Романов. Игорь Никодимович. И поспешно присела в реверансе. Зашуршал шелк светло-зеленого платья, блеснул жемчуг. Я знала, что рядом замер в поклоне Храмов. Но долго ждать не пришлось. – Твоя невеста очаровательна, Сергей. Аудиенция началась. – Благодарю, ваше императорское величество. – Государь. – Благодарю, государь. – Княжна Горская… доставили вы хлопот моей службе безопасности. Полноценного упрека в императорском голосе не звучало, а потому я позволила себе невинно потупить глазки. – Умоляю простить меня, ваше императорское величество. Я не знала о трудностях вашей службы безопасности. – При этом вы спасли жизнь моему сыну. Я промолчала. А что тут скажешь? Не стоит благодарности? Это я случайно? Оно само получилось? Или – уплатите мне за услуги? Тут что ни ляпни, все равно дурой выйдешь. – Не хотите поведать нам с Игорем Никодимовичем, как это вышло? Я вздохнула. Как-как… жить хотелось. Вот и вышло. – Ваше им… – Государь, Мария. Так будет удобнее. – Государь, я не знаю, кто ставил защиту на ваш дворец. Но маги земли могут ее активировать. Император нахмурился. И я поспешила рассказать про солярные знаки, про то, что именно увидела, про то, как позвала… Для моей защиты дворец не откликнулся бы. Но он спасал кровь Рюриковичей. Это совсем другое дело, для того его и строили. Как крепость. Вот оно, главное различие. Петербург – изящество, открытость, дружелюбие. Москва – крепость. Которой хоть и придали внешний лоск, хоть и увили цветочками, но изначально строилась она, чтобы защищать. Так и ощущается. Бастионом. Грозным, неприступным, не бывавшим в руках врага, ибо в этой истории Наполеон решил не ходить на Русь. Потому и жив остался, и размножиться смог. Император поглядел на Романова. – Займись. Я правильно понимаю, Мария, вы не просто маг земли – ваша магия активна? – Да, государь. – И как вы собираетесь подарить наследника вашему супругу? – Меня интересовал этот вопрос, государь, – опустила я глазки долу. – Если я правильно поняла, магия проявляется в зародыше примерно через полгода после зачатия. То есть женщина должна воздерживаться от магии примерно полгода. Потом, если ребенок не наследует магическую силу, надо продержаться еще три месяца без магии. А если наследует, то можно колдовать практически сразу. Император приподнял брови удивленным жестом. – Вы рассчитываете, что родите мага? – Я – маг земли, государь. Это же понятно. Активное плодородное начало в действии, практически гарантия зачатия того, кого нужно и когда нужно. – Что ж. Мое благословение у вас есть. Я опустилась в глубоком реверансе. Храмов поклонился. – Вы, Мария, поговорите сейчас с Игорем Никодимовичем, покажете и расскажете, как именно воздействовали. – С удовольствием, государь. – А мы с вашим супругом пока что уточним расклады. Насколько я помню, Алябьевы не дружат с Матвеевыми… Я снова сделала реверанс. Подобный подход давал надежду на будущее. И вообще, вы мне дайте хоть какие гарантии безопасности, а дальше я и сама разберусь. Невелика проблема. Романов вышел из-за спины его величества и предложил мне руку. Я коснулась пальцами полусогнутого локтя и проследовала рядом с мужчиной. Царские милости надо отрабатывать. Даже если ты их пока и в глаза не видела. * * * Романов вел меня по дворцу. Я показывала пальцем на те символы, которые были мне знакомы. – Вот этот и этот. – И вы можете на них воздействовать, Мария Ивановна? – Только при непосредственной угрозе хозяину дома. Тогда неважно, кто их активирует, – честно призналась я. – Подозреваю, что в противном случае от меня и косточек не осталось бы. – Сейчас – не получится. Не вопрос, констатация факта. Я медленно опустила голову. Нет, не получится, и пытаться не стоит. Размажет как фреску по ближайшей стене, тем дело и закончится. Кто бы ни строил Кремль, кто бы ни встраивал защиту в древние стены, он это предусмотрел. Предки не дурнее нас были, это уж точно. – Игорь Никодимович! Улыбка, веселый голос, простой серый мундир. И – знакомое лицо. – Ваше высочество, – я присела в реверансе прежде, чем успела что-то сообразить. – Ваше высочество… – Игорь Никодимович, так вы нашли ее? Мою спасительницу? – Княжна Мария Горская, ваше высочество, – представил меня Романов. Я снова присела. – Нет-нет! – Цесаревич подхватил меня под локоть, давая понять, что не стоит церемониться. – Княжна, я вам жизнью обязан… Мне осталось лишь развести руками. – Ваше высочество, в тот момент я плохо отдавала себе отчет в своих действиях, но повторись та ситуация – поступила бы так же. – Слова искреннего человека. Игорь Никодимович, надеюсь, у княжны не будет никаких неприятностей? – Что вы, ваше высочество! Ее светлость любезно согласилась показать мне, как и что она сделала, и только. Цесаревич на миг задумался. – Могу я составить вам компанию? Судя по лицу Романова, он бы предпочел сверлить зубы без наркоза. Но – что ты хочешь? Остается лишь старательно улыбаться и кланяться.