Но сегодня все было не так, как всегда. На площади собралась небольшая группа людей. Они были грустны и печальны, и причиной тому был погребальный костер, который готовился поджечь пожилой мужчина. Рядом с ним стояла прямая, как тростина, женщина. В руках у нее был обнаженный меч. – Что здесь происходит? – заволновалась я, натянув поводья и останавливая коня. – Это похороны, госпожа. – тихо ответил старик, подъезжая ближе ко мне. – У нас на юге свои традиции, так что не пугайтесь. Все в порядке. – Традиции? – удивилась я. Традиции я уважаю, особенно с тех пор, как переехала в Даранию. Но о похоронных традициях ничего не слышала. Они вроде как едины по всему королевству. Закон и Святое писание довольно однозначны на этот счет и не допускают двояких трактовок. А о местечковых традициях я ничего не слышала. – Да, госпожа. – вздохнул граф, глядя на церемонию сожжения. – Из-за удаленности границы от столицы некоторые правила можно свободно опустить, чем местные жители и пользуются, придавая им особый смысл. Например, видите вон ту женщину в черном одеянии и с мечом в руке? – Да. – кивнула я, внимательно следя за происходящим. – Похоже, она вдова. – принялся объяснять лорд. – У нас существует традиция, что в день погребения семья покойного должна надеть черные одежды в знак глубокого траура. Разумеется, это не обязательно. Это просто способ выражения уважения усопшему. Длительность траура тоже на усмотрение семьи. – Но почему вы решили, что это вдова покойного, а не сестра или дочь? И почему решили, что покойный – мужчина? – нахмурилась я, глядя, как тот мужчина с факелом поджигает костер. – Видите меч в ее руке? – кивнул он на бликующий в свете огня стальной клинок. – Это вдовья традиция. Вдова берет меч мужа и в знак глубокой скорби отрезает себе волосы и кладет их на тело. – Волосы? – тихо ужаснулась я. – В столице это большой позор. Только актеры и падшие женщины отрезают волосы. Но как она это сделает, если костер уже горит? – Это тоже часть ритуала. Смотрите. – грустно вздохнул старик, погладив занервничавшего коня по шее. И я смотрела. Под взглядами группы родственников и знакомых женщина в черных одеждах с трудом подняла меч и отхватила им конец длинной косы. Тяжелое оружие выпало из ее руки, заставив меня вздрогнуть от неожиданно резкого звука. Подойдя немного ближе к костру, женщина взмахнула рукой и прядь волос полетела в огонь. Потом она отошла обратно и все. Никто ничего не говорил, все стояли молча и смотрели. – Костер догорит, – тихо продолжил граф, – прах соберут в урну и отнесут на городское кладбище. – Понятно. – глубокомысленно прищурилась я. Здесь традиции пограничья и столицы сходятся. – А после они устроят дома поминальный обед? – Нет, госпожа. – покачал головой старик. – В день похорон семья усопшего не будет есть, только вода разрешена. Вода... Почему-то эта простая фраза лорда натолкнула меня на интересную мысль. А что, если назначить вдовам пособие? Мы живем на границе, многие женщины могут в любой день остаться без кормильцев. А на родственников не всегда можно надеяться. Да, тут я почему-то вспомнила герцога Феранийского. И раз уж я заведую финансами здесь, почему бы не обдумать этот вопрос? От одного мои мысли перешли к другому. Я вспомнила, что мне нужно графу рассказать и о Хеджистане, и о финансовых реформах, и о господине Вейне. Но не посреди дороги же это делать? – Ваша Светлость... – тихо позвала я графа. – Давайте поедем домой? Мне столько нужно вам рассказать... – С радостью, госпожа. – улыбнулся старик, и мы отправились в замок. Прежде разговоров мы отправили хозяина крепости в купальню, а сами тем временем стол накрыли. Наверное, с пиром сегодня не получится – очень мало слуг в замке осталось, почти все по домам с мужчинами своими сидят. Конечно, можно приказать всем вернуться и работать, но я еще не настолько колдунья. Нервно поправляя салфетку на коленях, я ждала прибытия графа. Мне кажется, что если бы я год провела на корабле без возможности принять горячую ванну из-за недостатка пресной воды, то по возвращении часа три плескалась бы. Не меньше. Но граф был грозным воином, плескаться он не стал. Не успела я вся известись от нервного ожидания, как двери малой обеденной залы распахнулись и он вошел, сияя довольной улыбкой на усталом лице. Кажется, возраст берет свое и эти походы стали отнимать у него гораздо больше сил. – Ваша Светлость, все так изменилось. Даже купальню выложили мрамором. Я будто во дворце оказался. – посмеивался граф, усаживаясь за стол и окидывая помещение новым взглядом. – Вам не нравится? – переполошилась я, вцепившись пальцами в край стола. Если поторопиться, я могу успеть сегодня найти тех мастеров и сказать, чтоб переделали. А если доплатить, вернут все, как было и... – Что вы, госпожа. Нравится. Конечно, нравится. – по-доброму усмехнулся старый граф. – Не волнуйтесь так, у вас все превосходно получается. Пожалуй, я даже не знаю ни одного мужчину, у которого бы получилось лучше, чем у вас. – Да? – расслабленно выдохнула я, а потом снова напряглась. Как подобрать слова? Как корректно сказать все, что я должна ему сказать? Какие слова могут облечь мои поступки в правильную форму? Увы, готового решения здесь нет. – Спасибо, Ваше Сиятельство. Я... старалась. И еще мне нужно кое-что вам рассказать. – Вы с самого причала маетесь, Ваша Светлость. Просто скажите то, что хотели. – понимающе улыбнулся лорд. Он что... знает? – Я даже не знаю, с чего начать... – честно призналась я, опуская растерянный взгляд в тарелку. – Столько всего произошло. Когда вы уехали, я узнала от слуг, чего вам стоили мои капризы. Я просто хотела вернуть земли, но узнала, что купивший их граф Хеджистана водит дружбу с пиратами. Собрала небольшое войско и сходила туда... Изменник понес наказание, а король назначил вас наместником. Ваша светлость, я – герцогиня. Я не могла оставаться в стороне. Прошу, поймите... – Ваша Светлость, это вы меня простите. – поник старик, отведя взгляд в сторону. Я удивленно посмотрела на него. – Я ничего не смыслю в казначействе и не смог сам обеспечить вас всем необходимым. Только воевать и умею. Я когда понял, в какие условия вас привез, спать нормально не мог. Вы именно что герцогиня. Но я-то простой безродный. Я думал, что так будет лучше: и деньги будут, и забот с землями поубавится. Думал, что вам нужно нормальное детство, а не книжная пыль вместо завтрака, обеда и ужина. Хотел беззаботной жизни для вас... А потом мне гонец доставил послание из замка о вашем храбром походе на Хеджистан. Я не знаю, откуда в вас столько смелости, маленькая госпожа, но только тогда я понял, что вы действительно герцогиня. Вы не просто рождены для этого, но еще и справляетесь безупречно. Мне нечего сказать в свое оправдание, кроме... Простите меня, госпожа. Госпожа? Госпожа, вы плачете?!! Что с вами?!! – Я так по вам скучала-а-а... – уже не плакала, а рыдала я. Громко, некрасиво, навзрыд, но это были слезы облегчения. Только после его слов я поняла, что события всего года копились и сильно давили на меня. – Ваша Светлость, – растерялся старый вояка, – не плачьте, пожалуйста. Пожалуйста, не надо. Хотите, я вам спою? – Ик. – резко прекратила я поливать салфетку слезами, удивившись до крайности. Сморгнув слезы, я подняла на графа огромные заплаканные глаза, и вот его глаза тоже были очень большие. Кажется, он сам не ожидал, что так скажет. – Уверены? – Не очень. – покаянно опустил голову старик. – Ваше Сиятельство, а почему вы не познакомили меня с господином Вейном? – решила я прямо задать еще один вопрос, который меня терзал все это время. Граф вскинул голову, поднял на меня тревожный взгляд, и даже тени под его глазами стали глубже. – Как вы узнали? Я же приказал слугам не рассказывать о нем. – хрипло произнес он. – Они и не рассказывали. – шмыгнула я носом, внимательно следя за его реакцией. – Я сама его нашла, когда служанка пыталась его покормить. Ваше Сиятельство, я должна вам сказать, что какие бы причины вами не двигали, но вам стоило мне рассказать все с самого начала и познакомить с вашим отцом. Не знаю, чего вы боялись, но... – Не приближайтесь к нему больше. Никогда. – жестко произнес граф, а я удивленно замерла, не договорив. – Он давно сошел с ума, это больше не тот отец, которого я знал в детстве. Его... сущность... ему не подчиняется. Это он убил мою жену и ребенка. Поэтому никогда не приближайтесь к нему. – Ваше Сиятельство... – обескураженно выдохнула я, – не думаю, что он сможет хоть кому-то навредить. Да и заботу о нем я больше никому не доверю. Вы не знали этого, но в ваше отсутствие с ним обращались не лучшим образом. – Что? Кто посмел? – грянул гневный голос графа. – Да, в общем-то, все. – развела я руками. – Его кормили помоями, били, издевались. Того, кто это делал, я наказала. Остальных оставила на ваш суд. – Это я виноват. – едва слышно сказал старик, опуская голову. – Если бы отнесся к нему иначе, слуги бы никогда не посмели... – Мне вы в свое время дали шанс. Почему не хотите дать его отцу? – Вы не понимаете... – Пожалуй, я понимаю слишком хорошо. – вздохнула я, переведя взгляд в окно. – Моя... сущность... тоже с трудом поддается контролю. Вы видели, что тогда случается. Уверена, произошедшее с вашей семьей катастрофическая случайность, которой нет оправдания, но поймите, что это проклятье бьет в две стороны. Ваш отец здоров, но то, что с ним происходит, он делает с собой сам. Если бы в тот день вы не встали на мою защиту, я либо была бы мертва, либо находилась бы в таком же состоянии, как ваш отец. Его состояние свидетельство огромной любви к вам и тем людям, которым он причинил вред. И теперь он не то что... себя проявить, он даже защищать себя отказывается. Сжальтесь, Ваше Сиятельство. Он больше не способен причинить вред. – Госпожа... – Давайте отобедаем, а после навестим господина Вейна. – ободряюще улыбнулась я старику. – Уверена, он очень скучал по вам. – А, может, сейчас? – Тогда нам нужен поднос. – задумчиво нахмурилась я. – И обед не остынет, и отец ваш уже привык со мной есть. Предлагаю поесть всем вместе. – Я принесу! А где лежат подносы? – Вы думаете, я знаю? Глава 16. Послание от короля и первый скандал Где обитают подносы мы не знали, но вот где найти слуг – пожалуйста. А там и Бин нашелся по пути к Вейну. На чердак мы вошли втроем, граф поставил поднос на столик и медленно подошел к отцу. За это время он немного поправился и больше не выглядел прозрачным призраком самого себя, а приглашенный цирюльник привел в порядок его волосы и бороду. Так что Вейн выглядел не так плачевно, как в день нашего знакомства. Но жизнь в его глаза так и не вернулась. – Здравствуй, отец... – тихо сказал граф, глядя на старика. Вейн, разумеется, не ответил и взгляда на сына не бросил. Я молча подсела к колдуну на кровать, приподняла его за плечи и стала кормить. – Ваше Сиятельство, вы бы тоже поели. – глухо произнес Бин, чувствуя себя не в своей тарелке. – Госпожа, – проигнорировав стражника, грустно обратился ко мне лорд, – и вы вот так каждый день? – Поначалу было сложно, – кивнула я, зачерпывая ложкой бульон, – опыта у меня в таких делах не было, но слугам вновь доверить господина Вейна я не могла. А теперь смотрите, как ловко у меня получается! – Вы – герцогиня, – с трудом молвил он, – вы не должны... Мы низкорожденные. Даже касаться вас не достойны... – Скоро мы станем семьей, Ваше Сиятельство. – светло улыбнулась я, открыто глядя графу Элиоту в глаза. – Титулы важны, но не между родственниками. А прошлое... пусть останется в прошлом. Может, хотите сами покормить отца? Граф скупо кивнул и неловко присел рядом с другой стороны. Я подала ему ложку, а сама встала и отошла к другому столу. Да, прошлое мы изменить не можем, но буду с собой откровенна – я свое забыть не готова. И, оказавшись на месте графа, вряд ли сумела бы найти в себе благородства для помощи. Наверное, разница в том, что колдун причинил вред не нарочно, а герцог... Не хочу вспоминать. Разговора у мужчин не вышло. Один бы не в себе, второй был слишком суров для этого. Но что показательно, граф просидел с отцом до вечера, наверстывая упущенные годы общения. Вечером мы поужинали на чердаке, а после отправились спать.