– Нет. Помоги мне добраться до постели. Хотя Фокс и убрала оружие, она не спускала с Легион внимательного, полного подозрения и ненависти взгляда. Даже подойдя к Галену и обхватив его рукой, чтобы помочь подняться, она не сводила с Легион глаз. Гален оперся на неё, и они не спеша побрели к кровати. Аккуратно и медленно он сел на край матраса. "Они были любовниками?" – задумалась Легион. Заметно ослабев и ещё больше хрипя, он сказал: – Принеси инструмент и вытащи из меня это дерьмо. Кинув на Легион многозначительный, предупреждающий знак, Фокс выскочила за дверь. – Она исполнит твой приказ? – тихо спросила Легион. – В отношении меня? Его небесно-голубые глаза из полуприкрытых век встретились с её. Это выражение придало ему сексуальности, и Легион возненавидела себя за то, что заметила это. – Да. Единственный, по поводу, которого тебе стоит волноваться – это я. Так, так, так. Гален планировал её спасти, только чтобы заняться мучениями собственноручно. И он уж точно будет её мучить. На этот счёт у Легион не оставалось сомнений. ...что-то скользит между её рёбрами... ...зловонное дыхание у уха, скользящее ниже, к груди... Легион обняла себя руками, отвлекаясь от мыслей. – Это Повелители сделали такое с тобой? – Да, – ответил Гален. – А я, как и обещал, ничего с ними не сделал. – С-спасибо. – Беспокойство за них было ещё одной постоянной в её жизни. Повисла тягостная тишина, от чего её мысли снова начали ускользать из-под контроля. Вскоре Легион уже представляла, что случиться с ней, как только Гален выздоровеет. – Почему ты их так ненавидишь? – просила она, чтобы хоть как-то заполнить пустоту. – Я вовсе не ненавижу их. – Гален опёрся локтями о колени. – Просто соблюдаю собственные интересы. – Зачем? – А кто ещё этим займётся? Довольно обо мне. Что случилось с тобой в аду? Кровь отхлынула от её лица, затем и от остальной части тела, оставляя её холодной и пустой. – Я не могу... говорить об этом, пожалуйста, не заставляй меня говорить об этом. Когда Гален смотрел на неё, на его лице мелькали разные эмоции: ярость, сожаление, надежда, ревность, снова ярость. Фокс появилась так же стремительно, как и в первый раз. Чёрная сумка, висевшая у нее на бедре, опустилась с громким стуком. Легион обняла колени руками, словно пытаясь ужаться в размере, но Фокс, сконцентрировавшая всё своё внимание на Галене, от этого не казалась менее враждебной. Она присела перед ним, открыла сумку и стала в ней копошиться. Вспоров одежду Галена, чтобы осмотреть его, она аж присвистнула. – Будет чертовски больно. – Не волнует. Делай то, что нужно. Пока Фокс работала, Легион стремилась собрать всё своё внимание. Возможно потому, что Гален все это время не спускал с неё глаз, словно пытался заглянуть в самую её душу. Как она поняла, Фокс являлась одержимой демоном. Выросшая среди тёмных лордов, Легион была способна ощутить её темную суть, мерзкую слякоть ила её... недоверия. Да. Это именно то, о чём ей сообщали собственные нервные окончания. Недоверие. Боже правый. Самый представительный из наиболее сёрьезных, лидер мелких демонов. Легион была миньоном демона Раздора, и эти двое находились в вечном противостоянии, настраивая свои армии друг против друга. Недоверие не являлось большей её частью. Злоба, сочившаяся из пор девушки была сильно деформирована, почти до бешенства. Не удивительно, что её кожа была сероватой, а лицо покрыто синяками. Ей, наверное, приходиться ежедневно, если не ежечасно, сражаться с демонами, чтобы оставаться вменяемой. – Итак, не хочешь ли ты рассказать мне, что случилось? – спросила Фокс. – Что происходит? – Нет, – язвительно ответил Гален, – не хочу. – Придётся в любом случае. Ты улетел в Рим, чтобы поговорить с Неназываемыми и получить Плащ, и пропал на неделю. Я подумала, что ты уже мёртв. Затем ты внезапно возвращаешься, практически мёртвым. Она удалила всё лишнее и теперь смывала кровь с его груди. Как только багровые пятна исчезли, она принялась соединять татуировку: бабочки на его левой и правой половине груди. Две бабочки? Легион вздрогнула, встретившись с Галеном взглядом. Он всё ещё наблюдал за ней из-под полуприкрытых век, его взгляд был очень красноречив. Она сглотнула, пытаясь сохранить спокойствие. – Я достал Плащ, украл женщину Мэддокса и обменял её на эту. – Он кивнул головой в сторону Легион. – Эй! Ты могла хотя бы попытаться быть хоть чуточку нежнее, хотя бы притвориться, что ты женщина? – Неженка. Почему именно на неё? – потребовала ответа Фокс, смазывая его раны. – Не переживай из-за неё. Она принадлежит мне и не посмеет причинить мне боль. Так ведь, Легион? Ага, конечно. Она покачала головой. – Скажи это. Скажи вслух. Её сотрясала дрожь. – Я не причиню тебе вреда. – Она и не могла. Даже если бы он сковал её цепями и сделал... сделал... Желчь начала распространяться всё быстрее и быстрее... – Потому что я приказываю тебе заботиться обо мне, а ты обязана подчиняться, не так ли. – Это не было вопросом. – Да, – прошептала она. – Успокойся, голубок, – сказала ему Фокс. – У тебя учащённое сердцебиение и от этого кровотечение только усиливается. – Знаешь ведь, что я ненавижу, когда ты меня так называешь. В его ворчании слышалось предостережение, но он не ударил её, и это шокировало Легион до мозга костей. Она подумала, что эта женщина должна по-настоящему ему нравиться. И это было... могло ли это быть... ревностью, растекающейся по всему телу? Никоим образом. Легион не хотела иметь ничего общего с Галеном. Ничего! Лишь ненавидеть его. За то, что он сделал Аэрону, Эшлин. Какое-то время спустя он был уже полностью перевязан Фокс и лежал на матрасе. Она аккуратно укрыла его, убрала волосы с его лица, и оставалась рядом, пока он не уснул, последний раз предупредив: – Не смей причинять ей вред. После чего Фокс повернулась и наградила Легион одним из самых свирепых взглядов из всех, что она видела, а она была прикована несколько раз цепью к самому дьяволу. – Гален может считать тебя собственностью, глупая девчонка, но он принадлежит мне. А я тщательно охраняю всё, что мне принадлежит. Если ты осмелишься навредить ему, то сильно пожалеешь. Даже он не в силах будет защитить тебя. Глава 40 Кронос кипел от злости, когда обнаружил, что Повелители Преисподней нашли его тайное убежище, Царство Крови и Теней, где он держал Сиенну и ещё трёх одержимых демонами воинов. Повелители вторглись в его замок. Все, кроме Торина, хранителя демона Болезни, который остался в крепости в Будапеште, не позволив Люциену перенести его. Он сказал, что даже если с головы до пят будет укутан в защитное одеяние, всё равно заражение от него слишком рискованно. Одно неосторожное прикосновение к коже Торина и Люциен заразится тем, что бежит по венам хранителя демона Болезни. Торин всегда ставил безопасность своих друзей превыше всего, и этого Кронос никогда не понимал и не уважал. Но титану пришла в голову мысль, как обернуть эту ситуацию в свою пользу. Торин сделает что угодно ради того, чтобы прикоснуться к женщине, не причинив ей вреда. Даже примет подарок, который и вовсе таковым не является. Подарок, который станет проклятьем. В отличие от Люциена Кроносу не требовалось прикасаться к тому, кого хотел перенести. Он просто мог произнести имя Торина и тот появился бы перед ним.