У меня сводит желудок, я утыкаюсь лицом в ладони и стараюсь не слышать вопрос, который настойчиво звучит у меня в ушах: «А теперь, двадцать лет спустя, хватит ли у тебя смелости постоять за себя?» Глава 4 Эмилия Янадеваю фартук. На столешнице из жаростойкого пластика лежит реликвия, которой я очень дорожу, – мамина кулинарная книга. Преисполненная решимости отогнать мысли об Италии и бедной тете Поппи, я открываю книгу и приступаю к работе. В Италии, где выросли дядя Дольфи и тетя Поппи, пирог, который я собираюсь приготовить, называют dolce pizza, или сладкая пицца. Я смешиваю муку с сахаром и добавляю туда чайную ложку соды, а Царапка тем временем описывает восьмерки вокруг моих лодыжек. Дария совсем не умеет печь (а зачем учиться, если есть сестра, которая всегда сделает это за нее?) и, естественно, даже не подозревает о том, что на приготовление этого десерта – с корицей, апельсиновой цедрой, заварным кремом и вишневым сиропом – требуется больше времени, чем мы сегодня проведем на собрании книжного клуба. Звонит мобильник. Увидев на экране имя сестры, я включаю громкую связь и продолжаю мешать тесто. – Привет, Дария. А я как раз готовлю рizza di crema. – О, это хорошо. Слушай, Эмми, я тут нашла по акции просто потрясающий вариант – отдых в Атлантик-Сити, в отеле «Тропикана», со скидкой пятьдесят процентов. Нам с Донни не помешает короткий отпуск, согласна? Если я куплю путевку, отпустишь нас с мужем на уик-энд, присмотришь за девочками? Это еще не сейчас, а осенью, где-нибудь в октябре. Я смазываю форму маслом, но даже не думаю выливать в нее тесто. – Ага, да, конечно. – Отлично! Ты самая лучшая, Эмми. – А ты еще лучше, – улыбаюсь я. Дария, вместо того чтобы закончить наш детский ритуал привычной фразой «а ты лучшая из лучших», меняет тему разговора: – Заседание клуба начнется не раньше семи, но ты нужна мне прямо сейчас. Срочно. – Сестра громко вздыхает. – Донни уехал в командировку, а я тут одна хоть разорвись. Учебный год только начался, но ты не поверишь, сколько Наталии задали на дом. А Мими должна завтра принести в класс кексы. Могла бы, вообще-то, и заранее предупредить, – Дария повышает голос, – так нет, эта красавица вспомнила только сейчас! Бедняжка Мими! Я в семь лет тоже была забывчивая. – Я как раз ставлю пиццу в духовку. Скоро буду у вас, не переживай. – Супер! Сестра уже готова закончить разговор, но тут я не выдерживаю: – А мне сегодня пришло письмо. От тети Поппи. – О господи! И чего она от тебя хочет? Я опускаю лопатку в тесто, потом облизываю. Слава богу, мы не на видеосвязи. – Хочет взять меня с собой в отпуск. – Мною овладевает какое-то странное чувство, я улыбаюсь и снова пробую тесто. – В Италию. – Ого! Но ты не можешь поехать. Бабушка ни за что не позволит. Поппи придется взять с собой какую-нибудь другую племянницу. Кармеллу, например. Но определенно не Люси. – Дария смеется. – Представляю, каких дров наломает наша безбашенная кузина за границей! Я облизываю лопатку и замечаю: – Я давно уже совершеннолетняя. С какой стати мне спрашивать разрешения у бабушки? Но Дарию этим не смутишь. – Роза ненавидит Поппи, – продолжает она, – и ты это прекрасно знаешь. – Но почему, Дар? Ведь Поппи – ее сестра. – У нее есть на то причины. И мы должны уважать ее чувства. – Я поговорю с бабушкой. – Даже не думай! – Дар, у меня появился шанс побывать в Италии. Я не хочу упускать его из-за каких-то бабушкиных заморочек. – Заморочек? – Сестра повышает голос, а я собираюсь с духом, предчувствуя, что последует дальше. – Бабушка, может, и не идеальная, но она посвятила нам с тобой всю свою жизнь. Эмми, она заменила тебе мать. Это козырная карта Дарии, она всегда меня обезоруживает. Мне становится тошно. Я вешаю трубку, потом затыкаю раковину, открываю кран и, поглаживая шрам под губой, жду, когда наберется вода. Я не могу поехать в Италию. Моя сестра только что это подтвердила. Если поеду, это будет предательством по отношению к женщине, которая меня вырастила. Поппи придется найти другую компаньонку, только это вряд ли у нее получится. Да и не захочет она никого искать. Бедная тетя Поппи: такая же одинокая, как и я сама… и еще она – тоже младшая дочь в семье. Мне было семь лет, когда я впервые узнала, хотя и окольными путями, о фамильном проклятии Фонтана. В школе нам дали задание – составить свое генеалогическое древо. Я выбрала Фонтана – родственников со стороны матери. Учительница, сестра Реджина, изучая мою работу, сразу обратила внимание на то, чего я не замечала или, возможно, не хотела замечать. – Надо же, какая любопытная закономерность. – Учительница нахмурилась. – Ни одна из младших дочерей в твоей семье не вышла замуж. Это очень странно. Я поправила очки и стала разглядывать нарисованные фломастером ветки с листьями, на которых сама аккуратно написала имена своих предков. Я слышала, что Бланка Фонтана, сестра моего прадедушки, из-за которой родители Розы не смогли переехать в Америку, не обзавелась супругом. И я знала, что моя двоюродная бабушка Поппи никогда не была замужем. Старая дева – так это называется. Я провела пальцем по веткам и обнаружила, что двоюродные и троюродные сестры бабушки Аполлония, Сильвия, Эванджелина, Мартина и Ливия тоже не вышли замуж… А ведь и правда: все они были младшими дочерями в семье. Мой взгляд скользил вниз, как опавший лист, и постепенно добрался до самой нижней ветви нашего генеалогического древа. У моих родителей – Джозефины Фонтана Луккези Антонелли и Леонардо Филиппо Антонелли – родились две дочери. И я, Эмилия Джозефина Фонтана Луккези Антонелли, была младшей. Глава 5 Эмилия Ябыстро иду в сторону Шестьдесят седьмой улицы, крепко сжимая обеими руками коробку с пирогом. Волна меланхолии схлынула, ее сменило радостное возбуждение. Я представляю, как мы с Дарией суетимся у нее на кухне и оживленно болтаем, расставляя закуски и напитки, которыми будем сегодня потчевать членов Клуба книголюбов. Переходя Бей-Ридж-авеню, очень осторожно, чтобы пирог не сдвинулся в коробке, я ступаю на проезжую часть. Скажу без лишней скромности: моя рizza di crema – настоящий шедевр. «Хоть бы только Дарии понравилось!» – мысленно прошу я и в следующую секунду понимаю, что дело вовсе не в пироге: мне важно получить одобрение сестры. Сигналит какая-то машина, я испуганно запрыгиваю на тротуар и, обернувшись, вижу блестящий черный фургон с трафаретом «Кузумано электрик» на боковой двери. Фургон притормаживает, опускается окно. Маттео Кузумано приподнимает очки-авиаторы: – Эй, красотка! Подвезти? Я улыбаюсь своему самому лучшему и, пожалуй, единственному настоящему другу и прислоняюсь к фургону: – А ты знаешь, как побаловать девушку: подъезжаешь, когда ей осталось пройти всего два квартала. – Таким уж я уродился, – смеется Мэтт. – Запрыгивай! Давай выпьем по пивку. – А тебе разве не надо кому-нибудь подключить электричество? Или провода закоротить? Мэтт улыбается: – Только что выполнил последнюю работу на сегодня. Сложнейшая была задача – замена лампочки в кухне миссис Фата. – Вот это да! Надеюсь, справился? Не зря же ты получил лицензию электрика. – Ну ты и язва! Я забираюсь в кабину и, пока пристегиваю ремень безопасности, не забываю аккуратно придерживать коробку с пирогом. А потом спрашиваю: – Ты хоть понимаешь, что миссис Фата втайне надеется на большее, чем замена лампочек? – Меня любят женщины за шестьдесят, – говорит Мэтт. И это похоже на правду. Маттео – поджарый и долговязый брюнет, у него чудесные кудри, правда, передние зубы немного длинноваты, но зато смех такой заразительный, что способен выжать улыбку даже из бабушки Розы – и этому есть свидетели. Мэтт толкает меня в бок локтем и вздыхает: – А вот с двадцатидевятилетними у меня проблемы. Ну вот, опять он за свое. Я недовольно отворачиваюсь к окну и смотрю, как молодая мама катит по тротуару коляску. Мэтт старше меня на десять месяцев, но я всегда относилась к нему как к младшему брату. Мы вместе ходили в церковь Святого Афанасия в самый первый день в начальной школе. Это Мэтт в пятом классе расквасил нос хулигану Бонофильо за то, что он обозвал меня губошлепкой. Мэтт – тот самый башковитый пацан, который давал мне списывать домашку по химии в десятом классе. И это он – тот славный парень, который составил мне пару на выпускном, потом на свадьбе Дарии, а затем и на всех прочих мероприятиях, где девушке не принято появляться одной. Маттео Сильвано Кузумано – «мой парень» на все случаи жизни. Лучшего друга не пожелаешь. И я хочу, чтобы все так и оставалось. – Если не трудно, высади меня у дома Дарии, хорошо? – Значит, пивка не попьем? – Сегодня собрание Клуба книголюбов, ты не забыл?