Глава 2 Кира была зла! Почему все в ее жизни идет не так, как надо? Только она оклемается от одной неудачи, построит планы на будущее, как приходит беда откуда не ждали. Да серьезная. Других, как говорится, не держим. Бог с ним, с замком. Не купит она его, и ладно. И с сыном не получилось помириться, на это она давно перестала надеяться. Но почему она опять вляпалась в бесперспективные отношения? Они были на начальной стадии, то есть еще никто не оголился, ни душевно, ни физически, но Кира видела будущее с человеком, который занимал ее мысли последнее время. А он, похоже, жаждал только наживы! А на Кире кто только не пытался заработать. Начиная с мужа, заканчивая уборщицей в доме – эта дура нашла порошок в пакете, думала шантажировать хозяйку, предполагая, что к ней в руки попали наркотики. Но ошиблась. Кира принимала обычный гипоксен, или предтреник, порошок, что растворяют в воде и принимают перед занятиями спортом, чтобы повысить выносливость и поддержать пульс в норме. А еще это убийство, свидетелем которого она считается! Доктор, который поставил ее на ноги, Григорян Александр Леонович, имел кучу родственников. Армяне держатся друг за друга, поэтому считают внучатых племянников и троюродных теть близкими людьми. Мама Арарата Камилла Ашотовна являлась двоюродной сестрой отца Александра. И как-то Кира оказалась в компании, где присутствовал и приятель сына Камиллы Ашотовны (самого Арарата не было, она увидела его лишь в замке на званом ужине) Жоржик. Они познакомились и сразу нашли общий язык. Евгений Лавров был весел, умен, хорошо воспитан. И он проявлял к Кире мужской интерес. Ей это нравилось. Да, он женат, но она теперь замуж не выйдет ни за какие коврижки, а то, что Жоржик зрел, а скорее перезрел, даже кстати. Кира, самым близким человеком для которой всегда являлся ее папа, питала слабость к возрастным мужчинам. С ними она чувствовала себя защищенной. Это раз. Два: с ними интересно. Именно ей – не всем. Знала она женщин, что тянулись к более юным. Она и сама встречалась с Филиппом, а он был младшее ее, но Кира с этим мирилась, а не радовалась тому, что с ней рядом мужчина-свежак. Она же нуждалась в сердечном друге. Взрослом, интересном. Готова была если не отказаться от секса, то свести его к минимуму. Ее интимная жизнь никогда не была бурной, что естественно, она то пахала как лошадь, то была прикована к кровати. В остальное время, свободное и более или менее благополучное, она находила больше кайфа в спорте или чтении книг. Поскольку Эдвард был так себе любовником, как и Филипп, то Киру так никто и не раскрыл как женщину. Безусловно, были еще мужчины, но на раз-два, и с ними у нее вообще ничего не получалось. А с девушкой даже пробовать не хотелось. Алина Беляева недвусмысленно намекала на то, что хочет с Кирой переспать, но та не смогла себе представить даже их поцелуй. Не говоря уже об остальном. Когда на Киру накатывало – бывало это нечасто, раз в месяц-полтора, – она отправлялась на массаж. Случайно нашла специалиста, который делал еще и эротический. Приятный мужчина средних лет, он просто выполнял свою работу. Знал, где нужно погладить, чтобы дама получила удовольствие. Никаких домогательств, пошлых намеков, выкачивания денег. Оргазм по двойному тарифу, и только. С Евгением Лавровым Кира несколько раз ужинала в ресторане. Еще они посещали Театр Моссовета и выставку какого-то современного скульптора. Последняя рассмешили обоих. Признавшись друг другу в непонимании современного искусства, Кира с Жоржиком договорились в следующий раз сходить в Третьяковку. А потом поцеловались. В машине, как два подростка. Зрелая женщина сосалась с перезрелым дядькой и чувствовала невероятный душевный подъем. – Ты делаешь невозможное, – прошептал ей на ухо Евгений. – Заставляешь меня чувствовать себя подростком… – Это плохо? – Невероятно здорово! – и опять поцеловал ее, но уже в шею, обдав теплом своего дыхания. Она испытывала схожие чувства и радовалась их эмоциональному единству. О том, что Екатерина Могилева, она же Дуся-лапуся, продает свою шикарную недвижимость по довольно скромной цене, Кира узнала не от Евгения. Камилла Ашотовна, с которой она приятельствовала, доложила. Ей – сын, ему домоправительница-шпионка. Кира и не додумалась бы приобрести замок, не подай ей эту идею Алина. Та как-то прибилась к ней, навязала себя в качестве помощника и подруги. Она была поставщиком клиники и смогла за короткий срок сблизиться с Кирой. Под кожу, можно сказать, ей залезть. Теперь стало понятно, как ей это удалось. Мошенники умеют втираться в доверие. Узнав о том, что Алина, она же Алла, имеет весьма туманное прошлое, Кира если и расстроилась, то чуть-чуть. Ее кто только не хотел поиметь! Но если посторонние тебя пытаются использовать, это ерунда. Как говорил папа, плюнуть и растереть. А вот Жоржик по-настоящему разочаровал. Она была уверена в том, что он успешен и богат, поэтому не ждала подвоха. Но вчера он странно себя вел. Они встретились ранним вечером. Евгений пригласил Киру на прогулку по набережной, она как раз жила неподалеку. Он приехал на своем ретроавтомобиле, вручил ей изящный букетик из мелких синих цветочков. Они чуть прошлись, затем, купив кофе, уселись на лавку. Благо погода позволяла. Неделя затяжных дождей сменилась сухой и теплой. Евгений начал разговор с новой выставки в Пушкинском музее, затем перешел на творчество самого писателя и поэта, остановился на «Пиковой даме». – Александр Сергеевич не просто так написал ее. Он ведь был игроком. Ты знала? – Тогда все играли, я думаю. Как им еще было развлекаться? В той же дороге, трясясь в каретах днями. – Пушкин закладывал свои произведения ради денег. И играл он в специализированных клубах. Далее последовала лекция, которую Кира с интересом прослушала. Евгению бы преподавать, думала она. Он так интересно и грамотно излагает. – А ты считаешь карточный долг долгом чести? – спросил он, закончив рассказ. – Не честь заставляет отдавать долги, а приставы или коллекторы. Не знаю, как в те времена назывались люди, которые выбивали неуплаченное. Но и тогда, и сейчас находились азартные дураки, готовые ставить на кон все. Мне этого не понять. – Тебе неведом азарт? – Я в бизнесе с юных лет, – фыркнула Кира. – Поверь, его в моей жизни предостаточно. Но здоровый азарт это одно, а игра в пан-пропал – совсем другое. – Ты начинаешь горячиться, – заметил он. – Ставила я на зеро. Раз в жизни. И не фишки, а как раз ее, жизнь. Когда соглашалась на операцию, которая могла привести к смерти. Это было оправданно. Все остальное – глупость! Евгений тогда перевел разговор на другую тему, а вскоре уехал, потому что его ждали жена с сыном. И вот сегодня ей позвонила Камилла Ашотовна и сообщила о том, что в бумагах ее покойного сына найдена долговая расписка. Согласно ей Евгений Анатольевич Лавров занял у Арарата полтора миллиона рублей и обещал вернуть их через месяц. Прошло почти два. Вдова связалась с Жоржиком, но тот уверил ее, что долг вернул. – Но это неправда, Кира! – возмущалась Камилла Ашотовна. – Будь так, мой сын уничтожил бы расписку. Он очень аккуратно вел свои дела. – А если не успел, потому что был убит? – Я вас умоляю! Жоржику негде было взять деньги. Он очень рассчитывал, что их ему одолжит Катерина, когда продаст замок вам. Он заядлый игрок, я навела справки через внучатого племянника. Я заметила, что он проявлял к вам интерес, когда мы находились в одной компании. Не доверяйте ему. Мой сын, царство ему небесное, был слишком добр ко многим. К Жоржику в том числе. И чем это закончилось, вы знаете… – Но вы же не думаете, что Евгений убийца? – Конечно, нет. Он просто жалкий человечишка, обуреваемый страстями. А убил моего сына любовник Екатерины. Это очевидно, но пока недоказуемо. Она еще что-то говорила, но Кира перестала слушать женщину. Поддакивала, вставляла междометия, а через пару минут закончила разговор, наврав, будто ей звонят по второй линии. Жоржик игрок. И плохой, судя по тому, что весь в долгах. А к ней подбивал клинья, надеясь на наживу. Если не отжать у Киры бабки, то хотя бы перехватить, чтобы заткнуть одну дыру или несколько. Наверняка знал, что она владеет клиникой Григоряна. И вообще не бедствует. Вот и подкатил. – Даже старый пень хочет только твоих денег, – сказала Кира своему отражению в зеркале. Потом схватила гантель, с которой подкачивала бицепс и трицепс, и швырнула в него. Счастье – не ее карма. И как тому, кто сам его не заслужил, дарить его другим? Глава 3 Ей снилась кровь… Опять! Но на сей раз она стекала по стеклу. Лера смотрела в окно и видела алые струи. Густые, медленно сползающие вниз. Зачем-то она вытянула палец и начала водить им по кровавым подтекам. Писала что-то… Но во сне не рассмотреть букв. Они расплываются… Валерия резко проснулась. Заставила себя сделать это. Годы тренировок не прошли даром. Управлять снами Лера не научилась, но прерывать их – да. Она встала с кровати и отправилась в ванную. Прохладный душ привел ее в чувство. Облачившись в банный халат, Лера прошлепала в кухню. Родители вчера поздним вечером уехали на дачу, чтобы собрать последний урожай яблок. Купили эту дачу полтора года назад. Им понравилось у дочери в селе, но им хотелось иметь «фазенду» поближе. И чтобы добираться легко. Кроме дочери, никто в семье машину не водил, и мама с папой рассчитывать хотели только на общественный транспорт. В итоге смогли приобрести шесть соток с домиком в садовом товариществе «Флора». От метро «Водный стадион», где они жили, час на маршрутке. Лера приготовила себе кофе и пила его пустым – есть пока не хотелось. Только добавила в напиток немного меда. Попивая кофе, смотрела в окно, за которым просыпался город… – Мать, ты чего так рано? – услышала она ворчливый и хриплый спросонья голос Димона. – Я тебя побеспокоила? Извини. Друг, взлохмаченный, с мятой щекой, зашел в кухню. – Для меня кофейку не найдется? – спросил он, сдержав зевок. – Ты бы не бодрил им себя. Сегодня выходной, можешь топать в кровать и досматривать сны. – Нет, уж если проснулся, ложиться не буду. – Домой поедешь? – В отдел. – Зачем? – Хочу проверить одну версию. – Тогда давай вместе туда отправимся. Но сначала позавтракаем. Сделать тебе бутерброды? – А кашку не сможешь сварить? – Знаменитую мамину точно нет. – А обычную манную? – Без комочков вряд ли получится.