Глава 16 «Возвращение» — Джайна, держи вход! Мне нужно уйти! — крикнул девушке. В этот момент через окна в помещение уже забирались люди Мирона. Похоже, они справились с отрядом на улице, а значит, и внутри все зачистят. Я вернул Засранца в артефакт и выбрался в окно. Затем с карниза спрыгнул к Мирону и Соне. Они как раз собирались забираться наверх. — Ты чего? — удивилась Соня. — Чат не читала? У Милы проблемы, нужно помочь. Мирон, вы тут справитесь? — Да, беги. Только как ты успеешь? Туда полдня ехать. — Телепорт, — коротко ответил я, доставая артефакт князя. Да, тратить его было жаль, очень жаль, но если ситуация того требует… — Тогда прощай, Денис. Позже в Скоротово заскочу, когда здесь разберемся. Я кивнул ему и пригласил в рейд Соню. На всякий случай крепко обнял ее перед телепортацией. Не знаю, как этот артефакт работает. Мирон перед этим отбежал от нас подальше. — У них магичка главная. Не дайте ей сбежать, — напоследок сказал я, а затем в глазах все потемнело, а все звуки сменились монотонным гулом. Когда гул стих, а зрение вернулось, я уже стоял возле Милы, которая, как и с десяток лучниц рядом с ней, отчаянно стреляли в атакующую серую рычащую массу. Нихрена себе стая… Да здесь, наверное, несколько десятков тварей. Пусть и не особо высоких уровней, но их слишком много. Частокол скрипел под напором. Они умудрились сделать в нем уже несколько дыр. Одну из них успели закидать камнями, но оставались еще три, которые пока чудом удерживали защитники деревни. — Засранец, займись дальней брешью! — приказал я голему, перед этим призвав его. Мила даже сказать ничего не успела. А я уже побежал к другой дыре, что была побольше. В волков, которых осыпали стрелами еще трое лучниц, полетели и мои фаерболы с молниями. Соня принялась лечить раненых. А таких оказалось немало. Сдержать лязгающих зубами озверевших тварей с пеной у рта, остервенело бросающихся в пролом, непросто. К тому же защитников у Скоротово было немного. Последний пролом защищали вторая хилерша и еще несколько человек. Так что мне пришлось работать на два фронта. Имба попытался вновь предложить мне передать управление, но я короткими и емкими фразами объяснил, почему этого делать не надо. Засранец сработал четко. Он сгреб в охапку груду камня и прямо через толпу из пяти волков пробежал к дыре, свалив камень перед ней. Затем достал еще кучу камня из инвентаря и уже полностью закрыл брешь. Волки пытались его грызть, но урон был минимальным, несмотря на десятые-пятнадцатые уровни. А вот голему с ними справиться не составляло особого труда. Главное, поймать волчару, и тогда он, считай, не жилец. Волчьи головы лопались, как перезрелые яблоки в лапах моего голема. Бой продлился недолго. Но в конце попался сильный противник. Судя по всему, вожак стаи. Он был крупнее, мощнее остальных и имел аж восемнадцатый уровень. И что самое странное, не отступал, даже оставшись практически один. Его мы забили вдесятером. Мне пришлось передать руль сразу обрадовавшемуся Имбе, чтобы немного отвлечь вожака от Засранца. Волчара вогнал здоровье голема в опасную красную зону, тот после драки с людьми Сайры в Голицыно не успел вылечиться, а все хилерши были заняты лечением людей. Всего насчитали двадцать три трупа волка внутри Скоротово и еще двадцать за частоколом. Их убили еще до моего появления. Серьезная стая. Без меня Мила не справилась бы. Если б я Засранца не призвал, то точно не успели бы засыпать вовремя дыры. Нужно заняться возведением стены и как можно быстрее. Убитых среди людей, к счастью, не было. Но троих ранили очень серьезно. Они только за счет хилов и зелий цеплялись за жизнь. Похоже, Соне и Дарине придется всю ночь работать. — Что произошло? — спросил я у обнявшей меня Милы. — Волки напали, — тяжело дыша, ответила она. — Да это я и так вижу, что волки, — не удержался от сарказма. — Почему не написала сразу? Почему их так много? — Не знаю, откуда их столько. Никогда такие большие стаи не нападали. Да и забор раньше выдерживал… Я знала, что ты в Голицыно, не хотела отвлекать. А потом просто отчаялась. Не думала, что ты появишься. Как ты так… Ты что, использовал групповой телепорт? — Пришлось. — Но он же стоит кучу денег! К тому же у нас в княжестве такого нет. Отец хотел его для нападения использовать. — Ничего. Твоя жизнь дороже. А нападение… оно подождет. В конце концов, не единственный же это телепорт. — Спасибо, — произнесла она и крепко меня обняла. Из положительного: было много ресурсов, которые сами пришли в наши руки. Помимо шкур и мяса из волков выпадали клыки, из которых получались хорошие наконечники для стрел. Еще из одного волка выпал артефакт перераспределения. Они нам очень нужны. Это нападение показало, как поселку не хватает воинов ближнего боя. Из вожака и вовсе выпал артефакт развития. Очень и очень ценный. А также простенький артефакт телепортации — первый уровень. Его даже в Голицыно вернуться не хватит. До утра мы собирали лут, выносили тела монстров и заделывали дыры в заборе. Здесь неоценимую помощь оказал, конечно, Засранец. Вот что бы я без него делал. Но больше всего ждал весточку от Мирона. Интересно было, чем же все закончилось. Письмо пришло на рассвете, вместе с гонцом, молоденьким худеньким парнишкой. Я поручил Варваре его накормить и отправить отдохнуть. Но предупредил, чтобы обратно его без моего разрешения не отправляла. Надо было ответ написать. Сам же, устроившись за столом в гостиной (Мила и Соня дрыхли без задних ног после боя), прочитал послание. Новости были не самые приятные. «Мы закончили рейд. По итогу у врага семеро убитых и трое пленных. У нас один убитый и двое тяжело раненых. Сайре удалось сбежать. Телепортировалась в неизвестное место. Но Сарфат успел обчистить ее карманы. Нужно было убить суку, но ты сказал, что она главная… У нее был почти килограмм клевера и девятьсот тысяч коинов. А еще мы нашли письма. Сайра у них не самая главная. Она работает на кого-то в Звенигороде, называет его Темный граф. Адресов нет. Не знаю, как искать. Могу передать письма вместе с Джайной и Абатом. Они выразили желание продолжить с тобой работать. К тому же вам нужно разделить деньги. Но им я деньги передавать не стану, лучше лично завезу. Скоро приеду, как закончим тут обыск таверны». М-да… дела… Ну так-то все правильно. Я одобрял желание Мирона не доверять брату и сестре. Сам понимал, что какие-то мутные и непонятные они. Непредсказуемые. — Денис! — В гостиную вновь заглянула Варвара. Вид у девушки был донельзя взволнованный. — Что? — Там из Звенигорода приехали! — Чего? — вырвалось у меня. — Кто? — Я не знаю, — пожала плечами девушка, — представительные все и расфуфыренные такие! Я отправился следом за ней и, когда вышел на крыльцо, увидел пятерых дружинников, стоявших возле лошадей. Парни поклонились мне. А следом за этим заметил Платона с Курбским, что шли ко мне. И одеты они были непривычно. Позолоченные доспехи, тяжелые багровые плащи… и торжественные выражения на лицах. — Древний, — синхронно поклонились они мне. — И вам не хворать — хмыкнул я, — чего так официально? — Мы приехали к вам и к княжне, — произнес Платон, — пригласить вас в город Звенигород, чтобы княгиня Людмила заняла полагающееся ей по праву наследования место княгини Звенигородской. Та-ак. Началось. «И чего тебе не нравится, ёпта? — появился Имба. — Мы же этого ждали! Вот и дождались. Так что тащи свою задницу и буди княгиню Звенигородскую!» «Да иди ты», — беззлобно огрызнулся я. — Варвара, — повернулся к стоявшей рядом лучнице, которая полностью обратилась в слух, — проводи наших гостей, накорми да налей выпить с дороги. Вы же не торопитесь? — вопросительно посмотрел на них. — Ну, — оба гонца переглянулись, — так-то лучше завтра утром выехать, если, конечно, не возражаете. Ну и хорошо. Варвара отвела гостей в обеденный зал, а я, соответственно, отправился будить своих девушек. Вот, как ни странно, не сказал бы, что новоиспеченная княгиня Звенигородская сильно обрадовалась. Она приняла известие о прибытии послов спокойно. Ну а затем весь оставшийся день прошел в сумбурной подготовке к дороге. Правда, куда больше внимания я уделял возведению каменной стены перед деревянным частоколом. Хоть жители потихоньку, не без моей помощи, меняли свои классы на более подходящие, фортификация лишней не будет. Пока Мила собиралась, а Курбский и Платон вместе с Варварой, которая выступила в роли гида, отправились в прогулку по деревне, я набросал письмо Мирону, в котором подтвердил свое желание продолжать работать с Джайной и Абатом и что пусть привозят письма мне во дворец, в Звенигород. Туда же пригласил самого Мирона. Вызвав парнишку, вручил ему письмо и отправил его в Голицыно. Потом пошел к своим девушкам. Вчера было как-то не до этого, но сегодня Мила пристала ко мне с расспросами по поводу того, что я делал в Голицыно, к тому же Соня молчала, как партизан, на этот счет. Пришлось коротко рассказать о хитром плане с участием Мирона, Джайны и Абата. К моему удивлению, Мила спокойно восприняла этот рассказ, заявив, что план неплохой. Вот в который раз удивила. И никаких моральных терзаний или еще чего там. Потом был ужин с Платоном и Курбским. О делах не разговаривали, так что он прошел в очень дружеской, на мой взгляд, обстановке. Хорошо выпили, сходили в баню (чисто мужским коллективом). А утром отправились в путь. Таким образом мы снова ехали в Звенигород. Только на этот раз совершенно в другом качестве. Уже как свита княгини Звенигородской Людмилы Разиной. Ну и я. Первый советник и Древний — Денис. Честно говоря, никак не мог привыкнуть к тому, что меня называли Древним. Ну вот, блин, лично у меня всегда была ассоциация, древний — значит типа старый тормоз. То есть меня сейчас везде старпером называют. Но увы. Традиции изменить ни я, ни княжна не в силах. Кстати, что Соня, что Мила сильно удивились, когда поняли, что мне не нравится, как меня называют. Это я по пути из Скоротово в Звенигород не удержался и пожаловался. Еще бы… наше почетное сопровождение уже раз двадцать меня так назвало. — Это невероятно почетно! — непонимающе уставилась на меня Соня. — Денис, Древний — это так круто. «Круто, ёпта! — возмущенно поддержал меня Имба. — Какой, нахрен, древний? В постели-то не древний вроде!» Именно! Вот иногда мое второе «я» говорит совершенно правильные вещи. Тем не менее придется привыкать к такому титулу. Назвался груздем, как говорится, полезай в кузов. Въехали в Звенигород мы часов в шесть вечера. Учитывая пышные наряды нашего почетного сопровождения (сами мы были явно не особо празднично одеты), думаю, смотрелись со стороны мы весьма величественно. Кстати, в очередной раз народ выстроился вдоль дороги. Подданные княгини провожали нас любопытными, но вполне доброжелательными взглядами. Ну и, понятное дело, здравицы в адрес новоиспеченной правительницы, крики, аплодисменты. В целом, можно сказать доброжелательно и без особого фанатизма. По пути во дворец заехали в Храм. Встречал нас по-прежнему отец Иннокентий. Все такой же большой (в смысле толстый), бородатый и солидный. Симпатия, которая была у этого человека по отношению ко мне, нисколько не изменилась, наоборот, увеличилась аж на двадцать процентов. Он хотел поговорить со мной. Интересный человек. К тому же крайне любопытный класс… Да и Церковь Системы, как я заметил, имела довольно большой вес. Я почему-то думал, что короновать княжну будут в Храме, но, как выяснилось, ошибался. Отец Иннокентий, не чураясь, забрался на лошадь и пристроился с правой стороны от меня, рядом с Соней. Спрашивать его было как-то неудобно, и мы продолжили наш путь. По мере приближения к бывшему Савино-Сторожевскому монастырю, который являлся резиденцией для княгини Людмилы и, соответственно, ее и моим домом, толпа по обочинам становилась плотней, а крики громче. Но вот мы свернули к воротам крепости. Те были открыты. И нас встречали советники в компании десятка стражников. Как мне рассказала по пути Мила, их всего оказалось семеро, из которых уже знал троих и воеводу Курбского. И Пантелеймона Ивакина. Помимо этих пяти, оставалось еще двое. Советник по строительству и советник по дипломатии. — Приветствуем тебя, княгиня, — хором произнесли советники с присоединившимися к ним Платоном и Курбским. То, что было дальше, в принципе, показалось мне совершенно банальным. Церемония, которая здесь называлась примерно так же, как и лет четыреста назад — «помазание на царство». Мы дошли до дворца, перед которым отец Иннокентий прочитал какую-то быструю речевку, состоявшую из знакомых мне молитв, перемешанных со словом Система, после чего извлек из сутаны какую-то странного вида монету. Мила взяла ее, и надпись над головой изменилась, добавился титул «Княгиня Звенигородская Людмила». В наступившей паузе она подошла ко мне и на глазах у всех поцеловала. Честно признаюсь, я сначала немного растерялся, но потом ответил. Краем глаза посмотрел в сторону и увидел, как вытянулись лица у советников. Лишь Платон и Курбский с каким-то веселым ехидством смотрели на происходящее. На этом, собственно, церемония закончилась, и мы отправились во дворец. Советники как-то быстро слились, спросив разрешения у княгини. Типа много дел и тому подобное.