Впрочем, подобное имелось в истории человечества неоднократно. Оба спутника Марса были описаны в «Приключения Гулливера», причём достаточно подробно. Вот только учёные их открыли лишь… полтора века спустя. И чёрная точка на одном из спутников дальних планет Солнечной Системы, тоже была упомянута за три десятка лет до того, как её сфотографировал пролетающий мимо спутник, так как с Земли она не видна. Поразительно, но и Свифт и Кларк упомянули, что узнали эту информацию от неких «Тех, Кто Знает». И если Кларк хотя бы имел допуск к архивам некоторых монастырей Шри Ланки, то к чему имел доступ Свифт? — Мистер Харви, обязательно следите за развитием событий на Балканах, но пока ничего не пишите. Первую из запланированных нами статей опубликуйте, когда придут сообщения о начавшемся восстании. Пока же нужен материал о том, как плохо живётся балканским народам под турецким игом. В детали не вползайте, не нужно. Вроде ничего не забыл в тот раз. Теперь во всех ресторанах и иных местах, где народ собирается, идёт гундёж о телефонах и о том, что «старлайтеры» сейчас всем объяснят, что к чему. Поразительно, как несколько статей породили доверие газете со стороны обывателей. Теперь следует опубликовать статью о «кимберлитовых трубках» в Архангельских землях. Пусть Александр Второй со своими подельниками повошкается, пока не разберётся что к чему. Можно даже кусок тамошней карты изобразить с «пятном» примерно в 30–40 верстах на северо-восток от города. Если ничего не найдут, то сами виноваты, а если найдут, то и я воскликну «О-го-го, ни хрена себе!». Главное, предупредить, что месторождения на глубине 150–200 ярдов. Устрою вырванные годы царскому семейству и его приспешникам, от меня не убудет. А то не хватало, чтобы в двадцать первом веке на одно из них претендовали израильтяне. Шиш олигархам, а не русские алмазы, ограблю будущих властителей жизни. Пусть не себе в карман, но и не им. У меня нет положенного пиетета перед «умом, честью и совестью» послеперестроечной России. И не будет. Стоило первому кораблю с нашим добром и Олбани с помощниками убыть в Сент-Майкл, как Джордж примчался. — Эндрю, наш речной пароход прибыл, поехали в порт! Поехали и даже приехали, после чего вступили в толковище с мистером ван Клевеном. — Мы хотели бы зафрахтовать ваше судно на несколько месяцев, как вы на это смотрите? — Джентльмены, я такое приветствую, этим и живу. Собираетесь в Австралию отбыть? Вроде все туда сейчас стремятся, — улыбается потомок голландцев. — Нет, нам в другую сторону, но не хотелось бы досрочного разглашения. Никому, кроме вас, конечно. — Ну, что же, я не против, но мне в течении двух недель предстоят профилактические работы на судне, сами понимаете. Понимаем и не торопим. Нам это судно нужно до конца сентября в качестве челнока. От Сент-Майкла до Клондайка ходу примерно 2–3 недели, столько же обратно. Всё нужно будет рассчитать и прикинуть к носу. Впрочем базовые моменты и цену фрахта обсудили и пришли к соглашению. Чуток капитан засомневался, узнав сколько людей поедет. — Да эти трапперы от нечего делать будут пьянствовать и разнесут мне весь корабль. — Мистер ван дер Клевен, это по профессии они траперы, а по жизни квакеры. Вот капитан удивился и обрадовался. — Ну это совсем другое дело, квакеров готов хоть на край света везти, они люди добропорядочные и послушные, прекрасные пассажиры. Слава богу, что наш «харон» человек весёлый и покладистый, а то попадаются совершенно невразумительные штымпы с которыми потом проблем не оберёшься. Корабль у него добротный, сразу видно, мало того в экипаже имеются мастера и если что-нибудь несложное поломается, то отремонтируют. В принципе, даже небольшой задаток выделили, небось не пропьёт? Так что через две недели судно будет готово, а значит и нам следует поспешать. Хотя, практически всё куплено и приготовлено, да и люди уже заждались, особенно квакеры. Бедолаги опасаются, что в последний момент от них откажутся, а зря. Хрен где ещё столь трудолюбивых послушных людей найдёшь. В общем есть ещё полмесяца на то, чтобы собак покормить (в переносном русскопоговорочном смысле), а так же запрячь. Причём, я нами горжусь, мы относительно недолго запрягали, хотя и быстро не будем ехать. Такая экспедиция считается многочисленной по сравнению с любыми другими. Да и грузов до фигища, но за морями хрен что найдёшь. Я даже на освоенную Аляску не рассчитываю, так как инфы по их складским запасам практически нет. А то, что всё-таки имеется, стоит намного дороже. Это во Фриско розничная цена на бочку муки 5 баксов, а на Аляске от 15–20 считать нужно и ничего не попишешь. Сами понимаете, что доставка морем на большое расстояние и вообще дефицитный товар, пшеница-то там не растёт. Правда мы по оптовым ценам всё брали, ибо в солидных количествах. Экономия, рашпиль моего седалища, а не хухры-мухры! — Будем отдыхать, Эндрю, или работёнки подкинешь по дружбе? — со смехом интересуется Джордж. — Даже не знаю, приятель, не хочу зарекаться. Мне, вон, иногда и в редакцию нужно зайти, да и с охранниками позаниматься. Действительно, покой нам только снится, но солидная гора ответственности с плеч свалилась. Целый сонм переживаний по поводу того, что вдруг что-нибудь да не срастётся. И Хопкинс с Ричардсоном довольны, что мы с пароходом вопрос решили. Без своего челнока сложно будет на реке, вдоль берега чёрта с два натаскаешься с грузами. Даже на пароходе нюансы возникают, ибо по ночам ходить рискованно. Юкон широкий, порой в треть километра, но бережёного бог бережёт. Да и наша часть плохо изведана и практически не описана. Самый последний ориентир Форт-Релайенс, а за ним лишь один более-менее толковый приток, а не речка, и это Клондайк по левую руку. Вот только до него ещё ого сколько добираться, если отсюда считать. Поэтому поступаю по-простому, чтобы не перегореть, продолжаю жить обыденной жизнью, как будто никакой экспедиции и не намечается! Глава 18 Глава восемнадцатая На днях прислали паспорт и я офигел. — И это называется паспорт? — показываю филькину грамоту кентам, — да в той же России уже картонную книжечку делают, а здесь бумажка всего лишь. — Мистер Изборски, важно что подпись имеется и печать, — поясняет Вермонт, который вообще-то и сам оторопел. — Ладно, какой есть такой есть. Думаю послужит документом, когда понадобится. А чего ерепениться, если вообще никакой бумаженции допрежь не имел? Теперь, получается, я полноприводный гражданин Штатов. Прикольно, но в прошлой жизни до паспорта так дело и не дошло. Жил даже не имея «гринкард». Правда бумага о гранте на предоставление политического убежища имелась, причём с «indefinite rights», что очень круто. Сейчас у нас идёт процесс обеспечения экспедиции переводчиками, потому что поставил всем условие: «С тамошними индейцами только дружественные отношения!» Хопкинс и Ричардсон подняли свои связи и тоже помогли нам с толковыми интерпретаторами. Раз уж вложились, то имеет смысл идти до конца. Тот же Олбани своевременно поднял вопрос с собаками и нартами, ещё когда был здесь. В результате, он там, в Сент-Майкле решает эту задачу. Удалось разжиться двумя паровыми машинами более-менее приемлемого размера и мощности. Как минимум лесопилку теперь запустим достаточно быстро. Жаль, что много времени трачу на подготовишек для службы безопасности (как я их скромно называю), но абы кого в неё не возьмёшь. Считай по 3–4 часа в день трачу на столь важный ресурс, причём вкладываюсь на будущее, а не на мгновенный результат сейчас. — Мистер Изборски, к вам представитель Гарфилда, — фига се нарьянмарство на ровном месте, этим-то что нужно? — Пригласите, пожалуйста, — не понимаю цели визита, но вежество следует соблюсти. Оказалось что знаменитый боксёр жаждет матч-реванша, дабы восстановить свою репутацию. — Поймите меня правильно, — разжёвываю представителю, — я через две недели отбываю в далёкое и долгое путешествие. И отменить его никак не могу, так как очень серьёзно к нему подготовились. — Может выберете время в эти две недели, мистер Изборски? Гарфилду очень важен этот бой, чем бы он ни закончился. Наша сторона готова даже призовой фонд собрать ради этого. — А какой размер приза достанется победителю? — неужели жаба проснулась. Ого как — три тысячи долларов гарантируют. Ладно, пойду на уступки. — Где и когда хотели бы бой провести? Надеюсь не нужно будет покидать Сан-Франциско, а то у меня действительно других забот много? — Можем в ближайшую субботу, вечером, в том же зале. Все организационные хлопоты возьмём на себя. Чего они такие покладистые? Подозрительно выглядит, но объективно возразить не могу, нет полноценных доводов. В итоге согласился, ибо деваться некуда, может и сойдёт с рук. Ну не убьют же меня кулаками в неправильных перчатках. Кастет на людях виден будет, а свинчатки я не опасаюсь. Впрочем и кастета не боюсь тоже. За это время моя личность полностью слилась с телом Бабуна, да ещё каждый день занимаюсь физо. Базовые физические характеристики реципиента исходно были достаточно хороши, даже габариты почти соответствуют моим прежним, включая лёгкую диспропорцию тела. Видимо Сансара подселяет души в соответствующие тела, дабы конфликта между тушкой и личностью особо не возникало. Или мне с этим просто повезло? В любом случае, договорились по-доброму, теперь нужно будет на ринге отметиться и попрощаться с боксёрской карьерой. Сейчас другая мелочь всплыла. В газете «Альта Калифорния», как оказалось, наши статьи читают. Так вот они поддержали наш негласный и невнятный намёк о желательности оказания возможной помощи жителям Балкан в их борьбе с игом. Мало того, эти газетчики прямым текстом шандарахнули о том, что готовы помочь в организации отряда добровольцев. Тех, кто согласится отправиться к чёрту на кулички, если там что-нибудь вспыхнет. Теперь нужно ехать к своим щелкопёрам, чтобы не спешили раздувать антиосманские настроения среди обывателей. — Мистер Харви, мы своё дело сделали, а дальше пусть другие тему развивают. Нам сейчас важнее оказать максимальную поддержку изобретателю Александеру Беллу. Вплоть до того, что создать благотворительный фонд, а заодно и предложить ему перебраться сюда, в Сан-Франциско. — Хорошо, я займусь этим делом, действительно получается что газета реально поможет развитию прогресса. Очень хорошая идея, да и отзывов на статью о будущем телефонии множество приходит. Сговорились встретиться с Хопкинсом (я организую), а потом устроить конференцию в новом Сити-Холле. «Вэллс Фарго» окажется при делах, не вкладывая ни копейки, но контролируя расход благотворительных средств, которые удастся собрать. Им тоже благоприятный имидж нужен, ибо времена приходят другие. А то повсюду трындят, что банки лишь деньги сосут, а в развитие общества ничего не вкладывают. Вот и ударим автопробегом по бездорожью. Встреча с Хопкинсом подтвердила, что идея хороша. Тем более, что приручив Белла, можно встать у истоков зарабатывания бабла на внедрении его изобретений. — А для этого нужно создать комфортные условия для самого разработчика, чтобы бытовые трудности его не отвлекали от творчества. Ну не дело это, мистер Хопкинс, когда талант вынужден сам искать то, что толковый менеджер-провайдер ему найдёт гораздо быстрее: необходимые материалы или те же финансы. — Согласен, мистер Изборски, полностью согласен. Но как находить талантливых изобретателей? — Так не нужно распыляться на всех. Сейчас, например, мне нужен химик, работающий с нитрированием той же целлюлозы. Чтобы именно сейчас поставить ему задачу, а через год, когда вернусь, уже будут готовые результаты, пусть и не полностью. Тогда я ему создам идеальные условия и обычный химик станет великим. Ну или близко к тому. — Любопытно будет посмотреть. А хорошего химика нам с вами Ричардсон быстро найдёт, — банкир начал делать записи, — как вы говорите, чем он должен заниматься? Ага, пошёл процесс. — Он должен нитрированием целлюлозы заниматься. Потому что специалист далёкий от этого не будет силён в вопросе. Слишком много направлений в химии имеется на сегодняшний день, всё никто не может охватить. Поразительно, но через три дня целых два «нитратора» ко мне привёл золотопромышленник. — Джентльмены, над чем работаете? — естественным образом, хотя и по-дурацки, я начал собеседование. — Мистер Изборски, мы пытаемся приручить пироксилин, если вы понимаете о чём речь. Прекрасно понимаю. Пироксилин во всех своих видах ныне заброшен из-за повышенной детонации и учёные занимаются другими бризантными веществами в данный период Истории. — Скажите, если я подскажу, как его обезопасить, согласитесь ли вы сотрудничать лишь со мной. Или вам хотелось бы разумной вселенской славы? Один замялся, а затем признался (он молод, лет двадцати пяти): — Меня даже деньги не интересуют, поэтому хочу стать известным. — Благодарю за откровенность. Вполне понимаю тех, кто хотел бы быть увековечен в анналах науки. Увы, но мне вы не подходите, требуется секретность в исследованиях. Молчел явно не догнал почему он, такой великий-превеликий, не имеет права стать знаменитым за своё собственное открытие.