Но неужели он не понимает, чем все это может обернуться? Ну, попугал и хватит. Ему это удалось. Пусть теперь даёт задний ход. Именно это я и скажу ему. Если попаду в кабинет. Я сижу в приемной уже больше часа. Нервы начинают сдавать. Ожидание действует на меня удручающе. Я стараюсь удержать свою решительность. Ведь она так нужна мне сейчас. Густав не торопится снова увидеть меня. Не сомневаюсь, что он прекрасно понимает причину моего прихода. Тем лучше. Я опять смотрю на часы. Потом на дверь кабинета Густава. На безмолвную секретаршу. Единственный вопрос так и написан в моем взгляде: когда? Но что мне остаётся делать, кроме как ждать? Не брать же его кабинет штурмом. Наконец, секретарь приглашает меня пройти к Густаву Сергеевичу. Я встаю, собираю мысли в голове, поправляю пиджак и решительно открываю дверь. - Здравствуй, Густав, - произношу я как можно увереннее, но тут же осекаюсь. В кабинете он не один. - Мы можем поговорить наедине? - спрашиваю я, хотя даже не надеюсь на положительный ответ. - У вас нет таких тем, которые не касались бы меня, Моника, - раздается железный голос отца Густава. Ну, конечно, как же без него. Густав и шагу не сделает без одобрения своего родителя. И это ужасно раздражало меня в наших отношениях. Мне казалось, что я выхожу замуж не за Густава, а за его папу. Потому что его было слишком много в наших отношениях. А ещё я боялась оставаться с ним наедине. С отцом Густава. После одного случая. Мы тогда жили в квартире Густава. Оказалось, что у его отца есть ключи от этой самой квартиры. Но я об этом узнала, лишь когда однажды утром вышла из душа. Густав уже уехал на работу. На мне не было ничего, кроме полотенца. И, когда я, собрав мокрые волосы в пучок, подняла голову, то встретилась взглядом с Сергеем Витальевичем. Я запомнила только какую-то неприятную ухмылку на его лице. Он и не собирался убирать взгляд с моего не совсем прикрытого тела. Даже не поздоровавшись, я скрылась за дверью комнаты. Когда я вышла, Сергей Витальевич уже переместился в гостиную. - Густава нет, - сказала я, складывая руки на груди и не скрывая своего раздражения от внезапного появления отца моего жениха. - Я знаю, - сказал он, не отрываясь от телефона, - я не к нему. Повисла пауза. Я все также стояла у двери. Наконец, Сергей Витальевич убрал телефон и посмотрел на меня. И мне от этого взгляда стало очень некомфортно. Он как будто оценивал меня. - Я к тебе пришел, Моника. Он удобнее расположился на диване. - Чего ты стоишь? Присаживайся. - Извините, но мне через полчаса выходить надо, иначе я опоздаю. Вы хотели о чем-то поговорить? - уточнила я. - Да. Я знаю, что мой сын хочет жениться на тебе, Моника. Я его выбор одобряю, - он улыбнулся той улыбкой, которая редко когда вызывает положительные эмоции, и добавил, - особенно после увиденного сегодня. Эти слова заставили меня вспыхнуть до кончиков волос. И это вызвало у него лишь ухмылку. - Ну, мы же с тобой теперь почти родственники. Так что не надо смущаться. Ещё и в баню вместе ходить будем. Я посмотрела на него круглыми глазами. Об этих семейных традициях Густав ничего мне не рассказывал. - А поговорить я хотел вот о чем. В нашей семье не бывает разводов, Моника. Если вы вступаете в брак, то это на всю жизнь. Никаких разводов. Не бывает таких проблем, из-за которых стоит разрушать брак. - А сами мы с Густавом это решить не сможем? - поинтересовалась я. - Нет, - жёстко ответил Сергей Витальевич. - Это все уже решено. Поэтому я и ставлю тебя в известность до свадьбы. Он встал, подошел ко мне и его рука легла мне на предплечье. И он погладил меня по руке! Я непроизвольно отдернула руку. Отец Густава опять ухмыльнулся и, наконец, направился к выходу. - Не передумала? - спросил он меня перед тем, как скрыться за дверью. Я даже не обернулась. Тогда я не стала рассказывать Густаву о визите его отца. Немного подумав, я пришла к выводу, что преувеличиваю значение увиденного и услышанного. Но с тех пор избегала встреч с Сергеем Витальевичем. И вот теперь он сидит передо мной вместе с моим бывшим женихом. А я почти уверена, что Густав написал заявление на Ника под диктовку отца. - Так, о чем ты хотела поговорить, Моника? - Густав берет слово. - Что заставило тебя прийти сюда и просить меня о встрече после всего, что произошло? - Густав, - я обращаюсь только к своему бывшему жениху, хотя отлично понимаю, что его мнение не имеет значения вообще. Даже для его отца. - Зачем ты написал заявление на Никиту? - Хм, - он складывает руки на столе и делает вид, что очень озадачен моим вопросом, - то есть ты пришла сюда, чтобы справиться у меня о том, с кем ты трахнулась в процессе подготовки ко свадьбе со мной? - Не передергивай, Густав, - говорю я. - Мы же все выяснили. Я попросила прощения. - И что? - вдруг взрывается он. - Я же тебе говорил, что приползешь ко мне! - Успокойся, Густав, - говорит Сергей Витальевич. - Моника же пришла за помощью. Давай выслушаем, что она хочет и что может предложить взамен. Я чувствую, как у меня холодеют руки. И что-то в моем сознании говорит, что пришла я зря, но я должна хотя бы попытаться. Поэтому я произношу: - Заберите свое заявление. Вы же знаете, что Никита на такое не способен. Что это бред. У него все равно ничего не найдут. - Я бы на твоём месте не был так в этом уверен, - усмехается отец Густава. - Вы добились своего. У него теперь много проблем. Но есть же хоть какие-то границы. - Границы, девочка, устанавливаю я, - говорит Сергей Витальевич. - И где они пролегают? - спрашиваю я. - Ты хочешь помочь своему Никите? - он пристально смотрит на меня. Но я выдерживаю этот взгляд. Киваю. Он довольно улыбается. - Ты такая смелая и самоотверженная. Сама пришла к нам. Наверное, сильно любишь его? Я не собираюсь отвечать на его вопросы. - Ну, давай, помоги ему, - он откидывается на спинку кресла. - Все в твоих руках. Ну, или не совсем руках. И он подмигивает Густаву. Они оба начинают громко смеяться. Я не понимаю, к чему они клонят. Да, я готова на все, чтобы помочь Нику. Почти на все. Потому что то, что я слышу потом, напрочь вышибает меня из реальности. - Давай отсоси у нас, - ехидно произносит мой бывший жених, глядя прямо на меня. - Ты же так и не сделала это для меня. Можешь по очереди или одновременно. Глава 28. Похоже, мама права и я совсем не разбираюсь в людях. Мой бывший жених предложил мне сделать ему минет в присутствии отца. Нет, это не все. Отцу я тоже должна была «отсосать», как он выразился. Не помня себя, я выскочила из кабинета и очень долго просто шла по улице, натыкаясь на случайных прохожих. Потом села на скамейку в каком-то сквере и заплакала. Нет, не от обиды. От беспомощности. Если именно Красновы начали войну с Ником, то нам придется очень нелегко. И есть ли вообще у нас шанс? Ехать домой, в квартиру Ника не хотелось. Я могла переночевать только в одном месте. То ли по моему заплаканному виду, то ли потому, что я приехала к ней вот так, без предупреждения, мама сразу поняла, что у меня что-то случилось. Она просто обняла меня и прижала к себе. И я разрыдалась. Не помню, когда я в последний раз плакала на груди у мамы. - Мама, мне так плохо, - сквозь слезы шептала я. - Ты даже не представляешь, что случилось.