— Думаю, из Полоумного Билли получился бы констебль получше. К тому же господин Пратт все равно не поверит мне. — Вы это твердо знаете? — Нашим братьям и сестрам никто не верит. За нами, ирландцами, нужен глаз да глаз, иначе мы обчистим карманы или утащим ваших детей. Если бы вы, доктора, не разрезали нам грудь и не рылись бы там, как нарисовано вон в той книжке, — Роза показала на учебник анатомии, лежавший на столе Норриса, — вы наверняка считали бы, что у нас нет такого же сердца, как у вас. — О, мисс Коннелли, я не сомневаюсь, что у вас есть сердце. И к тому же очень благородное, раз вы взвалили на себя такое бремя — свою племянницу. — Едва ли это бремя, сэр. Она — моя единственная родня. «Теперь — единственная», — уточнила про себя Роза. — Вы уверены, что ребенок в надежном месте? — Более надежного места у меня нет. — Где она? Мы можем ее увидеть? Роза засомневалась. Пусть Венделл смотрел на нее решительным взглядом и не подал ни единого повода для сомнений, все равно жизнь Мегги была под угрозой. — Похоже, она и есть сердцевина этой истории, — настаивал Норрис. — Прошу вас, Роза. Нам просто нужно убедиться, что она под надежной защитой. Что она здорова. Только просьба Норриса и убедила ее. С той самой первой встречи в больнице Розу тянуло к нему — ей казалось, что он, в отличие от других джентльменов, был человеком, к которому она могла обратиться в случае необходимости. Прошлым вечером благородный поступок юноши только укрепил ее веру в Норриса. Роза выглянула в окно. — Уже стемнело. Я никогда не хожу туда при свете дня. Она поднялась. — Думаю, сейчас уже можно. — Я найму экипаж, — пообещал Венделл. — Ни один экипаж не сможет заехать в тот закоулок, куда мы отправимся. — Поплотнее укутавшись в плащ, девушка направилась к двери. — Мы пойдем пешком. * * * Мир Хепзибы всегда напоминал царство теней. Даже когда Роза приходила сюда в солнечные дни, свет едва проникал в эту комнату с низким потолком. Усердно сохраняя тепло, Хепзиба заколотила все ставни, отчего ее комната превратилась в мрачную пещерку, углы которой навсегда оставались невидимыми. Так что этим вечером темное пространство без всяких свечей и огня, который заменяли тлеющие угли, казалось Розе привычным. Радостно рассмеявшись, девушка вынула Мегги из корзинки и поднесла к себе, вдыхая знакомые ароматы ее волос и пеленок. Мегги ответила влажным кашлем, а потом, вытянув маленькие пальчики, ухватила прядь Розиных волос. На верхней губе ребенка поблескивала слизь. — Ах, моя дорогая девочка! — воскликнула Роза, прижимая Мегги к своей груди, не знающей молока. Как бы мне хотелось самой кормить малышку! Оба джентльмена, стоявшие позади нее, странным образом хранили молчание, наблюдая за тем, как она возится с ребенком. — Она болеет? — спросила Роза Хепзибу. — Вчера вечером начала кашлять. Ты ведь несколько дней не приходила сюда. — Сегодня я передала вам деньги. Их принес Билли, верно? В слабом мерцании очага толстошеяя Хепзиба напоминала огромную жабу, взгромоздившуюся на стул. — Да, идиотик принес их. Но мне нужно еще. — Еще? Я же передала, сколько вы просили. — Девочка не дает мне спать, так-то вот. Кашляет. — Можно мы посмотрим на ребенка? — вмешался Норрис. — Нам хочется убедиться в том, что она здорова. Оглядев его, Хепзиба проворчала: — Какого же это джентльмена заботит ребенок без отца? — Мадам, мы студенты-медики. Нас заботят все дети. — О-хо-хо, ну и дела! — рассмеялась Хепзиба. — Я могу показать вам тысяч десять других, если вы уже закончили с этой. Норрис зажег свечу возле очага. — Роза, поднесите девочку сюда. Здесь я смогу получше рассмотреть ее. Девушка передала ему Мегги. Доверчивыми глазами малышка наблюдала за тем, как Норрис, развернув одеяльце, осмотрел ее грудку, ощупал животик. Роза заметила, что у него уже надежные и уверенные руки, как у настоящего доктора, и представила, как юноша будет выглядеть годы спустя, с посеребренными сединой волосами, с мудрыми, серьезными глазами. О, как же ей хотелось знать его таким! Увидеть, как он будет смотреть на своего собственного ребенка. «На нашего ребенка!» — Норрис тщательно осмотрел Мегги, пухлые бедра девочки свидетельствовали о том, что питается она хорошо. Но ребенок кашлял, а из носика тянулись нити прозрачной слизи. Похоже, жара у нее нет, — заметил Норрис. — Однако нос заложен. Хепзиба возмущенно фыркнула. — У всех малышей так. В Южном Бостоне нет ни одного дитяти без соплей под носом. — Но она совсем маленькая. — Она ест даже больше, чем нужно. И за это мне тоже следует доплатить. Запустив руку в карман и вытащив оттуда горсть монет, Венделл вложил их в ладонь кормилицы. — Вы получите еще. Но только ребенок должен быть здоровым и сытым. Вы поняли? Хепзиба уставилась на монеты. И ответила с ноткой уважения в голосе: — Будет, сэр, будет. Я позабочусь об этом. Пораженная его щедростью, Роза взглянула на Венделла. — Я найду способ отплатить вам, господин Холмс, — тихо пообещала она. — Клянусь. Не стоит даже говорить об этом, — возразил Венделл. — Прошу извинить нас, мы с господином Маршаллом должны побеседовать наедине. Он посмотрел на Норриса, и оба молодых человека вышили наружу, в переулок. — Не один, а целых два джентльмена за тебя платят. — Взглянув на Розу, Хепзиба понимающе усмехнулась. - Похоже, ты девица не промах. * * * Это ужасное место! — воскликнул Венделл. — Даже если эта женщина хорошо кормит ребенка, ты только взгляни на нее! Она омерзительна. И вся здешняя округа, и эти доходные дома, они просто кишат заразой. И в них полно детей, подумал Норрис, глядя в переулок на окна, за которыми горели свечи. Всех этих детей не сосчитать, и каждый из них уязвим, как малышка Мегги. Молодые люди, дрожа, стояли у двери Хепзибы — за то время, пока они были в помещении, на улице заметно похолодало. — Ей нельзя здесь оставаться, — согласился Норрис. — Вопрос только в том, есть ли у нас выбор, — отозвался Венделл. — Розе она родня. Она лучше всех позаботится о ребенке. — Роза не может ее кормить. И если она права насчет всех этих убийств, если ее и вправду преследуют, тогда ей стоит держаться от ребенка как можно дальше. И она это знает. — Отчего у нее сердце и разрывается, ты же сам видишь. — Но она достаточно проницательна и понимает, что это необходимо. — Венделл посмотрел в переулок, наблюдая, как пьяный человек, пошатываясь, вышел из какой-то двери и нетвердой походкой поплелся в противоположную сторону. — Она достаточно находчивая девушка. Ей приходится быть смышленой, чтобы выжить на улице. Сдается мне, что Роза Коннелли способна уцелеть в любых обстоятельствах и при этом позаботиться о своей племяннице. Норрис подумал о захудалом доходном доме, где они разговаривали. Вспомнил комнату, кишевшую насекомыми, чахоточного больного в углу и устланный грязной соломой пол. «Смог бы я провести хотя бы одну ночь в этом месте?» — спросил он себя. — Поразительная девица, — добавил Венделл. — Я начал понимать это. — И, кстати, довольно красивая. Даже в лохмотьях. — Я тоже это заметил. — Норрис, что ты собираешься с ней делать? Вопрос Венделла застал юношу врасплох. И действительно — что он будет с ней делать? Нынче утром он намеревался выставить ее на улицу с несколькими монетами и наилучшими пожеланиями. А теперь понял: он не сможет выгнать Розу, особенно когда кажется, будто весь мир против нее. А еще он беспокоился о ребенке. Кому не понравится такое безмятежное улыбающееся дитя?