После продолжительной паузы Инес произнесла: – Возмутительное невежество. – Что? – не понял Кросс. – Вы о чём? – О еретических речах этого… бродяги. – Выглядела Инес оскорблённой. – Эм… боюсь, Инес, я не совсем вас понимаю. – Кросстан, вы слышали что-нибудь о Церкви Старых Искупителей? Конечно, он слышал. Обычный культ, или секта, как называли её некоторые, зародившаяся в первые годы после того, как старики стали автономными, перестав подчиняться заложенной в них программе. Эти фанатики считали, что Старые Искупители – Старики – посланы на землю Великим Старцем в наказание за то, что человечество попыталось избежать смерти. Кросс загрустил – он никогда бы не подумал, что такая шикарная дамочка может быть сектанткой. Но мрачные мысли тут же испарились, едва хирург взглянул на декольте Инес. Кросс рассказал о том, что ему было известно. Инес кивнула: – Да, правильно. Мы действительно в это верим. – В голосе прозвучали нотки гордости. Кросс едва удержался, чтобы не фыркнуть. – Поэтому для меня было неприятно слушать… этого человека. – Поверьте, это никому неприятно, – сказал Кросс, но Инес не услышала: – Ещё мы верим в то, что если человечество будет использовать технический прогресс по минимуму, во искупление прошлых грехов, то сможет избежать того места, куда Старые Искупители забирают людей, и попасть в тёплую тьму. Но… Инес сделала паузу, отпив коктейль через соломинку. Облизнула губы. – Но вот тут и возникла проблема. Дело в том, что у меня в мозгу нашли «пыль». Это, разумеется, ерунда, её лечат в любой стадии, но вот побочные эффекты… – Инес провела рукой по роскошным волосам. Пыльную лихорадку научились лечить ещё четверть века назад. А вот от побочных эффектов – в частности, полного облысения на время лечения – избавиться не удалось. Конечно, это сущий пустяк, но для большинства женщин эта проблема была очень и очень серьёзной. Решений было несколько, и все одного корня – носить парик или же поставить имплант, заменяющий родные волосы. И Кросс пока не мог взять в толк, почему Инес не обратилась в обычную клинику. Волосяной покров – несложная имплантация и почти не перегружает организм. А вместо этого она рискует, идя на чёрный рынок. Инес ответила на невысказанный вопрос: – Конечно, я могла бы обратиться в клинику и мне поставили бы имплант, но… при установке имплантов обязательны записи в карте пациентов. А по моей религии использование определённых технических благ… не разрешается. Вы не подумайте, – поспешно добавила Инес, словно ожидала, что Кросс сейчас вскочит и начнёт показывать на неё пальцем, крича при этом что-то вроде А! Еретичка! В ней недостаточно веры, сжечь её! – Я целиком и полностью, искренне верю, и никто из братьев и сестёр ни разу не усомнился во мне, но… это облысение… – Инесс содрогнулась. Теперь Кросс превосходно видел весь расклад. Слабовольная женщина попала в сети культа, пусть и добровольно. Но малейшие трудности – и вот она готова нарушить один из главных постулатов Церкви Старых Искупителей. – Так вы мне поможете? – спросила Инес. – Конечно. Я помогаю всем, в независимости от того, по каким причинам человек решил нарушить закон. – И вы не скажете ничего… никому? – Это не в моих интересах. Среди… хм… братьев и сестёр церкви вполне могут оказаться законники, так что будьте уверены в моём молчании. – Отлично, – с облегчением вздохнула Инес и улыбнулась. – Спасибо вам большое, Кросстан. – Скажите ещё раз. – Кросстан… – улыбка женщины сделалась шире. – Кайф. У вас потрясающий голос. Итак, мы поступим следующим образом. Сейчас я испытываю небольшие трудности со здоровьем, поэтому операции пока не провожу. Приходите послезавтра. Адрес вам подскажет бармен. И сделайте одолжение, не одевайтесь так откровенно. – Кросс допил пиво и отставил кружку в сторону. – Всё-таки это портовый район, а не Вортен. – Хорошо, я учту. Что по оплате? Кросс махнул рукой: – Забудьте. Имплантация пустяковая. Ты идиот? Наверное, она в состоянии оплатить, раз имплант пустяковый. А так она поймёт, что ты пытаешься её склеить. Наверное, схожие мысли пришли и в голову Инес. Её улыбка погасла, и она сказала чуть более холодным тоном: – И всё же я предпочитаю заплатить. – Ладно, – пожал плечами Кросс, мысленно матеря себя. За столиком воцарилось молчание. Инес допила «розовый» коктейль, старательно пряча взгляд. Теперь она выглядела как женщина, которая вдруг осознала, что находится в компании решительно настроенных, похотливых мужчин, и теперь стремилась покинуть это место. Инес первой нарушила затянувшуюся паузу: – Ну что ж, Кросстан… думаю, мы обговорили все необходимые моменты. Пожалуй, я пойду. Рада была познакомиться с вами. – Она встала со стула и надела полупальто, до этого лежавшее на коленях. Кросс поднялся следом. – Позвольте проводить вас, Инес. Вам безопасней, и мне так будет спокойней. Инес сначала нахмурилась. Потом выдала некое подобие улыбки: – Почему бы и нет? Кросс расплатился за пиво и коктейль (вот тут «мамочка» была не против), и они пошли к выходу. Пропустив Инес перед собой в дверях бара, Кросс наконец-то смог рассмотреть её обтянутую платьем попку и длинные ноги в чулках в мелкую сетку. И едва удержался от того, чтобы вмазать себе рукой по лицу. Так облажаться… поздравляю, кретин. Хотя, может, ещё представится шанс, если правильно себе поведёшь. Инес объяснила, где она припарковала машину, и теперь они шли по портовому району, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. И Кросс думал, очень напряжённо думал, как исправить ситуацию. Когда они оказались у авто Инес, белоснежной «Амори-дуо», Кросс, так ничего толкового и не придумав, решил идти ва-банк: – Послушайте, Инес… тут недалеко, всего в километре, находится моя клиника. Может, вы бы хотели осмотреть её? Женщина, уже открывавшая дверь машины, обернулась к нему: – Кросстан. – Она вздохнула. – Я понимаю, к чему вы клоните. Вы мне очень симпатичны, но давайте поступим следующим образом – наши отношения останутся на деловом уровне. Хоро… Она неожиданно замолчала и сделала такое, от чего брови Кросса удивлённо поползли вверх: Инес вдруг встала на колени, сложила ладони вместе и склонилась, явно пытаясь достать лбом до грязного и мокрого асфальта. Ткань платья затрещала, но выдержала. «Мамочка» повторила процедуру три раза, а Кросс изумлённо таращился на бесплатное представление от этой культистки, ничего не понимая. Ну всё. Двинулась, бедняжка. И только когда Инес благоговейно прошептала приветствую тебя, Старый Искупитель, Кросс додумался оглянуться. Там стоял Старик. Да вы издеваетесь. Ещё ведь суток не прошло… Старик, не обращая ни малейшего внимания на воздающую ему почести Инес, привычно поздоровался: – Привет, Кросс. Он вдруг понял, что вот он, шанс. Эта фанатичка не знает о его маленькой особенности. Главное теперь – правильно разыграть карты. Кросс напустил на себя самый растерянный вид, на который был способен: – П-привет. Заикание? Неплохо, неплохо. Старик молчал. Инес, поднявшаяся с колен, со священным трепетом в глазах переводила взгляд то на голограмму, то на Кросса. Тот вздохнул и как можно тише спросил: – Когда и как? – Завтра днём, в три часа ровно. Передозировка интоксом. Охереть. Это сколько мне нужно его вынюхать, и по какому поводу? Спасибо, что предупредил, папаша. Вслух же Кросс говорить ничего не стал, только опустил голову. Старик продолжил, выговаривая стандартные фразы: – Кросс, у тебя есть выбор. Ты можешь уйти со мной или умереть здесь. Подумай как следует, и завтра, когда я приду, сообщи о своём решении. В твой чип уже поставлена метка компенсации. Жаль, что так вышло. Удачи. – Можешь не приходить. – Кросс постарался, чтобы его голос звучал печально. – Я давно готовился к этому моменту и решил, что останусь. Старик кивнул и исчез. Кросс стоял спиной к Инес, на мгновение даже позабыв о её существовании. Что-то эти Старые Искупители зачастили в последнее время, и это не могло не настораживать. И впервые Старик пришёл с таким коротким промежутком. Как нельзя кстати, конечно, пришёл… Точно, Инес! Кросс развернулся. «Мамочка» смотрела на него, широко распахнув глаза, со смесью жалости и ужаса. Кросс пробормотал: – Ну, похоже, операция отменяется. Мне… Инес заткнула ему рот поцелуем. Создатель, насколько же у неё мягкие и сочные губы! А уж язык, ураганом гуляющий во рту, и лёгкий запах клубники… Женщина оторвалась от Кросса, обняла и прошептала на ухо, опаляя горячим дыханием: