Сент подходит еще на шаг ближе. — Кэтрин объяснила тебе распорядок дня? — он выжидательно смотрит на меня сверху вниз. Боже, мы стоим так близко к друг другу, что он вторгается в мое личное пространство, а я - в его. Отвечай, Ливингстон, говори уже что-нибудь! — Да, спасибо. Не хочу, чтобы он сразу уходил, так что пытаюсь придумать, что еще сказать. — Я не знала, какие у тебя планы на мой счет, так что надеюсь, оделась уместно. Он кивает, даже не взглянув на мою одежду. А затем говорит: — Хочу, чтобы ты кое с кем познакомилась. — Конечно. Он взмахивает рукой, я здороваюсь с подошедшим Дином (координатором его пресс-службы), а затем он представляет меня своему второму ассистенту, нескольким членам его правления и двум главным дизайнерам Interface. — Приятно познакомиться, — отвечаю я всем присутствующим. Мы продолжаем беседу с одним из них. Молодым человеком, который и колледж не окончил, но своей новаторской работой и разработкой приложений заслужил себе славу даже за океаном. Сента давно восхваляют за умение находить таланты. Он помогает им проявлять свои способности, целеустремленность и рвение. Конгломерат «М4» живое тому доказательство. Все они беспрекословно следуют за своим лидером. — Ой, пришло время рассаживаться, — юноша уходит в поисках таблички со своим именем на столе. Найдя свое, я сажусь и начинаю изучать меню, пока комната окончательно заполняется людьми. В винной карте довольно внушительный список. Я пытаюсь найти хоть одно знакомое название, когда Кэтрин подходит и сменяет карточку моего соседа на табличку с именем Малкольма Сента. О. Сент придет? И сердце снова пускается вскачь. К тому времени, как он садится рядом, я с трудом могу дышать. Всего секунду назад стул был пуст, и вот он уже здесь. С каждым тяжелым вздохом я чувствую его аромат, особенно бальзам после бритья. Боже, неужто можно так сильно скучать по чьему-то запаху? Он молча берет меню и принимается его изучать, а моя концентрация напрочь утеряна, я лишь пытаюсь удержать глаза на меню, усердно делая вид, что могу что-то прочесть. Затем подходит какой-то мужчина, здоровается с Сентом и они начинают обсуждать цены на нефть. Рука Сента лежит на столе, такая расслабленная, большая, загорелая... Черт, какая же я жалкая, что не могу отвести от нее взгляд. Я задумываюсь, не коснуться ли его. Взять за руку, сплести наши пальцы. Дать понять, мол, я заявляю на тебя права. Ты мой. Клейм. Эта идея завладевает моими мыслями, телом, мной. Я медленно опускаю меню на стол, но не решаюсь сделать что-то. Это рабочая встреча, не свидание, я хочу уважать его желание держать выбранную дистанцию между нами. Но все равно не могу перестать таращиться на его руку и вспоминать, как ощущаются прикосновения его длинных, сильных теплых пальцев. В этот момент, закончив беседу и поерзав на сидении, Малкольм прячет руку в карман, продолжив изучение меню. — Уже холодает, а ведь лето только закончилось, — говорю я. — Да, — соглашается он, подняв взгляд на меня на одну долгую, долгую секунду. Отложив меню в сторону, он немного разворачивается лицом ко мне. Взгляд такой прямолинейный и немного грозный. О, божечки. Мурашки бегут по моим рукам и ногам. — Итак. Дегустация вина, значит? — говорю я. — Мужчина не должен позволять другим выбирать за него вино, — вот и все, что он отвечает. — Но делать вино этот мужчина позволяет другим? — иронично замечаю я. Он смотрит на меня, по-настоящему смотрит впервые за вечер. А затем... улыбается. Открыто, искренне, в сто тысяч мега-ватт, улыбкой девчонка-держись-за-свои-трусики-что-то-грядет! Боже. По силе влияния на сознание ни вино, ни даже наркотики с ним не сравнятся. С его улыбкой. Мы так и продолжаем сидеть, когда начинается дегустация. После четвертого бокала, я замечаю, как Сент машет официанту и, вскоре, тот приносит мне повязку на глаза. — Для леди, которая у нас впервые, — говорит мне официант, слегка улыбаясь. Я смотрю, как Малкольм длинными загорелыми пальцами забирает повязку. Подняв ее, он смотрит на меня, очевидный вопрос в зеленых глазах. — Позволишь? О боже. — Я... ээ, конечно. Он опускает повязку мне на глаза. Я перестаю дышать, когда бархат касается лица. Темнота поглощает меня. Я слышу звон бокалов, звуки шагов, скрип стульев. Меня бросает в жар, когда теплые, длинные, мучительно знакомые пальцы направляют мою руку к ножке винного бокала. Все мое тело откликается на прикосновение Сента, внутри меня все бушует. — Ноэль продолжает на тебя давить, не так ли, Кайл? — тихо, явно не желая быть подслушанным, спрашивает бизнесмен, сидящий рядом с нами. Сент молчит. «Кайл». Тот мужчина обращается к Сенту? Пальцы Сента замирают на моей руке, пока он не убеждается, что я самостоятельно держу бокал. Его близость отвлекает и волнует, так что мне требуется мгновение, чтобы взять себя (и бокал) в руки. — Вы двое планируете когда-нибудь решить свои разногласия? — снова слышу тот голос. — Нет, — вот и все, что отвечает Малкольм. Затем шепчет уже мне, — Вдохни аромат вина. Мои чувства усиливаются. Ну, все, кроме зрения. Голос Сента словно перышко, которым проводят вниз по спине. Я делаю вдох над бокалом, который Сент так и не отпустил. Я чувствую запах мыла на его руке. Слышу свое сердцебиение. От аромата вина кожу пощипывает, я почти чувствую вкус на языке. — Попробуй его, — говорит он мне на ухо, а затем, более холодным тоном, — Все, что я хотел сказать своему отцу, я сказал много лет назад. — Но он винит тебя, — мужчина все еще шепчет, а вот Сент — нет. — Пускай винит себя самого. И снова мужчина: — Так ты поэтому не вступаешь в серьезные отношения с женщинами? Думаешь, пошел в отца? Я слышу продолжительный раскатистый смех Сента. — У нас с ним ничего общего, — произносит он презрительно. Притихнув, стараясь понять смысл услышанного, я продолжаю пить вино, когда чувствую, как Сент забирает у меня бокал. — Что скажешь? Блин. А что я скажу? Что любопытство меня погубит. — Кажется, вкус фруктовый. Сухое вино. Я облизываю губы, в ответ слышу лишь тишину. Очень странно, что я чувствую тепло внутри, когда ощущаю его взгляд на своих губах, и снова их облизываю? И снова нежное прикосновение к руке, когда он вручает мне новый бокал. — Снова понюхай, — говорит он, не отпуская мою руку. В его тоне слышны как теплота и забота, так и властность, вкупе с любопытством. Я делаю вдох, от аромата в груди теплеет. — Теперь попробуй. Боже, какой у него сексуальный голос. Такой чувственный. Чистый грех. Его приказы звучат как предложение, от которого ты не в силах отказаться. — Созданные им фиктивные предприятия, — мужчина продолжает, его слова кажутся важными, но мой одурманенный ум не в силах их разобрать, — все офшорные счета, сокрытие доходов, слухи о корпоративном шпионаже? Ты не боишься, что его ищейки проберутся в «М4»? — Никто не попадет в «М4» без тщательного досмотра. Регламент слишком сложный, чтобы обсуждать его здесь, — отвечает Сент. А потом обращается уже ко мне: