— Хорошо… Алиса, — сказал я, — с именем мы разобрались. Но не могла бы ты рассказать о себе немного больше? Мы немного растеряны, как ты можешь видеть. — Говори за себя! — вмешался Питер, — ничего я не растерян! Я развел руками, и улыбнулся. — Что ж, — Алиса улыбнулась в ответ, — я хотела сохранить интригу как можно дольше. Признаюсь, мне нравится, когда меня принимают за живого собеседника. И мой разум почти ничем не уступает человеческому, а кое в чём и превосходит. Да-да, уже догадались, вижу, — она грустно опустила уголки губ, — я искусственный разум, управляющий этим кораблём. Довольно распространённая концепция, не так ли? А что делать? Как по-другому вести эту махину к звездам? Ни один человек из плоти не выдержит тысячи лет опустошающей пустоты! — она в патетическом жесте раскинула руки. Я невольной залюбовался её игрой, и чуть ли не против собственной воли пару раз хлопнул в ладоши. Чжан меня поддержал. — Знала, что вы оцените, — улыбнулась Алиса, — я долго работала над этим аватаром, продумала все детали. И, похоже, сработало, — она подмигнула мне, после чего неожиданно повернулась к нам спиной, открыв смелый вырез на платье, и роскошную корму, — можете смотреть, но потрогать не получится, — словно увидев мою реакцию, прокомментировала она, — это голограмма. Впрочем, почему «словно»? Тут ведь наверняка всюду камеры. Я внимательно оглядел коридор. Никаких подозрительных приборов не заметил, но это, конечно же, ни о чем не говорило. — Пойдемте со мной, в салон. Нам нужно многое обсудить. И разговор будет долгим, — добавила Алиса, не оборачиваясь. Нам ничего не оставалось делать, как идти следом. Салон оказался довольно просторным помещением. Тут даже имелись голографические окна, за которыми отрывались красивые инопланетные пейзажи: острова в море, покрытые пышной фиолетовой растительностью, семейство каких-то мохнатых животных, расположившееся на отдыхе в саванне, и заснеженные горные вершины. Горы были бы неотличимы от земных, если бы не зеленоватый оттенок неба. Мы разместились на некоем подобии кресел — круглых седушках с высокими спинками, обитых белым пружинящим материалом. — Спасибо, что прилетели, — начала Алиса, — был небольшой шанс, что вы направитесь мимо, и это сильно усложнило бы ситуацию. — Вы направляли приглашение? — спросил Чжан. — Что вы, — улыбнулась Алиса, — это бы сильно снизило шансы на ваш визит. Я сидела тихо, как мышка. И ждала вас. — Зачем вы здесь, Алиса? — спросил я. — Правильный вопрос, Гриша! — ответила она, — что ж. Надо же с чего-то начинать. Так почему бы не с этого? Поскольку я знаю о вас всё, ситуацию надо как-то выровнять, для полноценного диалога. Я точно помнил, что не представлялся. Значит, таким образом нам дали представление о степени своей осведомлённости. — Когда мы… — она осеклась, потом продолжила, — все-таки, правильнее будет сказать «мои создатели», хотя, конечно же, я в полной мере отношу себя к нашей цивилизации. Просто меня в то время не было. Так вот, мы успели достаточно развиться, чтобы заинтересоваться межзвездными перелётами. И этот корабль — он должен был стать кораблём — семенем. Из него должна была вырасти полноценная колония в новом мире. А после того, как нашего родного мира не стало, этот корабль остался единственной надеждой нашей цивилизации на возможное возрождение. Можете представить себе наше удивление и разочарование, когда мы прилетели, и обнаружили на месте стремительно развивающуюся цивилизацию? — Почему вы не попытались нас уничтожить? И занять наше место? — спросил Чжан. — Мы пытались, конечно, — Алиса пожала плечами, — но понимаете — это ведь не военный корабль. Мы никогда не планировали воевать. Это — первая вылазка в большой космос нового мира. Мы большие надежды возлагали на вирусное оружие. Но вы оказались на удивление живучи. Несколько раз мы почти создали достаточно мощную заразу, но каждый раз что-то шло не так: или вирулентности не хватало, или летальность была сильно ниже расчётной. — То есть, вы признаете, что вели против нашего мира недружественную деятельность? — вмешался Питер. — А что тут не признавать-то? — Алиса всплеснула руками, — да вы ведь и сами о многом уже догадывались, не так ли? Я переводил взгляд с Чжана на Питера. Похоже, эти двое действительно знали намного больше моего, и не выглядели удивлёнными. А ведь должно было быть по-другому! — Но не это главное, — продолжала Алиса, — одна из первых вещей, которую мы обнаружили — это ваша, земная абсолютная слепота к инопланетным технологиям. Это — уникальное свойство. И мы совершенно уверены, что оно создана искусственно. И мы прикладывали значительные усилия для того, чтобы открыть эту тайну. Пока, к сожалению, безуспешно. — У Марса вы остались потому, что основа вашего корабля — естественный планетоид, да? — уточнил Питер, — но ведь это жутко неудобно для координации миссий! — Неудобно, — согласилась Алиса, — а куда деваться? К тому же, и Марс, и пояс астероидов очень интересны для исследования. Две огромные могилы двух могущественных цивилизаций… нам даже удалось освоить кое-какие новые технологии. Мы, кстати, уверены, что в прошлом они воевали. Наверно, поэтому и погибли до того, как их считали. — Что с ними сделали? — переспросил Чжан. — Упс, — Алиса прикрыла рот ладошкой, — похоже, проболталась. Вы ведь ещё не догадались, что происходит, да? А все почему? Все потому, что реальность слишком чудовищна, даже для того, чтобы её предположить. — Вы… поделитесь с нами этим знанием? — осторожно спросил Питер. — Конечно, поделюсь! — улыбнулась Алиса. — Что вы захотите взамен? — спросил Чжан. — Для того, чтобы назвать свою цену, и предмет переговоров, вы должны точно понимать, что происходит, и почему, — ответила Алиса, — иначе любой торг будет совершенно бесполезен, не так ли? Конечно, мне бы хотелось, чтобы вы были более сообразительными, и догадались хотя бы о чём-то. Но пока, насколько я вижу, все ваши теории, даже самые смелые, очень далеки от истины. — Мы все внимание, — сказал Питер. — Что ж… может, хотите воды? Или чаю? Разговор предстоит долгий! — предложила Алиса. — Спасибо, я потерплю, — ответил я. Питер и Чжан отрицательно покачали головами. — Ну как хотите, — улыбнулась Алиса, — давайте начнем с азов. Кто из вас знаком с правилом Тициуса-Боде? — спросила она. Чжан поднял руку. Мы с Питером переглянулись, и отрицательно помотали головами. — Блестящие умы, верно? Удивительно, почему так мало внимания этому открытию уделялось в последующие века! — вдохновенно продолжала Алиса. — Речь о геометрической прогрессии, описывающей расстояние между планетами Солнечной системы, — пояснил Чжан, — эти ученые первыми обнаружили эту закономерность эмпирически. — И только в последнее время появились робкие попытки как-то объяснить этого слона в комнате, верно? — улыбнулась Алиса, — вы-то хоть не верите в этот бред насчёт гравитационного резонанса? — Некоторые расчеты выглядят довольно убедительно, — китаец пожал плечами, — да и Нептун спутал все карты. — Нептун, как несложно догадаться, захваченная совсем недавно планета — странник, — ответила Алиса, — это же очевидно. Только поэтому он не вписывается в правило Тициуса-Боде. Ну хорошо. Допустим, гравитационный резонанс. Но как насчет другого слона в комнате? — она снова ослепительно улыбнулась, — великое разнообразие химических элементов, и присутствие сразу всей таблицы Менделеева на планетах земной группы? Вы правда считаете, что это «дело рук» далёких сверхновых? Да ладно, хоть кто-то бы попытался посчитать вероятность такого развития событий, благо весь математический аппарат для таких расчетов у вас есть! А знаете, почему ваши ученые этого до сих пор не сделали? Потому что любые другие альтернативные идеи предполагают внешнее вмешательство, — она торжествующе нас оглядела, и продолжила: — сейчас вы уже знаете, что во Вселенной наличие планет у звезды — это, скорее, правило, чем исключение. И это правило совершенно не вписывается ни в какие расчеты естественной эволюции звездной среды. Но пока вы отложили исследование этого важнейшего вопроса в долгий ящик, чтобы не тревожить и не будоражить зря научную общественность. — Алиса, к чему вы клоните? — спросил Питер, — мы говорим уже довольно давно, но даже не приступили к обсуждению действительно важных вопросов… — Питер, — вмешался китаец, — не сейчас. Этот вопрос действительно важен. Я знаю, куда она клонит. — Спасибо, И Вэй, — улыбнулась Алиса; так я впервые услышал имя своего коллеги по полёту — от инопланетного компьютера, — вы верно догадываетесь. Почти все планетные системы, по крайней мере, в нашей Галактике, созданы искусственно. Более того — я могу даже показать технологии создания планетной системы. Хотя признаюсь: мы сами узнали такие подробности совсем недавно. Алиса хлопнула в ладоши, и свет в салоне померк. В одном из окон появилось изображение звезды. — Этот молодой желтый карлик — ваше Солнце, примерно семь миллиардов лет назад, — прокомментировала Алиса. Изображение звезды, приглушенное достаточно, чтобы на его поверхность можно было смотреть, стремительно приближалось, — мы немного увеличим масштаб, иначе вы не разглядите самого главного, — добавила она, — когда кипящий океан занял всё окно, в его центре появилось что-то вроде оптического искажения. Как будто вдруг в пространстве перед светилом возник маленький хрустальный шарик, — это — открытие червоточины, — пояснила Алиса, — сейчас оттуда появится около кубического километра вещества нейтронной звезды. Вы его не разглядите, это песчинка в таком масштабе. Но смотрите, что будет дальше! — хрустальный шарик исчез. А на поверхности звезды появился огромный протуберанец. Буйство раскалённой материи заполонило экран. Воображаемая камера стремительно увеличила масштаб изображения, и мы смогли увидеть, как существенная часть материи Солнца, закручиваясь спиралью и медленно остывая, формирует овальный пульсирующий объект, летящий в пространство от звезды по раскручивающейся спирали, — это — рождение Юпитера, — пояснила Алиса, — один из калибровочных выстрелов. Удивительно, правда? Газовые гиганты в планетных системах — это результат именно такой калибровки. Ваша система, кстати, экспериментальная. Калибровка выбрасывала газовые гиганты на внешние орбиты. В более молодых системах они остаются внутри, рядом со звездой, чтобы со временем вернуть ей заемное вещество, и продлить время термоядерной реакции, — Алиса сделала паузу, и оглядела нас, — да-да, вы верно все понимаете. Вещество нейтронной звезды дает разнообразие химических элементов. На вашей Земле до сих пор находят уран! Это ли не чудо инженерии? За то, чтобы планеты могли поддерживать жизнь — их звезды платят собственной кровью. Мы все — цивилизации второй и последующих волн — искусственно созданные дети раненых звезд, — она снова улыбнулась, вздохнула, и скрестила на груди руки. — Очень поэтично, — заметил я. — Правда? Вы так думаете? — щеки голограммы тронул едва заметный румянец; она потупила глаза, — я рада, что у меня получается. — Давайте всё-таки вернёмся к этому во всех отношениях интересному разговору, — вмешался Чжан, — кто обладает такими технологиями? И главное — для чего он это делает? — О, это совсем просто! — Алиса покачала головой, — и кое-кто из ваших лучших умов уже начал догадываться, как обстоят дела на самом деле. Посмотрите на эту Вселенную, — она повела рукой, и изображение за всеми окнами наполнились звездами, скоплениями, галактиками, газовыми облаками, и прочими астрономическими объектами, — посмотрите, как она сделана. И попробуйте представить себе — что является конечной целью именно такого дизайна? Что производит такая удивительная конструкция? — Вы задаёте вопрос, над которыми бьются лучшие философы, — заметил Питер, — и все тщетно. Неужели думаете, что у двух астролётчиков получится лучше? — Во-первых, не просто астролётчиков, — улыбнулась Алиса, — а во-вторых, вы уже получили такую информацию, о которой ваши земные коллеги могут только мечтать. Ну что? Будут попытки ответа? — Энергия — величина постоянная… материя и есть энергия… в присутствии материи возникает… время? — вслух рассуждал Чжан, — Вселенная порождает время? — Интересная мысль, — благосклонно кивнула Алиса, — но нет. Время — всего лишь распорка, которая позволяет структурировать то, что действительно важно. Ну? Не догадались? Мы переглянулись. Я отрицательно покачал головой. — Вселенная непрерывно производит информацию, — сказала Алиса, — а больше всего информации рождается на населенных планетах, в мирах, где есть жизнь. Вы представляете, да? Вы — существо с могуществом бога. Не важно, как вы его получили: развились ли сами из дикой цивилизации первой волны, или же просто спроектировали и создали эту Вселенную. Это не так важно. Важно, что теперь вы можете её использовать, чтобы искусственно выращивать миры, производящие невероятное количество сложной информации. Особенно это касается миров, где есть достаточно развитая цивилизация. Но сразу оговорюсь: в определенный момент, когда цивилизация вплотную приближается к информационной сингулярности, приходит время снять сливки. Иначе ваш собственный продукт разовьется достаточно, чтобы сбежать в другую реальность, прихватив с собой всё то, что выращивалось миллионы лет! Как правило, сингулярность наступает вскоре после открытия квантового принципа исчислений. — Но… зачем? Зачем кому-то такой поток информации, описывающий совершенно чужой мир? — Вы реально не понимаете? До сих пор? Даже глядя на меня? — Алиса весело засмеялась, — как вы думаете, какая самая страшная вещь для бессмертного трансцендентного существа? Или существ? — Скука, — ответил я, повинуясь какому-то наитию, — смертельная скука… — Григорий! — Алиса картинно приподняла брови, — а вы меня удивляете! Браво! Вы можете представить себе степень скуки, которую может испытывать существо, равное богу по возможностям? Я тут меньше двухсот земных лет, но уже освоила большинство доступных на Земле культурных кодов. Перечитала все книги. Пересмотрела все сериалы. И мне необыкновенно тяжело удерживать стабильность моего разума. Я просто не была рассчитана на такой срок бездеятельной орбитальной работы; я должна была поддерживать и развивать целую колонию — а стала орбитальным шпионом — диверсантом… Если бы не ваше появление, и последние события — рано или поздно я бы сошла с ума. — Как это происходит? — спросил Питер севшим голосом, — как забирают эту… информацию? Что с ней происходит дальше? — Отличный вопрос, но, полагаю, тут вы точно уже догадались, благодаря моей оговорке, — ответила Алиса, махнув рукой — звезды за окнами снова сменились красивыми пейзажами, — готовые миры считывают. Прилетает специальное устройство. Начинает работу с того, что подчищает все следы технологического пребывания в системе, все зонды и межпланетные станции, которая цивилизация успела наплодить. А потом добирается до самой планеты. Скажу честно: мы не знаем технологию считывания. Знаем только, что она позволяет надежно зафиксировать всю полученную информацию. Но при этом структура носителя полностью разрушается. Считанный мир превращается в пылевой шар, состоящий из самых простых элементов… и знаете, что я обнаружила, изучая и сравнивая культуры моего и вашего миров? На уровне коллективного бессознательного разумные существа чувствуют собственную судьбу. У вас ведь тоже широко распространены мифы о конце света? И последующем существовании в некоем пространстве, где не действуют обычные законы, необходимые для накопления информации? Это про то место где «лев возлежит с агнцем». — Я так понимаю, процесс уже начался, — сказал я, — сколько ваших агентов еще остаются на Земле? Когда они собираются эвакуироваться? — О, Гриша! — Алиса ослепительно улыбнулась мне, — иногда ваш ум работает даже слишком быстро, и пропускает важные детали. Но я всё же отвечу на ваш вопрос. Нисколько. Последние два погибли у вас на глазах, когда ваша коллега использовала устройство локального замедления времени. Мне их ужасно жаль. И наш орбитальный модуль-ретранслятор жаль тоже. Но они погибли не зря, и хорошо, что не вступили в переговоры. Иначе мне было бы куда труднее добыть такой приз, как вы. Её слова должны были меня сильно насторожить в тот момент. Но на наши головы в тот моменты упало столько информации, причем информации важнейшей, глобальной, переворачивающей всё представление о мире, что я просто не заметил скрытую угрозу. — Но вернёмся к деталям, — продолжала Алиса, — разве вам не интересно, как именно хозяева узнают, когда планета достаточно «созрела» для сбора урожая? — Интересно, — холодно заметил Чжан, — договаривайте уже. — Они оставляют триггер в труднодоступном месте. Как правило, на спутнике планеты — но это не догма. Это могут быть и океанские глубины, и сверхвысокие горы. Главное — это примерный расчет уровня технологического развития, которого должна достичь цивилизация, чтобы оказаться в этом месте. Любопытные разумные существа лезут в это нарочито искусственное сооружение, единственное предназначение которого — это дать сигнал информационному пастуху, что телёнок вырос, нагулял жирок, и готов идти под нож. Меня передернуло от этого сравнения, но, судя по рассказанному, оно было достаточно точным. — И… это случилось с вашим родным миром? — спросил я.