– Чего, книгу? Зачем это? – Да, действительно… Мог бы и не спрашивать. Ладно, забей. А «ломать систему» меня уполномочили оба правительства и президент. У нас есть чёткий план изменения некоторых устоявшихся вещей. Не революционный план, но эволюционный. И освоение планеты, куда вы сейчас отправляетесь, лишь малая часть этого плана. Правильный пиар мероприятия вполне может всколыхнуть общество, разгонит, так сказать, застоявшуюся кровь. Ты на своём месте просто не можешь оценить всю глубину пропасти, в которую уже летит цивилизация. Хотя отдельные признаки катастрофы, несомненно, наблюдаешь. – Что я, например, должен увидеть? Уровень жизни среднего гражданина России и Союза достаточно высок по сравнению с тем, что я видел в Европе. Нет безработицы. Нет инфляции. Для каждого гражданина решена жилищная проблема. Здравоохранение и прочие службы работают превосходно. Наша армия самая сильная в мире. Подобный нашему уровень технологий после экономического коллапса западной финансовой системы и энергетического мирового кризиса может поддерживать разве что коммунистический Китай. Меня, лично, всё устраивает. Жить есть где, есть перспектива переехать в новую квартиру… зарплату начисляют вовремя. Езжу по всей стране. Делаю, что хочу… – Твои слова прям мёд по сердцу старого служаки. Я б тебя взял уже просто штатным работником службы информации и пропаганды… Полковник пару секунд смеющимися глазами изучает молодого человека. – Ну, то есть, тебя вообще ничего не настораживает? – Нет, конечно. – А если конкретно по твоей больнице, по пациентам, есть какие тенденции может, неприятные? Павел задумывается. Он выводит перед собой графики. – Ну… Если рассматривать последние десять лет, то, пожалуй, наблюдается динамика по увеличению поступлений клиентов с последствиями от неудачных самоубийств. – А сколько удачных, ты в курсе? Зачем гадать, если можно просто взять информацию из сети. Паша молча разворачивает перед собой ещё одну картинку. Статистику смертности по стране. Если первый график был довольно пологим, то кривые этого взлетают вверх по экспоненте. – Почему такое происходит? – Паша действительно не понимает, и ждёт ответа от собеседника. Тот принимает скучающий вид, пожимает плечами и вытягивает ноги под столом. Руки кладёт на стол. Слышится клацанье запонок об твёрдую столешницу. – В основном, молодёжь. Причины разные. Скука, неразделённая любовь. Пресыщение. В основном, те, кто не нашёл себя в этом мире. Мы же называем это просто – прогрессирующий инфантилизм на фоне стабильности в обществе. Возможно, как раз, виновато отсутствие самореализации. Для молодых людей всё слишком чётко расписано на годы вперёд. И очень трудно выскочить из колеи. Но выход, как видишь, всегда находится. Есть ещё один немаловажный фактор. Над многими, «особо впечатлительными», довлеет некое, назовём его так, «ощущение несвободы». Думаю, как врач, ты, несомненно, в курсе, что медицинская система нашего государства с помощью наноботов и сетей отслеживает состояние здоровья каждого гражданина. Польза от этого неоспорима. Твои наноботы выявляют те проблемы, с которыми не могут справиться сами, на месте, и тебе приходит оповещение о времени, когда ты должен пройти диспансеризацию, или, не дай бог, лечь на операцию. Не скрою, силовым ведомствам также открыт доступ к любым сетевым данным. Это означает, что местоположение, а также любые действия отдельного индивидуума давно уже секрет Полишинеля. Павел не знает, кто такой Полишинель, и что означает данное расхожее выражение, но внутренний личный помощник монотонным голосом всё ему моментально разъясняет. Полковник, между тем, продолжает рассказ. – При том, что у нас гораздо более социальное государство, чем государства современного условного Запада, там нет такой ужасающей статистики. Хотя, конечно, общая динамика та же. Смертность превышает рождаемость во всех странах, но у нас сокращение населения происходит быстрее. График рождаемости расходится с графиком смертности почти зеркально. Демографическая ситуация ещё пятьдесят лет назад была прекрасна. Не в последнюю очередь, конечно, за счёт миграции середины прошлого столетия. Как раз тогда Россия стала привлекательной страной для миллионов иммигрантов. Но на сегодняшний день, увы, что имеем, то имеем. – И что вы собираетесь со всем этим делать? – Мы считаем, нашему обществу необходима встряска, постановка перед ним значимых целей. Создание условий для молодёжи к творческому поиску самих себя. Плюс постепенный вывод из виртуального мира в реальный. – Это, мне кажется, вряд ли возможно. Я про виртуальный мир. Все давно уже там. Тусня вся… Массу дел можно решить в две секунды. – В этом и есть основная проблема. Образно выражаясь, мы сами незаметно загнали себя в удобную золотую клетку. И при этом всё всех устраивает. Казалось бы, люди получили в свои руки прекрасный инструмент для творчества, для самовыражения. Но чем занимаются они в глобальной сети? Шестьдесят процентов времени тратится на просмотр произведений порно индустрии, поиск виртуального сексуального партнёра и на интерактивный секс. Павел слегка краснеет, вспомнив непродолжительный отрезок своей жизни. – Оставшиеся сорок процентов – удалённый доступ на работу, котики, игры, развлечения и пользовательские локальные виртуальные миры. Видел американский «Пэрэдайз Юнивёсити»? Павел кивает. Да, конечно, он видел. – Сногсшибательная штука, верно? Они там все путешествуют на сверхсветовых скоростях, снуют с планеты на планету с помощью кабинок-перемещалок. Реально круто, я б и сам там залип… Но, убежав туда, они забыли про космос настоящий. У нас экспансия реальная, а у них, хе-хе, виртуальная. С другой стороны, что им ещё остаётся делать. Ресурсы они свои прокутили ещё в прошлом столетии. А у нас ещё кой что осталось, да. Честь и хвала предкам нашим великим, землепроходцам. …Представляешь, какой вой начнётся, когда мир узнает про экспедицию? «Эти русские решили загадить ещё одну планету! Они не спросили мнения зоозащитников! Они будут охотиться на инопланетных зверушек как древние варвары и всяко попирать зверушечьи права!» Так что мы погодим пока делать преждевременные заявления, не дай бог кому придёт в голову пальнуть чем-нибудь по станции. Вот улетит птичка к звёздам… Впрочем, я отвлёкся. Тебе, как врачу, должны быть известны случаи выхода из строя вспомогательных сетей в организме. Допустим, от сильного удара током, или от облучения. Когда человек теряет возможность входа в глобальную сеть. – Конечно. Кто-то из исследователей уловил сходство с последствиями от лоботомии. Даже после восстановления популяции наноботов в крови с помощью инъекций и повторной активации вспомогательных сетей подобные люди остаются молчаливыми и замкнутыми. И в то же время легко внушаемыми. Чаще всего к полноценной жизни они вернуться больше не могут. Специалисты связывают это с тем, что шок, вызванный внезапной утерей связи с тем миром, к которому они привыкли, оказывается слишком сильным для психики. – Красавчик. Как по нотам шпаришь. А теперь скажи, дружок, как ты используешь свои вспомогательные сети, когда находишься вдалеке от мегаполиса, в лесу. – Как, как… Всё выключаю, оставляю только метки сторон света и текущее время. – А если совсем всё вырубить? – Да пофиг. Могу и всё вырубить. Игорь Иванович театрально приподнимает руки. – Па-ба-ам! Поздравляю тебя, Павлик, ты один из ста семидесяти трёх тысяч трёхсот пяти человек во всём Союзе Свободных Республик, кто может обойтись без всемирной паутины, и при этом не потерять рассудок. Он радуется и смеётся, как ребёнок. – Это мы с тобой возвращаемся в начало разговора, где ты усомнился в собственной уникальности. Можешь представить, – во всей России двести тридцать миллионов, плюс в Союзе ещё сто шестьдесят миллионов. И из них всего четыре с половиной процента действительно свободных людей. Чтобы устроить зомби-апокалипсис в стране, достаточно вывести из строя все наши дата-центры. – Сто семьдесят три тысячи тоже немало, – ворчит потрясённый всем услышанным Павел. Полученная только что информация несколько шокировала его. Отбивался он уже больше по инерции, – зачем именно Я Вам нужен? – Мог бы и сам догадаться. Из этого количества большая часть – люди в преклонном возрасте, а остальные – уже давно при деле. Часть в правительстве, часть – духовенство, часть – силовики. К оставшимся одиннадцати приходит Рокотов Игорь Иванович и подсовывает им вот такую же бумажку. – А чем, собственно, буду заниматься я и у Вас на службе? И остальные? Офицер неожиданно подмигивает. – Тем, чем любишь заниматься больше всего – кататься на каяке. – Я уже немного устал от Ваших шуток, Игорь Иванович. Сами понимаете, голова пухнет от всего этого. – Я почти не шучу, Паша. Кому-то ведь надо будет заниматься с молодёжью в реальном мире, когда они вдруг там очнутся. Сам понимаешь, резко отключить мы сможем лишь самых молодых. Срочно понадобятся кадры, ответственные за молодёжную политику в регионах страны и республиках Союза. Очень пригодятся, например, знания и умения, приобретённые тобой в походах. Мы, оберегая жизни и здоровье детей, совершенно оторвали их от природы. Сначала, выпустив массу идиотских предписаний и инструкций, согласно которым стало практически невозможно вывести их в лес, а затем показав им прекрасный манящий виртуальный мир и дополненную реальность. Так что, даже просто учить подростков гребле на каяке и водить их в походы кому-то будет нужно. – Почти уговорили, Игорь Иванович. Паша решительно пододвигает к себе первое соглашение и подписывает. – У меня ведь есть время подумать по второму вопросу? – спрашивает он, – Уж больно всё неожиданно. – Пара месяцев есть. Полковник остаётся спокойным, не выказывая эмоций. – Вернёшься в первопрестольную, забегай ко мне на Лубянку, поболтаем ещё. – Игорь Иванович, еще спрошу кое-что. – Валяй. – Ирина… – На Земле можешь продолжать свои танцы с бубнами вокруг неё. Но на Тау Кита она не полетит, даже если ты её уговоришь. И ты сам прекрасно понимаешь, почему. Там будут муравьи размером с небольшую собаку и змеи – размером с поезд, но не это главное. Отсутствие сетевого окружения угробит её быстрее, чем до неё доберётся местная живность. Полковник фразой про муравьёв и змей опять намекает на свою осведомлённость в таких вещах, которые Павел справедливо считает весьма интимными. – Про китайцев ещё хотел узнать.