Когда мы через полтора часа вновь очутились в автомобиле, Нина решила найти виноватого и налетела на меня: – Твой зеленый шарфик удачу у нас отнял! Велели же его снять! – Нет, – возразил Вадим, – неудачный аксессуар только владельцу вредит, на других свое влияние не распространяет. Я втянула голову в плечи. Спасибо, конечно, Вадюша, за защиту, но лучше бы тебе не спорить с женушкой. Сейчас в салоне забушует торнадо! Нина набрала полную грудь воздуха, надула щеки, медленно выдохнула через нос, прищурилась, открыла рот… Я вцепилась в руль и постаралась не шевелиться. Ну, раз-два-три, костер, гори! Вадим тоже почуял неладное и живо сказал: – Милая, хочешь попьем кофейку с пирожными? Несмотря на почти отрицательный вес, у Нины аппетит молодого шакала. Есть она хочет всегда, и лучший способ исправить Сперанской настроение – это предложить ей перекусить. Почему, безостановочно набивая рот жирной, кало-рийной едой, она остается похожей на ручку от метлы? Спросите что-нибудь полегче, я не знаю. Возможно, у нее глисты. Или благодаря на редкость сварливому характеру у Сперанской ураганный обмен веществ. Но сейчас Нина меня удивила. Вместо того чтобы направиться в ближайшую харчевню, она вдруг буркнула: – Нет, едем домой, я очень устала. Я взглянула в зеркальце. Что случилось? Хозяйка отказалась от сладкого и внезапно перестала злиться. Неужто подцепила грипп? Или на нее повлияла перемена погоды? Сейчас внезапно пошел дождь. – Дашка, вперед, – вяло приказала Сперанская. Я послушно повернула налево и нажала на педаль газа. Драндулет взвыл и резво покатил по шоссе. В квартире Сперанских почему-то горел свет в прихожей. Я поставила сумки хозяев на пол у вешалки и снова удивилась. Да что это с Ниной сегодня? На нее не похоже оставить включенной люстру и уехать. Она очень экономна, не любит пускать деньги на ветер. Вадим подергал носом. – Чем у нас пахнет? – Не понимаю, – сказала Нина. – Вроде мятой. Вадик повернулся ко мне, я отступила к стене. – Я ничем не душилась, великолепно знаю… Завершить фразу мне не удалось – из кухни донесся грохот, потом легкий вскрик. Нина поджала губы, Вадик начал тереть ладонью лоб, а я испугалась. Неужели в дом влез вор? Снова раздался шум, и в прихожую вышла… Нина. Я прижалась спиной к стене. Ну и ну! У хозяйки, оказывается, есть двойняшка! – Надька! – сердито воскликнула Нина. – Вот уж кстати! Зачем приехала? – По делам, – забыв поздороваться, ответила сестра. Тут я поняла, что Нина и Надя не близнецы, просто они очень похожи, да еще у них одинаковые прически, одеты, как под копирку, и губная помада одного ярко-красного оттенка. – Надолго приперлась? – бесцеремонно спросила Нина. – Не знаю, – ответила Надя. – Хотя хочу вообще в столицу перебраться. – Зачем? – быстро отреагировала сестричка. – В Москве грязь, духота, дышать нечем, цены нечеловеческие, и гастарбайтеры тучами роятся. Ей-богу, в твоей Макаровке намного лучше – лес, речка, кислород… – Надоело две копейки из одного пустого кармана в другой перекладывать, – перебила Надя, – дела совсем в рулет свернулись. Простояла месяц на рынке, никто сборами не интересовался, ни одного пакетика не продала. Аня Вакарская сказала, что в столице мои чаи с руками оторвут – здесь и народа больше, и люди образованные, хотят здоровье в порядке держать. Чего вас перекосило? Я всего на пару месячишек к вам. Дом в Макаровке продам и свою норку в Москве куплю. Сперанские стояли молча. Первым опомнился Вадим: – Конечно, Надя, живи сколько хочешь. В тесноте, да не в обиде. Продемонстрировав гостеприимство, фэншуист удалился, а в Нине проснулась фурия. – Ага, приобретешь ты в столице жилье, как же! Здесь за скромную однушку надо миллионы отвалить! И чай из сена тут никому не нужен, этого барахла в супермаркетах и аптеках навалом. Лучше не лелей зряшные надежды, возвращайся в поселок, помирись с Семеном и живи счастливо. В Москве ты пропадешь. И учти: мы с Вадькой тебя кормить-поить не станем. Надежда всхлипнула раз, другой, третий, разрыдалась, бросилась в ванную и заперлась. Сперанская перевела взгляд на меня. Я съежилась в ожидании урагана по имени «Нина», но хозяйка неожиданно мирно пустилась в объяснения: – Надька меня младше на год и всю жизнь этим пользуется. Чуть что, сразу в истерику ударяется: «Я маленькая, а ты старшая, обязана меня опекать». Сколько мне из-за нее в детстве от матери доставалось! Мама давно умерла, мы стали взрослыми, а у Надюхи привычки прежние. Она гомеопат, собирает травы, корешки, составляет лечебные чаи и торгует ими на рынке, палатка у них там с мужем. Семен ее – предсказатель-колдун. Я хихикнула и тут же замолчала, а Нина кивнула. – Вот-вот, мне самой смешно. Мужик работает в паре со своей мамашей, Галиной. Чистый анекдот! Натуральное дурилово, но Сенька неплохо зарабатывает на гадальном печенье. Мое любопытство зашкалило за все пределы и победило страх перед хозяйкой. – Простите, о каких сладостях идет речь? Нина вдруг улыбнулась. – Наш отец был таборный цыган. Я его никогда не видела, но соседи говорили, что он выглядел умопомрачительно на фоне парней из Макаровки, вот мама и забыла про все на свете. Георгий прожил с ней три года, а после рождения Надьки собрал манатки и исчез. Надоели ему оседлая жизнь и баба с двумя младенцами. Я умом пошла в бабку по материнской линии, а Надька, похоже, удалась в папеньку-балабола. Она без царя в голове. Сенька ее в райцентре у входа на рынок стоит, и мамаша при нем. Держит плошку и кричит: – Берите, люди, бесплатное печенье с гаданием! Ни копейки не стоит, за так народу услугу оказываем! В будние дни у них клиентов немного, местные Сеньку хорошо знают и не ведутся, но начиная с четверга, когда москвичи на выходные на фазенду тянутся, народу лом, даже зимой. Сейчас не прежние времена, когда городские свои дощатые будки на шести сотках с наступлением холодов заколачивали, теперь у дачников есть обогреватели, батареи, автономные генераторы. Нина замолчала, а я, расхрабрившись, снова поинтересовалась: – Если печенье можно взять бесплатно, то как Семен зарабатывает деньги? И при чем тут вообще печенье? Сперанская прижала ладони к животу, сдерживая смех. – В печенюшках лежат скрученные бумажки с текстом. К примеру, таким: «Хром смотрит влево, берегись лохматого, синего, он тебе опасен». – Белиберда какая-то, – хмыкнула я. Нина выпрямилась и снова согнулась, уже расхохотавшись. – Верно, смысл растолковать требуется. Печенье на халяву идет, а вот за объяснение надо отстегивать тыщи. Люди любопытны, всем охота понять, что предсказание значит. – Ясно, – пробормотала я. Глава 5 – Даша, – громко сказал Вадим, появляясь в прихожей, – мы сейчас едем за материалом. Нина, собирайся! Дверь ванной приотворилась, высунулась голова Нади. – Не пожрамши двинетесь? Язву заработаете. Я куриные котлетки сделала, пюре и салатик из свеклы с чесноком. – Можно перекусить, – согласился Вадик. – Люблю картошечку! Нина сдвинула брови. – Где продукты взяла? Надя вышла из санузла. – Ругаешь меня постоянно, воспитываешь, а зря. Вовсе я не дармоедка, на шею к вам с Вадимом садиться не собираюсь. Вот, гостинцев привезла, тащила на себе здоровенные сумки. Курочку у бабы Кати купила, а свеколка, чеснок и картошка из нашего огорода. Спасибо тебе, Вадя! – За что? – не понял фэншуист. – Ты, когда у нас в последний раз был, посоветовал яблоню выкопать, – объяснила гостья, – сказал, что из-за нее овощи не родятся хорошие. На лице Вадима появилось недоумение. – Не помню. – А тебе и не надо, – отмахнулась Надя. – Сделал людям добро – и забыл. А мы дерево убрали, и теперь у нас картошка с дыню размером, а свекла слаще меда. Идите, поешьте, я от души готовила. Нина двинулась в сторону кухни, Вадим пошел за ней. – Чего стоишь? – обратилась ко мне Надя. – Корни в коврик пустила? Снимай ботинки. – Подожду хозяев в машине, – ответила я. – Работаю у Сперанских секретарем на все руки, я им не подруга.