Глава 8 – Кто это тут у нас? – ехидно произнёс один из мальчишек-Перчаткотворцев. – Шляпник на пару с Башмачником? Корделия с вызовом вскинула подбородок (к тому же только так у неё получилось посмотреть Перчаткотворцу в глаза, потому что он был выше неё на голову). – Не ваше дело! – заявила она, надеясь, что её голос звучит свирепее, чем она себя чувствует. Гусь у неё за спиной заскулил. Перчаткотворцы фыркнули. Одна из девчонок похрустела костяшками пальцев в бархатных перчатках. – Ты разве не должна отрубленные головы для шляп собирать, Шляпник? – глумливо поинтересовалась она. – И кишки для башмаков, Башмачник? – с ликованием подхватила её близняшка. – О чём это вы? – спросила Корделия. – Папенька говорит, что вы, Шляпники, формуете свои шляпы на головах преступников, – ответил один из мальчишек. – Он говорит, что вы поджидаете у Лондонского Тауэра, когда головы изменников упадут с пик, – продолжил его близнец. – Потом кладёте их в сумку и несёте домой. – Это неправда! – крикнула Корделия. Она закрутилась на месте, пытаясь держать в поле зрения всех четверых Перчаткотворцев одновременно. От Гуся помощи было не дождаться. Он так сильно трясся, что Корделия слышала, как стучат его зубы. – Башмачнику не хватит храбрости свои собственные шнурки завязать, не то что вытаскивать кишки из мертвецов, чтобы новые сделать, – поддела его одна из девчонок. – Что случилось, Башмачник? – фыркнул один из мальчишек. – Шляпник тебе язык отрезала? Его сёстры захихикали. – Она его на шляпу пришьёт! – взвизгнула одна. – Фу! – Языкатая Шляпа! Все четверо Перчаткотворцев высунули языки и устрашающе зашевелили ими. – Языкатая Шляпа! Языкатая Шляпа! Гусь запаниковал и попытался протиснуться мимо ближайшего Перчаткотворца, но тот оттолкнул его обратно в центр круга. – Боишься, что кто-нибудь запачкает твои блестящие башмачки? – с издёвкой поинтересовался он, а потом со всей силы наступил Гусю на ногу. Гусь взвыл и схватился за ступню. – ЭЙ! – Корделия резко развернулась, когда одна из девчонок ударила по её шляпке, сбивая её с головы. Вторая потопталась по ней. Под хохот Перчаткотворцев Корделия подняла испорченную шляпку с земли. Она собрала всю свою злость, отвращение, страх и ярость и направила их в свой голос. – Ну а я слышала, – начала она, нащупывая руку Гуся и крепко сжимая её, – что Перчаткотворцы однажды сотворили для королевы Елизаветы пару перчаток… КОТОРЫЕ ЗАСТАВИЛИ ЕЁ ПОЛЧАСА НЕПРЕРЫВНО ХЛЕСТАТЬ СЕБЯ ПО ЩЕКАМ ПРЯМО ПЕРЕД КОРОЛЁМ ИСПАНИИ! Лица Перчаткотворцев вытянулись от удивления. – БЕЖИМ, ГУСЬ! Корделия воспользовалась моментом замешательства. Она проскользнула мимо сестёр-Перчаткотворцев, волоча Гуся за собой. Шляпник с Башмачником неслись по тропе, не разжимая рук, а за их спинами орали Перчаткотворцы. Корделия бегала быстро, а Гуся подгонял страх. Они помчались вдоль озера. Но Перчаткотворцы гнались за ними следом. – Гусь, нам надо спрятаться! – Где? – простонал Гусь. Корделия резко свернула с тропы, таща его за собой, прямо в середину огромной стаи уток, устроившихся на земле. Птицы с недовольным кряканьем поднялись в воздух и влетели прямо в компанию степенных леди, неторопливо шествовавших вдоль озера. – Идеально! Корделия проволокла Гуся сквозь хаос размахивающих крыльями уток и размахивающих руками и зонтиками леди. Вдвоём они нырнули под зелёную занавесь ветвей плакучей ивы, склонившейся над водой. Листья сомкнулись за их спинами, полностью скрывая от чужих глаз. Гусь, раскрасневшийся и трясущийся, упал на колени, тяжело дыша. Корделия опустилась на древесный корень, торчащий из воды. Она приложила палец к губам, предупреждая Гуся, чтобы он молчал, но ей не было нужды беспокоиться: друг выглядел так, будто, возможно, больше никогда и не заговорит. Они услышали, как леди завизжали, когда мимо них пронеслись Перчаткотворцы. – Где они? – Мы их упустили! К безграничному облегчению Корделии, Перчаткотворцы промчались дальше по тропе. Она проделала дырочку в занавеси листьев и понаблюдала, как близнецы скрываются из вида за камышами. – Они ушли, – сказала она, выдыхая. Гусь таращился на модельку корабля, которая мягко тыкалась ему в колено, покачиваясь на мелководье. – Нашёл, – пробормотал он. Корделия расплылась в улыбке. – Нет худа без добра! Гусь слабо улыбнулся в ответ. – Думаешь, они расскажут кому-то, что мы дружим? – выдавил он. Корделия прикусила губу. – Если и расскажут, то только своим родителям. А Шляпники всё равно много лет не разговаривали с Перчаткотворцами, – рассудила она. – Башмачники тоже. – Думаю, наш секрет в безопасности, – заключила Корделия. – Но надо быть осторожнее, – добавил Гусь. Они решили ещё некоторое время посидеть в укрытии, чтобы убедиться, что Перчаткотворцы точно не вернутся. Пока Корделия считала раздающиеся в отдалении удары колокола церкви Святого Осписа, отбивающего четверть часа, до них донёсся плеск вёсел по воде и разрезавший воздух голос мисс Глаз-да-глаз – ясный и очень близкий. – Да, Витстабл, но когда? – Я не знаю, Далила, – последовал несколько угрюмый ответ. – Нужно много всего спланировать, отсюда и проволочка. Мимо проплывала на лодке мисс Глаз-да-глаз, а на вёслах сидел её таинственный друг-джентльмен. – Я устала ждать, – со вздохом сказала мисс Глаз-да-глаз. – Я ждала целые годы. Корделия и Гусь уставились друг на дружку в ужасе, став невольными слушателями личной беседы между своей гувернанткой и её возлюбленным. Корделии захотелось сунуть пальцы в уши и громко запеть, но она решила, что от этого лучше не станет. – Что ж, я готова, даже если ты не готов, – донеслось до них, прежде чем голос мисс Глаз-да-глаз заглушил шорох волн, целующих берег. У Гуся порозовело лицо, а у Корделии вспыхнули уши. – Бедная мисс Глаз-да-глаз, – прошептала Корделия. – Матушка говорит, она, видно, много лет ждала предложения, – добавил Гусь. Корделия решила быть особенно прилежной на сегодняшних занятиях, чтобы не расстраивать мисс Глаз-да-глаз после её неудачного свидания ещё сильнее. – Что такое «проволочка»? – спросил Гусь, вытаскивая свой кораблик из воды. Корделия пожала плечами. – Лучше не спрашивай мисс Глаз-да-глаз, – посоветовала она. – Но, думаю, мы уже можем спокойно выходить.