— Но вы имеете приглашение в мой дом, фройлен. И я могу предположить, что вы представляете здесь Танцмана. Это так? — Я работаю под началом оберштурмбаннфюрера Вильке, герр барон. Но герр Вильке офицер для особых поручений при Генрихе Танцмане. — И вы говорите мне это вот так открыто, фройлен? — У меня нет приказа ничего от вас скрывать, герр барон. — Вот как? — Иначе зачем бы я стала обращать на себя внимание. — Вы правы, фройлен. И что вы хотите мне сказать? — Только хочу передать вам, что год назад сотрудник британского посольства в Анкаре вышел на контакт с резидентом 6-го управления РСХА. — И что? — Он вывел резидента на посла Великобритании в Анкаре сэра Хьюго Нэтчбулла… * * * Красивая молодая женщина сама подошла к Еве и представилась: — Я Мисси. — Ева. — Вы про меня не слышали, Ева? — Я знаю, что вы русская. — Потому я и подошла к вам. Вы сразу привлекли мое внимание, Ева. — Почему же? — Интуиция. Я почувствовала в вас родственную душу. У вас есть русские корни, Ева? — Нет. — Значит, мне показалось? Или вы не хотите сказать мне правды, Ева, — усмехнулась Мисси. — Вы ведь почти не знаете именинницу? Эльза фон Нейрат не ваша подруга. — Нет. Я почти никого здесь не знаю. — Но с вами беседовал барон фон Нейрат. — Мы только познакомились с бароном. — А по его лицу я поняла, что разговор у вас серьезный. — Что вы, Мисси. Только штатный обмен любезностями. О чем серьезном я могу говорить с бароном? — Но вы заметили, Ева, что в особняке много людей, которых совсем не интересует виновница торжества? — Я вас не понимаю, Мисси. — Но вы оглядитесь вокруг, Ева. Барон интересуется вами. Он интересовался кто вы такая. И затем подошел к Герде фон Штюльпнагель. Она сказала ему кто вы, и он подошел к вам. Советник Гёрделер также часто посматривает в вашу сторону. И я подумала, не переодетая ли вы принцесса? — Я совсем не принцесса, Мисси. Но мне лестно что мной заинтересовались столь много влиятельных господ. — Была рада знакомству, Ева. Но сейчас мне пора. — Уже уходите, Мисси? Мисси ничего не ответила Еве и удалилась… * * * Герда фон Штюльпнагель принесла Еве бокал шампанского. Она сама уже изрядно выпила. Её лицо раскраснелось, и прическа немного сбилась. Но фройлен Герда чувствовала себя комфортно. — Это для вас, Ева. Здесь хорошее шампанское. Не хуже того, что я пила во Франции. — Спасибо, Герда, — Ева приняла бокал и сделала небольшой глоток. — Вы уже познакомились с Мисси? — спросила Герда. — Она сделал первый шаг. Но потом внезапно покинула меня. — О! Мисси сама таинственность. Она служит в министерстве иностранных дел. Часто встречается с мужчинами. Но не для того зачем с ними встречаюсь я. А вы, Ева? — Я? — Шрат посмотрела на Герду. — Вы общались с бароном? Он интересовался вами. Но он женат и на роль любовника не подойдет. Вообще эти старики мало привлекательны. — Барон фон Нейрат не так стар, — сказала Ева. — Так он вам понравился? — Я не в том смысле, Герда. — Вы ведь не знаете большинство здесь присутствующих, Ева? — К сожалению это так, Герда. — Я помогу вам исправить это упущение. Ева. С бароном вы уже познакомились. Тот господин, что ушел с ним, советник экономики Гёрделер. Некогда был министром. А вот тот, что сейчас поднимается по лестнице. Видите? В форме с наградами. — Да. А кто это? — Генерал Хеннинг фон Тресков. А позади него идет по лестнице вверх господин в чёрном. Это советник из министерства иностранных дел Ульрих фон Кассель. — Они все куда-то собрались? — Наверное, в большой кабинет барона. У них, очевидно, есть что обсудить. И самое странное, что и Мисси пошла в том же направлении, в котором ныне на наших глазах шествуют господа фон Тресков и фон Кассель. А знаете, что еще интересно, Ева? Она ведет дневник. — Мисси? — Да. Не могу понять этой глупой привычки всё записывать в дневник. Вы не ведете дневника, Ева? — Нет. — И я нет. А вот Мисси ведет. И барон фон Нейрат ведет дневник. Но он старик и возможно его подводит память. — Барон совсем не так стар, Герда. * * * Пригород Берлина. Особняк барона фон Нейрат. Совещание. Лето, 1944 год. Барон фон Нейрат отправился в кабинет, где собрались избранные гости. День рождения дочери отлично подходил для дня собрания. Это не вызовет у гестапо вопросов.