Антония замерла, а потом глубоко вздохнула. – Я принесу тебе все, что потребуется, Айви. Стоит только попросить. Но... – она снова не смогла закончить фразу. – Он хочет быть в курсе, – произнесла я. Мне стало нехорошо. Глаза наполнились слезами. Я ощутила собственное бессилие, ненависть. Ощущение будто я в ловушке. – Сантьяго лишь мечтает завести настоящую семью. Вот и все. Я выхватила у нее из рук тампоны. – Тогда во время доклада проинформируй его, как я счастлива, что у него не вышло, – я отвернулась, вытирая лицо тыльной стороной ладони, чтобы избавиться от идиотских слез, вызванных новым унижением. Но чего я ждала? О чем думала? Что Сантьяго мучился после того, как отвез меня в резиденцию «Общества»? Сожалел о той ночи, когда заставил меня ползти на четвереньках обнаженной так, чтобы все могли меня видеть? Я даже не знала, кто там находился. Кто видел, как мой муж вел меня, словно собаку. Трахал, подобно какому-то монстру. «Господи». Я его ненавидела. Ненавидела собственного мужа. И самое плохое в том, что я этого не хотела. Что думала... «Черт!» Я поспешила вернуться в главную часть дома, но была вынуждена остановиться возле лестницы, когда голова закружилась. Во время месячных приступы всегда были более сильными. Я схватилась за перила и принялась ждать, пока это пройдет. Горничная подошла и спросила, все ли у меня в порядке, но я ее проигнорировала, зажмурившись и моля, чтобы приступ поскорее прошел. Но он никуда не делся, хотя я мечтала как можно скорее оказаться в своей комнате. Своей постели. Пока стервятники снова не увидели мою слабость. – Айви! – окликнула меня Антония. – Я в порядке! – я буквально заставила себя двигаться дальше. Из-за испарины на моей коже перила стали скользкими, но я все же пошла наверх. На это уходила вся моя концентрация. Я хотела убежать. Не останавливаться, пока не доберусь до своей комнаты и ванной, где была единственная находящаяся в моем распоряжении дверь с замком изнутри. Там я и свалилась на холодный кафельный пол, прислонившись спиной к двери и опустив голову между коленей. Глупые тампоны рассыпались у моих ног. Айви Большую часть дня я пролежала в постели, наблюдая за убывающем прямоугольником света на полу. Антония принесла мне еды, но я спустила ее в унитаз, лишь бы она решила, что уже меня покормила и оставила в покое. Вероятно, Сантьяго тоже будет доволен, поскольку явно получал ежедневные отчеты. А может, и ежечасные. Для этого он достаточно помешан на контроле. Я для него – лишь тело. Тело, которое Сантьяго мог унижать, трахать, а потом использовать для рождения детей. А что потом? Чем все обернется, когда я выдохнусь? Нет. Гадать бессмысленно, ведь он сам мне об этом говорил. Потому я итак знала. Я повернулась, когда услышала, как распахнулась дверь. Без стука. Мерседес вошла, словно она тут хозяйка. – Ох, до чего же ты ленива, – снисходительно произнесла Мерседес. – Что тебе нужно? Я не в настроение играть в твои игры, – я села. За ней вошли две женщины. Одна с сумкой, полной какой-то одежды, а вторая с небольшим чемоданчиком. «Торжественный прием». «Дерьмо». – Я не пойду, – произнесла я, прежде чем она успела вставить хоть слово, а затем поднялась, чтобы пойти в ванную. Хотя мои месячные в этот раз не такие обильные, как обычно, но противозачаточный укол, как оказалось, не помог мне избавиться от боли. – А тебя не спрашивали, – отозвалась Мерседес, просунув носок своих кроваво-красных туфель в щель, помешав мне закрыть дверь. – Неужели мой брат не упоминал об этом? Ты делаешь ровно то, что тебе говорят. Точка. Бросив попытки закрыться от нее, я шагнула ей навстречу. В туфлях она была гораздо выше меня, потому приходилось смотреть снизу-вверх. – Ты со своим братом можете идти ко всем чертям. У меня менструальные боли. Убирайся. – Боли? – Что? А ты разве не получаешь отчет о моих циклах? – О чем ты? Я устала бороться с ними. Сейчас я была скорее подавлена, чем зла. Да и виновником моей злости была отнюдь не Мерседес. – Ничего. Просто уходи. Сможешь продолжить свои издевательства завтра. – Я так не думаю. У нас только час, чтобы тебя подготовить. Так что делай там свои дела побыстрее, – оно отошла, вернувшись с сумочкой и достала оттуда баночку с аспирином, положив ее на тумбочку. – Вот. Я даже дам тебе аспирин. Хотя ты не заслуживаешь избавление от боли. Гнев внутри разгорелся с новой силой, и на этот раз он был направлен именно на нее.