– Ха! Прямо на экране! Амита, сука, Патель. – Он злобно хихикнул и указал на меня, как школьная сплетница. – Лжец! Ты труп, лжец. Тебе конец. – Не делай этого, – крикнула Таня слева от нас. – Пожалуйста. – Ты не убийца, – Кэрол обратилась к Фрэнки. – Ты хороший парень… – Заткнись, старая карга. Оборотень оглядел коридор, неловко переминаясь с ноги на ногу: – Забей, Фрэнки. – Черта с два! Ты слышал моего брата. Я должен это сделать, – AR-15 Фрэнки все еще был у него на плече. Он взял его в руки и прицелился в меня. – На колени. В центр! – Эй, эй, давай не здесь, – Оборотень вошел в комнату. – В задней части есть еще один кабинет. Давай там. – Не-а, – Фрэнки покачал головой. – Ни в коем случае. Я хочу, чтобы они видели. Особенно она… Рыжая. Я буквально окаменел – как будто мое тело превратилось в тяжелый камень вместо плоти и крови. Мне потребовалось усилие, чтобы обернуться, взглянуть на Алекс и попытаться придать ей хоть немного уверенности. «Все будет хорошо, – хотелось мне сказать ей. – С тобой все будет в порядке». Ее красивое лицо исказилось маской ужаса. Какое-то извращенное счастье пробилось сквозь трещины моего каменного страха, ведь это обо мне так сильно беспокоилась, но куда мучительнее было мне видеть ее страдания. – Кори… – Алекс вздохнула. В этот момент появился Оборотень и поднял меня на ноги. – Не здесь, – сказал он Фрэнки. Судя по всему, Оборотень обладал некоторой властью, раз Фрэнки ему повиновался. – Да, да, хорошо. Давай просто покончим с этим. Мне не терпится сделать это. – Нет, – сказала Алекс охрипшим от ужаса голосом. – Нет, нет. НЕТ! Она вскочила на ноги, и я не успел ее остановить. Она бросилась на Фрэнки, нанося удары и царапая его, но он схватил ее за запястья и скрутил их, вызвав крик боли и поставив ее на колени. – Не сейчас, Рыжая, – смеялся он. – Дождись своей очереди. Я позже поиграю с тобой, о да, – он посмотрел на меня. – Видишь? Видишь, как она стоит передо мной на коленях? Я хочу, чтобы ты запомнил это. Хочу, чтобы эта картинка стояла у тебя в мозгах, когда я пристрелю тебя, потому что… – он рассмеялся, ему в голову пришла мысль. – О, черт, да! Вот что она сделает мне позже. Отсосет… Раскаленная, бешеная ярость захлестнула меня, освобождая от трупного окоченения страха. Я оттолкнул Оборотня в сторону, чтобы добраться до Фрэнки. Ублюдок отпустил Алекс и с легкостью увернулся. Он схватился за пистолет, но это меня не остановило. Меня в любом случае собирались убить. Мне было нечего терять. Фрэнки отшатнулся, его глупая ухмылка исчезла, когда я бросился на него. Я ожидал пули в спину от Оборотня в любую секунду, но этот страх был далеким, несущественным. Я схватил пистолет Фрэнки, прежде чем он успел направить его на меня, и заставил монстра отступить. Он был щуплый слабак, мне ничего не стоило прижать его к стене между окном и дверью. Я пригвоздил его к месту его же оружием и, наклонившись, приставил пистолет ему к горлу. Его глаза вылезли из орбит, а бледная, рябая кожа покраснела. Я почувствовал грубую руку на своей, а затем Оборотень оттолкнул меня. – Достаточно, – сказал он твердым голосом. – Пошли. Фрэнки упал и судорожно дышал, когда я отпустил его, но снова потянулся за пистолетом. Оборотень встал между нами. – Пошли. Фрэнки потер шею на месте следов от AR. – Ты – труп, ублюдок! – хрипло проговорил он. – Тебе конец. Он вышел из кабинета в коридор, Оборотень подтолкнул меня, заставляя идти. Другие заложники запротестовали, но он повернулся к ним, заставив их замолчать и съежиться взмахом оружия слева направо. Уже в дверях я попытался взглядом найти Алекс, но Оборотень вытолкал меня и закрыл за собой дверь. Мы пошли по коридору в том же направлении, что ходили в уборную. Фрэнки плелся впереди, скуля, ругаясь и потирая горло. Оборотень шел вплотную за мной, уперев дуло пистолета мне в поясницу. – Проследи за тем, чтобы он ее не трогал, – пробормотал я через плечо. Гнев медленно отступал, и теперь я побледнел от страха. – Обещай мне. Обещай мне. – Да, хорошо, – сказал Оборотень, когда мы свернули в короткий коридор после уборной. Я видел дверь в конце и почувствовал себя заключенным, которого ведут к электрическому стулу. Смертник идет. Фрэнки открыл дверь и проскользнул внутрь. Лицо Оборотня приблизилось к моему уху. – Он не заряжен. – Что?.. – я моргнул. – Его пистолет не заряжен, – прошипел Оборотень так тихо, чтобы Фрэнки не услышал. – Ты бы оказал нам услугу, надрав ему задницу, только не убей его. Затем он втолкнул меня внутрь и закрыл за мной дверь. Глаза Фрэнки расширились от удивления при таком раскладе, но он держал свое оружие между нами наготове. – О’кей, хорошо, я могу это сделать. Я не нуждаюсь в том, чтобы этот придурок следил за каждым моим движением, – сказал он, подбадривая себя. Он держался на расстоянии, и я не мог снова его атаковать. Я попытался успокоиться, глубоко вдохнул и медленно двинулся. Оборотень вполне мог солгать, но не думаю. Я не мог понять, почему он помогает мне… Ладно, пойму это позже. Если «позже» наступит для меня. – Встань… эм, туда, – Фрэнки указал пистолетом, чтобы я встал по центру маленького кабинета, который выглядел так, словно им не пользовались. Стул, стол, лампа и больше ничего. Мне казалось, я слышал, как кровь стучит в ушах, каждая секунда приближала меня к тому, чтобы узнать, сказал ли Оборотень правду или солгал. Фрэнки держался на расстоянии, наставив на меня оружие, и тогда я понял, что если выживу, этот момент будет преследовать меня во сне вечно. Фрэнки ничего не говорил, я тоже. Я не собирался доставлять ему удовольствие видеть, как я прошу или умоляю. Я знал, что не смогу отговорить его, но и сдаваться без боя тоже был не намерен. – На колени! – Фрэнки взвизгнул и придвинулся достаточно близко. Я ожидал почувствовать удары пуль в грудь и живот, но в маленьком кабинете раздались лишь несколько щелчков, когда Фрэнки отчаянно нажимал на спусковой крючок. Я замер на секунду от облегчения, вздрогнул, а затем врезал ему изо всех сил. Я схватился за оружие, вырвал его из рук Фрэнки и, размахивая пистолетом, точно бейсбольной битой, ударил ублюдка по правой руке, когда он поднял ее, пытаясь защититься. Хрустнули кости, он взвизгнул, как раненая собака. Я склонился в другую сторону, ударив прикладом пистолета по его левой руке. Хрустнуло еще больше костей, и он взвыл. Фрэнки упал на колени, держа перед собой искалеченные руки, плача и не веря своим глазам. Три пальца на его правой руке были согнуты под неправильными углами и стали фиолетовыми. Большой и указательный пальцы на его левой руке выглядели точно плотно набитые мешки – кожа натянулась и блестела. «Теперь он не сможет прикоснуться к ней. Что бы ни случилось со мной, он не сможет прикоснуться к ней». Фрэнки посмотрел на меня со слезами на глазах. – За что? – За что? – я с отвращением отбросил пистолет. – Я выполняю обещание. Он простонал. Я даже не знаю, слышал ли он меня. Оборотень вернулся, удовлетворенно кивая. Фрэнки поднял свои распухшие руки вверх. – Смотри! Посмотри, что он сделал! – Убирайся отсюда, Фрэнки, – голос Оборотня звучал устало. – Но… он… – Проваливай! Фрэнки выбрался наружу, шмыгая носом, даже не угрожая мне на прощание. – Почему? – я посмотрел на Оборотня. – Он наркоман. Дракула это знает. Ему пришлось взять с собой Фрэнки и заставить меня нянчиться с ним. Но Драк не настолько глуп, чтобы дать наркоману заряженный AR, а Фрэнки под кайфом, так что не заметил разницы. – Хорошо, но почему ты предупредил меня? Почему позволил этому уроду разыграть комедию? Почему сам не убил меня? Оборотень вздохнул. – Драк хотел занять Фрэнки и заодно поиграть на твоих нервах за ложь о телефоне. Это все просто… безумие. Я на это не подписывался. – Все уже почти кончено, не так ли? – спросил я. Он кивнул. – Дела у нас идут погано. Не хватает еще только убить заложника. Я почти уверен, что Драк расчитывал, что ты убьешь Фрэнки. Одной проблемой меньше. – Драк не может сделать этого сам? – я вздрогнул. – Кажется, он вполне способен на такое. – Это его младший брат, – Оборотень махнул рукой. – Я уже достаточно рассказал. Ты останешься здесь. Я буду настороже. Пойду все улажу, как я уже сказал, у нас полно дел.