Машина шла через частный сектор. Путь освещали фары да редкие фонари. Олег сложил пистолеты в один пакет, велел Бубну остановиться в темном месте и сунул это богатство под бетонную плиту, переброшенную над канавой. — Стволы нам еще пригодятся, — сказал он, закрывая дверцу. — Араму кранты! — сказал Бубен, разгоняя машину. — Не думал, что так будет, — проговорил Олег. — Надо было его сразу мочить. Сирый не стал. А он, сука!.. — Нет, убегал не Арам. Тот тяжелый, а этот легкий, как ежик. — Олег мрачно усмехнулся. — Все равно Арам. — Гранату в окно закинул. — Ничего себе! — Не взорвалась. — Все равно падла. Как там братишка? — с болью в голосе спросил Бубен. — Дышит. Пульс нормальный. Да не переживай ты, будет жить. — Конечно, будет! Бубен разогнался за сотню. Он едва успел затормозить, увидев полицейскую машину, которая стояла на обочине дороги. На ее крыше беззвучно крутились маячки. Сама дорога была перекрыта пестрой лентой, светящейся от фар, и загорожена ментами. Один, с автоматом, стоял посреди дороги, а двое — возле машины. — Вот это мы влипли! — Бубен глянул в зеркало заднего вида так, как будто собирался дать деру. Автоматчик протянул руку, останавливая машину. Он смотрел на Бубна недовольно, а двое других — с равнодушием людей, занятых своими делами людей. Одного из них Олег узнал. Это был старший лейтенант Кривенко. Он о чем-то говорил с офицером в погонах капитана, плечом опираясь о багажник патрульного «уазика», при этом смотрел точно на Бубна и мог припомнить его. Тот уже включил заднюю скорость, когда мент с автоматом жестом велел ему разворачиваться и катить лесом на все четыре стороны. — Отпускает он нас, что ли? — с удивлением пробурчал Бубен. — А ты не понял? — глядя на опера, спросил Олег. — Похоже на то, что убийство у них здесь. — Ну да, ограждение выставили, трассу перекрыли. — Бубен задом свернул на дорогу, ведущую во двор многоэтажного дома, и остановился. Кривенко снова привлек внимание Олега. Он уже не стоял, а торопливо шел к ним, показывая на них рукой. — Уходим быстро! — Олег стукнул кулаком в подголовник свободного кресла. Впрочем, Бубен и без того уже стронул машину с места, выруливал на дорогу в обратном направлении. Кривенко замахал рукой, призывая его остановиться. Патрульный мент скинул с плеча автомат. — А у нас слепой за рулем, — с усмешкой выдал Олег. — Он ни хрена не видит. — Кто слепой? — разгоняя машину, спросил Бубен. — Мент за тобой гонится. — Где-то я его видел. Блин, он же за тобой приезжал! — И тебя видел, поэтому теперь и срисовал, — глядя назад, сказал Олег. Кривенко бежал к патрульной машине и что-то на ходу говорил капитану. Похоже было на то, что он собирался отправиться за ними в погоню. — Ну срисовал, и что с того? — Влипли мы. — А что мы такого сделали? — Убили кого-то, — ответил Олег. — Кого? — Мы этого не знаем, вернулись, чтобы выяснить. — Куда вернулись? — свернув на перекрестке, всполошенно спросил Бубен. — На место преступления. — Думаешь, тут этого убили, который гранату бросил? Олег задумался. А вдруг это была вовсе не граната? — Нет, как мы могли его здесь убить? — сказал Бубен. — Но кого-то же убили. — А почему убили? Может, просто человек под машину попал? — Может, и просто. Но тогда тут были бы гаишники, а не уголовный розыск. — И что с того? Может, убийца с места преступления скрылся? — А потом вернулся. — Это я? Олег оглянулся и увидел, как с перекрестка, который они только что покинули, выруливает вслед за ними машина с мигалками на крыше. — Или я. — Ты-то чего? Ты сзади сидишь, тебя не видели. — Давай гони! Сначала Сирого в больницу сдадим, а потом уже и сами лапки поднимем. — Так мы ж ничего не делали. — Но могли! — Олег обхватил голову руками. Атомная мысль уже вонзилась в его мозг, но еще не взорвалась, не озарила сознание. Нужно было поднапрячься, родить запал, не такой тухлый, как в недавней гранате. Но так и граната могла быть ненастоящей. Арам мог оказаться не при делах. Кривенко — мент, человек полковника Пронько. А Бубен работал на Олега, который мог убить сперва Шампиньона, а потом и самого полковника. Мотив у него для этого был. Пронько вызывал маму в кабинет, Олег набросился на него с кулаками. Потом появился Капитонов, напомнил ему об этом. Юра разносил грязные слухи, чтобы стравить Олега с Пронько или подставить Олега под грядущее убийство. Ну да, такое могло произойти. Какие-то деятели застрелили Пронько, а орудие убийства подбросили Олегу. В окно залетел пистолет, а не граната. — Что ты там бормочешь? — бросил через плечо Бубен. — Ты гараж закрыл? — спросил Олег. — Да когда бы я успел? Бубен мог бы ничего не говорить, а Олег — не спрашивать. Он и без того видел, что гараж остался открытым. Распахнутые ворота стояли перед его глазами. — Давай в больницу! Менты заметут, скажешь, что я домой погнал, утюг забыл выключить. — Утюг? — Давай в поворот и сразу тормози! Едва свернув, Бубен ударил по тормозам, и Олег выскочил из машины. Он собирался спрятаться за кустом, но споткнулся, перепрыгивая через канаву. Пока парень поднимался, появился «уазик». Менты его заметили, машина стала притормаживать. Олег со всех ног рванул вдоль по улице, через темноту частного сектора, разбавленную светом редких фонарей. Он свернул налево, едва только квартал закончился. Но менты разгадали его маневр. «Уазик» свернул вслед за ним, озаряя улицу светом фар и мигалок. А еще менты врубили сирену, которая, по их мнению, должна была парализовать Олега, но лишь придала ему сил. Так же подстегивал его и лай собак, встревоженных всей этой суетой. Но он же мог и выдать его. Может быть, в расчете на это менты и отключили сирену. «Уазик» ехал быстро. Это шум двигателя, ветер по ушам. Преследователи могли и не слышать собак.