Что случилось потом, мало кто знал. Нюра рассказывала, ссылаясь на слова своей бабки, что молодая хозяйка погибла из-за несчастного случая. А может, и устроил кто так… «А призрак ее живет тут до сих пор! Бродит неупокоенная душа, отмщения желает!» – свистящим шепотом заканчивала свое повествование Нюра. «Вот почему, думаете, здание рушится? А потому-то! Умерла хозяйка аккурат в том крыле, которое закрытым стоит!» В призраков Ада не верила, но эта история, так некстати вспомнившаяся сейчас, вызвала неприятные ощущения. Тишина, в которой раздавались шуршащие звуки шагов, перешептывания девочек, неосвещенная лестница, которая вела, казалось, в пропасть без дна, отлично «декорировали» воспоминания о Нюриных рассказах. И очень хотелось повернуть назад, разумно дождаться в спальне утра и сказать воспитателям о попавшей в западню Лисе. Похоже, такие мысли блуждали в голове каждой девочки, потому что, когда спустились на первый этаж, перестали перешептываться и пошли на цыпочках. Свет от дворового фонаря падал на пол неровным пятном как раз перед кабинетом директрисы, и Аде показалось, что освещен кабинет изнутри. И не только ей, потому что разом две девочки, Марина и Светлана, ахнули. У каждого свои страхи: кто-то боится призраков, кто-то – быть застуканным директрисой, но дело оказалось в другом. – А ты что здесь делаешь?! – разорвал тишину резкий крик Зинаиды. Ада оглянулась и увидела, что все девочки, кроме нее, остановились в желтом пятне света, будто в ритуальном кругу, обступив кого-то или что-то со всех сторон. – Это ты шел за нами и сопел? – накинулась на кого-то теперь уже Рая. Ада вернулась к своим спутницам и, приподнявшись на цыпочках, заглянула поверх голов в центр круга. Там, ссутулив плечи и повесив голову, словно нашкодивший первоклассник перед грозной директрисой, стоял невысокий щуплый мальчик, в котором Ада узнала Вовчика. «А он что тут делает?!» – с раздражением подумала она. – Ну, я шел, – буркнул, громко шмыгнув носом, Вовчик. – И чего не отзывался, когда мы спрашивали, кто шумит? – Ну… – начал Вовчик и замолчал – разговорчивостью он не отличался. – Щас как дам тебе хорошенько, заговоришь мигом! – пригрозила Зина. – Я это… из туалета шел. А тут вы – по лестнице, ну я и пошел за вами. – А зачем ты за нами пошел? – злым шепотом спросила Рая. – Ну… – вновь замялся Вовчик. – Интересно стало! Куда идете и все такое… – Шпионишь, чтобы потом наябедничать? – угрожающе надвинулась на парня Зина. Вовчик испуганно втянул голову в плечи, будто приготовился к удару. И Ада, подумав, что с Зинаиды станется влепить мальчишке пару хороших затрещин, поспешила вмешаться: – Оставь его, Зина. Не станет он стучать. – А ты уверена? Вместо ответа Ада вошла в круг и положила мальчишке ладонь на плечо. Почему-то в тот момент она вдруг почувствовала, что должна это сделать – взять парня под свою защиту, хотя и не испытывала к нему симпатии, напротив, сплошное раздражение. – Ого! – одновременно воскликнули несколько девочек. Ада запоздало подумала, что теперь не отвязаться ей от обидных кличек, насмешек и прочего – уже завтра разлетится среди воспитанников новость, что Ада ответила взаимностью сохнувшему по ней Вовчику. Мальчишка хоть и не выражал своей влюбленности открыто и ни разу еще не заговорил с Адой, но слонялся за ней тенью, так что его чувства ни для кого уже не были секретом. Ада старательно Вовчика игнорировала, как и любые подколки в свой и его адрес. А теперь вот сама дала новую пищу для сплетен: ее невинный жест, которым она лишь желала приободрить мальчишку, превратится благодаря молве в целую историю с подробностями. Ходить им с Вовчиком популярными, как пить дать, недели две. Ну ничего, потом обязательно произойдет что-то, что переключит внимание обитателей интерната. Главное, перетерпеть первую «волну» насмешек и подколок. А терпеть Ада умела. – Небось Адку увидел и увязался за ней, – съязвила Рая. Но Вовчик, обалдевший от свалившегося на него счастья – внимания пассии, – расправил плечи и гаркнул в ответ неожиданным баском: – А если и так, то что? – Что-что, ничего, – ответила ошеломленная отпором Раиса. – Женишок! – Так мы идем или как? – нетерпеливо спросила Ада, которой надоела эта заминка. – Можете тут оставаться, если вам хочется трепаться. А я пошла за Лисой. – Там же призраки! – вдруг раздалось ей в спину. И Ада едва сдержала желание развернуться и дать как следует этому трусу Вовчику. Раздражение на него сейчас, после того, как она сама дала повод для дальнейших насмешек, достигло пика. Ну что же он так ее позорит-то? Вот если бы за ней по пятам следовал какой-нибудь отважный мальчик, пусть даже отпетый хулиган Бугров, а не этот забитый, трусливый, жалкий недотепа, и то легче было бы. Вот уж счастье-то привалило… – Тогда отправляйся в кроватку бай-бай, – бросила она презрительно и направилась к закрытому крылу. За ней следом отправилась Рая. А остальные девочки так и остались стоять, обступив Вовчика. – Ждите нас здесь, идти всей толпой нет смысла, – приказала, оглянувшись, Рая. И Ада мысленно поблагодарила ее. Как жаль, что они враги, как жаль… Рая быстро справилась с замком: знала, какая из отмычек подходит. Дверь скрипнула, и обе девочки, чуть поколебавшись, вошли в коридор. – Фонарик бы, – прошептала Рая, на которую, видимо, как и на Аду, гнетущее впечатление произвела темнота, слегка разбавленная светом от дворового фонаря, но помноженная на тишину. Ада представила себе усадьбу в сумерках: половина здания глядит на центральную аллею освещенными окнами, другая, лишенная жизни, – пустыми черными «глазницами». Здание похоже на слепую на один глаз и с парализованной половиной лица старуху. Обе девочки, чуть замешкавшись на пороге, двинулись вперед маленькими шагами. – Что-то не слышно собаки, – заметила Ада после того, как Рая позвала Лису. – Оксанка наврала, – фыркнула девочка. – Повернем назад? – Еще чего! Давно мечтала тут побывать. Если ты трусишь, возвращайся. Ада промолчала, но то, что она продолжила идти вперед, оказалось куда красноречивее слов. Она не видела Раи, но слышала впереди себя ее шаги, и продолжала как загипнотизированная двигаться за ней. В какой-то момент Аде подумалось, что это место – отличная ловушка не только для любопытной собаки, но и для нее самой: Рая вполне может воспользоваться случаем и устроить ей западню. И все же в порыве то ли внезапно возникшего доверия, то ли, наоборот, не желая показать «врагине» страха, следовала вперед. Свет от дворового фонаря падал неровными пятнами на стены, во всей неприглядности выставляя отстающую целыми пластами краску, из-за чего они казались покрытыми чешуей боками гигантского животного. Кое-где на стенах остались висеть плакаты еще с советских времен, и оптимистично воодушевляющие улыбки пионеров, изображенных на них, в этом мертвом свете искажались до зловещих оскалов. Ада, случайно взглянув на один из плакатов, поспешно опустила глаза, потому что ей показалось, что пионеры следят за ними пристальными, недобрыми взглядами. Возможно, Рае этот обманчиво мертвый коридор тоже показался наполненным призрачной жизнью, потому что девочка вдруг приостановилась и резко оглянулась на Аду, будто опасаясь, что та ушла и оставила ее одну. «Я здесь», – едва не вырвалось у Ады, но промолчать ее заставила послышавшаяся сзади возня: остальные девочки тоже вошли в коридор, но заспорили опять на пороге. – Приперлись, – недовольно прошептала Рая так, чтобы услышала ее лишь Ада. – Сказала же, чтобы ждали там! Не выношу ходить куда-то таким стадом. «Стадом не так уж и страшно», – мысленно сказала Ада, которой стало недоставать перешептывания и перепалок соседок, когда они шли вот так – гурьбой, смелости было в разы больше. – Лиса! Лиса! – позвала Ада, чтобы приободрить себя, но в голосе предательски прозвучали встревоженные нотки. Куда эта собака подевалась? Найти бы ее поскорей да вернуться в спальню. – Ну что там? – нетерпеливо крикнула Зинаида. – Ничего! – отозвалась Рая. – Пока ничего. Ждите нас там! – Не проще ли нам всем войти и поискать в разных углах этажа? – предложила Ада и приготовилась услышать от Раисы насмешки и обвинения в трусости. Но соседка неожиданно ответила вполне дружелюбным тоном: – Не лучше. Располземся, как тараканы, по всем этажам и комнатам, собираться потом в кучу будем куда дольше, кто-то еще обязательно заблудится. Лучше уж вдвоем туда и обратно. Они дошли до противоположной стены с обнажившейся кирпичной кладкой, по пути заглянув в две комнаты, стоявшие с распахнутыми дверями. Помещения были пустыми, не считая валявшихся на полу обрывков газет и шпагата. Собаки тут не оказалось. – Говорю же, наврала Оксанка. Или что-то не так услышала, – сказала Рая, выходя следом за Адой из комнаты, расположенной ближе всех к лестнице. – Вряд ли собака сюда забралась, может, выла за углом, а Оксанке показалось, что отсюда. И тут же, опровергая ее предположения, откуда-то сверху раздался шорох и звук, похожий на всхлипывание, которое Ада приняла за скулеж. – Лиса! – обрадованно воскликнула она и первой бросилась к лестнице. Собака такая любопытная, что наверняка забралась на другой этаж. Рая кинулась за Адой следом, успев на ходу крикнуть остальным, чтобы ожидали внизу. Лестница полностью оказалась погруженной во тьму, но девочки, подстегнутые плачем Лисы, бежали, забыв о предосторожностях. Это уже потом, вспоминая ту ночь, Ада понимала, что лестница могла таить смертельные ловушки: обвалившиеся ступени, разрушенное ограждение. Но тогда об этом не думалось. Второй этаж тоже слабо освещал дворовый фонарь, но только конечную часть коридора. И из-за того, что середина была погружена в темноту – казалось, что половина этажа обвалилась, – Ада замешкалась, но Рая уверенно пошла дальше. – Давно мечтала здесь погулять, – донеслось восхищенное бормотание девочки. – Какая красота! Тишина, никого нет! Одиночество в интернате было дефицитом: не так просто в населенном, будто муравейник, здании найти время и место для уединения. Даже в лесу обязательно на кого-нибудь наткнешься. Жизнь под контролем, почти как в тюрьме, даже мысли, похоже, угадывались без труда. Ада никогда не писала тетке, хоть и скучала, из-за того, что письма перед отправкой вскрывались и прочитывались. А если попросить Раю не закрывать замок после того, как они выйдут отсюда? Можно неплотно вставить дужку в гнездо так, чтобы потом снимать замок без проблем и проникать в крыло, когда захочется уединения. И пусть находиться здесь жутковато – это лишь ночь, накидывая плащи-тени на предметы, искажает их реальные очертания, а в солнечном свете страхи растворяются без следа. Днем все тут будет выглядеть по-другому, и пионеры с оскалами монстров окажутся добрыми мальчишками и девчонками, такими, каких изобразил на плакатах художник. И все же, хоть Ада внушала себе не бояться, здесь, на втором этаже, страх, будто саундтрэк к фильму ужасов, зазвучал леденящим кровь крещендо. Ей активно здесь не нравилось. Что-то тут было не так. Что-то смертельно опасное, как угарный газ, было разлито в атмосфере. От этого нарастающего чувства опасности холодела спина и потели ладони, а ноги делались ватными, как в тревожных снах с преследователями. А Рая тем временем, остановившись на пороге одной из комнат, оглядывала с любопытством помещение – глаза уже привыкли к темноте, и можно было рассмотреть обстановку. В отличие от остальных комнат крыла эта не была пустой: ровными рядами, словно солдаты в карауле, здесь стояли шесть кроватей без матрасов с проржавевшими сетками и «шишечками» на спинках. Ада задержалась на пороге, тогда как Рая вошла в комнату, обошла ее, ловко лавируя между металлическими «скелетами», присела перед ближайшей к выходу тумбочкой и приоткрыла висевшую на одной петле дверцу. – Забавно! – сказала она, обнаружив на единственной полочке детскую сандалию, и помахала ей в воздухе. Ада припомнила, что, когда она была маленькой, у нее были похожие сандалии: с желтой пупырчатой подошвой, с нарисованным на стельке логотипом фабрики, с мелкими дырочками на носке и простой металлической пряжкой на кожаной перемычке. Крыло стояло закрытым уже давно, и хозяйка потерянной обуви наверняка выросла и окунулась во взрослую жизнь. Рая в хулиганском порыве зашвырнула сандалию так далеко, как могла, и вышла из комнаты. – Пойдем посмотрим, что тут еще есть, – позвала она за собой Аду. – Мы сюда не на экскурсию, а за Лисой пришли, – напомнила та. – Да нет ее здесь. Или Оксанка ошиблась, или собака уже давно нашла, как отсюда выбраться. А когда еще мы сможем прогуляться по этажу? – Ничего интересного в этой прогулке не нахожу, – заметила Ада, и Рая насмешливо отозвалась: – Да ну? Испугалась? Стр-рашно?! У-у-у, а вдруг тут и правда пр-ризр-раки водятся-а-а! – Не придуривайся, не хуже меня знаешь, что никаких призраков нет, – оборвала Раю Ада. Но внутренне содрогнулась: страх и тревога уже вовсю били в набат, приказывая развернуться. И все же, как крыса за дудкой крысолова, она продолжала идти за спутницей. Девочки нырнули в темную часть коридора, когда до светлой полосы оставалось пару шагов, Ада вдруг наступила на что-то жесткое и чуть не подвернула ногу. – Гадство! – выругалась она, присела и машинально протянула руку к предмету, о который запнулась. Пальцы погрузились во что-то волосатое, и Ада от неожиданности вскрикнула. – Чего ты?! – испугалась ее вскрику уже Рая. – Наступила вот… Предметом оказалась безглазая голова куклы с растрепанными волосами-кудельками. – Жуть какая! – сказала Рая, глянув на «сокровище» в руке девочки. – Зачем ты ее подняла? И правда, зачем… Ада с силой, как недавно ее напарница – сандалию, отшвырнула находку. Послышался глухой звук, видимо, голова стукнулась о стену, и следом за этим раздался жалобный плач «ма-ам-ма-а». – Ай! – заорала Рая. И подпрыгнула так высоко, словно пыталась перескочить препятствие. – Черт! Части этой уродской куклы по всему коридору разбросаны! Оказывается, она наступила на туловище, которое и издало плач. – Пошли назад, – уже прямо, отбросив все опасения быть высмеянной, сказала Ада. Но Рая куда-то исчезла. – Эй? – позвала девочку Ада и встревоженно оглянулась. Поблизости находилась открытая дверь еще одной комнаты, и Ада поняла, что ее любопытная напарница успела скрыться там.