Она поняла, что произошло, и поняла, что я не хотела, чтобы это кто-то увидел. Она еще раз пристально посмотрела на меня, и ее маленькие глаза еще больше сузились. А когда она прошептала что-то своему спутнику, скорее всего, мужу, я лишилась всякой надежды на то, что она меня не узнала. Я увидела, как он перевел взгляд с Мика Рива на меня. В его глазах мелькнула тень отвращения – подозрение жены могло и не подтвердиться, – но ему было противно уже от того, что я поселила эту мысль в его голове. Мне хотелось врезать им обоим и сказать, что все, что я делаю, вообще их не касается. Но я знала, что не могу их тронуть. Что это небезопасно. Что мое положение небезопасно. Что мы все не можем считать себя в безопасности. Мик начал играть инструментальную партию, подходя все ближе и ближе к краю сцены и обращаясь к зрителям. Я вскочила и запрыгала. Я кричала громче всех. В голове у меня кружил туман. О чем я думала, не знаю. Мне просто хотелось, чтобы те двое перестали разговаривать как друг с другом, так и со всеми остальными. Чтобы игра в испорченный телефон, которую начала та женщина, закончилась на ее соседе. Я хотела переключиться на что-нибудь другое и поэтому кричала во весь голос. Я вела себя, как те девчонки на задних рядах. Я вопила так, будто от этого зависела моя жизнь, хотя, вполне возможно, так оно и было. – Что я вижу? Уж не обманывают ли меня глаза? – Мик подался вперед и приложил ко лбу ладонь, будто прикрываясь от света. Он смотрел прямо на меня. – Или передо мной действительно женщина моей мечты? «SUB ROSA» 1 ноября, 1961 ДЕВИЧНИК ЭВЕЛИН ХЬЮГО И СЕЛИИ СЕНТ-ДЖЕЙМС Насколько же они близки на самом деле? Простая девчонка Селия Сент-Джеймс, получившая «Оскар» и снявшаяся не в одном блокбастере, уже давно замечена в кругу близких друзей обольстительной блондинки Эвелин Хьюго. Но недавно мы стали задаваться вопросом, а не связывает ли их нечто большее, чем дружба? Очевидцы полагают, что за этим скрывается кое-что более сокровенное. Безусловно, многие подружки ходят вместе по магазинам и любят поболтать за парой коктейлей. Но машина Селии каждую ночь стоит у дома Эвелин, у того самого дома, который последняя еще недавно делила с мистером Доном Адлером. И стоит эта машина там до утра. Что же творится за этими стенами? Что бы ни творилось, выглядит это более чем подозрительно. 27 – Я думаю сходить на свидание с Миком Ривой. – Вот уж черта с два. Когда Селия злилась, у нее вспыхивали и щеки, и шея. Но я никогда не видела, чтобы они так быстро заливались краской, как в этот раз. Мы были в летней кухне ее загородного дома в Палм-Спрингсе. Она готовила бургеры на ужин. После выхода той заметки я перестала появляться с ней на людях в Лос-Анджелесе. О ее доме в Палм-Спрингсе желтая пресса пока не узнала. Поэтому уик-энды мы с ней проводили за городом вместе, а будни в Лос-Анджелесе врозь. Обычно Селия вела себя как примерная женушка, соглашаясь со мной абсолютно во всем, так ей было проще, чем доводить дело до ссоры. Но мое предложение о свидании с Ривой вывело ее из себя. Я знала, что зашла слишком далеко. Вообще, весь расчет на этом и строился. – Выслушай меня, – сказала я. – Нет, это ты выслушай меня. – Она захлопнула крышку гриля и нацелилась на меня серебряными щипцами для барбекю. – Я готова смириться со всеми твоими трюками, чтобы только отвести от нас подозрения. Но я против того, чтобы кто-либо из нас ходил на свидания. – У нас нет других вариантов. – У нас куча вариантов. – Нет, если ты не хочешь потерять работу. Нет, если не хочешь потерять дом. Нет, если не хочешь лишиться друзей. Не говоря уже о том, что у нас из-за этого будут проблемы с полицией. – У тебя паранойя. – Нет, Селия. И это самое страшное. Уверяю тебя, они обо всем знают. – Одна крошечная заметка в бульварном листке, где они всего лишь высказали предположение. Это совершенно разные вещи. – Да, ты права. У нас еще есть время, чтобы положить этому конец. – Или это все просто забудется само собой. – Селия, в следующем году выходят два фильма с твоим участием, а о моем уже сейчас твердят абсолютно все. – Именно. И, как говорит Гарри, это значит, что мы можем делать все, что хотим. – Нет, это значит, что нам есть что терять. Селия сердито схватила пачку сигарет и закурила. – Значит, вот чего ты хочешь? Прожить всю жизнь, скрывая, что мы на самом деле вместе? И кто мы есть на самом деле? – Тут все так делают. Каждый день. – А вот я не хочу. – Ну, тогда не надо было становиться знаменитой. Селия взглянула на меня, затянувшись сигаретой. На фильтре остался след от ее розовой губной помады. – Ты пессимистка, Эвелин. До мозга костей. – А что ты предлагаешь? Может, мне позвонить в «Sub Rosa» или прямо в ФБР и сказать, что да, мы с Селией Сент-Джеймс извращенки! – Мы не извращенки. – Я знаю, Селия. И ты знаешь. Но никто больше этого не поймет. – А может, и поймут. Если постараются. – Они не будут стараться. Ты понимаешь? Никто не хочет понять таких, как мы. – А следовало бы. – В мире много такого, что нам всем следовало бы понять, дорогая. Но, к сожалению, не все работает так, как нам хотелось бы. – Мне жутко не нравится этот разговор. Меня уже тошнит от того, что ты говоришь. – Я знаю, прости. Но, как ни ужасно, – это все правда. Если ты хочешь сохранить работу, нельзя, чтобы люди поверили, будто мы с тобой не просто подруги. – А если я не так уж и хочу сохранить работу? – Но ты же хочешь. – Нет, это ты хочешь. И пытаешься навязать мне. – Конечно, пытаюсь. – Я бы бросила все, ты ведь знаешь. Вообще все это. Деньги, работу, славу. Я бы бросила это все, чтобы только быть с тобой, просто быть с тобой. – Ты не понимаешь, о чем говоришь, Селия. Прости, но ты вообще не осознаешь всю серьезность ситуации. – Дело в том, что ты не готова бросить это все ради меня. – Ну уж нет, дело в том, что ты ведешь себя как дилетантка, которая думает, что в случае чего она всегда сможет вернуться в Саванну и жить за счет родителей. – И ты будешь говорить мне что-то про деньги? У тебя их куры не клюют. – Да. Потому что я надрывала задницу на работе, пока была замужем за уродом, который периодически меня колотил. И это все для того, чтобы стать знаменитой. Чтобы иметь возможность жить той жизнью, которой мы сейчас живем. И если ты думаешь, что я не буду пытаться сохранить это все, то ты совсем выжила из ума. – Ну, ты хотя бы признаешь, что дело в тебе. Я покачала головой и почесала переносицу. – Селия, послушай меня. Тебе же нравится твой «Оскар»? Та штучка, что стоит у тебя на тумбочке у кровати. Та, которую ты гладишь перед сном? – Не…