Он очень рассчитывал на своих пацанов, но в первую очередь полагался на себя. — А ты ничего не понял? — Арам всем своим видом давал Олегу понять, что у него еще есть шанс на спасение. Его спутники смотрели на парня, призывали не глупить. — Или ударю я, — заявил Олег. — Ты ничего не понял. — Арам качнул головой, повернулся к своей группе поддержки, ткнул пальцем в сторону неразумного Олега. Но это была уловка, за которой должен был последовать удар. Арам набрал разгон для размаха, но бить не стал. Его внимание привлекли Сирый и Бубен, которые остановилась за спинами его спутников. Сирый держал пистолет в опущенной руке, а Бубен спокойно накручивал на ствол глушитель. — Эй, это что такое? — Гарик тоже заметил опасность, развернулся к ней лицом. В этот момент Бубен и выстрелил ему под ноги, показывая, что пистолет боевой. Пуля с искрами отскочила от асфальта. Дядьки в страхе присели, один из них даже обхватил голову. — Что за дела? — Арам с бледным видом посмотрел на Олега. — Бей! — тихо сказал тот, пытаясь придать своему взгляду парализующую силу. — А они мне в спину, да? — Или ударю я. Это уже было не предупреждение, а всего лишь прелюдия, за которой последовал мощный удар в челюсть. Тяжеловесный Арам не смог удержаться на ногах и сел на задницу, затылком ударил Гарика в живот. Никто не решился прийти ему на помощь. — У вас волыны! Так нечестно! — поднимаясь с земли, запричитал Арам. Олег подал знак, Сирый с Бубном исчезли. Нельзя им было долго светиться здесь с боевым оружием на руках. Эффект произведен, враг парализован, дальше все пойдет по-честному. — А вы чего? — Олег повел рукой, как будто метлой махнул. Армянские дядьки правильно все поняли и торопливо очистили пространство. Арам потянулся за ними. — Нет, ты останься! — удержал его Олег. — У тебя ствол? — хныкающим голосом спросил Арам. — У меня все по-честному. — Олег обозначил удар в голову, а влепил в солнечное сплетение. От боли Арам скорчился, присел на корточки и глянул на Олега, умоляя не бить. — Я ведь не мешал тебе торговать, — сказал парень. Арам кивнул, соглашаясь с этими словами. — А ты мне мешаешь. Кто-то из нас должен уйти, — продолжил Олег. — Хорошо. — Арам вытянул руку, пытаясь остановить грядущий удар. — Что хорошо? — Мы не будем тебе мешать. — А если я тебе поверю? — Олег опасно навис над соперником. — Поверь! — А если ты меня обманешь, то я должен буду за это спросить. У тебя есть семья? — Да, жена и две дочери. — Ради них я тебе поверю. — Верь, я все правильно сделаю. — Вот и хорошо, — сказал Олег, несильно шлепнул Арама по затылку и ушел. Хорошо было бы потребовать от него полной капитуляции, чтобы он перестал торговать палеными сигаретами, но это уже слишком и пока еще рано. Сначала нужно раскрутить свой бизнес. Потом, когда Олегу станет тесно на рынке, он сам вызовет Арама на конкретный разговор. Глава 7 Микроавтобус не новый, четырнадцать лет — возраст, можно сказать, почтенный. Зато свой, на кровные контрабандные деньги куплен. Движок в хорошем состоянии, кузов — в терпимом, а вот ходовая уже застучала. Бубен лежал под машиной, матерился, звенел ключами. — Опорные подшипники полетели, — сказал Сирый. Он стоял у крыльца с бутылкой пива в руке, чумазый, куртка в мазуте. Похоже, этот мастер уже тоже побывал под машиной. — Надо сделать, — сказал Олег. — Да не вопрос. За триста штук взяли, еще столько же вложим, — с усмешкой проговорил Сирый. — Что-то не так? — спокойно, но строго спросил Олег. Работа шла без подножек, контрабанда расходилась хорошо, круг постоянных клиентов расширялся, но пока еще рано было говорить о сверхприбылях. Дом они за полгода вперед оплатили, на пиво с колбасками хватало, машину взяли. Вот пока и все успехи. Зато знающие люди говорили, что Жорик взлетел. Урожай хороший собрал, растолкал товар по накатанным схемам, приход конкретный получил, бухгалтерский в том числе. Все у него, как говорится, на мази. Но так Олег никого на цепи не держал. Если Сирому что-то не нравилось, то он мог отправиться к Жорику. На побегушки. — Нет, нормально все. — Послезавтра в рейс. — Олег внимательно посмотрел на друга. Работа предстояла серьезная. Если Сирый не готов, то пусть остается дома. — Завтра сделаем. — Тот кивком показал на машину, которая стояла под навесом из виноградных лоз. — Сегодня надо. — Может, и сегодня. Если успеем. Вечером девочки должны подойти. — В этот раз Сирый кивнул на дом из самана с позеленевшей от времени шиферной крышей. Три комнатки там, диван и две кровати. Есть где порезвиться на пьяную голову. Выпить сегодня можно, завтра уже нельзя. С девчонками тоже можно, даже нужно, чтобы мысли о них в дороге не давили на голову и прочие места. — Лежать вы будете под машиной, пока все не сделаете, — заявил Олег. — Мы постараемся, обязательно сделаем, — сказал Сирый и тяжело вздохнул. — Тогда и с девочками можно будет. — Мы двух телочек вчера сняли, позвали их на праздник урожая. — Сирый снова кивнул в сторону зеленого навеса, с которого они собрали винограда на сто литров домашнего вина. — У них подружка еще есть. Если ты с нами, то она подтянется. Ты же хочешь? Олег согласно кивнул. Ему нравилось жить у мамы, но он все чаще оставался на ночь в доме с друзьями. Сыну казалось, что маму тяготило его присутствие. А здесь он в доску свой, к тому же выпить можно, с девчонкой время провести. — Тогда я звоню! — заявил Сирый. Он поговорил с какой-то Лизой, выяснил, что девчонки действительно собирались к ним в гости и с подружкой уже договорились. Через час после этого звонка к дому подъехал серебристый «Форд» с затемненными окнами. В принципе ничего удивительного, если у одной из приглашенных девочек была своя машина, но Олег все равно повел бровью. Он уныло усмехнулся, когда увидел, кто на самом деле к ним прикатил. Из машины вышел капитан Сельев, уже знакомый ему. Конопатого парня с огненными волосами Олег тоже видел прежде, но не знал его имени и звания. — Здравствуйте, девочки! — негромко, но на эмоциях проговорил он и неторопливо направился к воротам, собранным из подгнившего штакетника. Сельев приподнял солнцезащитные очки. Он как будто хотел сперва получше разглядеть Олега и только потом его съесть. Капитан улыбался, его взгляд был наполнен хищной радостью.