В глазах Бэннона сверкало боевое безумие — иногда юноша впадал в некий боевой транс. С бессловесным воплем он вскинул меч и вонзил острие в грудь медведя, взломав грудину и проткнув сердце. Измученный зверь содрогнулся, издал бульканье и умер. Бэннон, сгорбившись, сидел над зверем, сжимая обтянутую кожей рукоять, и плечи его тяжело вздымались. Когда он посмотрел на кровавое месиво, у него выступили слезы, не только от облегчения и ужаса, но и от неподдельной симпатии к несчастному зверю. — Я бы предпочел более чистое убийство. Натан, пошатываясь, выбрался из чащи, на ходу выпутывая листья и ветки из одежды и волос. Одна его рука была прижата к пульсирующей голове. — Простите, что не особо помог. Я выбыл из строя, как травмированный игрок в Джа'Ла. Мертвый медведь все еще подрагивал, но внимание Никки переключилось на потрескивающее пламя пожара. Дубы быстро загорались, а сухие листья на лесной почве подпитывали огонь. Пламя быстро поглощало тонкие ветви и вскоре миновало пять статуй воинов, закоптив их. Никки сделала несколько вдохов, успокаиваясь и сосредотачиваясь на своем хань. С лесным пожаром она могла справиться, ее дар разрешит эту проблему. Она снова призвала ветер и создала воздушную завесу вокруг прожорливого пламени. Сухие листья закружились в этом вихре. Описывая руками круги, она заставляла ветер вращаться все быстрее и высасывать воздух из пламени. Никки сформировала канал, сузила его и загнала туда огонь, а потом направила в небо тонкую струю пламени. Бэннон и Натан отвернулись от шторма, предоставив колдунье свободу действий. Мрра прижала уши к голове. Вокруг них ломались и хлестали ветки, во все стороны разлетались прутья. Наконец, огонь погас, оставив после себя только завитки дыма, которые рассеялись, когда Никки отпустила магию. Шторм прекратился, и дубовые ветви всколыхнулись, будто вздыхая от облегчения. Обгоревшие листья медленно падали на землю. Натан, распутывая пальцами белые волосы, одобрительно улыбнулся Никки и пожал плечами. — Спасибо, колдунья. Все могло закончиться плохо. Будь у меня дар, я и сам бы справился с огнем. — Скоро вы восстановите свои силы, Натан. Как только мы найдем город, — сказал Бэннон с упрямым оптимизмом. Его карие глаза сверкнули, когда он взглянул на Никки: — И все же, это было впечатляюще. Никки не привыкла бросаться комплиментами, но не стала кривить душой: — Ваши мечи тоже оказались весьма полезны. В действительности она была смущена неудачей своего дара и мучилась досадным ощущением беспомощности. Она вполне понимала, каково приходится Натану. — Увидев эти клейменые символы, я должна была сразу догадаться, что магия бесполезна. От мертвой туши исходили медный запах крови и гнилостная вонь, перекрывая даже запах дыма. Мрра бродила по подлеску, охраняя их и держась подальше от поверженного монстра. Натан с невозмутимым любопытством опустился на колени рядом с мертвым медведем и постучал костяшками пальцев по странной пластине, вживленной в шкуру. — Добрые духи, кто и зачем сотворил такое жуткое создание? — Он поднял взгляд, часто моргая. — Волшебник с достаточно могущественным даром мог бы воздействовать на плоть, но почему он захотел использовать магию для такой ужасной цели? Все еще глядя на павшего зверя, Бэннон вытер с лица дорожки слез, размазав кровь. — На острове Кирия были мальчишки, которым нравилось отрывать мухам крылья и поджаривать на костре жуков. Иногда они вытворяли ужасные вещи с несчастными кошками и щенками. — Он покачал головой. — Я не знаю, почему люди совершают чудовищные поступки. Натан поднялся, стряхнул с черных штанов листья и поправил коричневый плащ. Волшебник смерил взглядом Никки, лицо которой, волосы и черное платье были заляпаны кровью. — Ты похожа на отбивную, колдунья. — Не сомневаюсь, — сказала она, выгнув бровь. Медленно повернувшись, Никки осмотрела почерневшие деревья, тлеющие стволы и последние сгустки дыма, плывшие по воздуху. — Огонь могли заметить с нескольких миль, и наша битва наверняка привлекла чье-то внимание. После таких стараний остаться незамеченными, мы, похоже, громко объявили о своем прибытии. Бэннон и Натан с опаской огляделись. Из глубины дубовой рощи с вкраплениями высоких деревьев донесся звук ломающихся веток и приглушенных голосов. Мрра зарычала, выгнув спину и прижав уши. Она нюхала воздух с таким видом, будто чуяла в нем запах смерти. Когда голоса оказались ближе, песчаная пума метнулась прочь, исчезнув в подлеске. Бэннон проводил кошку взглядом. — Мрра не дрогнула, когда на нас напал медведь. Что напугало ее сейчас? Натан небрежно помахивал мечом, готовый к новой битве. — Возможно, они испугают и нас, мой мальчик. — Ну уж нет, — отозвалась Никки, выставив перед собой кинжалы. — Приготовьтесь. — Она уверенно стояла, поджидая зловещих незнакомцев. Глава 4 Чужаки не пытались скрыть своего приближения. Напротив, они пробирались через лес, громко и резко разговаривая; один даже грубо рассмеялся. Они шелестели листьями, отталкивая с пути ветви, и направлялись прямо к дотлевающим останкам лесного пожара. Никки предположила, что они заметили пламенный шторм, который с ревом поднялся в небо и угас. Трое незнакомцев в ярких одеждах шагали через чащу — стройные и надменные юноши, едва ли подготовленные к жизни в пустынной местности. Натан, как ни странно, рассмеялся при виде них: — Да это просто юнцы! Чужакам было около двадцати лет — они казались не старше Бэннона. Они неторопливо и непринужденно шли через заросли. На них была диковинная, старомодная одежда: рубашки свободного кроя с расшнурованным воротом, открывающим грудь; шелковые темно-зеленые панталоны, повязанные широкими кушаками контрастных цветов — красного, синего и пурпурного. С их плеч свисали короткие накидки, подбитые пятнистым мехом. Никки отметила, что эти накидки совершенно непригодны для битвы или трудного путешествия. Каждый нес длинную деревянную дубину с железным шаром на конце. Такие дубинки могли быть эффективным оружием, но молодые люди держали их как трости. Никки, Натан и Бэннон встретились с ними на прогалине возле тлеющего пепла и окровавленной туши медведя. Молодые люди замолкли от удивления, увидев потрепанных и покрытых кровью путников. Первый юноша — очевидно лидер — фыркнул. — Во имя промежности Владетеля, вы еще кто такие? — Он шагнул вперед, неловко поправляя подбитую мехом накидку. У него были иссиня-черные волосы, смуглая кожа и темно-карие глаза. Его большой рот скривился от недовольного замешательства. — Мы не думали, что кого-то здесь встретим. — На нем была свободная красная рубашка и широкий пурпурный кушак. Он небрежно упер в землю железный наконечник своей дубины. — Тем не менее, мы здесь, — сказала Никки, все еще пытаясь оценить, представляют ли эти чужаки опасность. Незнакомец говорил со странным архаичным акцентом, но его речь нетрудно было понять. — Мы — странники издалека, — примирительно сказал Натан. — Мы прошли через Кол Адаир, а до этого пересекли запустение, горы, долины и даже само море. — Он выдержал напряженную паузу. — Мы пришли из Нового мира. — Далековато, — сказал второй юноша, у которого были рыже-коричневые волосы и такого же цвета поросль на щеках. Клочковатые тонкие бакенбарды не дотягивались до бороды. — Сдается мне, на самом деле вы прибыли с одного из горных городков на севере. У третьего парня было квадратное лицо и темные, коротко остриженные волосы. Он проявлял не больше интереса, чем другие двое. — Куда вы направляетесь? Как вас всех зовут? — Наша цель там, куда ведут наши странствия, — не дожидаясь, пока ее спутники ответят, вмешалась в разговор Никки. Она не желала сообщать лишней информации. — Мы исследуем Древний мир. Меня зовут Никки, а моих спутников — Натан и Бэннон. Первый юноша постукивал своей импровизированной тростью по земле, ероша лесную подстилку. — Я Амос. — Он не выказал излишней теплоты или радушия. Впрочем, это была не подозрительность, как могла ожидать Никки, а просто отдаленность, будто чужестранцы не имели для него никакого значения. Он указал на двух своих друзей: — Это Джед и Брок. После последнего падения савана мы решили провести время снаружи, и теперь нам снова нужно ждать. Брок, юноша с коротко стрижеными темными волосами, с любопытством смотрел на изуродованную тушу медведя, на его вырванный глаз, сверкающие внутренности, вытянутые из брюха. — Еще один боевой медведь вырвался на свободу. Амос фыркнул. — Главный укротитель Айвен — идиот. Так говорят мои отец и мать, и это единственное, в чем они сошлись во мнениях. Джед поскреб чахлую рыжую растительность на своих щеках. — Прошлой ночью мы слышали, как он охотится в холмах, поэтому держались подальше. — Он взглянул на забрызганных кровью путешественников. — Вы позаботились об этой скотине за нас. — И сделали это довольно грязно, — добавил Брок. — Добрые духи, так вы знаете, что это за существо? — воскликнул Натан. — Вы прежде видели подобных? Откуда оно взялось? — Конечно, — нахмурился Амос. — Ты разве не слышал Брока? Это боевой медведь. — А вот мы никогда не видели боевого медведя. — Никки изо всех сил старалась убрать из голоса раздражение. — Ну конечно не видели. — В голосе юноши звучала издевка. — Наши повелители плоти создавали тварей и пострашнее. Джед провел пальцем по треснувшему закопченному стволу деревца поблизости. — Мы заметили распространение огня и забеспокоились, что лесной пожар охватит холмы. Мы могли бы оказаться здесь в ловушке, но потом увидели циклон, который справился с огнем. — Кто-то превосходно владеет магией, — сказал Амос, пристально вглядываясь в каждого из троих путников. — Кто ответственен за это? — Это сделала Никки, — вставил Бэннон, видимо, пытаясь произвести впечатление на незнакомцев. — Она колдунья, и Натан тоже волшебник… или, по крайней мере, он им считается. Теперь Амос посмотрел на странников совсем по-другому: его равнодушие исчезло. — Так вы одаренные? — Он повернулся к Бэннону. — А ты?