– По массе он был больше жертвы. Кило на пятнадцать точно. – Животное страдало? Выло, плевалось пеной? Хотело пить? Скорее всего, отрыгивало. У собак инстинкт развит лучше, чем у людей. Поэтому пес мог уцелеть даже без лечения. – Его лечат. – И это прекрасно. У меня тоже три животинки, и я о них пекусь. – Это котики? – Нет, это хомяки и морская свинка, – сердито ответил Василий. – И закончим на этом. У меня куча дел… Лера поняла, что больше ничего от Коти не добьется, и покинула его кабинет. Вернулась в свой. Села за компьютер. Она нарисовала несколько схем. В том числе ту, которая показывала, кто с кем рядом сидел. Получалось, что Арарату и Розе поставили стулья в конце стола. Если во главе сидела хозяйка замка, то они – напротив. – И что из этого следует? – спросила Лера. – А? – оторвался от телефона Димон. Он играл на нем в какую-то дурацкую стрелялку. – Я не с тобой, а сама с собой. – Тогда не буду мешать тебе разговаривать… с тобой. Пойду пожру. Тебе принести чего-нибудь? – Пирожок с капустой. – Заметано. И он удалился. А Лера решила позвонить девочке-официантке, обнаружившей труп. – Наталья, здравствуйте, – поприветствовала ее она. – Товарищ подполковник? – очевидно, она была так и записана в телефоне Туси. – Можете называть меня Валерией. Скажите, на ужине вы обслуживали господина Аникяна? – И я, и Марк. Все уже пошло не по плану, и мы просто приносили тарелки, уносили… – Что он ел? – Салат. – И все? – Сыр хорватский. Хлеб. Вроде немного виноградин в рот закинул, когда закусывал виски. – Валерия, – это уже мужчина заговорил, – я Марк. Официант. – Здравствуйте. Вы что-то добавить хотите? – Да. Он еще ел десерт. – Но он же закончился. – Женщина, которая сидела рядом, не притронулась к своему. И я видел, как она предложила Аникяну взять его. Он с удовольствием слопал десерт. – Лимонный, да? – Нет, этот был без цитрусовых. У дамы была аллергия на них, и Женька, то есть шеф-повар Сабирова, приготовила один десерт без лимона. – Вы говорите об Алине Беляевой? Хотя откуда вам знать, как ее звать… – Нет, я знаю. Когда обслуживал ужин, не был в курсе, но сейчас – да. Алина Беляева, она же Алла Пермякова, ужасный человек. Она разрушила жизнь Жени Сабировой. Я бы не узнал об этом, если бы та мне не проговорилась, когда мы возвращались из Дроздов. Потом я навел справки о Беляевой-Пермяковой, оказалось, что отпетую мошенницу привела в замок Кира Ларионова. Но я предупредил ее, так что теперь Алине этой ничего не обрыбится… И тут распахнулась дверь. Ее открыли с ноги. – Извините, я больше не могу говорить, перезвоню, – бросила в трубку Лера и посмотрела на вломившегося. – Алина Валерьевна Беляева? – Она самая. Пришла сделать заявление. Лера понадеялась, что Алина Валерьевна не сожрала цыпленочка-дежурного, а просочилась, пока он бегал в столовку или в туалет. Сейчас эта женщина выглядела иначе, чем при даче показаний. Внешне она за пару суток не изменилась, если говорить о фигуре, чертах лица, прическе, но энергетически – очень сильно. Появилась агрессия, именно внутренняя, потому что с ноги дверь могут открыть и отчаявшиеся. – Присаживайтесь, – указала на стул Лера. – Я знаю, кто убил Арарата Аникяна, – выдала Алина Валерьевна и только после этого опустила свою пятую точку на стул. – И кто же? – Женя Сабирова. – И зачем она это сделала? – Она намеревалась отравить меня. И добавила в мой десерт мертвые травы. У нее вся семья баксы. – Кто? – Шаманы. Дед, отец, дядя – все проводят обряды. А женщины в роду занимаются травами. Бабка очень была в этом продвинутой. Могла как вылечить, так и убить. Но баксы не приносят вреда, только пользу. Поэтому Сабировы сборами своими травяными лечили или вводили в транс. Но Женя, как внучка великого шамана и его жены, знахарки, может все. В том числе убивать. Мы когда-то тесно общались. И она говорила, что лишить жизни кого-то трудно только морально. Но если кто-то готов взять на себя ответственность, то это легче легкого. Из растений можно приготовить отвар, который убьет. Или растереть их и добавить в пищу. Она говорила мне, что есть травы, которые в сочетании друг с другом преображают воду в мертвую. Ее бабка давала ее больным животным. У нас собак с неизлечимыми болезнями возят к ветеринару, чтобы сделать укол, а там просто опаивают, и они уходят в мир иной без мук. – И за что Евгения вас хотела на тот свет отправить? – Я не очень хорошо с ней поступила когда-то. В чем каюсь. – Конкретнее? – Я ее кинула. На амбразуру, как считает она. Мы несколько лет не виделись. Но жизнь нас столкнула в замке Аникяна. Когда вынесли десерт, индивидуальный, без лимона, я увидела Женю. До этого – нет. Вообще не знала, кто обслуживает ужин. И она так на меня посмотрела, что мурашки побежали. Я не захотела больше есть. Отставила розетку, но Арарат взял ее. – Нет, не так. Свидетели сообщили о том, что вы сами предложили господину Аникяну свой десерт. Но если вы подозревали, что он отравлен, то почему не выкинули его? – Думала, мне мерещится, но теперь, когда все стало очевидным… – У вас лишь предположения, но ни одного доказательства? – Почему же? Несколько лет назад, когда мы еще общались с Женей, у нас был кот. И он умирал от цирроза. Она сделала для него отвар мертвых трав. Остатки их, сухие, у меня имеются. – Она сунула руку в карман кожаной куртки и достала маленький пакетик. – Если вы проведете следственный эксперимент, то выясните, от этого ли яда умер Аникян. – От этого, – донеслось из-за приоткрывшейся двери. То вернулся Димон. В руке два пирога, завернутые в бумажную салфетку. – Мне коллеги сейчас позвонили. Сказали, Женя Сабирова пыталась покончить с собой, наевшись травок. Оставила посмертную записку, в которой призналась в том, что хотела отравить гражданку Беляеву, но угробила Арарата Аникяна. А оставшуюся траву скинула в объедки и скормила их бедному Лютику. Она не могла слышать его вой. Да и от орудия убийства нужно было избавиться. – Попытка самоубийства не удалась? – не столько спросила, сколько констатировала факт Лера. – Ее нашла в бессознательном состоянии приходящая уборщица. Вызвала «скорую». Женя в больнице под капельницей. Ее жизни ничего не угрожает. – Ее посадят? – сверкнула глазами Алина. – Скорее всего. Но вас тоже. – А меня за что? – За финансовые махинации. Марк Баровский написал на вас заявление в Роспотребнадзор и следственный комитет. – Кто это, черт возьми? – Миллионер, бизнесмен, друг Жени Сабировой, а еще официант, который обслуживал вас на приеме. Кстати, за вами пришли наши коллеги. Ждут внизу. Поэтому в этот раз вам вряд ли удастся уйти от ответственности. – Ха! – гордо вскинула голову Алла. – Еще посмотрим. И покинула кабинет с видом королевы. – Выкрутится, как думаешь? – спросила Лера, проводив ее взглядом. – Отделается легким испугом, – уверенно ответил Димон. – Если и получит срок, то небольшой. А когда откинется, опять начнет разводить лохов. – Нет, ждать освобождения не будет. На зоне полно мошенников. Она станет их предводителем. – Пожалуй. – Он протянул ей пирог. Лера поднесла его к носу. Вдохнула аромат. За него она любила пироги в первую очередь. – Странно все закончилось, не находишь? – Странно, но не страшно. – Ты просто все дела теперь сравниваешь с… – Он замялся, опустил глаза: – Сама знаешь, с каким. – Лере все боялись напоминать о том ужасе, через который ей пришлось пройти. – Да, все убийцы после Мясника мне кажутся просто запутавшимися или оступившимися.