– Но ведь вы сегодня всех нас пригласили, – развели руками хитрецы. – К слову, господа, познакомьтесь с Лерой Уваровой, – кивнул он в мою сторону, и у бедняг отвалились челюсти, а за столом вдруг стало очень тихо. Никогда не видела, чтобы пирующие мужчины вдруг оторвались от стаканов и уставились на двух щупленьких девчонок, стиснутых в центре лавки. Похоже, даже Крис почувствовала себя не в своей тарелке. – Это неловко, – едва слышно процедила подруга сквозь зубы. – Проклятие, – пробормотал один из «меценатов», – я оплатил бутылку виски, чтобы та самая Лерой, которая у шефа заказы уводит, потушила руны! – Вообще-то я заплатил, – поправил Григорий, переводя неловкую ситуацию в шутку. – И много увела заказов? – Крис сделала вид, будто не заметила, как я под столом отдавила ее ногу. – Достаточно, чтобы хотеть увести что-нибудь у нее, – важно кивнул пьяненький служащий. – Очень ловкая девчонка, а выглядит сущим светлым духом. – Расскажете? – подначивала подруженция, пытаясь выудить побольше скандальных подробностей. Я прихлебнула сладкий морс, чтобы скрыть, насколько сконфужена. Чувствуя, что обстановка за столом стала слишком неловкой, кто-то решил поправить положение и громко провозгласил: – А давайте выпьем за вечную дружбу и взаимовыручку артефакторов! Алхимики, гады, точно нам не товарищи! – Пусть грызут философский камень! – поддакнул кто-то. Народ мигом взорвался разговорами, а еще через минуту про нас абсолютно все забыли. – С вами рядом Королевская алхимическая лаборатория? – полюбопытствовала я. – В соседнем здании, – подсказал Григорий, видимо, веселившийся из-за давней вражды сослуживцев с соседями. – Господин Покровский, раз вы платили, вам и наливать! – объявила Крис, протягивая стакан. Я машинально положила руку на стакан, давая понять, что спиртным не увлекаюсь. – Не любите крепкие напитки? – изогнул брови Покровский. – Не летом. – На самом деле она в любое время года не переносит ничего крепче компота, – встряла Крис. – Очень удобно. Всегда знаешь, что в трактире есть человек, который обязательно доставит тебя домой. – Я тоже, – шепнул мне в ухо Григорий. – С юности непереносимость. Никто не знает. – Тогда я с удовольствием поделюсь с вами вишневым морсом, – тихо отозвалась я. Через час, когда Крис, подперев щеку кулачком, вдруг начала клевать носом, стало ясно, что пришло время прощаться. Григорий помог мне загрузить едва державшуюся на ногах подругу в кеб, попутно придерживая своего приятеля, желавшего непременно приземлиться на поребрике. – Всего доброго, господин Покровский, – попрощалась я. – Григ, – поправил он, подпирая дезориентированного приятеля. – Друзья называют меня Григ. – Лерой, залезай быстрее! Мне надо в комнату к девочкам! – заорала из салона Крис. Если бы молельщик Серебров увидел дочь в столь непотребном виде, то сначала отправил бы на лечение от пьянства, а потом в женский монастырь, чтобы там уж семейную бунтарку наставили на путь истинный. – Извините за это, – испуганно кивнула я в сторону кеба. – До встречи, Григ. – И можно на ты, – добавил он, когда возница уже закрывал дверь. Едва я уселась, Крис уронила голову мне на плечо, повозилась, потом выпрямилась и пробормотала: – Нет, так еще хуже вертится. – Она шмыгнула носом. – Он годен, Лерой. – Кто? – Этот твой артефактор годен. Выглядит отлично, зарабатывает нормально. А ты как раз предпочитаешь стариков. В смысле мужчин постарше. – Полина решила стать госпожой Покровской. – Думай о себе, Лерой. – По-моему, я и так всю жизнь думаю только о себе, – вздохнула я. На следующее утро смотреть на подругу было по-настоящему больно. Зеленая лицом и несчастная душой, она сидела за столом под строгим взглядом Анны и делала вид, будто не встречала рассвет в банной комнате, перебудив весь дом и болонку Кнопку заодно, охрипшую от лая. – Очень вкусно, тетушка, – просипела Крис, когда в столовой появилась Матильда с тарелкой воздушных блинчиков. – Кушай, дорогая, так быстрее отпустит, – с сочувствием в голосе посоветовала та, и все явственно различили, как насмешливо фыркнула Полина, снова ковырявшая грейпфрут. Подозреваю, что она следовала какой-то новой столичной диете, ведь только отчаянный оптимист на завтрак вместо блинчиков решится слопать кисло-горькую гадость и будет надеяться на похудение. На мой взгляд, сестрицу не мешало бы подкормить. – Как поживает молельщик Серебров? – вступил в разговор папа, понимая, что над столом висит неприятное молчание. – Молится, – коротко пошутила Крис, но тут же испуганно посмотрела на отца. – Он в добром здравии, господин Уваров. – Мы хотим пойти на Рыночную площадь, – перевела я тему разговора. – Там объявили ярмарку, будут гуляния. Полина, ты с нами? – У нас с девочками другими планы. – Повезло-то нам, – едва слышно буркнула подруга, и отец все-таки подавился утренним бодрящим напитком, не сдержав ехидного смешка. Тут натянутый разговор прервал стук дверного молотка, разлетевшийся по дому. Болонка, как сорванное охранное заклятье, взорвалась визгливым лаем. Продолжала она ругаться даже тогда, когда на пороге столовой появился Григорий, заставивший нас всех замереть с не донесенными до рта кусками. – Доброе утро, – сверкнул он белозубой улыбкой. – Господин королевский артефактор! – Анна немедленно встала из-за стола и, вытянув руки в приветственном жесте, заторопилась к гостю. – Какая приятная неожиданность! Проходите же скорее. Я поймала быстрый вопросительный взгляд отца, мол, что происходит, и едва заметно пожала плечами. – Благодарю, но воздержусь. Я приехал к вашей дочери. При этих словах Полина выпрямила спину, расправила плечи и скромно потупила взгляд. – К которой из них? – не удержался отец от ироничного замечания. – Если господин Уваров позволит, я хочу пригласить Валерию с подругой на прогулку. – Он перевел веселый взгляд с отца на меня. Из рук сводной сестры упала десертная ложка и со звоном ударилась о край блюдца. – На Рыночной площади сегодня большие гуляния, – продолжил он. – Я подумал, что Кристине будет интересно посмотреть. Отец только развел руками, но было заметно, что ему импонировали хорошие манеры нарисовавшегося с утра пораньше кавалера. – Валерия, что скажешь? – спросил у меня Григ. Подозреваю, он нарочно проигнорировал Полину. Видимо, так боялся охоты на женихов, что предпочел заранее отсечь любые двусмысленности. – Боюсь, что у нас уже есть планы, – улыбнулась я и тут же почувствовала, как под столом Крис чувствительно двинула мне по лодыжке. – Но, думаю, Полина с удовольствием составит тебе компанию. В ответ сестра пронзила меня яростным взглядом, швырнула на стол льняную салфетку и процедила: – Извините меня. Оставив всех в полном недоумении, она, как фурия, вылетела из столовой. – Ну а мы свои планы только что поменяли. Правда, Лерой? – заявила Крис, заговорщицки переглянувшись с гостем. На Рыночной площади уже много лет не вели торговлю, название сохранилось еще с тех времен, когда об Абрисе никто еще слыхом не слыхивал. Казалось, что на маленьком пятачке столицы собрался почти весь континент. Вокруг пестрели палатки с нехитрыми развлечениями, играли музыканты, стоял грохот и гвалт, а посреди площади гордо высилось настоящее колесо обозрения с закрытыми кабинками. – Когда они успели возвести такую громадину? – удивилась я. – Его усовершенствовали в нашей лаборатории, – не без гордости объявил Григ, передавая нам с Крис бумажные стаканчики с фруктовой ледяной крошкой и плоские деревянные палочки вместо ложек. – Теперь я знаю, господин Покровский, – усмехнулась я, – ты специально нас пригласил на Рыночную площадь, чтобы похвастаться! – Не исключаю, – ухмыльнулся он. – Дамы хотят прокатиться? – Дамы хотят абсолютно всего! – заявила Крис и взвизгнула, указывая на сколоченную из досок сцену, где проходили конкурсы. – Давайте поучаствуем! Это было самым смешным, безумным и бессмысленным занятием из всего, что я делала за всю свою жизнь. Танцы со связанными ногами, песни дурным голосом, отгадывания загадок, и в итоге мы трое стали обладателями бесплатных билетов на колесо обозрения. Не откладывая в долгий ящик, тут же пристроились в хвост очереди. На самом верху, когда от высоты захватывало дух, а кабинку раскачивало от ветра, я смотрела на каменный город с башнями, извилистыми улочками, бесчисленным количеством кленов, но отчего-то видела бескрайние горные долины Абриса. Маленькие селения, открывавшиеся с высоты скалистых уступов, удивительной красоты небо, хотя, казалось, оно не должно было отличаться от теветского. – Светлые духи, оно низкое! Почему же кажется, что так высоко? – выкрикнула Крис, вцепившись в сиденье. – Я даже междугородный вокзал вижу и набережную! – Руническая вязь «широкое пространство», – одинаково менторским тоном в один голос ответили мы с Григом. – Остановитесь, господа артефакторы. Вы портите романтику, – скривилась Крис, – знать не желаю, что значит это ваше «широкое пространство». Иначе я запою псалмы, попробуйте меня тогда заткнуть.