– Арания, ты не понимаешь. Я пошевелила бедрами. – Пока нет, но я была почти уверена, что скоро пойму. Стерлинг зарычал, схватив меня за губы. – Нет. – Что? Я вздрогнула, когда покрывавшие нас одеяла откинулись назад, и Стерлинг переместился с кровати на пол. Беззастенчиво обнаженный и похожий на греческого бога, высеченного из мрамора, он прошелся по комнате и вернулся обратно. – Неужели ты не понимаешь, что никому нельзя доверять? Я села у изголовья кровати и натянула простыню на грудь, немного шокированная и разочарованная таким поворотом событий. – Нет, но я думаю, что ты мне все расскажешь. – Блять… Его рука прошла сквозь взлохмаченные волосы. – …ты ведешь себя так, будто это игра. Сегодня всё становится реальным. Всё и было реально, но это вопрос жизни и смерти. – Он повернулся в мою сторону. – Я пытался сказать тебе, что мир, в котором ты привыкла жить, и та жизнь, которая у тебя была, исчезли. Я не могу заставить их вернуться. – Руки сжимались и разжимались в кулаки по бокам. – Черт, я не думал, что хотел бы… потерять тебя, как только у меня будешь ты, но сейчас… Комок застрял у меня в горле, когда я посмотрела на одеяло, лежащее на мне. Сделав глубокий вдох, я перевела взгляд на него и сморгнула слезы, вызванные его признанием. – Скажи мне, что ты имеешь в виду. Ты хочешь сказать, что теперь, когда я у тебя есть, ты хочешь вернуть меня? Он повернулся в мою сторону. – Ты что, издеваешься надо мной? Я шлепнула по кровати рядом с собой. – Это то, что ты только что сказал. – Черт возьми, так оно и есть. Его ответ прогремел по комнате и открытым окнам. – Ответ на этот нелепый вопрос – нет. Я никогда не откажусь от тебя. Ты можешь на это рассчитывать. Арания, ты моя. Мне просто жаль, что я не могу дать тебе всё это. – Он обвел рукой комнату, окна и открытое голубое небо за ними. – Я буду стараться так часто, как только смогу, но даже здесь, везде, ты должна помнить, что есть только три человека, которым ты можешь доверить свою жизнь: я, Патрик и Рид. – Я не знаю Рида. – Как только мы доберемся до Чикаго, ты узнаешь. Никто другой не заслуживает стопроцентного доверия. Никто. – Господи, Стерлинг. Если это из-за Яны, ты слишком остро реагируешь, она не представляет угрозы. Присев на край кровати, он взял меня за руку. – В этом-то и проблема. Мы не знаем. – Тогда откуда ты знаешь про Патрика и этого парня Рида? Его спина распрямилась. – Мы вместе воевали. – Метафорически? – спросила я, наклонив голову. – Нет, солнышко. Два тура по пустыне и почти целая жизнь в чикагском невидимом мире. Я доверяю им свою жизнь, а потому и твою. Никто другой не проявлял такой преданности. Повторяю, никто. Точка. – У меня есть работа и бизнес, который нужно вести, помнишь? – сказала я, скрестив руки на груди. – Меня не задержат в башне твоего замка ради моей безопасности. – Я помню. И мы работаем над этим, обеспечивая тебе офисные помещения, потому что ты, черт возьми, не будешь работать со своего склада или распределительного центра. Я хотела возразить, сказав, что это не входит в бюджет «Полотно греха», но он даже не вздохнул. – Патрик станет твоей новой тенью. И действуют те же правила. Говоришь на тему «Полотно греха» сколько угодно, но ничего личного. Ничего. Не упоминай ни меня, ни нас. – Стерлинг, ты ведешь себя… Его палец опустился на мои губы. – Продолжай спорить, и я найду для этих губок что-нибудь получше. Под его прикосновением появилась улыбка. Когда он поднял палец, я сказала: – О, мистер Спарроу, вам придется сделать что-то получше. Если вы думаете, что заставлять меня сосать вам член – это наказание… – Я уронила простыню. – …пожалуйста, наказывайте меня весь день. Ладно, я еще не делала этого, но мне это показалось не таким уж плохим. Строгое выражение лица, которое смотрело на меня секунду назад, исчезло, когда он отодвинулся от края кровати и перекатился, сдвинув простыню и подняв меня обратно на живот. Я действительно не была уверена, как он это сделал и что произошло. Может, это был какой-то маневр, которому он научился в армии, может, он действительно был быстрее скорости света – супергерой или, может быть, суперзлодей. Я не была уверена. Все, что я знала, было то, что по тому, как он смотрел на меня, я была уверена, что через несколько секунд я буду ездить на самом великолепном твердом члене, который я когда-либо знала. Положив руки мне на бедра, он поднял меня над собой. Мои руки упали ему на плечи, когда он намеренно опустил меня ровно настолько, чтобы головка его члена несколько раз коснулась моего лона. Борьба была тщетной. Наконец я хлопнула его по плечу. – Прекрати. – Прекрати? Его брови изогнулись. – Позволь мне… Я поерзала. – Скажи мне, что ты сделаешь, как я сказал. – Ты придурок. Он опустил меня достаточно, чтобы его член скользнул внутрь. – О. Облегчение от моей растущей беспричинной потребности было мгновенным, а затем так же быстро он снял меня с себя. Когда я только сверкнула глазами, Стерлинг ухмыльнулся. – Солнышко, я могу придумать любое наказание. – Пошел ты нахер. – Я думаю, это то, чего ты хочешь. Чего я хочу? Я обезумела. Вот что он сделал со мной. Желание было почти болезненным, пока моя пустая сердцевина пульсировала, а его руки крепче сжимали мои бедра. Возможно, у меня на боках остались синяки от его ладоней, но в данный момент меня это не волновало. – Ладно. Я сделаю, как ты говоришь. Мои глаза закрылись, он опустил мое тело, полностью заполняя меня. Когда давление усилилось, и он снова начал поднимать меня, я открыла глаза и схватила его за плечи. – Не делай этого. Его губы дрогнули. – Я хочу больше. Скажи мне, что ты будешь делать. – Доверять только тебе, Патрику и еще одному парню, которого даже не знаю. – И? – И я не буду говорить о личном. И даже с другими людьми, которым я не могу доверять.