– Откуда? Из Питера я стану к вам каждый день мотаться? За процедурами? Врач выразительно развел руками. Мол, а это уж не мое дело. Хотите – лечитесь, не хотите – не лечитесь, но деньги мы вам не вернем. – Ерунда какая-то! – разозлилась Мариша, выйдя из кабинета главврача. – Деньги они мне, видите ли, не возвращают! – Как не возвращают? – всполошилась Инна. – Немедленно идем к нашим мужикам! Пусть они разберутся. Но Мариша не захотела прибегнуть к помощи Бритого, Артема или даже того же Маркова. Она и так чувствовала некоторую вину перед персоналом «Солнечного берега». Ведь это по ее вине они потеряли хозяина. И еще неизвестно, какие огребли себе в будущем проблемы. И все же Инна почти уговорила подругу обратиться за помощью к мужчинам. Но проходя по залитой весенним солнцем полянке, Мариша внезапно увидела знакомого очкастенького капитана из налоговой. Он был сосредоточен до крайности, с неумолимым видом направляясь к кабинету главврача, из которого совсем недавно вышла расстроенная Мариша. Под мышкой капитан нес какую-то папочку, которую крепко прижимал к себе. А следом за капитаном двигались двое рослых крепышей в одинаковой форме. Вся эта троица выглядела до того целеустремленной и неустрашимой, что Мариша невольно замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. – Погоди, – задержала она убежавшую вперед Инну. – Давай посмотрим, что будет дальше. – Представление продолжается! – обрадовалась та. – Клево! Развития дальнейших событий долго ждать не пришлось. Уже спустя несколько минут по полянке, словно метеор, пронеслась Зоя Ивановна. От Маркова друзья знали, что Валерий Кузьмич сегодня утром пришел в себя в областной больнице, назвал свое имя и вспомнил все, что с ним было, в том числе и дражайшую свою Зою Ивановну. Врачи были искренне удивлены, что пациент вышел из комы в таком хорошем состоянии, почти не требующем дальнейшего медицинского вмешательства. Они давали стопроцентную гарантию, что Валерий Кузьмич выпишется из больницы абсолютно здоровым. Так что, имея такие обнадеживающие новости, главной администраторше полагалось бы прыгать от радости, смеяться и плясать, а не носиться по полянке с очумевшим видом. А затем случилось и вовсе невероятное. К домику, который занимал единолично главный врач, со всех сторон потянулись сотрудники «Солнечного берега». Оказывается, не одна Мариша увидела налогового полицейского и узнала его. Многие из сотрудников санатория тоже имели что сказать ему. Множество претензий к руководству санатория накопилось почти у всех. И теперь обиженные люди торопились излить свои беды. – Зарплату нам регулярно не платили. – Больничные листы не оплачивали. – Отпуск только за свой счет и то только в ноябре или феврале. – Зарплату по минималке платили и все время грозились, что если станем рыпаться, и того не заплатят. В числе остальных явилась и горничная Анечка. – А меня и других девочек посимпатичнее заставляли обслуживать гостей в их номерах! – Что же в этом такого? – искренне удивился капитан. – Обслуживание номеров – это ваша прямая обязанность. – И не только в номерах я должна была обслуживать их гостей, но и в постелях! – А вот это уже другое дело! Глаза капитана гневно блеснули из-под стекол его очков. – И кто вас заставлял? – грозно осведомился он у девушки, явно уже зная ответ. Сжавшаяся в комок Зоя Ивановна тоже его знала и поэтому сверлила девушку злобным взглядом своих маленьких глазок. – Вон она, – ткнула в Зою Ивановну пальцем горничная. – Не хотела бы, так и не ходила бы! – закричала в ответ Зоя Ивановна. – Ишь, цаца какая нашлась! Но Анечка на конфликт не пошла. – У меня ребенок маленький, – вместо этого тихо ответила она. – И мама полупарализованная. Чтобы их прокормить, я и не на такое готова пойти. А Зоя Ивановна меня постоянно грозилась уволить, если я ее требования выполнять не буду. – То есть она угрожала вам увольнением, если вы не станете обслуживать ее клиентов? – Она и еще один человек. – И кто же? – Помощник нашего депутата – Павел Буров. Тот прямо грозился спустить с меня шкуру живьем, если я вякну хоть словечко против. И не думайте, что я вру или что-то придумываю. Другие девочки тоже подтвердят мои слова. И повернувшись к приятельницам, Анечка воскликнула: – Ну как, девочки? Подтвердите? – Да, да! – ответил ей нестройный хор голосов. – Аня говорит правду. Все так и было! – Ну, с Буровым мы будем разбираться уже в суде, – сказал девушкам капитан. – А вот с вашим администратором у нас разговор состоится прямо тут. И повернувшись к окончательно притихшей Зое Ивановне, он строго спросил у нее: – Ну, золотая вы наша и брильянтовая, что вы сможете сказать в свое оправдание? Но, судя по затянувшемуся молчанию, впервые за много лет у Зои Ивановны не нашлось что сказать в ответ. Уезжая из «Солнечного берега», Мариша ощущала в своей душе какие-то смешанные чувства. С одной стороны, зло было наказано и изгнано из такого чудного местечка. Но, с другой стороны, что станет с самим санаторием, если руководство там сменится? – Будем надеяться, что станет только лучше, – желая подбодрить совсем приунывшую подругу, сказала Инна. – И вообще, думай лучше о том, что благодаря тебе Наташа не попала в очередной раз за решетку за убийство, которого не совершала. – Ее могли вообще убить! – А вместо этого она осталась цела, невредима и еще здорово разбогатела! – Так-то оно так, но все равно тяжело как-то. Столько человек погибли, и все ради чего? – Как ради чего? – хохотнул Бритый. – Ради денег, конечно! Все зло в этом мире происходит исключительно от денег. И чем больше денег, тем больше зло. Разве ты этого не знала? Мариша покачала головой. Она не была настроена на философские рассуждения. А вот Бритого словно прорвало. Не затыкаясь, он всю дорогу разглагольствовал о том, как вредно иметь много денег. Как деньги портят людей. И как отличные пацаны, разбогатев, начинают гнуть пальцы так сильно, что хочется им эти пальцы переломать и засунуть в одно известное место. Так продолжалось невыносимо долго. Когда Бритого пробирало на философские беседы, остановить его не мог никто, даже любимая жена Инна, которая скромно дремала, время от времени всхрапывая и клюя носом, что вполне устраивало Бритого. Клевание носом он принимал за согласие, а всхрапывания за смех над его шуточками. И лишь подъезжая к Питеру, Марише удалось вставить словечко. – Все-таки интересно, – воскликнула она, – что же такое умудрились натворить Буров с Лопатиным, что первый предпочел на ваших глазах прикончить второго, да еще и признаться в двух других совершенных им убийствах? А? Как вы думаете? – Ага. И явно считал, что еще легко отделался, – оживилась Инна, которая, оказывается, вовсе не так уж крепко спала. Ответа на этот вопрос не нашлось ни у одного из мужчин. Один лишь Бритый нерешительно произнес: – Когда мой дед в советские годы грабил квартиры, он больше всего опасался, как бы ему по ошибке, случайно не наткнуться на резиденцию какого-нибудь государственного шишки. – Ты это к чему сейчас вспомнил? – Ну, так как же! Ведь тогда ему могли приписать не просто грабеж, а хищение социалистической собственности. По той же причине дед никогда не грабил сберкассы и никогда не играл в лотерею. – А в лотерею-то почему не играл? – удивилась Мариша, решив не спрашивать, как дед Бритого и его щекотливая профессия медвежатника связаны с тем, что произошло с одним небезызвестным депутатом. – Дед мой говорил, что играть с государством в азартные игры – больно опасное занятие, себе дороже выйдет. А сберкассы не грабил, потому что статья выходила гораздо более суровой, чем в случае ограбления квартиры простого гражданина. – Но при чем тут убийства трех людей в Старой Руссе, которые совершил Буров? – Значит, Пашка с его хозяином хапнули у государства столько, что Буров реально опасался за свою шкуру. Останься Лопатин жив, он мог бы сдать сообщника, чтобы получить для себя снисхождение. Или вернул бы наворованные деньги в казну. По крайней мере, часть их. Многие, кого вначале объявляли преступником и врагом страны, уже через некоторое время преспокойно всплывали где-нибудь в Лондоне. Да, в Россию им путь на какое-то время заказан, но ведь все меняется. А когда ты жив, то с деньгами очень неплохо и в Англии, и в Испании, и вообще, в мире есть множество чудесных уголков, где с радостью примут богатенького русского, от которого по каким-то причинам отказалась собственная страна. Видимо, Буров не был уверен в своем хозяине. И не был уверен, что, выскочи тот сухим из воды, он захочет помочь сделать это и своему бывшему телохранителю и правой руке. А еще после смерти Лопатина Буров становился единоличным обладателем всех тайн покойного – счетов в офшоре, акций и недвижимости по всему миру, купленной на подставных лиц. Так что, отсидев свой срок и выйдя на волю, Буров мог стать очень богатым человеком. Делиться он ни с кем явно не собирался. И тюрьма для бывшего десантника не была чем-то таким уж страшным. Он вполне полагался на свои пудовые кулаки и умение выживать в самых опасных точках планеты. Да и статья, по которой он шел, автоматически должна была обеспечить ему уважение сокамерников. Убийство и похищение – это вам не шуточки. Бурова на зоне ждал теплый прием. И он шел туда с гордо поднятой головой и с ясным взглядом человека, который совершенно уверен в правильности своих действий и поступков. Впрочем, жизнь преподносит сюрпризы, когда мы их совсем не ждем. Так и Павлу Бурову не удалось доехать до зоны. Он был убит в драке с сокамерниками всего лишь через две недели после заключения под стражу. Наказания никто не понес. В драке невозможно было проследить, кто и когда воткнул в Бурова острую заточку. Поэтому Павлу не довелось предстать перед судом так же, как и его боссу. Оба закадычных приятеля оказались на одном и том же кладбище, примерно в одно и то же время. И даже могилы их находятся неподалеку друг от друга. Чуть дальше располагается могила Марины. И Анна Владимировна, когда идет навещать дочь, неизменно плюет на простые земляные холмики, под которыми покоятся двое ее смертельных врагов. Затем Анна Владимировна идет дальше и украшает красивый памятник с белым мраморным ангелом с распростертыми крыльями яркими цветами. – Лежи, Мариночка, – говорит она при этом, – лежи, девочка. Ни о чем не волнуйся. Все у меня хорошо. И главное, за меня не волнуйся, за мной теперь есть кому присмотреть на старости лет. И действительно, едва только прошел слух, что часть денег миллионера Лопатина достанется его теще, как к Анне Владимировне со всех сторон потянулись ее блудные детки. Числом ровно трое, они привезли с собой также неисчислимые полчища нынешних мужей и жен, бывших мужей и жен, их детей, детей от первых браков, детей от вторых браков и детей от третьих браков. Всего прибыло около двенадцати человек, так что Анне Владимировне есть из кого выбирать себе претендента на будущее наследство. Так что теперь бабушка купается в общей любви и обожании. И все родственники в один голос утверждают, что они любят ее так сильно, как это только возможно. Стоит Анне Владимировне выразить хоть малейшее пожелание, как все тут же со всех ног бросаются его исполнить. Жизнь Анны Владимировны с получением наследства совершенно преобразилась. Женщина бросила тяжелую работу и взялась наконец за себя. Стала регулярно посещать парикмахера, косметолога и массажиста. И результат не замедлил сказаться. Анна Владимировна похорошела, расцвела и, как следствие, нашла себе партию – симпатичного и вполне бодрого старичка, которому грозится оставить все свое состояние. Таким образом ей удается держать всю родню в постоянном тонусе и стремлении ей угодить. А еще Анна Владимировна, разбогатев, стала проявлять некоторую деспотичность своей натуры, чего с ней раньше никогда не случалось. И ее жадным родственникам еще придется здорово попотеть, чтобы деньги внезапно разбогатевшей поварихи достались именно им.