Вследствие отсутствия надежных и эффективных способов реагирования жертва должна делать все, что представляется ей необходимым для выхода из ситуации. Например, можно симулировать участие, а в критический момент максимально использовать фактор внезапности и предельно жестко атаковать уязвимые места преступника. Для этого жертве нужно превратить свой ужас в ярость, а ощущение беспомощности — в битву за собственную жизнь. Процесс принятия решений Мы понимаем, что большинство наших рекомендаций, вероятно, забудется в панике, охватывающей жертву при встрече с потенциальным насильником. Ей может недоставать присутствия духа — а иногда банально времени — для оценки различных вариантов реагирования в зависимости от типа насильника. В то же время, будучи уверенными в том, что знание добавляет уверенности в непредсказуемых и критических ситуациях, мы попытались свести бо́льшую часть изложенного выше к систематизированному процессу принятия решений (см. схему 13.1). Первой реакцией всегда должна быть попытка к бегству. Если бегство невозможно, второй реакцией является вербальная конфронтация. Если напавший не скрылся, при отсутствии у него оружия и неприменении им физического насилия жертва должна немедленно инициировать третий способ реагирования — активную физическую конфронтацию. Если напавший убежал, то это, вероятнее всего, компенсаторный насильник. Если он не убегает и отвечает физической агрессией, жертва должна начать разговор, сосредоточившись на происходящем в настоящий момент. Жертва должна попытаться понизить степень агрессии насильника, свести на нет его ярость и дать понять, что она не имеет к нему отношения и что существуют другие способы найти полового партнера или выплеснуть злобу. Цель состоит в том, чтобы прервать фантазию и, таким образом, затруднить насильнику его символическое представление о жертве. При позитивной реакции (преступник прекращает агрессивные действия и вступает в диалог) следует продолжать действовать в том же направлении. Если он не обращает внимания и упорствует в попытках принудить жертву к сексу, а уровень насилия не выходит за рамки необходимого, напавший, по всей вероятности, является эксплуататором. Жертве следует упорно продолжать попытки разрушить фантазию преступника путем перевода разговора в русло вопросов о нем самом. Схема 13.1. Стратегии реагирования жертвы При явной эскалации агрессии жертва должна попытаться провести различие между вымещающим и садистским мотивами насильника. Если его основная цель состоит в том, чтобы оскорбить или унизить жертву словом и делом, преступник, скорее всего, является замещающим насильником. Если ничего такого не происходит, а насильник выдвигает эротизированные и одновременно неестественные требования, то он, вероятно, является садистом. В случае замещающего насильника жертве следует сфокусировать разговор на настоящем моменте и подчеркнуть мысль о том, что она не сделала ему ничего плохого. Поскольку такие мужчины уже давно воспринимают женщин как источник оскорблений в свой адрес, жертва должна постараться продемонстрировать определенную степень интереса, участия и заботы. Если жертва определила напавшего как садиста, ей следует прибегнуть к крайне агрессивной конфронтации и сделать все возможное, чтобы сбежать. Какого-то одного способа реагирования, способного с большой вероятностью остановить нападение садиста, не существует, и с учетом потенциального летального исхода жертва должна сделать все, что в ее силах, чтобы выжить и вызвать помощь. Мы привели лишь краткое описание того, как действовать в экстремальной ситуации, и может показаться надменным или даже бездушным советовать жертве нападения выполнить мгновенную оценку психического состояния напавшего. Однако далеко не все изнасилования происходят молниеносно; также замечено, что жертвы часто меняют свою стратегию во время нападения до тех пор, пока какая-то одна не сработает (Bart and O’Brien, 1984). Рекомендованные нами стратегии могут быть кратко представлены следующим образом: Шаг 1. Жесткая вербальная конфронтация. Твердо предложите напавшему убираться и оставить вас в покое. Если шаг 1 безуспешен: Шаг 2. Физическая конфронтация. Немедленно переходите в атаку и с умеренной агрессивностью воздействуйте на напавшего физически (ударами рук, ног и т. п.). Если шаг 2 безуспешен: Шаг 3. Невраждебные вербальные реакции. Попытайтесь успокоить напавшего и свести его ярость на нет. Вовлеките его в разговор и предстаньте перед ним реальным человеком. Заставьте его усомниться в том, что вы именно тот человек, которому он хочет причинить вред. Попытайтесь создать условия для бегства (попробуйте уговорить его отвести вас в более людное место, предложите выпить и т. п.). Если шаг 3 не привел к нейтрализации агрессии: Шаг 4. Жесткая конфронтация. Примените крайние средства и делайте все возможное (лягайтесь, бейте, кусайтесь, ударьте камнем и т. п.), чтобы обезвредить напавшего и избежать изнасилования или причинения смертельных увечий. Итак, знание может быть единственным оружием жертвы в крайне опасной для нее ситуации. Уже само по себе оно способно придать ощущение силы и уверенности в себе, необходимое чтобы действовать, а не сдаваться. 14 Убийцы: эпилог В предыдущей главе мы описали выводы нашего исследования относительно стратегий сопротивления в ситуации сексуального насилия. В данной главе мы обратимся к самим убийцам, чтобы получить представление о мерах предотвращения подобных ситуаций. Убийцы: ок. 1987 Нашим первым шагом стало выяснение статуса 36 объектов нашего исследования по сравнению с тем, который они имели в период интервьюирования. Краткое ознакомление с нынешним состоянием их дел показало следующее: Четверо убийц умерли в заключении: двоих казнили, один покончил жизнь самоубийством, один умер естественной смертью. Один преступник находится в психиатрической клинике и оспаривает решение суда о его невменяемости в надежде отбыть остаток срока за разбой (совершен им одновременно с убийством, по которому он был признан невменяемым) в тюрьме. Остальные убийцы остаются в заключении. Большинство убийц прибегали к апелляционным процедурам. Один из них подает апелляционные жалобы по любому поводу еще с 1952 года. В двух случаях преступники исчерпали свои возможности для апелляции. Один убийца сумел добиться смягчения приговора, однако под сильным давлением общественности и юристов потерпевшей стороны губернатор штата отменил это решение. У всех убийц есть установленные сроки подачи ходатайства об условно-досрочном освобождении, и по состоянию на сегодняшний день ни одно из таких ходатайств не было удовлетворено. Тем не менее считается, что у нескольких кандидатов на УДО есть неплохие шансы на выход из тюрьмы в следующем десятилетии. Далее мы обращаемся к выводам исследования относительно классификации преступлений, сексуальных травм детства, девиантных фантазий и следующих этапов научной работы. Классификация преступлений Наш опыт и работы других исследователей (Prentky et al., 1985) показывают, что разработка типологии убийц принципиально важна по целому ряду причин. Во-первых, ее понимание в любых аспектах может способствовать работе органов правопорядка как в части убеждения отдельных преступников в целесообразности явки с повинной, так и в задаче сужения круга подозреваемых при проведении следственных действий. Во-вторых, система классификации создает дополнительные возможности для целенаправленных усилий в области профилактики преступлений с учетом необходимости мониторинга, оценки и изменения ярко выраженных личностных особенностей. Наличие системы показателей таких особенностей и методов оценки их позитивных изменений критически важно для предупреждения рецидивов насильственных преступлений, которые стали трагической реальностью наших дней. В-третьих, система классификации создает условия для продуктивного диалога специалистов из различных областей криминалистики и способствует успешной работе Национального центра анализа насильственных преступлений по совершенствованию методологии психологического портретирования преступников. Далее, поведенческие исследования имеют большое значение для приобретения сотрудниками правоохранительных органов дополнительных навыков понимания с виду маловажных деталей картины преступления. Понимание мотивов и поведения преступников позволяет лучше использовать связь между их мыслями и действиями. Классификация преступлений на основе анализа картины преступления предоставляет возможность расширить и углубить социально-психологический подход к изучению убийц, который подчас критикуют за его недостаточную теоретическую обоснованность, сложность интерпретации и недостаточное внимание к культурным факторам (Wolfgang and Ferracuti, 1967). Это может быть сделано путем включения в концепцию таких параметров, как наличие или отсутствие оружия или причинение увечий жертве. Приведенная в данной книге типология основана на убедительных и проверяемых фактах, а не только на противоречивых выводах из теории мотивации. Таким образом, данная типология обладает потенциалом для классификации преступлений, что позволяет совершенствовать следственные действия и лучше понимать поведение убийц. Положим, шаткую гипотезу о том, что серийный маньяк убил молодую женщину, чтобы разрушить свое самоотождествление с сестрой, невозможно подкрепить результатами анализа картины преступления или другой информацией, доступной до поимки и обследования преступника. Но в данном случае можно с уверенностью говорить о существующей закономерности: жертвами становятся молодые женщины примерно одного возраста при схожих обстоятельствах и способах убийства. Анализ фактологической информации по этим преступлениям может ускорить понимание психосоциального характера убийцы и помочь в его поимке. Сексуальные травмы детства Одной из важных областей профилактики преступности является раннее выявление психологических травм, полученных в период формирования личности, и соответствующее корректирующее воздействие. Примеры убийц, переживших сексуальное насилие в детском возрасте с последующими симптомами и развитием преступного поведения, свидетельствуют о том, что ряд факторов, среди которых мечтательность, обособленность и жестокость по отношению к другим детям и животным, играет важную роль в формировании подвидов сексуальных маньяков. Есть все основания полагать, что мотивация к убийству представляет собой сложный и длительный процесс, в основе которого лежит потребность к сексуальному доминированию за счет причинения ущерба жертве. Как следует из нашего исследования, факт перенесенного сексуального насилия во многом определяет набор характеристик убийцы. Хотя не вполне ясно, насколько различия в этих характеристиках определяют мотивацию убийства на сексуальной почве, по крайней мере у подвида убийц, изувечивающих жертв, четко прослеживается зарождение определенных поведенческих особенностей в раннем возрасте. Связь между специфическим воздействием сексуальных надругательств на жизнь этих преступников и будущим изувечением жертв нуждается в дальнейшем изучении. Возможность существования связи между сексуальным насилием и изувечением собственного тела в подростковом возрасте предполагает, что впоследствии такие акты самоповреждения сознательно переносятся на других людей. Девиантные фантазии Внутренние когнитивные процессы мужчин, совершающих неоднократные убийства на сексуальной почве, по всей видимости, поддерживают постоянное фантазирование о насильственных действиях сексуального характера. Эти фантазии являются для них основным источником эмоций. По этой причине врачам-клиницистам настоятельно рекомендуется обращать особое внимание на пациентов, сообщающих о садистских и криминальных фантазиях, и вести систематическую запись содержания, продолжительности, развития и последствий таких фантазий. Очевидное отсутствие мотивов преступления (жертва и убийца незнакомы, смерть жертвы не приносит убийце материальной выгоды) позволяет предположить, что оно имело символическое значение для совершившего его лица и служит отражением его садистских фантазий. Данное исследование ставит вопрос о психотерапевтическом воздействии на фантазии, характерные для преступников. Мы хотим подчеркнуть, что погруженность в фантазии увеличивает, а не уменьшает их силу и потребность воплощать их в реальности. Если не изменить структуру фантазирования, подталкивающую к актам насилия, они будут повторяться вновь и вновь. Понимание подкрепляющей преступное поведение роли различных действий, будь то фантазирование, игра или хулиганские выходки, может заставить нас по-новому взглянуть не только на мотивацию, но и на коррекцию поведения. Для разработки методов изменения структуры таких фантазий требуется проведение экспериментов. Например, можно заставить преступника занять место жертвы в его фантазиях, чтобы стимулировать сострадание, а не агрессию по отношению к ней.