Первое же сплетённое копьё попало точно в цель, вырывая из реальности ещё одного демона. Но сразу после этого другой вдруг материализовался внутри купола. Его пасть резко открылась, увеличившись в размерах и демонстрируя сотни острых зубов, и сомкнулась на шее одного из ткачей из свиты Айнзе. Тварь тут же испарилась, а мужчина повалился на пол, фонтанируя кровью. Только сейчас Дамиан обратил внимание, что плитки были исписаны рунами ороконеру. — Как долго вы уже держитесь? — крикнул парень, не переставая атаковать. — Почти час, — откликнулся Чагах. — Мои силы на исходе, как и у колдунов Ордена, а тварей меньше будто не становится. Как видишь, они начали пробиваться сквозь защиту. Я слабею, к тому же текстура и материал поверхности далеки от идеальных для начертания. — Заткнись и рисуй свои закорючки, — раздался голос, принадлежавший элливейро-жирдяю, старейшине Йавинниму. — А ты не хочешь помочь?! — гневно повернулся к нему Хорс. — Я бы с радостью, да вот только в суматохе выронил лейар, — равнодушно пожал плечами эльф. — Это всё неважно. Всё кончено. Да, Герхард? Вместо ответа магистр Ордена Вечности завыл и заколотил кулаками по полу. Дамиан понял, что сейчас от разговоров мало толку, и вновь сосредоточился на нитях, стараясь экспериментировать с формой. После уже привычных стрел и копий он сплёл сеть, снабжённую выступающими зубьями, один удар которой унёс обратно в бездну сразу четырёх тварей. Ткач, выглядевший старшим из оставшихся двоих, попробовал повторить узор заклинания и у него получилось почти так же успешно. Мужчина заликовал и тут же получил удар когтями по груди крест-накрест от просочившегося сквозь октоэнергетический барьер демона. Ороконеру закончил выцарапывать очередные рунические символы и купол стал чуть плотнее. Хорс метнул в скопление врагов шипастый шар и повернулся к нар-Альзо, но встретил лишь блуждающий во тьме взгляд. — Не хочу никого обидеть, но правда может быть горькой. Карась не так прост, как плотина, но свет папоротника укажет ему путь. Не забывай про синих птиц, только так ты залезешь в малинник, — пробормотал орк и с мудрым видом поднял указательный палец. Судя по всему, тот купол, что сейчас защищал укрывшихся за ним, был последним. Оставшийся в живых ткач Ордена продолжал плести стрелы, но было видно, что это даётся ему всё тяжелее и тяжелее. Твари больше не собирались в одном месте, быстро выучив исходившую от сетей опасность, и царапали истончавшийся барьер со всех сторон. Дамиан ударил по демонам изумрудным кнутом, испарившим троих за одно плетение, и заметил, что количество исчадий за пределами барьера начинает уменьшаться. Это раззадорило парня, и он усилил давление, выпуская заклинания со скоростью автоматической винтовки. Часть из них он придумывал на ходу, просто по-разному сплетая между собой нити. Когда купол спал, вокруг него осталось лишь две твари. Одна успела клацнуть прямо перед лицом Дамиана и рассыпалась пеплом у его ног, вторую на лету прикончил выживший ткач. Только сейчас Хорс смог выдохнуть и немного оглядеться. В центре помещения лежал разбитый вдребезги кристалл, его осколки потеряли всякие краски, превратившись в бесполезные куски мутного стекла. На потолке дымились останки раскуроченного преобразователя потенциала, лианами свисали оплавленные провода, на стенах были заметны сколы и трещины. Внезапно за спиной раздался выстрел. Дамиан обернулся и с недоумением уставился на упавшего замертво ткача с кровавым пятном на груди. Герхард Айнзе покачал головой и направил пистолет на Хорса. — Быстрая смерть — то немногое, что я могу подарить тебе на прощание. Поверь, альтернатива покажется куда хуже. — Что всё это значит? — устало спросил парень. — Меня обманули. Я думал, что перехитрю всех, но остался в дураках. Принёс весь мир на блюдечке воплощённой мести. Я был уверен, что я — избранный. Спаситель и защитник человечества. А оказался марионеткой. И теперь мне кажется, что и Алистер вместе со своей Вуалью тоже. — Не может быть… Вы разговаривали с ним? Антгрейв? — Так значит и ты… Это многое объясняет. Знаешь, если там и было когда-то сознание, что ходило по свету под этим именем, то его уже давно нет. Называй чудовище как хочешь, ему всё равно. — Должен быть способ остановить всё это безумие! — Не строй иллюзий. Всё кончено, хотя какое-то время, скорее всего, будет казаться обратное. Но прорыв свершился. Ирреальность здесь. Мы все, каждый, находящийся в этом подземелье, причастны к этому, и неважно, по своей ли воле. Я бы даже расстроился, что моё имя войдёт в историю таким недостойным образом, да вот только не будет больше никакой истории. — Я всё равно попробую, — вздёрнул подбородок Хорс, не до конца понимая, откуда в нём взялось столько уверенности. — Валяй. Я не против. Да, твари выглядят уязвимее того дерьма, с которым мы ранее сталкивались, возможно, из-за непосредственного контакта с энергией нашего мира. Но не обманывай себя. Даже если они не приспособятся в ближайшее время, то просто завалят количеством. Их ресурсы не ограничены. — И всё же... — Вот, можешь ещё кое с кем потолковать, у него тоже постоянно появлялись идиотские мысли. Думаю, найдёте общий язык, если, конечно, успеете. — Айнзе сдёрнул с шеи ключ-карту и бросил Дамиану. Парень поймал её и сжал в руке, глядя на магистра. По впавшей щеке немолодого мужчины текла одинокая слеза, оставляя за собой след на грязной коже. — Мне жаль. Правда, жаль. Я хотел сделать мир лучше, — тихо сказал он и выпустил пулю себе в висок. Откуда-то сверху раздался грохот и пол затрясся. Кусок механизма упал с потолка, чуть не пришибив ползавшего в поисках своего лейара Йавиннима. От стены откололся обломок в человеческий рост. Становилось понятно, что каждая минута промедления может стоить жизни всем, кто останется под землёй. Хорс принялся оглядываться по сторонам в поисках хоть какого-нибудь прохода: подъёмник, ранее служивший транспортом с верхних уровней на нижний, был уничтожен. — Небеса не позволят снегу вобрать всё в себя! — восторженно возвестил Чагах. — Ой да заткнись ты, древний трухлявый пень, — отозвался элливейро. После чего совершенно неожиданно для Дамиана старейшина подошёл к ороконеру, подхватил его под плечи и повёл в сторону покосившегося балкона, с которого магистр наблюдал за ритуалом. «Я помог самому Разрушителю, — пришла мысль в голову Хорсу. — Интересно, что бы сказал Мордред, если бы узнал об этом? А что бы сказала Руби?» События, как недавние, так и давно прошедшие начинали укладываться в мрачную мозаику. Видения, отрывки фраз Йараллиона и Герхарда Айнзе, слухи и домыслы — всё превращалось из разрозненных клякс в одну картину, изображавшую неминуемый крах всего сущего. Реликты, покоившиеся под столицей Аланкойи, не зря имели выгравированные символы из писания ведомых Творцом. Современные проповедники этой религии очень удивились бы, узнав, как близки к правде были их учения. Кубы на самом деле обладали непосредственной связью с Разрушителем, скорее всего, именно в момент обнаружения артефактов он смог проникнуть в разумы высшего эшелона власти Федерации. Дальше оставалось лишь нашёптывать правильные мысли. Для возвращения в реальный мир нужен был полный спектр, а зелёная его часть вот уже несколько веков считалась утерянной. Катаклизм, бункеры, заражённые — всё было лишь ради этой цели. Орден выполнил свою часть ритуала. Вуаль же искала Реликты неспроста, а генерал Вренн, если слова Айнзе были истолкованы правильно, тоже был частью грандиозного плана. Скорее всего, та сторона иллюзорного конфликта успешно сыграла свою роль. А он сам, Дамиан, оказался лишь математически подходящей для магического тождества переменной, которую октоэнергетический шторм без спроса наделил нужными параметрами силы. Всего лишь случайность. Случайность, которая открыла дверь в бездну. — Пацан, ты идёшь? Или решил последовать совету пердуна Айнзе и подохнуть тут втихаря? — раздался голос Йавиннима. Элливейро держал в левой руке свой ритуальный кинжал, а на щеке появились свежие шрамы. Старейшина всё так же поддерживал рунного мастера с помутившимся рассудком, будто перебравшего со спиртным друга. Перед ними в стене был пробит едва заметный, сливающийся со тьмой вокруг проход. Здание вновь сотряслось, и рядом с Дамианом упал увесистый кусок арматуры. Парень поспешил за своими недавними коллегами по ритуалу: оставаться здесь в одиночестве было бы однозначно плохой идеей. За выбитой метровой стеной обнаружился небольшой кабинет, заставленный мониторами, ни один из которых не работал, различными датчиками, самописцами и прочей техникой. Наверх вела стальная винтовая лестница, окружённая толстыми листами брони, к которой и направились эльф и орк. Внимание же Дамиана привлекла скромная дверь с магнитным замком и безо всяких обозначений. Парень подошёл к ней и прислонил полученный от магистра ключ, после чего тут же отскочил назад, готовый дать отпор вероятному противнику. Однако за отъехавшей в сторону дверью не было ничего, кроме темноты и сжавшегося в углу человека. Из одежды на нём были лишь грязные рваные лохмотья. Тонкие руки и ноги, больше похожие на обтянутые кожей кости, были скованы кандалами, а на шее за длинной неаккуратной бородой виднелся ошейник. Цепи толщиною с палец вели от него к шлему на голове. — Герд? Неужели что-то пошло не по плану, что ты соизволил так скоро навестить меня? — приподнявшись на локтях, проговорил мужчина, сощурив глаза. — Герд… Вы про Герхарда Айнзе? Он мёртв. Меня зовут Дамиан, а вы кто? Пленник вдруг рассмеялся и не без труда поднялся на ноги. — Совсем плохо выгляжу, да? Приятно познакомиться, молодой человек. Я — Родриго Вальдес, последний президент Федерации Свободных Анклавов. Сомневаюсь, что меня переизберут на следующий срок, так что можешь называть меня Родри. Я правильно понимаю, что мои старые товарищи добились своего рода успеха? Анклав Тирраго не сейсмоактивен, так что толчки обусловлены чем-то иным. — Айнзе и Вренн? А разве вы сами не причастны ко всему этому в той же степени, если не большей? Вскрытие эльфийского хранилища, тайные переговоры с Аланкойей, ритуал возвращения зелёного спектра? — Ты… Очень много знаешь о тех событиях, информации о которых нет ни в одном архиве. Слишком много для того, кого я не имел чести знать раньше. — Так вышло, что у нас четверых был, да и остаётся, один общий друг. Представлялся как Антгрейв Жильберте. Или правильнее будет сказать «Разрушитель»? Улыбка исчезла с лица бывшего президента. Нахмурившись, он посмотрел на Дамиана, и парень наконец-то разглядел знакомые черты с плакатов, первых страниц газет и телерепортажей. Вот только там он почти никогда не выглядел серьёзным. Довольным жизнью во время банкетов — да, радостно перерезающим ленту при открытии очередного завода — всенепременно, обнимающимся с послами других государств — постоянно. Но не познавшим весь тлен бытия и всю боль падения. — Моя проблема не столько в том, что я смог распознать его ложь, а в том, что я сделал это слишком поздно. Как думаешь, по какой причине меня заперли здесь? Отвечу. Я оказался помехой в планах. Скажи, ведь это ты стал третьим звеном в ритуале? Не считай себя уникальным, ты просто занял моё место. Идём скорее, надеюсь, мне удастся снять ограничители. — Но ритуал завершён… Айнзе сказал… — Что всё потеряно? Жалкий трусливый сукин сын, страдающий непомерным фатализмом. Мы ведь ещё живы, так? Даже я, хотя, учитывая, как меня кормили, должен был сдохнуть с полгода назад, если не раньше. Хорс внимательно посмотрел на кандалы и сплёл тонкое лезвие, рассчитывая на то, что оно с лёгкостью перережет металл, но заклинание срикошетило, чуть не задев самого парня. Следующее изумрудное оружие вышло калибром побольше, но тоже не возымело эффекта. — Да как так? — удивлённо пробормотал юноша. — Неужели ты считаешь, что хитрый навозный жук Айнзе не предусмотрел подобного? — усмехнулся президент Федерации. — Тут нужно или что-то крайне мощное, но это, к сожалению, скорее всего, заодно оторвёт мне ноги, или иной спектр. Придумаем что-нибудь по дороге, дай-ка мне уже свалить отсюда. Разминая затёкшие конечности и гремя цепями, сковывавшими их, Родриго Вальдес вышел из своей темницы. Йавиннима и Чагаха уже и след простыл, эльф, скорее всего, посчитал слишком опасным дожидаться юношу. А орк вряд ли был в состоянии ему возразить, даже если бы хотел. Дамиан подал руку выглядевшему немощным президенту, но тот лишь отмахнулся, что-то пробурчав себе под нос. Пожав плечами, Хорс первым подошёл к лестнице. Она явно была спроектирована так, чтобы пережить все возможные бедствия. «Интересно, учитывался ли архитектором прорыв Ирреальности?» Как относиться к ковылявшему позади мужчине, Дамиан пока не понимал. С одной стороны, он был одним из троицы тех, из-за кого и начались все беды. Ведомые дали бы им звучные имена наподобие «Предвестников Гибели» или что-то в этом духе. С другой — можно ли было на самом деле винить в содеянном президента и его ближайшее окружение? Хорс и сам попался в эти сети, словно безмозглая муха, так какое право он имел считать себя хоть чем-то лучше? Ему просто повезло не обладать и толикой власти, которая была в совокупности у Вальдеса, Айнзе и Вренна. Да и энтузиазм Родриго затмил обречённость магистра, что в данный момент играло на руку. «Мы действительно живы. Пока что. Мне есть за кого проливать кровь. Я должен постараться исправить хоть что-то». Лестница казалась бесконечной. По пути случилось ещё две тряски, на второй из которых Вальдес не устоял на ногах и кубарем покатился вниз. Дамиан едва успел схватить спутника за руку, останавливая падение и надеясь, что тот ничего не сломал себе. Но президент как ни в чём не бывало поднялся, чтобы продолжить путь на поверхность. В какой-то момент среди раздававшегося сверху шума стало возможным различить человеческие голоса. А вместе с ними взрывы и выстрелы. Это означало в первую очередь то, что там идёт сражение с тварями бездны, а во вторую, что с ними всё ещё есть кому сражаться. Ступени закончились, начался длинный коридор с варварски снесённой и искрившейся красным металлической дверью на входе. Старейшине, шедшему первым, стоило отдать должное: сам Дамиан мог провозиться дольше, расчищая проход. За коридором последовал ещё один, превращаясь в своеобразный лабиринт. Шум раздавался то слева, то справа. Родриго ворчал, проклиная того, кто придумал это место. Наконец-то после очередного поворота стало понятно, что Йавинним тоже устал блуждать: часть стены отсутствовала. Хорс дал знак Вальдесу замереть, а сам осторожно выглянул наружу, наблюдая за творившимся в главном фойе башни Ордена хаосом. Демоны были везде и далеко не только шестилапые твари, от которых удалось отбиться в катакомбах: парящая смесь бабочки и летучей мыши, плюющаяся чёрными сгустками слизи, оставлявшими на кафельном полу дымящиеся следы; нечто, напоминающее змею, но покрытое шипами на протяжении всего длинного тела, заканчивавшегося острой иглой; трёхметровые гиганты с вывернутыми вперёд коленями и походящими на молоты руками. Будто кто-то, страдавший неизлечимым психиатрическим расстройством, вырезал из энциклопедии картинки, склеил их в случайном порядке и дорисовал что-то своё, извлечённое из пошатнувшегося разума. Твари, издавая мерзкие звуки, бросались на противостоявших им людей. Ткачи, собравшиеся в распределённые по помещению группы, попеременно ставили щиты, огрызались различными заклинаниями из тех, что успели выучить, придумывали на ходу новые плетения, отвлекали врагов иллюзиями и отчаянно боролись за свою жизнь. Их поддерживали отряды штурмовиков, не жалевших патронов. Огнестрел не причинял такого же урона демонам, как и магия, но тоже вносил свою весомую лепту. Во главе одной из групп магов размахивал малахитовым мечом Петер Хорс, свободной рукой безостановочно метая яркие зелёные искры. Отец выглядел измождённым, но явно не собирался ослаблять напор своего колдовства. Часть волос, уцелевшая после сражения в общине, прилипла к вспотевшему лбу и мешала обзору, но мужчина не обращал на это внимание, сконцентрировавшись на сражении. Шестилапое исчадие материализовалось прямо рядом с ним, Петер сделал резкий шаг влево и насадил тварь на остриё своего клинка, заставляя ту присоединиться к покрывавшему пол пеплу, после чего точными выстрелами поразил троих летунов подряд. Наверняка где-то там была и Келли Пантер, и Джонатан Фитчер, помогающие защищать место, ставшее им новым домом, и не подозревавшие об истинных причинах настигшего Орден несчастья. И никто из сражавшихся ещё не знал, что их магистра уже нет в живых. Более того, тот не поставил бы и ржавой монеты на победу своих подопечных, предпочтя заблаговременно расстаться с жизнью. Впрочем, о смерти Айнзе сейчас знало лишь четверо избранных, и боевому духу выживших это никоим образом не угрожало. В отличие от того, что творилось под высоким потолком. Там реальность сходила с ума, искажаясь, истончаясь, отражая невозможное и несуществующее под всеми углами одновременно, переплетаясь сама с собой и пожирая саму себя. В эпицентре этого безумия зияла рваная дыра, ведущая в ничто, тот самый прорыв, но уже не метафорический, а кромсающий мироздание на куски, словно пасть чудовищного зверя. Оттуда извергнулись новые демоны, заменяя собой тех, кого удалось уничтожить защитникам башни. Края медленно, но верно расползались во все стороны, занимая всё больше пространства, будто плесень на отсыревших стенах в старом заброшенном доме. Дамиан потёр слезящиеся глаза, но продолжал смотреть, потому что разглядел что-то ещё. Человеческий силуэт, который успел заметить в самом конце своего ритуала. Силуэт был ещё далеко, но очертания становились всё чётче. Разрушитель во плоти приближался и только что сделал ещё один шаг навстречу миру, когда-то давным-давно предавшему его. Если, конечно, хоть часть слов, сказанных этим существом, были правдивы. Возможно, ложью было каждое из них, а он сам даже никогда и не был человеком. Всё вокруг затряслось, несколько ткачей не удержались на ногах, чем тут же воспользовались твари, прорядив группы защитников. — Мы не должны допустить, чтобы он дошёл до конца, — прошептал стоявший позади Родриго, также наблюдавший за сражением и бездной. — Разрушитель? — решил уточнить Дамиан, не сводя глаз с силуэта. — Мне не очень нравится такое прозвище для ублюдка. Пусть лучше будет кукловод. Или архидемон. Только представь, сколько учений, существующих или канувших в лету, было создано лишь благодаря его попыткам достучаться до чьих-нибудь мозгов… — Может, он и в этом нас обманул? — Может, — согласился президент. — На самом деле мне плевать. Сейчас меня заботят лишь цепи со шлемом и то, как же мы разберёмся со всем этим свалившимся на нас дерьмом. — Думаете, это и впрямь возможно? — спросил Хорс. — Не знаю, — пожал плечами мужчина. — Но попытаться стоит. Дамиан чуть выглянул из-за своего укрытия, высматривая прошедших тем же путём Йавиннима и Чагаха, но элливейро и ороконеру нигде не было видно. Зато на парня обратили внимание сразу двое демонов-летунов, тут же бросившись в его сторону, шумя крыльями. Одного Хорс прикончил сам, пронзив стрелой, второй же рассыпался в пыль от заклинания кого-то другого.