Дед Мороз на внедорожнике – Мама! Мама! А Дед Мороз принесет нам подарки? – заглядывали мне в глаза двойняшки дочки, прыгая передо мной и жутко мешая тащить это злосчастное дерево на своем горбу. Я пыхтела, но усердно несла на себе огромную сосну, увешанную шишками. Ответить дочкам не могла, дыхания не хватало. За меня это сделал сын, что мужественно топал рядом, увешанный моей шубой и пакетами с покупками к главному празднику года. – Так, как вы себя ведете, вам не подарки, а розги положены, – пропыхтел рядом со мной мой маленький восьмилетний рыцарь. – Не путайтесь под ногами, стрекозюли! – Ма-а-ам!!! – в один голос затребовали защиты капризные принцессы четырех лет от роду. Но я мужественно пыхтела, таща на себе дерево. Устала, встала отдохнуть перед внушительным подъемом, почему-то названым спуском. Почему спуск, если тут одностороннее движение и только вверх? Но как ни назови, а Горбатый спуск мне только предстояло преодолеть. – Максим, рыцарь мой, – отдышавшись, попросила я, – отнеси домой сумки, тут осталось всего ничего тебе пройтись. Подъем – и наш двор уже. Я тебя только задерживаю. Скинь сумки и шубу соседке и беги обратно, сестер заберешь, а я потихоньку за вами, может, даже в этом году успею принести вам елку. – Я невесело усмехнулась. – Я мигом, мам, – подхватил с земли оставленные пакеты, вскинул на хрупкие детские плечики мою шубку и заспешил вверх по спуску сын. – Варя, Аля, принцессы мои, идем аккуратно, на дорогу не выбегаем. Возьмитесь за ручки. – А можно за веточки? Мы тебе будем помогать! – Можно, – скрипя зубами, разрешила я, понимая, что мне теперь еще и девочек тащить помимо вечнозеленой красавицы. Ну вот, и снег пошел. Отлично просто! Да какой снег?! Снегопад настоящий. Максиму до дома минут десять, потом обратно столько же, может, чуть быстрее налегке. Мне же с таким грузом дольше подниматься. Боги, еще минут двадцать-тридцать… и я буду дома. Возможно, если не загнусь тут. – Ма-ам, смотри, эта машина за нами крадется, – ворвался в мои безрадостные мысли голосок Вари, она у меня хоть и капризуля, но очень внимательная. А я вот за собственным пыхтением и не услышала, что по дороге за нами кто-то едет. И хотя мы шли так, чтоб машинам не мешать, но действительно, белый внедорожник ехал подозрительно медленно. Словно боится мимо нас проехать. До меня дошло: водитель опасается, что дети могут выбежать под колеса. Девочки у меня совсем маленькие и идут почти сами по себе, за мамины руки не держатся, только за колючие веточки. Пришлось пропускать осторожного водителя. Я остановилась, сгрузив дерево на землю, и взяла девочек за ручки, показывая, мол, проезжай давай. Но вместе со мной замер и автомобиль. А потом и вовсе нелогично подъехал мне под самые ноги и остановился. По закону жанра должно опуститься стекло, и меня сейчас обхают с ног до головы. И кстати, без особого повода. Но вместо этого водительская дверка открылась, а рядом со мной встал мужчина весьма… э… габаритный, так сказать. Я тоскливо вспомнила слышанные или увиденные в соцсетях случаи про борзых водителей, что хамят или даже нападают на пешеходов, по их мнению, неправых. М-да… такой ударит разве что единожды. Второго раза не понадобится в принципе. Покрепче перехватила крошечные ручки своими замерзающими ладонями и сделала шаг назад, чуть не споткнувшись о валяющуюся за мной сосну. Сморгнула снежинки, навязчиво оседающие на ресницах. – Что вам надо? – насупилась я, глядя на молчаливо рассматривающего меня мужчину. – Да жалко мне вас стало, – неожиданно приятным голосом сообщил мне громила. – Сама тащишь дерево на себе, чтобы сделать детям праздник, по этому морозу, раздетая, уставшая. Далеко нести-то? Давай я вас закину? – Нет, не надо, – смутилась я. – Ваш автомобиль не выдержит такого вандализма. А портить кожаные сидения сосновыми иголками и смолой… Я столько не зарабатываю. – Я неуверенно улыбнулась, пытаясь перевести в шутку наш диалог. Ведь как оказывается, меня просто пожалел случайный прохожий, или точнее проезжий. Пожалел… Стало неприятно, что я могу вызвать у мужчин разве что жалость. А что я хотела? Одинокая мать с тремя детьми?! – Спасибо, правда, не надо… – Да не обижу я, – вдруг посмотрел незнакомец на меня, как на дуру, – ни тебя, ни деток не трону. Просто по-рыцарски можно дерево твое помогу доставить? Не хочешь ехать, давай вручную дотащу, если ты его сама собиралась осилить, то и мне под силу будет, а?! – Но… – хотела я возразить, однако мужчина меня не слушал. Пикнул сигнализацией машины, не удосужившись ее даже припарковать толком, и быстрым движением накинул на меня свое дорогое пальто. – Чего доставку не попросила сделать на дом? Я промолчала, пропуская руки в слишком длинные для меня рукава и снова перехватывая за ручки притихших девочек. Ну не рассказывать же этому мужчине, что последнюю наличность отдала за дерево, не имея на руках больше ничего, кроме сумок с едой и толпы детей. Не детьми же рассчитываться за доставку, право слово. – Мама, а это кто? – шепотом спросила Аля. – Как кто? – ответила ей Варя. – Дед Мороз! – Да, какой же он дед? Где борода у него? И сани? – А он современный Дед Мороз и скрывает, что это он. – Зачем? – удивилась Аля. – Ну, ты и глупенькая, – посетовала Варя, – он нас пришел проверять, как ведем себя! – А-а-а… – задумалась вторая дочка и примолкла. Я невольно улыбнулась, слушая такой вдумчивый диалог двух малышек. Вот вроде бы совсем маленькие, а иногда как скажут – хоть стой, хоть падай. Мужчина не обращал особого внимания на вес почти трехметрового дерева, бодро шагал вверх по спуску. Матерый угол наклона нашей траектории никак не сказывался на человеке. Хотя мне тут всегда было тяжело ходить даже налегке. Да… хорошо быть большим и сильным дядей. – Не ваш сорванец? – Незнакомец кивком головы указал вперед, где действительно, сбиваясь с дыхания, бежал Максимка, округлив глаза на невиданную для него картину – мужчину рядом с мамой. – Наш, – хором ответили девочки и испуганно покосились на Деда Мороза. Снова притихли, шикая друг на друга. – Ма-а-ам?.. – вопросительно протянул сын, но донимать вопросами в присутствии постороннего не стал. – Молодец, Максимка, а теперь сестер за ручки, и домой. А мы уже совсем скоро подойдем. Сын посмотрел на меня не по-детски суровым взглядом, так, наверное, полицейские спрашивают взглядом у предполагаемого заложника: «Точно не нужна помощь, или вы просто не можете вслух о ней попросить?» Я улыбнулась этой серьезности маленького рыцаря и кивнула им идти. Стало ощутимо холодать, снег заваливал сильнее, и уже, наверное, к ночи будет трудно проехать даже внедорожникам. Пока же мы еще вполне успешно перемешивали снег с грязью. – Отец-то где? – вдруг прервал молчаливое шествие незнакомец. Мне был неприятен разговор на эту тему, но хамить человеку не было повода. Помогает ведь добровольно. Пожалел меня. В очередной раз в сердце неприятно кольнуло от этой мысли. Не хочу, чтоб меня жалели. У меня прекрасные дети! Любимые и самые чудесные! Есть работа. Не миллионы, но на жизнь хватает. И детям на подарки хватает. А что шубка моя отметила уже триста лет в обед.… Ну, так и не в шубках счастье! – Нет его, – только и смогла, что сказать я, всматриваясь в скрывшиеся за поворотом три маленькие фигурки. Дорога перестала забирать вверх и стала более пологой, идти оказалось значительно легче, особенно понимая, что уже скоро избавлюсь от непрошеного провожатого и забуду этот свой позор, окунувшись в новогодние приготовления. Тут точно мне будет не до размышлений о своем одиночестве. – Ну вот, сюда, первый двор наш, – неловко указала я на старенький дворик с еще царскими постройками. Не в смысле выглядят они по-царски, а в смысле еще при царе строились. А выглядят… Больше на развалины похоже, если честно. Эти двухэтажные домики из ракушечника – на четыре квартиры, парадные с ароматом сортира, в конце двора разваленные гаражи как пристанище для наркоманов и дворовой туалет, оставшийся с незапамятных времен. – Давай уже в дом занесу, чего тут осталось-то?! Я махнула рукой, показывая на нужную парадную. – Максимка, забери вещи у соседки, – попросила я, открывая двери и пропуская в квартиру мужчину с деревом. Со стороны смотрелось, словно два дерева сразу пытались пролезть в дверной проем. Дети мельтешили под ногами, спеша убрать с прохода игрушки, чтобы Дед Мороз их не затоптал случайно. – Вот, здесь и ставьте, – показала я на уголок, где перекантуется пышная красавица, пока у меня руки не дойдут ее установить. – Спасибо. Моя неловкая благодарность ничто по сравнению с чувством стыда. Но с другой стороны, мне помогли, я радоваться должна. А я стою и краснею. Пальто чужое возвращаю в протянутой руке и в пол смотрю, глаза отвожу. Невнятно мямлю… – Я даже не знаю, как выразить свою благодарность. Не думала, что кто-то решится помочь случайной прохожей. Спасибо большое. – Ма-а-ам, а можно мы Деду Морозу чая предложим, чтоб он подумал, что мы хорошие девочки? – Громкий шепот Али заставил нас с незнакомцем невольно улыбнуться. – А и правда, можно Деду Морозу чая? В горле что-то совсем пересохло, – хитро посмотрел на меня мужчина и подмигнул прятавшимся за моими ногами девочкам. – Деду Морозу можно, – выдохнула я, понимая, что позор не кончился. – Пойдемте на кухню. Максимка, разбирай пакеты, – потрепала я сына по белобрысой макушке. – Мам, ну я ж не маленький, – фыркнул тот на мою ласку и поспешил на кухню выкладывать покупки в холодильник. – И мы, и мы, – побежали следом девочки, сбивая друг друга с ног. – Девочки, Дед Мороз все видит! – веско усмехнулся им вслед мужчина, на что Варя и Аля резко сменили тактику. Остановились, повернулись к нам, присели в неуклюжих подобиях реверансов и, словно маленькие принцессы, с достоинством отправились в кухню. – Скромно живем, – как-то виновато попыталась я прокомментировать изучающий обстановку взгляд незнакомца. А он, не стесняясь, осматривался по сторонам, задерживал взгляд на деталях. На холодильнике, облепленном аппликациями и рисунками, на кухонных дверках старого, еще бабушкиного гарнитура, разрисованных маркерами, на эмалированном чайнике с клубничками, тоже еще бабушкин, зато аккуратный и чистый, так что пусть не смотрит таким странным взглядом. И вообще, чего мне стыдиться? Все чисто, аккуратно и с душой! – Уютно, – без тени иронии ответил мне незнакомец, вызвав во мне очередную порцию неловкости. Он-то человек на дорогом внедорожнике, в шикарном пальто, и вот ботинки на нем прям светятся дорогим качеством. Да, странно, как это птицу такого полета занесло в наш райончик? Аромат свежего черного чая с мятой, лимоном и апельсиновой цедрой поплыл по кухне, навевая еще больше уюта в небольшой кухоньке. К чаю я достала сладкую творожную запеканку с корицей, приготовленную еще утром. – Где можно руки помыть? – нарушил тишину гость, не спеша усаживаться за стол. – Мы покажем! – побросали упаковки с едой, что доставали из пакетов, девочки и понеслись вон из кухни, безбоязненно взяв своего мнимого Деда Мороза за руки. Эта картина неприятно отозвалась в сердце тревогой. Надо будет снова поговорить с ними на тему доверия незнакомцам. – Мам, а это кто? – спросил Максим, продолжавший вытаскивать покупки и раскладывать по полкам в холодильнике. – Не знаю, дорогой мой, – присела я рядом с сыном и вытащила большой пакет с конфетами, желая спрятать их, пока девочки не увидели куда. – Случайный прохожий, пожалел меня, помог тяжелое дерево донести. – А он не маньяк, мам? Видела, какой большой?! Мне с таким не справиться, – неодобрительно покачал головой маленький рыцарь, перекладывая цитрусовое разнообразие на блюдо. – Не думаю, – улыбнулась я, закрывая дверки шкафчика за спрятанными от сладкоежек лакомствами. – О чем не думаете? – раздался за моей спиной голос незнакомца, что усаживался за обеденный стол, где его уже ждали чай в большой чашке и запеканка. – Не думаю, что вы маньяк, – честно ответила я, поворачиваясь к мужчине. – Хотя ситуация, признаться, меня весьма озадачила. – Я-то, конечно, не маньяк, – усмехнулся гость, отпивая чай, а посмотрел на меня поверх чашки неодобрительно, – но все же быть такой беспечной не стоит. Сын закончил разбирать покупки и поспешил в комнату к сестрам, напоследок подозрительно смерив гостя тяжелым взглядом. – Простите, – повинилась я за такую неблагодарность сына. – Он прав. За маму переживает. Хороший парень, – не согласился со мной гость.