– Квасок домашний из погреба. – Да! – в один голос ответили путники. – Сейчас принесут. Девочка здесь бегает, Машей зовут, она глухонемая, но по губам читает, так что можете просить чего хотите. А вот с разговорами лезть бесполезно. Михалыч удалился. Юра с Василисой переглянулись. Присели на скамейку и осмотрелись. Ухоженная подстриженная трава, фонтанчик в качестве намека на ландшафтный дизайн, все чисто прибрано. – Хорошо здесь, – протянул Юра, почесываясь. – Неплохо. Прямо поместье какое-то под названием «У Михалыча» с глухонемой девкой в услужении, – усмехнулась Василиса. – Не хватает Емели на печи. – А Василису Прекрасную я завез, – ответил Юрий. – Как же я не люблю, когда меня так называют! – Учту. Солнце играло в ее светлых волосах, словно разливая по ним золотые нити. Парень залюбовался спутницей. – Ты очень красивая... А скоро мы окажемся голенькими в баньке... У Васи настолько болела голова, что у нее не было сил, чтобы стукнуть его или рассмеяться. – Слушай меня внимательно, – начала она, отрывая травинку и вставляя ее между зубами, как делала в детстве. – Значит, пока мы не в баньке, как ты высказался, «голенькие», хочу сразу же тебя предупредить: если хочешь выйти живым и невредимым, то сразу же уясни, что у нас ничего не будет ни сейчас, ни потом. – То есть совсем ничего? – Юра, мне нравится другой. – Серьезно? – Боюсь, что да. – Василиса отвернулась. – Тогда дружба? – Это с радостью. – Спинку потрешь? – лукаво спросил парень. – Потру. Отчего ж не потереть? Друг вполне может потереть спину другу. Балабол! К ним приблизилась девушка, выглядевшая как подросток, с подносом, на котором стояли две кружки с темным квасом и белой шапкой пены. – Спасибо, – поблагодарила, улыбнувшись, Василиса. Девушка поставила перед ними квас, внимательно посмотрела на них, задержав взгляд на Юре, что было понятно, и быстро удалилась. – Симпатичная, – протянул ей вслед Юрий. – Кажется, ее Машей зовут? – Какая-то зашуганная, – тоже проводила девушку взглядом Вася. Маша быстрым шагом направилась к отдаленному зданию и неожиданно столкнулась с Михалычем. Они принялись разговаривать на языке глухонемых. – Смотри, а они похожи... – прищурился Юрий. – Глаз – алмаз! Я тоже заметила. Скорее всего, отец и дочь... Знаешь, а они говорят интересные вещи... – отставила в сторону квас Василиса, чтобы не было заметно, как у нее дрожат руки. – Ты понимаешь, о чем они говорят? – усмехнулся Юра. – Ха! Ха! Ха! – без улыбки произнесла она. – Я понимаю язык глухонемых. Так вот, девочка обращается к хозяину: «Кто это? Они не местные? Что им тут надо?» Не очень любезный прием, не так ли? Это я уже от себя добавила. А здоровяк с бородой отвечает: «Ну зашли двое замарашек помыться, какие проблемы...» – Да уж, – покивал Юрий. – А девочка-то все равно ругается, говорит, что Михалыч будет недоволен, он ведь велел никого не пускать в его отсутствие... – Похоже, бородатый – не Михалыч? – догадался Юра. – Какой ты проницательный! Нам сказали: идите в сауну к Михалычу. Нам открыл мужик, но не представился. Так с чего мы тогда взяли, что он Михалыч? – хмыкнула Василиса. – Бородатый сказал, что берет ответственность на себя. – Интересное место... И чем дальше, тем интереснее. А откуда ты знаешь язык глухонемых? – запоздало удивился Юра. – Еще студенткой выучила. Причем запомнила язык жестов очень легко – это как заданная математическая программа. – Ты и говорить так можешь? – Конечно. У нас в институте был один слабо слышащий и очень плохо говорящий мальчик. Все с ним общались только так... кто мог, конечно. – Может, у нее поинтересуемся, что она имеет в виду, говоря о каких-то сложностях нашего здесь пребывания без Михалыча? Чего скрывают-то? – спросил Юра, допивая холодный квас. – А мне кажется, что не надо торопиться. Я хочу сказать, что не стоит показывать им, что я понимаю их язык. Может, еще что узнаю, – возразила Вася. И вздохнула: – Какой-то своеобразный у меня отдых получается... с приключениями на одно место. – Но помыться-то надо? – вопросительно посмотрел на нее Юра. – Вот это надо, – снова вздохнула Вася, незаметно наблюдая за бородатым мужчиной и глухонемой девушкой. И тихонько добавила: – А ведь они говорят очень интересные вещи, Юра... – Что? – Тихо! – цыкнула Вася, потому что к ним уже направлялся вразвалочку мужчина. – Ну, гости дорогие... Кваску испили? – Испили, хозяин, – в той же манере ответствовал Юра. – Тогда идите в баньку, попарьтесь... Купель там с холодной водой для контраста. А моя дочка пока одежду вашу в порядок приведет. «Точно, отец и дочь», – убедилась в правильности своей догадки Василиса. И пошла вслед за мужчиной. – Извините, а вы и есть Михалыч, хозяин сауны и бани? – спросила она. – Михалыч – это наш хозяин дорогой, работодатель наш. А я здесь, ну, как завхоз, что ли, – пояснил мужчина. – Зовут меня Игорь. – А где сейчас ваш хозяин? – Поехал по делам. Да вы не переживайте, я сам справлюсь. Я на хозяйстве, как рыба в воде. – Да мы вам верим! – успокоил его Юра. – А вот и банька. Температура уже приличная, но еще дойдет... У нас тут все новое, но сделано по старинным архитектурным расчетам. Если что – я рядом. – Спасибо. Василиса и Юрий вошли в прохладный предбанник и закрыли перед Игорем дверь. – Он даже ни на секунду не предположил, что мы можем пойти по отдельности, – надулась Вася. – У нас же на лбу написано, что мы семейная пара, дорогая, – хохотнул ее спутник. – Не язви. Если бы не ты со своими изысканиями в жизни, я бы уже давно отдыхала в санатории. Иди, мойся! – А ты? – оторопел Юра. – Я потом. Да и неуютно мне здесь. – Василиса огляделась. – Да ладно! Клянусь, приставать не буду. – У тебя одно на уме, а я совсем о другом думаю... – О чем? – Что-то серьезное происходит здесь, Юра. Очень серьезное... Девушка говорила, что свидетели им не нужны. А Игорь отвечал, что их ни в жизнь не найдут. Вода что-то не проводит, ее всю не слить... – Чего? – Говорю, что поняла. Не все слова и буквы читаются по жестам, некоторые и по губам, а эти двое далеко стояли. – О ком это они? Кого – «их»? – спросил Юра, уже раздевшись наполовину.