Джил вырвалась из кошмара, которого не запомнила. Голова раскалывалась от пульсирующей боли, а во рту словно раскинулась жаркая пустыня. Джил, стараясь не делать резких движений, огляделась, восстанавливая вчерашнюю цепочку событий. Получалось плохо, но ровно до того момента, как мутный взгляд девушки обнаружил на прикроватной тумбочке битком набитую окурками пепельницу, стакан чистой воды и две таблетки астриала. После этого Джил всё вспомнила. Твою мать. Кэрлл… Джил медленно поползла по кровати. Дотянувшись до тумбочки, девушка схватила таблетки, закинула в рот, разжевала и залпом выпила всю воду, о чём сразу же пожалела: жажду это нисколько не утолило, а горечь от таблеток только усилила сухость во рту. Джил встала с кровати и посмотрела в зеркало на стене. Синяк на подбородке стал больше и приобрёл насыщенный лиловый оттенок. Джил осторожно надавила на челюсть. К её удивлению, сильной боли не последовало, из чего Джил сделала вывод, что кость цела. Ну, хоть что-то в порядке, если это можно так назвать. Из коридора донёсся омерзительный звук перетаскиваемого стула. Кэрлл, видимо, не испытывал ни малейшего трепета перед дорогущим паркетом из красного дерева и наверняка оставил на лакированном покрытии несколько царапин. Джил вышла в коридор и направилась в кухню, откуда доносились запахи поджаренных тостов. Хотя девушка и не хотела есть – её всё ещё немного подташнивало, – аромат приготовленного завтрака показался ей восхитительным. Ничего, астриал подействует быстро, тошнота и головная боль пройдут, и она сможет насладиться едой. Окна в кухне были открыты настежь. С улицы доносились обрывки песен из проезжавших мимо автомобилей, шум ветра в кронах деревьев сливался с трелями последних перелётных птиц, извещающими о скором приближении холодов, из яслей на противоположной стороне улицы в воздух летел весёлый детский смех… Обычная симфония под названием «Шум Города». – Джил? Девушка вздрогнула от неожиданного вопроса. Потом обернулась и с вымученной улыбкой произнесла: – Ты меня напугал. Кэрлл стоял напротив Джил в одних штанах. Тусклый свет падал на бледный, мускулистый торс и лицо, а глаза Кэрлла оставались широко открытыми – сейчас они были чёрного цвета. Вкупе с прядью темных волос, изящной волной падающей на лоб, это смотрелось… круто. Даже сексуально. – Прости, я не хотел, – ответил парень. Потом оглядел себя и добавил: – Я не думал, что ты уже проснулась. Пойду оденусь… – Да не переживай, – махнула рукой Джил. – Если тебе так комфортней, почему нет? Кэрлл только пожал плечами: комплексов по поводу своего тела он явно не испытывал, и Джил его хорошо понимала. Они молча позавтракали, после чего Кэрлл заварил два кофе. Они, так же молча, ополовинили кружки. В целом неловкость, воцарившаяся в кухне, напоминала сюжет простенькой комедии: студенты надрались на вечеринке, переспали, а наутро вдруг вспомнили, что они двоюродные брат и сестра. Джил хихикнула от этой мысли и тут же поморщилась: притаившаяся в глубине черепа головная боль кольнула в висок. – Что смешного? – спросил Кэрлл. – Да так… эта неловкая пауза. Напоминает сценку из попсовой комедии. – Понимаю. – Кэрлл отхлебнул из кружки. – Прости, у меня по утрам обычно паршивое настроение. Последствия болезни, – пояснил он, увидев, как Джил виновато улыбнулась. – Я почти никогда не высыпаюсь. Так что это не из-за… ну, ты поняла. Джил кивнула, принимая объяснение, и предприняла последнюю попытку извиниться: – Слушай, Кэрлл, по поводу вчерашнего… – Создатель Всемогущий, мы можем наконец закрыть этот вопрос? – Кэрлл явно хотел, чтобы его фраза прозвучала в шутливом тоне, но Джил вздрогнула от громкого голоса. – Ладно. Хорошо, ты прав. – Она допила кофе. – Забыли. – Круто. Извини за… вспышку. – Кэрлл последовал её примеру и поставил пустую кружку на стол. – Моё нормальное настроение скоро вернётся, обещаю. Они помолчали какое-то время, после чего Кэрлл задал вопрос, которого подсознательно боялась Джил и о котором почти успела забыть: – Ты не передумала идти? Девушка поёжилась: накатил озноб, хотя в кухне было тепло. Джил думала, что решение пойти в порт она приняла под воздействием алкоголя, но сейчас, находясь в трезвом уме, поняла, что её всё так же тянет сделать этот шаг. Когда Джил думала об этом, сердце начинало стучать чаще, дыхание перехватывало, а кровь начинала бурлить от притока адреналина. Девушка боялась, но вместе с тем жаждала плюнуть в лицо идиотскому «правилу трёх лет». Как она всегда это делала в трудные минуты, Джил посмотрела на татуировку, на своё пылающее сердце. Что бы ты сказала, если была бы сейчас рядом? Отговорила меня? Или поддержала, несмотря на всю опасность, которой я могу подвергнуться? Рассказала бы моим родителям? Но родителей больше нет, как нет и тебя. Мне больше не у кого просить совета. Я одна. Так какой смысл придерживаться каких-то рамок, какой смысл жить грёбаной обычной жизнью? «Пусть я сгорю, но сделаю это ярко» – так ты мне тогда сказала? У нас с тобой были совершенно разные ситуации, Элиза, и у тебя просто не было иного выхода, кроме как «гореть ярко». Но ты же не думаешь, что я захочу тлеть, подобно свече? Где-то в глубине сознания возник тихий, едва слышный голос: ты неправильно поняла моё послание, Джил. Но та, для кого предназначался этот шёпот, не услышала или не захотела услышать. И продолжала внутренний монолог, всё больше походивший на речь сумасшедшего: Твой уход что-то надломил во мне. А уход родителей доломал до конца. Я начала слышать голоса, Элиза, пока слабые и туманные, но они набирают силу. Я не признавалась в этом никому, даже самой себе, но сейчас я делаю это. Элиза… что-то меняется во всём мире. Я знаю, я выгляжу так, словно у меня проблемы с головой. Может быть, так и есть. А может, это из-за проблем с имплантом. Но что, если мои предчувствия верны, и я не схожу с ума? В таком случае, когда придёт конец, я должна быть к нему готова. Всё это и многое другое – то, что Джил неосознанно переживала последнюю неделю и что лишь сейчас обрело форму мыслей, – пронеслось в её голове за несколько коротких секунд, и на это время она впала в некое подобие транса. Кэрлл, увидев, что девушка не торопится отвечать, повторил вопрос, возвращая её в реальность. Джил очнулась. Она чувствовала себя так, словно отключилась на время, и сейчас, да и потом тоже, с трудом могла припомнить, о чём думала в этот момент. В памяти осталось только принятое решение. – Да, – сказала Джил. – Пойдём. * * * Джил сидела позади Кэрлла на байке, который мчался по практически пустой дороге. Она крепко обхватила парня за талию, потому что боялась этого средства передвижения и не доверяла ему, хотя водил Кэрлл почти профессионально. Нелюбовь к байкам Джил впитала с молоком матери, которая с определённого момента просто возненавидела эту культуру и всячески настраивала Джил на те же эмоции. Кэрлл шёл под сотню километров, лавируя между редкими автомобилями. После очередного рывка на обгоне он обернулся через плечо и сказал через гарнитуру шлема: – Джил, полегче. У меня сейчас глаза наружу вылезут. – Извини, – девушка ослабила хватку. – Просто… этот вид транспорта явно не для меня. Кэрлл ничего не ответил, но скорость сбавил – немного. Они пересекли Вортен и сейчас ехали по центральной трассе через Крейс. По мере приближения к портовому району лоск и элегантность, присущие центральным округам Нью-Солста, стремительно шли на убыль, уступая место невзрачным многоэтажным ульям. Тучи почти касались верхушек небоскрёбов, создавая ощущение давящего неба. Благоустроенная зона осталась далеко позади пассажиров байка, будто выплюнув их из безопасности в суровый мир. – «Надежды нет», – прочитала Джил надпись, нацарапанную каким-то шутником на скоростном знаке. – Очень ободряет, ничего не скажешь. – Не дрейфь, Джил, всё пройдёт как по маслу, – пробубнил Кэрлл. Затем постучал ладонью по левой стороне шлема. – Блин, опять гарнитура валяет дурака. Она может отрубиться в любой момент, так что не пугайся, если я вдруг перестану отвечать. Впрочем, мы почти на месте. Кэрлл начал сбрасывать скорость и остановился возле небольшого мотеля. Джил моментально спрыгнула на землю, едва байк остановился, и принялась разминать конечности, затёкшие от долгого и напряжённого пребывания в одном положении. Кэрлл снял шлем – его причёска осталась в идеальном состоянии, в отличие от взлохмаченной шевелюры Джил, – и сказал: – Дальше пойдём пешком. Тут не больше пары километров, а, насколько мне известно, этот мотель – последний на пути в порт. Я здесь останавливался в прошлый раз. Дальше только гостиницы и общие спальные склады. Тебе лучше привести себя в порядок, – он сделал движение рукой вокруг своей головы, – и надеть вот это. Кэрлл достал из небольшого багажника свёрток и бросил Джил – в нём оказалась серая ветровка с небольшим белым пятном краски на груди. – Зачем? – спросила Джил, развернув куртку. – Ты выглядишь… слишком вызывающе. Для портового района, конечно же, – добавил Кэрлл. – Ты не мог сказать мне об этом дома? – А у тебя есть что-то подобное из одежды? – с любопытством спросил Кэрлл. Джил мысленно перебрала гардероб и вынуждена была признаться, что нет. – То-то же. Так, я пока отгоню байк на парковку. За углом мотеля, – он согнул руку буквой «Г», показывая направление, – есть туалет. Платный. Там можешь уединиться. И смой всю косметику. Пожалуйста, – добавил он, увидев недовольное выражение на лице Джил. Она кивнула, и Кэрлл покатил байк на стоянку. Джил шла рядом, понуро глядя под ноги. Поход в порт всё больше казался дурной затеей. Но, несмотря на это, Джил была полна какой-то упрямой решимости довести дело до конца. Когда она почти дошла до угла здания, то увидела одну вещь, показавшуюся ей странной: администратор мотеля, улыбаясь, шёл навстречу Кэрллу. Они пожали друг-другу руки так, как будто были давними приятелями. Администратор было метнул взгляд на девушку, но Кэрлл едва заметно качнул головой и вроде бы что-то сказал, после чего администратор потерял к ней всякий видимый интерес. Ну и что? – проигнорировала Джил предупреждения сработавшей интуиции. – Быть может, они действительно знакомые, и именно поэтому Кэрлл тут и оставляет свой байк. А что до взгляда… ну, допустим, простая забота о тебе. Кэрлл прекрасно понимает, что ты сейчас должна чувствовать. Довольна? Но она не была довольна. Сунув ладонь под грязный сканер туалета, Джил купила одно посещение, быстро привела причёску в норму, смыла всю и без того скудную косметику и надела ветровку байкера прямо поверх одежды. Посмотревшись в заляпанное зеркало, она увидела, что из ухоженной девушки превратилась в невзрачную серую замухрышку, а лиловый синяк на подбородке отлично дополнял образ полубродяжки. Через пару минут Джил вышла на площадку перед мотелем, где уже ждал Кэрлл. Он тоже переоделся и теперь выглядел, как рабочий, пришедший чинить водопровод, – только сумки с инструментами не хватало. Кэрлл критически оглядел девушку с ног до головы: – Сойдёт. Ну что, пошли? – Ага. Путь занял около получаса. Погода окончательно испортилась, и временами налетали сильные порывы ветра, заставляя Джил вздрагивать от холода. Астриал уже давно прекратил действовать, и голова снова болела. Джил вспомнила надпись на знаке: надежды нет. Хера лысого ты угадал, мудила! – обругала Джил неизвестного вандала. На этой позитивной ноте они с Кэрллом пересекли невидимую границу и вошли в портовый район.