* * * В свою подвальную конуру я возвращался нагруженный, как ишак. На плече нёс свёрнутый рулоном матрас. Ну а в матрасе чего только не было! И подушка, и два одеяла, и комплект постельного белья! Между ними прятались две осветительные лампы с магическим источником питания. А в свободной руке я крепко удерживал громоздкий обогреватель. Тоже с магическим накопителем. Правда, кладовщик уверил, что заряда у того хватит ненадолго и через неделю он окончательно сдохнет. Придётся возвращать агрегат на подпитку. За отдельную плату, само собой. Согласился, куда я денусь. Потому что с сегодняшнего дня наши с ним отношения переросли строго в деловые. Теперь всё меряется в пересчёте на звонкую монету. Хорошо ещё, что зам не стал дожидаться окончания наших торгов, а одобрительно похлопал меня по плечу, пробормотал, что-то вроде того — мол, теперь-то он точно знает, какая лошадь первой придёт к финишу в этом чёртовом заведении, и покинул наше общество. Воистину, и этот мир тоже погубит коррупция! * * * Через месяц я уже мог прилично читать и писать. Ещё через две недели разобрался с местной арифметикой. На уровне первого класса, само собой. К исходу второго месяца сдал экзамены за первый цикл обучения. И сразу же приступил ко второму… То собрание попечительского совета так ничем плохим для меня и не аукнулось. Никто меня из школы не отчислил. И на уроки я больше не ходил. Жить продолжал в своём подвале, здорово изменившем свой вид к лучшему. Теперь в нём было светло и тепло. Хоть еды благодаря тесному сотрудничеству с кладовщиками у меня и было теперь достаточно, но в столовую я всё равно выбирался регулярно. Три раза в день, как и положено! Конфликтов с учениками школы больше не было. Да они все обходили меня десятой дорогой! В коридорах к стеночке жались. Изредка доносилось до меня тихое змеиное шипение, но я не обращал на него никакого внимания. И та пятёрка старалась мне на глаза больше не попадаться. Кстати, вертлявый вообще куда-то пропал. Ну да мне это совсем не интересно. И даже в столовой вокруг моего стола сразу возникало пустое пространство. Напрягала ли меня такая изоляция? Нет, не до того мне было! Я пахал, словно лошадь! И ничего этого вообще не замечал. Учителя-наставники сменялись один за другим и добросовестно отрабатывали своё дополнительное вознаграждение. Да ещё и преподаватели физкультуры и фехтования очень уж рьяно взялись ликвидировать мою отсталость от сверстников. Хорошо хоть занятия с ними проводились поздно вечером, перед сном. И в свой подвал я первое время возвращался почти ползком. К зиме втянулся и постепенно начал получать удовольствие от всех этих выматывающих душу упражнений и процедур. Втянулся, и мне понравилось! К концу учебного года я отставал от своих сверстников ровно на один цикл. Мог бы и нагнать, но, честно говоря, вымотался до чёртиков! Измученный постоянным недосыпанием организм взбунтовался и потребовал передышки. Опять же именно с этого цикла добавились предметы по магии… И вот они требовали не только очень много времени, но и полной духовной и физической отдачи. Так что всё! Достаточно! Боливар выдохся, и ещё одного цикла ему не снести! Устрою себе месяц каникул, благо вся школа так и так на них уходит, а потом со свежими силами добью оставшееся, и наконец-то продолжу занятия со своими сверстниками. Продолжать гонку в обучении дальше вряд ли буду, слишком возросли физические и интеллектуальные нагрузки. Опять же не стоит забывать, что в Королевскую Академию принимают с 16 лет! Впрочем, не буду загадывать. Посмотрим… Да, моё плодотворное сотрудничество с кладовщиком дало свои драгоценные плоды. Я почти на четверть компенсировал собственные затраты на обучение. Со всем прочим решил особо не выделяться. Имею в виду богатую одежду и еду. Хотя, в своём подвале имелся у меня неплохой НЗ на чёрный день из долгоиграющих продуктов. Вот с НЗ пришлось поломать голову. Подвал же… Мыши! Никакие полки и ящики от них не спасали! Хорошо ещё, что крыс не было! А то и так женская часть преподавателей отказывалась проводить у меня занятия. Пришлось в срочном порядке решать возникшую проблему и придумать обыкновенные мышеловки. Заодно узнал, как местные избавляются от этой напасти — с помощью магии и небольших зверьков, похожих на наших ласок и хорьков. Последних мне неоткуда было достать, да и никто бы не разрешил держать подобного питомца, а школьный контур защитной магии от грызунов и прочих тварей почему-то на мой подвал не распространялся. А самому мне пока такой уровень заклинаний был не под силу. И за помощью обращаться не стал, не хочу быть кому-то обязанным… Глава 10 Солнечный свет на улице показался нестерпимо ярким, листва слишком зелёной, щебет птиц оглушительно громким, а уж запахи… Запахи заключительного месяца весны ударили по обонянию, взорвались в мозгу ослепительным фейерверком ощущений свободы и праздника! Пошатнулся, хорошо, что стена школы рядом оказалась… Да, загонял я себя учёбой! Постоял, подышал, разгоняя кислород по организму — пелена чёрная с глаз спала, мир вокруг меня вращаться перестал, предметы заняли своё, согласно физическим законам, место. Можно потихоньку двигаться дальше. Хорошо, что двор пустой, все на занятиях! Стража у ворот проводила внимательными взглядами, похоже заметила моё странное поведение. Но сказать ничего не сказали, а это главное. Ну а пока добирался до дома тётушки, окончательно оклемался. — А вырос-то как за это время! Меня перегнал! А возмужал! Совсем взрослый стал! — восторгалась Рози, тянулась рукой, привставала на цыпочки, чтобы ласково растрепать мою отросшую шевелюру. — Ярик, Ярик, а я тоже подросла! — прыгала вокруг меня кузнечиком Млада. Не понимаю, и чего так радуются? Ведь недавно в гости приходил же! Или давно? А ведь и впрямь закрутился я с учёбой, как белка в колесе. Кстати, белки здесь тоже есть, только называют их по местному браухами. Или браушками, если ласково… Да, пролетело времечко… А ведь верно, в крайний мой приход сюда на улицах совсем ещё холодно было, и листья на деревьях даже не думали распускаться… Весь следующий день тупо проспал. К вечеру стал немного приходить в себя, даже сумел спросонок расслышать и тихое шебуршание Млады за дверью, и как пытается приструнить соскучившуюся по мне девчушку Рози, выговаривает ей что-то приглушённым строгим голосом. Ну а уж когда в доме одуряюще запахло мясным жарким, то поневоле пришлось вставать. Голод не тётушка, он долго терпеть не станет. Ещё два дня занимался поднакопившимися домашними делами — что-то подправить, починить или выкинуть. Погуляли с Младой по рынку, поели вкусняшек, покатались на простых качелях. Радости у девчушки было хоть отбавляй. Да и я заразился её весельем, не отставал в развлечениях. Короче, вспомнил молодость. Да и то, всё чаще ловлю себя на несвойственных мне поступках — словно возвращаюсь в безудержную и безбашенную раннюю юность. Ну а если разобраться, тут и возвращаться-то недолго, разница всего лишь в несколько лет. Ну, пусть не в несколько, но в пять или в шесть годков точно. Говорил же, ну никак я не ощущаю себя на тот, записанный в приюте возраст… * * * Заведующий сиротским приютом стоял перед собственным столом, словно самый захудалый проситель и трясся от страха. А в его роскошном кресле удобно расположился могучий варвар, воин севера. Щурил светлые глаза, смотрел с презрением, словно на гадкое насекомое, и медленно цедил прямо в лицо, почти не разжимая губ: — Ты деньги отработал? Слово сдержал? Слова, произнесённые спокойным и даже чуть ленивым голосом заставили сжаться в комочек сердце заведующего. Больше полугода ждал он этой минуты. Ждал, каждую ночь вспоминая ту роковую для него весеннюю встречу, и боялся. Боялся и всячески себя подбадривал, надеялся на чудо, на то, что забыли страшные северяне о своём обещании вернуться сюда через год… И зачем тогда согласился? Почему блеск золота затуманил разум? А ведь той проклятой весной, да что б она никогда не наступала, казалось, что ничего сложного в их предложении нет! Всего-то нужно было извести двух сирот… Почему воины сами не стали марать руки, заведующий приютом не спрашивал. Мало ли какие причины могли быть… Не его это дело, подобные вопросы задавать. А деньги за работу — вот они… И, главное, делать-то ничего не нужно было! Сколько таких сирот каждый месяц в приюте помирает? От голода и болезней, от побоев, ран и плетей… И никого это не интересовало… Лишь бы долю из отпущенных на их содержание денег исправно в магистрат заносил… И эти бы точно так же подохли… И уже ведь почти всё получилось, да проклятая знахарка вмешалась! И вновь он позарился на лёгкие деньги, позволил себя уговорить… А и правда, думал — ну какая кому разница, куда именно эти проклятые дети пропали? Подохли сами или сгинули без вести на городских улицах? Кто узнает? Тогда казалось, что уже всё закончилось, и никакого продолжения той встречи не будет… Ошибся… Прознали откуда-то… И теперь приходится расплачиваться за свои ошибки, за обман и за жадность… Стоять перед ним навытяжку. А северянин ещё и любимое кресло занял. Такое дорогое, такое удобное. Как в нём хорошо дремалось после вкусного и сытного обеда… Убереги, Создатель, от гнева страшного варвара… Нужно что-то отвечать. Отмолчаться уже не получится. И где эта стража? Где её носит, когда она так в приюте нужна? — Да… То есть, нет… — кое-как выдавил из себя ответ заведующий приютом. — Так да? Или всё же нет? — и воин едва заметным кивком головы отдал команду подчинённому. От сильного удара в живот заведующего сбило с ног. Скрюченное тело отлетело к стене, глухо шмякнулось об неё и стекло на пол расслабленной безвольной тушкой. Скрючилось в клубок в рвотных спазмах. Но покой не наступил. Тут же тушку подхватили под руки, вздёрнули вверх. Заведующий с трудом втянул в лёгкие воздух и просипел: — Нет, не сдержал… И принялся торопливо объяснять: — А как я мог сдержать, если он пропал! И девчонка тоже… — Что значит пропал⁈ — в голосе воина появилась лёгкая заинтересованность. И тут же последовал ещё один кивок головы внимательно наблюдающим за ним подчинённым. — Так его самого и девчонку местная знахарка с собой забрала! — голос заведующего приютом в очередной раз сорвался на писк. Ну ещё бы он не сорвался, когда тебя подхватывают под руки два здоровенных варвара и волокут из собственного уютного кабинета на улицу. И на глазах у всего приюта, чтоб ему погореть, кормильцу дорогому, хватают за воротник кафтана, весьма дорогого кафтана, на пошив которого пришлось потратить столько денег! А сколько серебра потребовал за ткань торговец, это же уму непостижимо! Одно жульё кругом! И вот за воротник этого столь дорогого кафтана заведующего вздёргивают в воздух! Да так, что ноги от земли оторвались. И дышать сразу стало нечем, воздух почему-то отказался протискиваться в пережатое драгоценным материалом горло! — Что за знахарка? Где живёт? Почему вдруг забрала? — вопрошал между тем предводитель варваров. Ледяной жутью повеяло на заведующего от этих простых слов. Ознобом стянуло лицо, нервным спазмом перехватило сдавленное горло, лёгкие забились в удушье. — Так наша она была, приютская! — прохрипел из последних сил заведующий и обмяк в могучих лапах. Намокли штанины, закапали на землю капли, пахнуло свежей мочой. — Отпусти его, пока не сдох! — предводитель поморщился и отступил на шаг. Чтобы не забрызгало. Обмякшее тело безвольным мешком плюхнулось в пыль, забарахталось, пришло в себя и попыталось уползти прочь, к появившейся в воротах городской страже. Не получилось. Тот же разбойник наступил, придавил шею, вмял лицо в образовавшуюся слякоть. — Пфыр-р, — подавился бедолага, засучил руками в безнадёжной попытке освободиться. — Оставь его, кому сказал! — поморщился предводитель. — Водой его облейте. И отступил ещё дальше, потому что подчинённые исполнили приказ буквально. Метко пущенная из двух кадушек разом вода тугой струёй ударила в копошащееся на земле тело, окончательно превращая небольшую грязную лужицу в раскисшее болото. — Что здесь происходит? По какому праву творите произвол? — Вмешался в происходящее старший патруля и попытался сунуться вперёд. Не вышло. Стражникам просто не дали пройти на двор, заступили дорогу в воротах. Лязгнуло железо. И опытный патрульный не стал переть на рожон, остался на месте, но тут же демонстративно активировал переговорный амулет и запросил срочное подкрепление к городскому сиротскому приюту. — Неужели не всё прогнило в этой дыре? — удивился храбрости стражника предводитель воинов и развернулся к обгадившемуся жулику. — Где она живёт? — продолжил допрос вожак воинов-северян, процедил сквозь зубы лениво. — Отвеча-ай! — Нету её в городе, нету! — закричал бедолага и заскулил при виде обнажённого ножа. — Ещё в начале осени забрала мальчишку с девчонкой и уехала! — И ты вот просто так позволил ей уехать? С детьми? А наше золото? А договор? — Нет, не просто так! Не просто! — Заведующий с ужасом пытался отползти прочь от приближающегося к его лицу сверкающего синевой ледяного лезвия и не замечал, что попусту буксует на месте, а в спину ему упирается нога в сапоге. — Мне заплатили! Хорошо заплатили! И захныкал, окончательно теряя последние крохи напускной важности, размазывая руками по лицу смешанные с грязью слёзы: — Эта дрянь задаток дала и пообещала заплатить ещё больше после посещения гильдии!