ФБРешник поднимается и открывает дверь у себя за спиной. За ней довольно большой конференц-зал, в котором без дела болтаются еще несколько агентов. Мы входим, и они сразу замолкают. Я протестую: — Вы что, собираетесь нас разъединить? Мы на разные комнаты не согласны. — Нет-нет. Все будете в одном помещении, только за разными столиками, — уверяет ФБРешная тетка. Похоже, выбора у меня никакого нет. Я чуть не застонала. Когда мы последний раз спали? Не два ли дня назад мы драпали от белохалатников и ирейзеров через нью-йоркскую канализацию? А теперь Клык под ножом в операционной, а мы окружены бог знает какими людьми с непонятными темными намерениями. И я ума не приложу, как отсюда выбраться. Если, конечно, не бросить здесь Клыка одного. На что я, понятное дело, никогда не пойду. Со вздохом отодвигаю тарелку и киваю своим: — На допрос, так на допрос. 14 — Как тебя зовут, девочка? — Ариель, — отвечает Ангел. — Очень приятно, Ариель. Ты когда-нибудь слышала про человека по имени Джеб Батчелдер? — Агент протягивает ей фотографию. С нее Ангелу широко улыбается Джеб. Ей по-прежнему больно видеть его хорошо знакомое лицо. — Нет. — Гммм… Хорошо. А можешь мне сказать, какие у тебя отношения с Макс? — Она моя сестра. Ну, понимаете, из-за миссионеров, наших родителей. — Понятно. А откуда у тебя твоя собака? — Я нашла его в парке. И подобрала. Ангел поерзала на стуле, посмотрела в ту сторону, где Макс беседовала с теткой-агентшей, и подумала: «Хватит вопросов. Ариель, ты можешь идти». Сидящий напротив нее агент отупело посмотрел в пространство, бессмысленно перелистал сделанные записи и сказал: — Ммм… Думаю, на сей раз вопросов достаточно. Ариель, ты можешь идти. — Спасибо, — Ангел слезла со стула, прищелкнула пальцами Тоталу, и он послушно засеменил за ней в сторонку. — Как пишется твое имя? — «Копетан», как «капитан корабля», — объясняет Газман, — а потом Террор, как «Т-Е-Р-О-Р». Как ты думаешь, дорогой читатель, исправит ФБРовец Газзины орфографические ошибки или так оставит? Но мне, все равно, надо взять на заметку: выучить Газзи писать без ошибок. — Значит, тебя зовут Капитан Террор? — Так и зовут. — Газзи поерзал на стуле. Посмотрел, как Макс что-то тихо говорит своему агенту, и спросил: — А вы что, правда из ФБР? Агент улыбнулся: — Правда. Тебе сколько лет? — Мне восемь. А вам? Допрашивающий его дядька явно озадачился. — Мда… для восьми-то лет ты высоковат будешь. — Ага. Мы все высокие. И тощие. И едим много, когда, конечно, еда есть. — Понятно… Скажи-ка ты мне, Капитан, ты когда-нибудь видел кого-нибудь, похожего вот на такое существо? — И он достает черно-белую фотографию с размытым изображением наполовину оволчившегося ирейзера. — Ни фига себе рожа! Что это? — Голубые глаза Газмана округляются. — Нет, не видел. Никогда. На этом агент, кажется, лишается дара речи. — Ты слепой? — Ага, — отвечает Игги, стараясь всем своим видом продемонстрировать скуку. — Ты так и родился слепым? — Нет. — А ты помнишь, как ты ослеп? Джеф, правильно я твое имя запомнил? — Ага, Джеф. Ну, в общем, я на солнце смотрел. Прямо на солнце, без защитных очков. Меня предупреждали, что от этого можно ослепнуть, но я не послушал. Кабы я только знал… — А потом я съела целых три чизбургера. Такие вкусные, пальчики оближешь! И еще пирожки в масле, знаете, такие с яблоками. Тоже объедение! Вы пробовали когда-нибудь? — Надж смотрит прямо в глаза сидящей напротив нее женщине. — Нет, не пробовала. Девочка, назови мне, пожалуйста, свое имя по буквам. — К-Р-И-С-Т-А-Л. Мне мое имя нравится. По-моему, это красивое имя. А вас как зовут? — Сара. Сара Макколей. — Тоже нормальное имя. А вам хотелось бы другое имя иметь? Мне, например, хотелось бы, чтобы имя у меня позаковыристей было. Например, какая-нибудь Клеопатра. Или Мари-Софи-Тереза. Вы знаете, что у королевы Англии шесть имен. Она Елизавета Александра Мари. А фамилия у нее Виндзор. Но она такая знаменитая, что подписывается только «Елизавета Р». И все знают, что это она. Вот бы мне такой знаменитой когда-нибудь стать. Я бы тогда просто подписывалась: «Кристал». Сначала поток красноречия Надж оглушил агентшу. Но она быстро оправилась и смогла наконец спросить: — Ты когда-нибудь слышала про место, которое называется «Школа»? По нашим сведениям, она находится в Калифорнии. Надж задумчиво изучает потолок: — Калифорния, это где землетрясения, кинозвезды и серфинг? Нет. Вот бы туда поехать! Там красиво? — она невинно смотрит на агентшу большими карими глазами. — Ты можешь звать меня «Агент Михельсон», — говорит он мне, широко улыбаясь. — А ты, как я понимаю, Макс. Полное имя у тебя так и будет Макс? Или Максин? — Нет, Дин, просто, Макс. Он моргает и сверяет что-то со своими бумагами. — Понятно. Теперь. Макс, давай начистоту. Нам обоим хорошо известно, что родители у вас никакие не миссионеры. Я делаю страшные глаза: — Только, пожалуйста, им не говорите. Они ведь думают, что работают во славу Божию. Это их убьет! Дин смотрит на меня с таким удивлением, будто безобидный хомяк только что злобно показал ему зубы. Чуть помедлив, он заходит с другого бока: — Макс, мы ищем человека по имени Джеб Батчелдер. Ты знаешь что-нибудь о его местонахождении? — Агент вытащил карточку Джеба, и у меня сжалось сердце. На секунду меня раздирает противоречие: с одной стороны, было бы здорово выдать ФБР этого лгуна и предателя, но, с другой, вроде бы разумнее держать язык за зубами относительно чего бы то ни было важного. Я с сожалением вздыхаю: — Нет, никогда его не видела. — Ты когда-нибудь была в Колорадо? Сосредоточенно нахмуриваюсь. Это один из квадратной формы штатов в середине карты? Вижу, как Дин, стараясь не сорваться, глубоко втягивает в себя воздух. Воспользовавшись секундной паузой, оглядываюсь вокруг. Ангел около двери играет на полу с Тоталом, и оба едят мою булочку. Игги и Надж развалились на своих стульях, а допрашивавшие их агенты, прикрывшись бумагами, шепотом переговариваются друг с другом. Надж с интересом обозревает помещение. Надеюсь, ею руководит не праздное любопытство, и она намечает возможные пути побега. Газ поднимается с места, радостно прощается со своим агентом и направляется к Ангелу. — Макс, мы хотим вам помочь, — тихо говорит мне Дин. — Но и вы тоже должны пойти нам навстречу. Баш на баш, по справедливости. Впериваюсь в него. «Баш на баш?» — ничего смешнее не слыхала уже много дней.