— А ты как думаешь? Знакомиться с родителями девушки это как минимум волнительно. А когда ее отец твой босс… Лола рассмеялась, легко и звонко. — Ага, — передразнил он ее. — Посмотрю на тебя в выходные, когда поедем к моим. — Думаешь, мне тоже стоит нацепить домашний свитер и джинсы? — подкалывала его Лола, все еще широко улыбаясь. — Ну уж точно не один из твоих сарафанов. Ты вообще в курсе, что сентябрь на дворе? — он оглядел девушку с ног до головы. — Ты в этом сюда приехала? — Ох, не беспокойся, папочка, на мне был плащ. — Сказала и замолкла. Вроде пошутила про папочку, а как-то по́шло вышло. Краска вмиг залила лицо. — Если бы мне не предстояла сейчас встреча с твоим отцом, я бы жутко возбудился. — Прошептал Марк на ухо девушке, прижимая ее к себе. — Черт, ты так хороша, когда смущаешься. Он поцеловал ее за ушком, вызвав мириады мурашек, потом в шею, слегка отодвигая лямку сарафана. И очень хотел продолжить, но в коридоре послышались шаги. Марк вмиг подобрался, вспомнив где и зачем сегодня находится. По коридору, широко улыбаясь, к нему шел человек, которого он глубоко уважал, его босс, генеральный директор DS Marketing, а по совместительству ещё и отец его девушки. И хотя Марк был человеком уверенным в себе, а с Дмитрием Николаевичем рабочие отношения у него складывались благоприятно и даже доверительно, ладони мужчины все равно вспотели. Незаметно потерев их о джинсы, мужчина протянул руку для приветствия. — Дмитрий Николаевич. — Просто начал он. — Марк, рад тебя видеть. Уж позволь мне немного фамильярности, раз ты пришел сегодня как гость, а не сотрудник. — Сильное рукопожатие переросло в дружеские похлопывания по спине. — Проходи, я проведу для тебя небольшую экскурсию. Экскурс оказался действительно небольшим. Они прошлись по коридору, где отец представлял работы своей дочери, трогательно называя их настоящим искусством. Лола шла позади них и в обычной манере покусывала нижнюю губу. "Она тоже волнуется" — с улыбкой подумал Марк. Картины были прекрасны. Наполнены жизнью, энергией, цветом. На минуту мужчину одолела ревность, ведь он знал, кому посвящены эти работы, Лола рассказывала. Но он быстро пришел в себя. Скоро она снова начнет рисовать. И то, что выйдет из-под ее кисти будет лучше, ярче, сочнее, потому что их она посвятит ему. От мысли, что Лола сидит в его квартире, после очередной бессонной ночи, вся в краске, за мольбертом, выводя угловатые формы, которыми знаменует их любовь, у Марка снова завязался узел в грудной клетке. Не это ли пресловутая любовь? "Черт, отсыпьте мне ещё, я не наелся". Дмитрий Николаевич подталкивал гостя дальше, в столовую, где уже был накрыт стол. С кухни доносилась музыка и звон посуды, явно намекая, что ужинать они будут вчетвером. Марк не задумывался ранее, что и у Штерна может быть женщина, а у Лолы наверняка есть мать. Просто об этом они никогда не говорили. Каково же было его удивление, когда из открывшейся двери, с огромным блюдом в руках появилась Нина Витальевна, царица всея офиса. — Надо было догадаться, — шепнул он Лоле. — Когда я прошлый раз приходил, именно она открыла дверь. — Марк Андреевич. — Сухо поздоровалась женщина. — Нина Витальевна. — Тем же тоном ответил ей Марк. — Надеюсь, все это останется в кругу семьи. — В своей неизменной поучающей манере произнесла она. — Можете быть спокойны, я не любитель сплетен. — О, это я знаю. Зато любитель… — Нина! — резко оборвал ее Штерн. — Работа осталась на работе. Расслабься, садись отдыхать. И спасибо тебе за ужин. — Дмитрий Николаевич смягчил тон и приложился с поцелуем к кисти женщины. Нина Витальевна зарделась и расцвела. От прежней чопорной секретарши не осталось и следа. Ужин проходил легко и непринужденно. Марк немного рассказывал о семье, упомянув сестру и то, что она растила его одна, после смерти родителей. И об институтских временах, хотя был уверен, что Штерн прекрасно знает, какое он получил образование. А потом Дмитрий Николаевич стал вспоминать каким ребенком росла Оля, не преминув ещё раз напомнить о ее талантливых работах. Когда же пришло время десерта, Штерн поднялся и пригласил Марка пообщаться отдельно в его кабинете. Стараясь оставаться спокойным, Летунов улыбнулся Лоле и направился в комнату испытаний, как он сам охарактеризовал предстоящее действо. Странное предчувствие не оставляло его. — Скажи мне, Марк, — наливая порцию бренди в бокал, начал Штерн. — Насколько все это серьезно? И это не вопрос с подвохом, где отец хочет услышать, как безумно в его дочь влюблен юноша. Я просто хочу понять, насколько перспективны ваши отношения. Если это просто лёгкий роман — что ж, хорошо, тогда я буду спокоен, что через пару месяцев дочь вернется к своей размеренной безопасной жизни в другой стране. Но если все гораздо серьезнее… — Что…что если, это действительно серьезно? — он взял бокал из рук Штерна. — Насколько? — прищурился отец девушки. — Не знаю что Вам сказать. Я никогда такой не встречал. Для меня ваша дочь… — Марк отпил горячительного напитка, слегка поморщился от обжигающего чувства и продолжил. — С ней все впервые, поэтому я не могу ответить на ваш вопрос. Я не знаю, как далеко это зайдет, наверно, так далеко, насколько мы это сами себе позволим. — Ты очень мудр для своих лет, Марк. И честен. Мне очень симпатичны оба эти качества в тебе. Но я должен быть уверен в исходе, поэтому все, что я произнесу дальше должно остаться между нами. Ни слова из произнесённое мной не должно дойти до Оли или кого-либо ещё. Представь, что сейчас мы с тобой подписываем стандартное соглашение о неразглашении. Мы договорились? Слова Дмитрия Штерна серьезно напрягли Марка. Что он скажет такого, что не должна знать собственная дочь? И должен ли мужчина согласиться и взять на себя такую ответственность? Может, это своеобразное испытание для ухажера дочери? Тогда он с блеском его выдержит! — Если все, что вы скажете в рамках УК РФ, то не вижу проблем. — Решил немного смягчить атмосферу Летунов. — Знаешь, ты очень подходишь Оле. — посмеиваясь, произнес отец девушки. — В тебе есть все, чего нет в ней: легкость, общительность, чувство юмора и собственного достоинства. Ты обладаешь стержнем, которого в моей дочери, к сожалению, нет. И поэтому она так уязвима. Марк хотел было возразить, что Лола не так уж слаба, и вполне может за себя постоять, но решил сначала выслушать мысль Штерна до конца. — Я хочу взять с тебя обещание. — Продолжил мужчина, смотря прямо Марку в глаза. — Если ваш с Олей роман продержится до декабря, то ты женишься на ней. И не спеши кидать в меня камни. Выслушай до конца. Вы женитесь и отправитесь в свадебное путешествие. Долгое. На год. Я оплачу любой ваш каприз — Доминикана, ГОА, Бали. Познаете там дзен, друг друга, да хоть иудаизм. Главное, что по возвращению, тебя будет ждать отличная должность в моей фирме, ваш собственный дом и все, что Оле нужно для счастья. Если же до декабря вы расстаетесь, то условия аннулируются, но на твою карьеру они никоим образом не повлияют. Я умею отделять рабочие вопросы от личных, поэтому никаких претензий предъявлять не собираюсь, с каким бы скандалом вы не расстались. Как видишь, для тебя беспроигрышная ситуация. Чтобы ты не выбрал — ты в плюсе. Штерн замолчал, внимательно наблюдая за реакцией подчинённого. Марк хоть и умел держать лицо, эмоции контролировать был не в силах. Все его мысли читались бегущей строкой на лбу. Они сменялись как калейдоскоп, от неверия до потрясения. Но Дмитрий Николаевич умел выждать момент. И дав несколько минут и глотков крепкого алкоголя для осмысления сказанного, произнес: — Дело только в Оле, Марк. Ты должен знать, что ей не безопасно здесь находится. Поэтому я ставлю такие жёсткие рамки. У нас есть несколько месяцев, затем она должна уехать. Вопрос лишь в том, уедет она с мужем в счастливое будущее, или к своей прежней жизни. — Честно говоря, я обескуражен. — Спустя долгие минуты раздумий произнес Марк. — И не готов сейчас дать Вам ответ. И думаю, что должен знать больше. Почему Оле здесь не безопасно? И почему не поговорить об этом с ней? — Ты умный парень, но есть вещи, которые ты сможешь понять только, став отцом. А что касается всей истории…Если к декабрю вы останетесь вместе, я расскажу тебе. А пока я просто хочу взять с тебя обещание… — Я не могу его дать. — Перебил его Марк. — При всем моем уважении, Дмитрий Николаевич, но я не уверен, что буду готов связать себя узами брака после трех месяцев знакомства. Это же безумие! — Это безумие обеспечит тебя на всю жизнь. — Решил зайти с другого бока мужчина. — И жениться по расчету я не готов. Извините. Думаю, мне лучше уйти. — Марк, не спеши, у тебя есть время подумать. А пока помни: Оля не должна знать. Марк кивнул и быстро вышел из кабинета, а затем из дома Штернов, даже не попрощавшись с Лолой. Ему предстоял долгий вечер наедине со своими мыслями. Глава 35 "Прости, пришлось срочно уехать. Завтра объясню." Короткое оправдательное сообщение светилось зеленым "доставлено". Ответное "Окей" немного утихомирило разбредившиеся мысли. Теперь есть время до завтра, чтобы успокоиться и понять, как себя вести. Непонятный комок чувств, словно пережеванная газета липко застрял в горле. Бред. Мысли разбегались как тараканы испуганные солнечным светом. Никак не получалось собрать в одну связную цепочку все, что сказал ему Штерн. Опасно. Жёсткие рамки. Жениться. В каком-то бреду добрался до дома, но из машины так и не вышел. Сначала решил, что не помешает выпить. Махнуть пару рюмок чего покрепче, хоть недопитой Финляндии, что стоит в закромах с выходных. Но быстро откинул этот вариант, понимая, что так только опустошит голову, не сможет связно мыслить. Поговорить с сестрой? Она женщина мудрая, многое испытавшая…Нет, не надо ее тревожить, своих "головных болей" хватает. Оставался один вариант. Марк снова завел машину и отправился в единственное место, где он точно сможет выговориться. К единому человеку, который сможет быть беспристрастным. К двери долго не подходили. Но Марк, точно знавший, что друг сейчас дома, настойчиво давил на дверной звонок. После семи заливистых трелей, дверь распахнулась. — Твою мать! — громко и зло выплюнул Илья. — Летунов, ты не мог припереться в другое время, человеческое? Например, когда за окном уже светло, и радостно поют долбаные птички? — помятое лицо друга явственно говорило о его сонном состоянии. — Мог бы, приперся. — Коротко уведомил Марк, шагнув в квартиру. — Ты один? — Один. — Пробормотал друг, почесывая бочину. — Чё случилось-то? Марк сел в кресло, запустив руки в волосы и начал: — Ильюх, я в такой жопе…Ты даже не представляешь. Это такая огромная жопа, что даже бразильянкам не снилась! — он развел руки в сторону, для пущего эффекта. — О жопах это тема! Я тут с такой телкой тусанул давеча… — начал друг, активно изображая в воздухе женский силуэт. — Ильюх, вот не до этого, честно. — Ладно, выкладывай давай. Видок у тебя, словно тебе аппендикс наживую вырезали. — Жопа, жопа, жопа, жопа… — не унимался Летунов, снова зарываясь в волосы. — Штерн хочет, чтоб я женился на его дочери. — Чего? — Подскочил с места Хромов, не ожидавший такого и залился громким хохотом. — Ну ты попал, дружище! Ну ты…Стой, мне под такую историю надо выпить. Чувствую, будет смачно. — Вот ты сука, конечно. Мог бы не злорадствовать. — Откинулся на кресле Марк. — И мне налей. — Все же попросил он. Удобно расположившись на диване с бутылкой пива, Илья подал жест, что готов к рассказу. — Может ты что-нибудь оденешь, а то мне на твои семейники лицезреть вообще не встряло. — Заявил Марк. — Окей, бро. Сейчас накину. Только не кипятить. Выпей давай, расслабься. — Друг удалился в комнату. — Ну, приступай. — Сказал, едва переступив порог. — Об этом не должна узнать ни одна душа, ясно тебе?